2648
8
В начале Второй мировой войны гитлеровская Германия поставляла в Японию военную технику и приборы: радарные установки, торпеды, бомбардировочные прицелы. Взамен немцы получали от своего дальневосточного союзника стратегическое сырьё: вольфрам, олово, каучук для военной промышленности, а также опиум для фармацевтической промышленности.
Эти грузы шли через СССР по Транссибирской магистрали протяжённостью более 9 000 километров. Но после того, как Германия напала на Советский Союз, для этих перевозок остался лишь длинный морской путь — 22 000 километров.
Немцы маскировали свои караваны под чужие, якобы принадлежавшие нейтральным государствам. Но такая маскировка не помогала, и к началу 1944 года Германия потеряла половину своих транспортных судов. Гораздо эффективнее для дальних трансокеанских рейсов оказалось использование подводного флота.
В годы Второй мировой войны японские судостроители наладили серийный выпуск транспортных подводных лодок, которые были на 30 метров длиннее обычных боевых субмарин и без дозаправки преодолевали расстояние в 34 000 километров. Эти субмарины стали связующим звеном между странами «оси», при помощи которого они вели интенсивный обмен стратегическими материалами и технологиями.
В разгар войны Германия всё острее ощущала нехватку некоторых видов промышленного сырья. В 1943 году положение было уже почти катастрофическим. Японии же как воздух были нужны последние разработки немецких специалистов.
Немцы маскировали свои караваны под чужие, якобы принадлежавшие нейтральным государствам. Но такая маскировка не помогала, и к началу 1944 года Германия потеряла половину своих транспортных судов. Гораздо эффективнее для дальних трансокеанских рейсов оказалось использование подводного флота.
В годы Второй мировой войны японские судостроители наладили серийный выпуск транспортных подводных лодок, которые были на 30 метров длиннее обычных боевых субмарин и без дозаправки преодолевали расстояние в 34 000 километров. Эти субмарины стали связующим звеном между странами «оси», при помощи которого они вели интенсивный обмен стратегическими материалами и технологиями.
В разгар войны Германия всё острее ощущала нехватку некоторых видов промышленного сырья. В 1943 году положение было уже почти катастрофическим. Японии же как воздух были нужны последние разработки немецких специалистов.
Благодаря транспортным подводным лодкам, союзники смогли наладить взаимовыгодный «бартер»: в обмен на немецкое «ноу-хау» японцы поставляли в Германию сырьё и прежде всего — каучук и металлы.
В марте 1944 года военно-морскую базу Куре (остров Хонсю) тайно покинула подводная лодка I-52. После остановки в Сингапуре, где на борт был принят груз каучука и олова, субмарина пересекла Индийский океан, обогнула мыс Доброй Надежды и продолжила плавание в Атлантике.
На борту подлодки находилось почти 300 тонн груза (в том числе 2,8 тонны опиума и 54 тонны каучука), полный боекомплект, 95 человек личного состава и 14 инженеров — специалистов по оптическим технологиям.
Во французском порту Лорьян японскую подлодку дожидалась немецкая субмарина со «встречным» грузом на борту. Немцы приготовили для своих союзников радарные установки, вакуумные приборы, шарикоподшипники и, возможно, окись урана для ядерных исследований.
Американская разведка знала об этой операции абсолютно всё. Ни японцы, ни немцы не догадывались, что союзникам уже давно удалось расшифровать секретные коды, при помощи которых велись все передачи в эфире, так или иначе связанные с «бартером».
В марте 1944 года военно-морскую базу Куре (остров Хонсю) тайно покинула подводная лодка I-52. После остановки в Сингапуре, где на борт был принят груз каучука и олова, субмарина пересекла Индийский океан, обогнула мыс Доброй Надежды и продолжила плавание в Атлантике.
На борту подлодки находилось почти 300 тонн груза (в том числе 2,8 тонны опиума и 54 тонны каучука), полный боекомплект, 95 человек личного состава и 14 инженеров — специалистов по оптическим технологиям.
Во французском порту Лорьян японскую подлодку дожидалась немецкая субмарина со «встречным» грузом на борту. Немцы приготовили для своих союзников радарные установки, вакуумные приборы, шарикоподшипники и, возможно, окись урана для ядерных исследований.
Американская разведка знала об этой операции абсолютно всё. Ни японцы, ни немцы не догадывались, что союзникам уже давно удалось расшифровать секретные коды, при помощи которых велись все передачи в эфире, так или иначе связанные с «бартером».
×
Так что, когда I-52 отправилась в рейс, ни маршрут следования, ни содержимое грузовых отсеков японской лодки не были тайной для союзного командования. Вскоре после отплытия из Куре, навстречу I-52 из Норфолка (штат Вирджиния) вышла оперативно-тактическая группа военных кораблей во главе с авианосцем «Будж».
Приказ, полученный командиром перед самым выходом в море, был более чем кратким: перехватить и уничтожить лодку. Поскольку у японцев поход лодки I-52 обозначался как операция «Восходящее солнце», то союзники окрестили свой контрвыпад «Охотой за «Восходящим солнцем».
В ночь с 23 на 24 июня лодка I-52 в полном соответствии с намеченным планом встретилась посреди Атлантики с немецкой субмариной U-530. С помощью немцев японским подводникам предстояло пополнить изрядно истощившиеся запасы воды и продовольствия.
Кроме того, немецкие специалисты должны были на борту японской лодки установить и настроить радары, что позволило бы ей практически беспрепятственно пройти через Бискайский залив — один из самых опасных участков маршрута.
Трое немецких моряков подошли на шлюпке к I-52, передали радар и вернулись. После этого немецкая подлодка сразу начала погружение. До сих пор неизвестно, почему японцы не последовали её примеру: огромная туша японской субмарины безмятежно возвышалась над мелкой рябью океана. Это была роковая ошибка.
Приказ, полученный командиром перед самым выходом в море, был более чем кратким: перехватить и уничтожить лодку. Поскольку у японцев поход лодки I-52 обозначался как операция «Восходящее солнце», то союзники окрестили свой контрвыпад «Охотой за «Восходящим солнцем».
В ночь с 23 на 24 июня лодка I-52 в полном соответствии с намеченным планом встретилась посреди Атлантики с немецкой субмариной U-530. С помощью немцев японским подводникам предстояло пополнить изрядно истощившиеся запасы воды и продовольствия.
Кроме того, немецкие специалисты должны были на борту японской лодки установить и настроить радары, что позволило бы ей практически беспрепятственно пройти через Бискайский залив — один из самых опасных участков маршрута.
Трое немецких моряков подошли на шлюпке к I-52, передали радар и вернулись. После этого немецкая подлодка сразу начала погружение. До сих пор неизвестно, почему японцы не последовали её примеру: огромная туша японской субмарины безмятежно возвышалась над мелкой рябью океана. Это была роковая ошибка.
Американские корабли прибыли в тот квадрат на два дня раньше и уже поджидали свою жертву. Над местом встречи подлодок патрулировали четыре самолёта, которые засекли I-52 и сбросили осветительные ракеты на парашютах и буй с гидролокатором.
На лодке пробили тревогу, прозвучала команда: «Срочное погружение», но было уже поздно. «Мы засекли лодку, сбросили пару бомб, зафиксировали попадание и то, как она пошла ко дну», — рассказывал позднее командир американской эскадрильи капитан Джесси Тэйлор. На следующий день нефтяное пятно на поверхности океана показывало место гибели субмарины. Американцы выловили из воды 1 350 килограмм каучука.
В 1990 году, когда многие документы военных лет были рассекречены, американский исследователь Пол Тайдуэлл отыскал в Вашингтонском архиве документы, относящиеся к судьбе подводной лодки I-52: сообщения разведки, выписки из судовых журналов и расшифрованные тексты радиоперехватов.
Из документов следовало, что на борту подлодки имелось, среди прочего груза, около двух тонн золота — 146 слитков, упакованных в металлические ящики. Драгоценный металл предназначался для разрабатывавшихся в то время в Германии оптических технологий.
У Тайдуэлла — профессионального историка и не менее профессионального ныряльщика уже имелся скромный опыт поиска подводных сокровищ: несколькими годами ранее он нашёл неподалёку от берегов Флориды несколько старинных испанских золотых монет. Заинтересовавшись историей затонувшей субмарины, он на протяжении следующих пяти лет кропотливо работал в архивах разных стран.
С помощью американских, японских, немецких данных он сумел в мельчайших подробностях восстановить маршрут подводной лодки I-52, вплоть до момента её роковой встречи с американским бомбардировщиком. И, тщательно взвесив все «за» и «против», пришёл к выводу, что лодку можно найти.
На лодке пробили тревогу, прозвучала команда: «Срочное погружение», но было уже поздно. «Мы засекли лодку, сбросили пару бомб, зафиксировали попадание и то, как она пошла ко дну», — рассказывал позднее командир американской эскадрильи капитан Джесси Тэйлор. На следующий день нефтяное пятно на поверхности океана показывало место гибели субмарины. Американцы выловили из воды 1 350 килограмм каучука.
В 1990 году, когда многие документы военных лет были рассекречены, американский исследователь Пол Тайдуэлл отыскал в Вашингтонском архиве документы, относящиеся к судьбе подводной лодки I-52: сообщения разведки, выписки из судовых журналов и расшифрованные тексты радиоперехватов.
Из документов следовало, что на борту подлодки имелось, среди прочего груза, около двух тонн золота — 146 слитков, упакованных в металлические ящики. Драгоценный металл предназначался для разрабатывавшихся в то время в Германии оптических технологий.
У Тайдуэлла — профессионального историка и не менее профессионального ныряльщика уже имелся скромный опыт поиска подводных сокровищ: несколькими годами ранее он нашёл неподалёку от берегов Флориды несколько старинных испанских золотых монет. Заинтересовавшись историей затонувшей субмарины, он на протяжении следующих пяти лет кропотливо работал в архивах разных стран.
С помощью американских, японских, немецких данных он сумел в мельчайших подробностях восстановить маршрут подводной лодки I-52, вплоть до момента её роковой встречи с американским бомбардировщиком. И, тщательно взвесив все «за» и «против», пришёл к выводу, что лодку можно найти.
Надо сказать, что до этого немало весьма квалифицированных экспертов, включая людей из военно-морского ведомства, брались за поиски I-52, но так ничего и не нашли. Однако расчёты Тайдуэлла выглядели очень убедительно. Энтузиасту удалось собрать около миллиона долларов на организацию экспедиции и заручиться поддержкой нескольких крупных компаний.
Неоценимую помощь оказали специалисты фирмы «Меридиан сайенс инк.». Внимательно изучив все добытые Тайдуэллом данные, они скорректировали гипотетический курс подлодки I-52 и уточнили, где именно может находиться затонувшая субмарина. Расхождение с координатами, которые показали в своё время военные эксперты, оказалось весьма значительным — 32 километра.
Для поисков подводной лодки Тайдуэлл арендовал российское океанографическое судно треста «Южморгеология». В апреле 1995 года экспедиция вышла в море, держа курс на точку, расположенную примерно в 1 600 километрах от островов Зелёного мыса. Район поисков общей площадью в 500 квадратных километров был условно разбит на квадраты.
Судно прочёсывало их один за другим, прощупывая дно сонаром. Имевшееся на борту оборудование позволяло одновременно «захватывать» по тысяче метров по обе стороны от корабля. Но проходил день за днём, а лодка оставалась недосягаемой — всякий раз многообещающее пятно на экране сонара оказывалось всего лишь ещё одной «неровностью рельефа».
Подходила к концу пятая неделя экспедиции. Перерасход первоначально запланированной сметы составил к тому моменту 250 000 долларов. Топливо было на исходе. Тайдуэлл уже склонялся к мысли, что с поисками, пожалуй, пора заканчивать. Утром 2 мая он решил, что даст самому себе и всей команде ещё один шанс. И два часа спустя стало очевидно, что исследователи достигли своей цели.
Неоценимую помощь оказали специалисты фирмы «Меридиан сайенс инк.». Внимательно изучив все добытые Тайдуэллом данные, они скорректировали гипотетический курс подлодки I-52 и уточнили, где именно может находиться затонувшая субмарина. Расхождение с координатами, которые показали в своё время военные эксперты, оказалось весьма значительным — 32 километра.
Для поисков подводной лодки Тайдуэлл арендовал российское океанографическое судно треста «Южморгеология». В апреле 1995 года экспедиция вышла в море, держа курс на точку, расположенную примерно в 1 600 километрах от островов Зелёного мыса. Район поисков общей площадью в 500 квадратных километров был условно разбит на квадраты.
Судно прочёсывало их один за другим, прощупывая дно сонаром. Имевшееся на борту оборудование позволяло одновременно «захватывать» по тысяче метров по обе стороны от корабля. Но проходил день за днём, а лодка оставалась недосягаемой — всякий раз многообещающее пятно на экране сонара оказывалось всего лишь ещё одной «неровностью рельефа».
Подходила к концу пятая неделя экспедиции. Перерасход первоначально запланированной сметы составил к тому моменту 250 000 долларов. Топливо было на исходе. Тайдуэлл уже склонялся к мысли, что с поисками, пожалуй, пора заканчивать. Утром 2 мая он решил, что даст самому себе и всей команде ещё один шанс. И два часа спустя стало очевидно, что исследователи достигли своей цели.
На очередной распечатке данных сонара появились вполне узнаваемые очертания I-52. Всё ещё не веря собственной удаче, исследователи более детально «прощупали» найденный объект, после чего опустили на глубину 5 100 метров камеру с дистанционным управлением.
Это была затонувшая полвека назад I-52, с более чем явными следами точного попадания. При этом субмарина стояла совершенно прямо. «Как будто не на дне морском, а на приколе в доке», — сказал потом Тайдуэлл.
Эксперты из «Меридиан сайенс» не подвели: лодку обнаружили менее чем в километре от того места, которое они указали. Такая погрешность по морским меркам — сущий пустяк. Впрочем, как заметил один из специалистов компании Дэвид Уайатт, дело было не только в их филигранной работе, но и в невероятном везении. «Лодка села на более-менее ровном участке дна, неподалёку от откоса. Окажись она где-нибудь в другом месте — не исключено, что мы так ничего и не нашли бы».
Тайдуэлл начал готовиться к подъёму ценного груза. Для выполнения такой сложной операции ему потребовалось заполучить российский корабль «Академик Мстислав Келдыш», который успешно работал на месте гибели «Титаника».
Это была затонувшая полвека назад I-52, с более чем явными следами точного попадания. При этом субмарина стояла совершенно прямо. «Как будто не на дне морском, а на приколе в доке», — сказал потом Тайдуэлл.
Эксперты из «Меридиан сайенс» не подвели: лодку обнаружили менее чем в километре от того места, которое они указали. Такая погрешность по морским меркам — сущий пустяк. Впрочем, как заметил один из специалистов компании Дэвид Уайатт, дело было не только в их филигранной работе, но и в невероятном везении. «Лодка села на более-менее ровном участке дна, неподалёку от откоса. Окажись она где-нибудь в другом месте — не исключено, что мы так ничего и не нашли бы».
Тайдуэлл начал готовиться к подъёму ценного груза. Для выполнения такой сложной операции ему потребовалось заполучить российский корабль «Академик Мстислав Келдыш», который успешно работал на месте гибели «Титаника».
8 ноября судно, оснащённое двумя глубоководными аппаратами «Мир», вышло из Лас-Пальмаса, что на острове Гран-Канария. Оборудование аппаратов не позволяло обследовать лодку изнутри, но Тайдуэлл полагал, что слитки лежат вокруг корпуса, развороченного взрывами.
2 мая 1995 года «Келдыш» достиг точки, расположенной в 2 400 километров от побережья Африки, и с его борта спустили на глубину 5 100 метров оба аппарата «Мир». Через четыре часа от начала погружения Тайдуэлл и его помощники разглядели на дне причудливо громоздившиеся металлические обломки и ящики.
Носовую часть субмарины разнесло взрывом, позади рубки зияла огромная пробоина, но открытый входной люк не имел видимых повреждений. Корма уцелела и даже не покрылась донными отложениями. С помощью роботов-манипуляторов ящики удалось поднять на поверхность. Тайдуэлл вскрывал их в своей каюте, без посторонних глаз, и позже заявил, что во всех ящиках находится опиум.
Большинство членов экспедиции не поверили боссу. Люди Тайдуэлла открыто роптали, но работу не бросили и добросовестно обшарили большой участок дна вокруг лодки. Однако вместо золота всякий раз поднимали олово.
Каждое погружение «Мира» обходилось инвесторам в 25 000 долларов, и они начали терять терпение. Наконец команда Тайдуэлла добралась до металлических слитков под днищем лодки. Они высыпались из грузового отсека, устроенного с внешней стороны корпуса ради экономии места внутри лодки. Под водой эти аккуратные брусочки выглядели многообещающе. Но на поверку оказалось, что и это олово.
Проникнуть внутрь корпуса оказалось невозможным. В итоге экспедиция закончилась провалом и принесла её участникам одни долги. Но Тайдуэлл уверен, что две тонны золота по-прежнему ждут искателей приключений в одном из грузовых отсеков I-52.
2 мая 1995 года «Келдыш» достиг точки, расположенной в 2 400 километров от побережья Африки, и с его борта спустили на глубину 5 100 метров оба аппарата «Мир». Через четыре часа от начала погружения Тайдуэлл и его помощники разглядели на дне причудливо громоздившиеся металлические обломки и ящики.
Носовую часть субмарины разнесло взрывом, позади рубки зияла огромная пробоина, но открытый входной люк не имел видимых повреждений. Корма уцелела и даже не покрылась донными отложениями. С помощью роботов-манипуляторов ящики удалось поднять на поверхность. Тайдуэлл вскрывал их в своей каюте, без посторонних глаз, и позже заявил, что во всех ящиках находится опиум.
Большинство членов экспедиции не поверили боссу. Люди Тайдуэлла открыто роптали, но работу не бросили и добросовестно обшарили большой участок дна вокруг лодки. Однако вместо золота всякий раз поднимали олово.
Каждое погружение «Мира» обходилось инвесторам в 25 000 долларов, и они начали терять терпение. Наконец команда Тайдуэлла добралась до металлических слитков под днищем лодки. Они высыпались из грузового отсека, устроенного с внешней стороны корпуса ради экономии места внутри лодки. Под водой эти аккуратные брусочки выглядели многообещающе. Но на поверку оказалось, что и это олово.
Проникнуть внутрь корпуса оказалось невозможным. В итоге экспедиция закончилась провалом и принесла её участникам одни долги. Но Тайдуэлл уверен, что две тонны золота по-прежнему ждут искателей приключений в одном из грузовых отсеков I-52.
Ссылки по теме:
- Кто-то теряет, а кто-то находит: о кладах и кладоискателях
- Топ-10 самых интересных находок, сделанных с помощью металлоискателя
- "Делайте все что угодно, но не добывайте золото". Как заработать во время золотой лихорадки
- Пилюли, чтобы ходить в туалет золотом, или у богатых свои причуды
- МОК лишил Россию золотого Сочи. Наша сборная теперь на третьем месте
Новости партнёров
реклама
Так, в системе ПВО Германии использовались РЛС дальнего обнаружения воздушных целей Фрея (дальность действия до 200 км) и Большой Вюрцбург (дальность действия до 80 км), а также РЛС орудийной наводки зенитной артиллерии Малый Вюрцбург (дальность действия до 40 км). Несколько позже были введены в строй мощные стационарные РЛС типа Вассерман (дальность действия до 300 км). Наличие этих средств позволило к концу 1941 года создать довольно стройную радиолокационную систему ПВО, состоявшую из двух поясов. Первый (внешний), начинался у Остенде (в 110 км северо-западнее Брюсселя) и тянулся до Куксгафена (в 100 км западнее Гамбурга). Второй (внутренний) шел от северо-восточной границы Франции вдоль немецко-бельгийской границы и заканчивался у Шлезвиг-Гольштейна. С поступлением на вооружение РЛС управления огнем зенитной артиллерии типа Мангейм (дальность действия до 70 км) в 1942 году между этими двумя поясами стали устанавливаться дополнительные посты. В результате к концу 1943 года образовалось сплошное радиолокационное поле ПВО. https://topwar.ru/100437-iz-istorii-radiolokacii-i-radioelektronnoy-voyny.htmlhttps://topwar.ru/100437-iz-istorii-radiolokacii-i-radioelektronnoy-voyny.html