5637
1
Хата Макара стояла с краю...
Хата Макара стояла с краю, на кисельных берегах реки Молочной. Встав, как-то по утру с прокрустова ложа и вломившись в открытую дверь, Макар подлил масла в огонь, вывел на чистую воду уток и привычно погнал куда-то телят.
Утро было ясное, как божий день. Отмахнувшись, от дыма без огня, Макар покатился по наклонной плоскости вниз к стаду. На пастбище телята разбрелись кто в лес, кто по дрова. Макар сел в лужу, закусил удила и просто открыл ларчик с ломанным грошом, который он ошибочно принимал за чистую монету. Послышался звон: "Откуда он?" - подумал Макар и посмотрел вокруг сквозь пальцы, опираясь на палку о двух концах, к нему приближался известный в районе скептик-Фома Неверущий.
"Знай наших" - приветствовал его Макар и предложил гостю воду в решете и первый блин комом - все за понюшку табака. Фома отложил в сторону писанную торбу, с которой носился, осторожно втер очки, подарил Макару камень, который держал за пазухой. "Куда его?" - подумал Макар - "Ни к селу, ни к городу, лучше бы ахинею принес", - но будучи крепок задним умом, от подарка не отказался.
Закурив фимиам, он хотел было от скуки сплясать под чужую дудку, но тут дал маху козел отпущения. Макар перегнул палку, хватил через край и бросился за ним очертя голову. "Овчинка из козла выделки не стоит" - задыхался он, ударив козла рублем, Макар вернулся, но след Фомы уже простыл.
На камне преткновения лежала подложенная Фомой свинья. Макар было принялся ее мерить на свой аршин, но свинья вырвалась и нашла грязь, в которую ударила лицом.
Макар плюнул, бросил слова на ветер и, крякнув, взялся за ум...
Утро было ясное, как божий день. Отмахнувшись, от дыма без огня, Макар покатился по наклонной плоскости вниз к стаду. На пастбище телята разбрелись кто в лес, кто по дрова. Макар сел в лужу, закусил удила и просто открыл ларчик с ломанным грошом, который он ошибочно принимал за чистую монету. Послышался звон: "Откуда он?" - подумал Макар и посмотрел вокруг сквозь пальцы, опираясь на палку о двух концах, к нему приближался известный в районе скептик-Фома Неверущий.
"Знай наших" - приветствовал его Макар и предложил гостю воду в решете и первый блин комом - все за понюшку табака. Фома отложил в сторону писанную торбу, с которой носился, осторожно втер очки, подарил Макару камень, который держал за пазухой. "Куда его?" - подумал Макар - "Ни к селу, ни к городу, лучше бы ахинею принес", - но будучи крепок задним умом, от подарка не отказался.
Закурив фимиам, он хотел было от скуки сплясать под чужую дудку, но тут дал маху козел отпущения. Макар перегнул палку, хватил через край и бросился за ним очертя голову. "Овчинка из козла выделки не стоит" - задыхался он, ударив козла рублем, Макар вернулся, но след Фомы уже простыл.
На камне преткновения лежала подложенная Фомой свинья. Макар было принялся ее мерить на свой аршин, но свинья вырвалась и нашла грязь, в которую ударила лицом.
Макар плюнул, бросил слова на ветер и, крякнув, взялся за ум...
Источник:
Еще крутые истории!
Новости партнёров
реклама
Проснулся однажды римский композитор Корсаков от какого-то Шумана (как оказалось, Глюк), продрал Глазунова, почесал в Бородине. Потом выпил Чайковского с Бизе, съел Штрауса под Сметаной, закусил Хренниковым с Мясковским, и такое у него в животе Пуччини сделалось! Он понял, что Стравинский. Вскочил, накинул Шуберта и выбежал во Дворжака, чуть на Глинке не поскользнулся. Посереди Дворжака сел на на Могучую Кучку Мусоргского. Бах! Брамс! - навалил Гуно. Запахло Паганини. Римский композитор Корсаков взял Листа с капельками Россини - и Скрябиным по Шопену.
там такой юмор ))
Уважаю я щи, да и сало люблю:
На столе хрен и квас, хлеб, опять же, подовый.
Только вот нет на ем уж давно киселю.
Поразмыслил, а что, ведь мужик я здоровый -
За семь верст похлебать, не далече, отнюдь
И с кобылкой своей (чтоб добраться снорово)
Из провинции я стартовал ... от плетню.
Приторочить к седлу не забыл я кадушку.
За границу попам, буду кум королю
Там дешевый кисель и телушка полушка,
Жаль с собой не увезть - перевоз от рублю.
Не пришлось мне в тот раз киселю и понюхать,
Только зря доставал из заначки деньгу.
Киселем, говорят, не испортишь ты брюху
Тут попить не попил, и не съел пирогу.
С кисло-сладкого пойла, подчас сносит башню -
Я стихи настрочил: где-то быль, где-то глюк,
Возвратившись домой не солОно хлебавши.
... как обычно вода ... на седьмом киселю ...