Видеоигровая зависимость: что это и как ее лечить

В Наньтуне 19-летний китайский подросток отрубил себе руку, чтобы избавиться от игромании. Москвич погиб, повторив «прыжок веры» из Assassin's Creed. Башкирский юноша умер после 22 ночей игры в Dota 2. У китайского геймера сгнили ноги после шестидневного игрового марафона. Заметки о подобных трагедиях выделяются из общей массы новостей особой крикливостью и желтизной, чем привлекают к себе повышенное внимание. Неудивительно, что после этого общественность начинает негативно воспринимать видеоигры и винить в таких несчастьях лишь зависимость от них. В этой статье мы расскажем, откуда берется эта болезненная привязанность, как с ней борются, и всегда ли общественность права на ее счет.

В чем разница между играми и наркотиками

Врачи и ученые еще не пришли к единому мнению, что же такое игромания — в классификации болезней до сих пор нет подходящего диагноза. В статье 2010 года из газеты Lancashire Evening Post можно найти любопытную цитату британского терапевта Стива Поупа:

«Провести два часа за консолью — это все равно, что употребить дорожку кокаина. Кайф тот же».

Далее Поуп утверждает, что «кайф» от видеоигр вызывает химические нарушения в организме, из-за которых геймеры не могут вести нормальную жизнь, например, полноценно заниматься спортом. Его высказывания, в которых он фактически приравнял видеоигры к тяжелым наркотикам, вызвали волну возмущения в игровом сообществе. На сайте Kotaku даже иронизировали, что, «оказывается, существуют терапевты, зависимые от драматических заявлений».

Чтобы лучше понимать, как человеческие разум и тело реагируют на запрещенные вещества и на пока еще не запрещенные игры, посвятим несколько абзацев занимательной физиологии.

В 1954 году американские ученые Джеймс Олдс и Питер Милнер проводили эксперименты на мышах. Они хотели узнать, как грызуны будут реагировать на стимуляцию разных участков мозга электрическим током. К удивлению экспериментаторов, после воздействия разрядами на одну из мозговых зон подопытные не начинали сторониться раздражителя, а снова и снова к нему возвращались. Когда мышам вручили кнопку, которая включала ток, начали происходить и вовсе невероятные вещи. Грызуны нажимали на нее до семисот раз в час, забывая о еде, воде и сне, и в итоге умирали от истощения. Так был открыт центр удовольствия — часть мозга, которая отвечает за приятные ощущения.

В работе центра удовольствия участвует много сложных структур и химических соединений, но мы остановимся на одном важном веществе — дофамине. Именно он вызывает позитивные ощущения у человека и играет главную роль в развитии всех зависимостей. Когда мы предвкушаем поход в кино или едим что-то особенно вкусное, наше тело усердно вырабатывает дофамин.

Как это работает

Схема понятная и простая. Вместо кнопки можно представить сочный гамбургер, дозу наркотика или час за любимой игрой. Идет время, крыса входит во вкус, и постепенно выработка дофамина в ответ на действие уменьшается. На этом этапе и появляется психическая зависимость. С человеком происходит то же самое. Чтобы компенсировать нехватку дофамина, склонные к зависимостям люди начинают поглощать гамбургеры в огромном количестве, принимать все больше наркотиков, либо дольше просиживать за играми. Так они неосознанно лишь усиливают негативный эффект.

А вот дальше начинается принципиальная разница между игроманией и наркоманией. Чтобы серьезно повлиять на центр удовольствия и заставить его работать неправильно, одних зрительных образов мало. Это могут сделать только ядовитые вещества (многие наркотики, алкоголь) или сильные раздражители (ток в примере с крысой), которые напрямую повреждают важные мозговые структуры.

В ответ на опасный дефицит дофамина организм начинает активнее его вырабатывать, из-за чего вещество в огромных количествах накапливается в теле. Складывается ситуация, похожая на гормезис, — когда в умеренных дозах какой-нибудь фактор нужен для полноценной жизни, а в больших вызывает негативные эффекты. Например, цинк ядовит в больших концентрациях, но в малых важен для иммунитета. Так и с дофамином — его избыток уже не приносит радости, а, наоборот, вызывает неприятные ощущения, или ломку. На этом этапе формируется физическая зависимость.

Если же физического или химического раздражителя нет, то и обмен веществ серьезно не страдает. Так, в 2001 году доктор Дэвис изучил большую группу интернет-зависимых и пришел к выводу, что у них отсутствуют физические признаки пагубного влечения. Того же мнения придерживаются и специалисты Национального института наркотической зависимости (NIDA) — они утверждают, что неправильно сравнивать поведенческие проблемы и наркоманию даже несмотря на сходство механизмов их развития.

Итак, игры не являются физическими или химическими раздражителями, поэтому не вызывают необратимых изменений в обмене веществ и, следовательно, физической зависимости. Поэтому приравнивать игры к наркотикам или алкоголю все же нельзя.

Что такое видеоигровая зависимость

Нездоровое пристрастие к видеоиграм стоит в одном ряду с другими нарушениями поведения. Среди них: чрезмерное увлечение азартными играми, сексуальная и любовная зависимости, адреналиномания, трудоголизм и религиозный фанатизм. Распознать зависимых несложно. Они не могут бороться с тягой к объекту обожания, тратят на него много времени, жертвуют планами и потребностями, а также испытывают сильный дискомфорт, когда не могут заняться желанным делом.

Проекты с законченным сюжетом и титрами в конце обычно не успевают вызвать серьезной привязанности. В 2010 году в Нидерландах проводились исследования, которые показали, что с понятием зависимости чаще связаны онлайн-игры. В них можно играть годами, получая все новые уровни, снаряжение и прочие виртуальные сокровища — благодатная почва для уязвимого человека. И ведь на что только не готовы пойти некоторые игроки ради внутриигровых благ. Чтобы купить маунта в World of Warcraft для своего друида 70 уровня, женщина успешно продала интимные услуги за игровую валюту.

«Я заработала эпического летающего маунта примерно за час, в то время как вы, идиоты, фармили на своих сотни часов, либо же вообще их не получили»

Зависимость от игр может появиться по разным причинам. Неуверенные, тревожные, нереализованные в жизни люди с головой уходят в ММО, потому что так они одним махом получают интересное занятие, единомышленников, цели и награды, пусть даже нематериальные. Отказаться от этого и вернуться к жизненным трудностям таким людям бывает сложно, а иногда — невозможно.

А вот развить игроманию у детей способны расстройства поведения и педагогическая запущенность. Наглядный пример — знаменитый Сашко Фокин, который «устанавливал все игры» в передаче «Дорогая, мы убиваем детей». Мама Сашко явно не занималась ни лечением, ни воспитанием сына, и все его выходки — закономерный результат невнимательного отношения к проблемному ребенку. В дополнение к этому может сказаться и наследственность, ведь склонность к пагубным привычкам прописывается в генетическом коде. Это не означает, что ребенок обязательно переймет зависимость у родителей, просто он окажется более предрасположен к нарушениям обмена дофамина.

Родители любят обвинять во всем жестокие игры, но забывают, что в первую очередь за воспитание ребенка отвечают они

Важно понимать, что игры — не причина, а следствие. Если бы не было их, предрасположенный к зависимости человек обязательно пристрастился бы к чему-то другому. И пусть на фоне наркомании и алкоголизма игры кажутся меньшим из зол, чрезмерное увлечение ими до добра также не доводит. Смерти от истощения, травмы, убийства и кражи на почве игровой зависимости — СМИ не скупятся на жуткие подробности. Широкую огласку получила история о молодой паре из Южной Кореи. Супруги 12 часов провели в интернет-кафе, воспитывая виртуальную дочь в Prius Online, пока дома от голода и жажды умирал их настоящий трехмесячный ребенок.

Как лечат игроманов

Особенно остро проблема игромании проявляется в азиатских странах — в Южной Кореи, Китае, Японии и на Тайване. Если по всему миру количество зависимых от видеоигр находится в пределах 1-2% от общего числа геймеров, то в Восточной Азии показатель достигает 20-25%. Власти этих стран реагируют на проблему по-разному. Парламент Южной Кореи какое-то время предлагал приравнять игровую зависимость к наркомании и алкоголизму, но идею в итоге не реализовали. А вот власти Китая отреагировали активно и решительно — в Поднебесной открыли специализированные клиники для чересчур увлеченных играми и Интернетом граждан. Условия содержания в них напоминают военные части с суровой дисциплиной, физическими упражнениями и полной изоляцией от окружающего мира.

В западных странах тоже есть специализированные центры для игроманов. Из-за невысокой востребованности встречаются они куда реже, чем в Азии, да и условия в них не такие строгие. Например, подопечные вашингтонской клиники reSTART живут в лесном коттедже, постепенно отвыкают от вредных привычек, много гуляют и трудятся.

Иногда люди с игроманией могут попасть в общую наркологическую клинику или даже в психиатрическую больницу, но для этого должен быть серьезный повод — попытка суицида, тяжелое нарушение поведения или диссоциальное расстройство личности. Так как в классификациях болезней нет диагноза «зависимость от видеоигр», то и лечат в таких учреждениях в первую очередь не от нее, а от вызвавших ее причин. Методики лечения стандартные — лекарства, сеансы психотерапии и работа с психологом.

Но запирать игроманов в лечебницах вовсе не обязательно. Общение с хорошим психологом или психотерапевтом может помочь им куда лучше больничной койки. Сегодня почти невозможно навсегда изолировать человека от цифровых развлечений, поэтому зависимых нужно от них не отучать, а прививать им чувство меры. Центры же, которые обещают за 2-3 дня при помощи капельниц избавить от пристрастия к видеоиграм, лучше обходить стороной. Идея очистить кровь от Dota 2, конечно, будоражит, но относится скорее к области научной фантастики.

Не так страшен черт

Проблема игромании действительно существует, но в СМИ ее значительно преувеличивают. 13 февраля 2017 года многие далекие от игровой тематики сайты опубликовали новость про то, как 19-летний «фанат Assassin’s Creed» совершил «прыжок веры» с 23 этажа и погиб. Рядовое самоубийство превратилось в сенсацию, а его реальные причины (возможные скандалы в семье, проблемы со сверстниками или психические отклонения) мало кого интересовали. Увлечение играми, кажется, было исчерпывающим для журналистов объяснением. А вот другие происшествия за этот день: десятки ДТП со смертельным исходом, несколько убийств, взрыв и 80 пострадавших в Пакистане, 28 погибших туристов на Тайване, лесные пожары в Австралии, сход лавины, взрыв газа и еще много других ужасных событий. Доля пострадавших от видеоигр значительно меньше, чем количество жертв алкоголизма, переедания или экстремальных видов спорта, но именно из трагедий о геймерах журналисты охотно раздувают сенсации. Непрофильные СМИ формируют в обществе неправильные представления о реальных масштабах игромании и прививают ему негативное отношение к играм как к таковым.

Одной из последних сенсаций стала смерть американского геймера прямо во время благотворительного марафона по World of Tanks. По запросу на эту тему Google выдает около 50 тысяч результатов — и это только на русском языке.

На взгляды общественности также влияют и политики. Хиллари Клинтон собиралась ужесточить возрастные рейтинги и ввести дополнительные налоги на продажу игр, а год назад министр культуры РФ Владимир Мединский так и вовсе назвал видеоигры «абсолютным злом». И подобных примеров значительно больше. Компьютерная зависимость и «жестокие видеоигры» у всех на слуху, а потому борьба с ними — удобный и простой инструмент, чтобы повысить популярность у избирателей. Мы не утверждаем, что все без исключения политики действуют из корыстных побуждений, но показательные случаи есть. Американский сенатор Лиланд И активно боролся с незаконным оборотом оружия и выступал против насилия в видеоиграх, пока в 2014 году не был арестован за контрабанду оружия, отмывание денег, заказные убийства и продажу наркотиков.

Неприятие игр на государственном уровне и пропаганда в СМИ формируют среду, в которой обычное хобби воспринимают как тревожный звоночек, а увлеченность — как зависимость. Рассмотрим пример. Человек рассказывает, что сильно увлечен игрой, думает о ней на работе и при первой возможности бежит к компьютеру, чтобы пройти очередную миссию. А как-то раз он даже не спал до утра — настолько увлекся, что позабыл о времени. Казалось бы, такой рассказ должен насторожить любого врача. А теперь мысленно замените слово «игра» на слово «книга». Ситуация выглядит совсем иначе, хотя мы всего лишь указали другой вид досуга.

В любой проблеме принято искать и находить виновных. В карточных долгах упрекают карты, в ожирении — фастфуд, а в подростковых смертях — видеоигры. Но не надо путать причину и следствие. В трагедиях, связанных с видеоиграми, зачастую виноваты не они, а одиночество, комплексы или нехватка родительского внимания.