15032
5
Истинное лицо знаменитого сыщика сильно отличается от нашего представления. Мы знаем его в основном как человека глубокого и острого ума. На самом деле этот персонаж – вместилище тёмных страстей и ужасных привычек.
125 лет назад, 14 октября 1892 г. появился на свет уникальный человек, который скажет о себе впоследствии: «Таких как я чрезвычайно мало. Может быть, я такой один». И был прав по всем статьям. Во-первых, он уже при рождении оказался взрослым – целых 27 лет. Во-вторых, родитель у него был только один – отец. С матерью сложнее, но будем считать, что ею стала вся викторианская Англия. В-третьих, несмотря на то, что он был абсолютно законным, отец-писатель ему своей фамилии по наследству не передал.
Тем, кто до сих пор пребывает в замешательстве, можно дать дополнительные приметы. Курит трубку. Часто пьёт бренди. Недолюбливает женщин. Употребляет опасные аддиктивные наркотики. Ну?
Ну, это же элементарно. Его зовут Шерлок Холмс. Именно в тот осенний день вышла в свет первая книга Артура Конан Дойла о самом узнаваемом сыщике всех времён и народов.
Надо сказать, что данные к его описанию дополнительные приметы могут многих поставить в тупик. Во всяком случае тех, кто успел позабыть классический книжный «канон» - 56 рассказов и 4 повести – и знает о Холмсе в основном по отечественному телепроекту с Василием Ливановым и Виталием Соломиным в главных ролях.
Из всех дополнительных примет там можно найти только непременную трубку и клубы табачного дыма. Всё остальное сведено до нуля. Ну, разве что мелькнёт напёрсточек шерри в финале каждой серии у камина. С напёрсточков, как наиболее близкого русскому сердцу увлечения, пожалуй, и начнём.
Тем, кто до сих пор пребывает в замешательстве, можно дать дополнительные приметы. Курит трубку. Часто пьёт бренди. Недолюбливает женщин. Употребляет опасные аддиктивные наркотики. Ну?
Ну, это же элементарно. Его зовут Шерлок Холмс. Именно в тот осенний день вышла в свет первая книга Артура Конан Дойла о самом узнаваемом сыщике всех времён и народов.
Надо сказать, что данные к его описанию дополнительные приметы могут многих поставить в тупик. Во всяком случае тех, кто успел позабыть классический книжный «канон» - 56 рассказов и 4 повести – и знает о Холмсе в основном по отечественному телепроекту с Василием Ливановым и Виталием Соломиным в главных ролях.
Из всех дополнительных примет там можно найти только непременную трубку и клубы табачного дыма. Всё остальное сведено до нуля. Ну, разве что мелькнёт напёрсточек шерри в финале каждой серии у камина. С напёрсточков, как наиболее близкого русскому сердцу увлечения, пожалуй, и начнём.
Алкоголь
В рассказе «Знатный холостяк» Холмс заказывает на дом что-то вроде ужина. Он, хоть и с претензией на французский манер, но по части объёма всё-таки скромен. «Парочка холодных вальдшнепов, фазан, фуа-гра». Для двух молодых здоровых мужчин откровенно мало. Но это компенсируется вот чем: «А также батарея древних и покрытых паутиной бутылок вина».
Знатоками вин ни Холмса, ни Ватсона назвать нельзя – здесь не упоминается даже название. Но впечатляет количество. «Батарея» - не что иное, как дюжина бутылок. Стандартных, по 0,7 литра. На двоих. Желающие могут прикинуть, сколько получится на каждого. И представить, что после такого бывает наутро.
Впрочем, утренние муки продолжаютя недолго. В полдень Холмс и Ватсон, как правило, пьют портвейн или херес. Стаканами и без закуски. Ну, почти. «Стакан портвейна с сухариком» - как это по-английски! Более того – поддать можно и в процессе работы. Скажем, в повести «Знак четырёх», планируя поимку преступников – то есть погоню и возможную перестрелку – Холмс приглашает инспектора Джонса к себе. «Отобедать куропатками и белым вином».
А если совсем уже плохо придётся, то у Шерлока всегда, подчёркнём – всегда - имеется при себе фляжка размером в полпинты. Если перевести на привычные нам меры, то получится без малого 300 граммов. Во фляжке иногда бывает бренди, иногда – виски.
Конан Дойл обычно говорит о «глоточке бренди». Но если рассуждать логически, то Холмс с его непостоянным заработком, должен был чаще носить с собой всё-таки виски. Причём ирландский, который стоил вдвое дешевле, чем бренди, встречался чаще, чем шотландский и гораздо больше подходил в качестве расходного материала.
В общем, получается такой викторианский джентльмен на постоянном «подсосе». Современный нарколог, скорее всего, диагностирует алкоголизм. Не терминальной стадии, конечно, но всё-таки.
В рассказе «Знатный холостяк» Холмс заказывает на дом что-то вроде ужина. Он, хоть и с претензией на французский манер, но по части объёма всё-таки скромен. «Парочка холодных вальдшнепов, фазан, фуа-гра». Для двух молодых здоровых мужчин откровенно мало. Но это компенсируется вот чем: «А также батарея древних и покрытых паутиной бутылок вина».
Знатоками вин ни Холмса, ни Ватсона назвать нельзя – здесь не упоминается даже название. Но впечатляет количество. «Батарея» - не что иное, как дюжина бутылок. Стандартных, по 0,7 литра. На двоих. Желающие могут прикинуть, сколько получится на каждого. И представить, что после такого бывает наутро.
Впрочем, утренние муки продолжаютя недолго. В полдень Холмс и Ватсон, как правило, пьют портвейн или херес. Стаканами и без закуски. Ну, почти. «Стакан портвейна с сухариком» - как это по-английски! Более того – поддать можно и в процессе работы. Скажем, в повести «Знак четырёх», планируя поимку преступников – то есть погоню и возможную перестрелку – Холмс приглашает инспектора Джонса к себе. «Отобедать куропатками и белым вином».
А если совсем уже плохо придётся, то у Шерлока всегда, подчёркнём – всегда - имеется при себе фляжка размером в полпинты. Если перевести на привычные нам меры, то получится без малого 300 граммов. Во фляжке иногда бывает бренди, иногда – виски.
Конан Дойл обычно говорит о «глоточке бренди». Но если рассуждать логически, то Холмс с его непостоянным заработком, должен был чаще носить с собой всё-таки виски. Причём ирландский, который стоил вдвое дешевле, чем бренди, встречался чаще, чем шотландский и гораздо больше подходил в качестве расходного материала.
В общем, получается такой викторианский джентльмен на постоянном «подсосе». Современный нарколог, скорее всего, диагностирует алкоголизм. Не терминальной стадии, конечно, но всё-таки.
×
Табак
Это зелье отсутствует только в 4 из 60 произведённых им расследований. Холмс очень серьёзно погряз в этой вредной привычке и является настоящим рабом затяжки, что видно по рассказу «Шерлок Холмс при смерти» - после трёх дней вынужденного воздержания он набрасывается на курево с исключительной жадностью. Предлог, как и у всех курильщиков, высок и благороден. Сознаться в том, что это ему просто нравится, он не может. И потому заявляет: «Концентрация табачного дыма способствует концентрации мысли»
То, что Холмс является знатоком всех видов табака, который только бывает в Британской империи и отчасти за её пределами – даже не подлежит обсуждению. Об этом говорит упоминание его монографии «Описание сортов табака по пеплу», где присутствует 140 сортов сигарного, сигаретного и трубочного табака. Есть все основания предполагать, что он лично перепробовал все эти сорта. На чём же остановился Холмс?
В самом первом рассказе, «Этюд в багровых тонах», он, знакомясь с Ватсоном, спрашивает, не против ли тот крепкого табака. И получает ответ: «Я сам курю корабельный».
Во времена Холмса корабельным табаком назывался даже не табак как таковой, а растение Nicotiana rustica. То есть банальную махорку – со всей её ураганной крепостью и уникальными свойствами горлодёра. Плюс – ужасающе едкий запах.
А теперь вспомним рассказ «Палец инженера». Холмс с утра, натощак, набивает трубку. Но чем? «Эту трубку он обычно выкуривал до завтрака, набивая остатками всех табаков – они с особой тщательностью собирались и сушились на каминной доске». Недокуренные бычки, как правило, смердят невыносимо мерзко. Учитывая, что Холмс курил вонючую махорку, нетрудно представить, какой дух стоял в квартире на Бейкер-стрит.
К слову, современные заседания английских «Шерлокианских обществ», посвящённые самому известному в мире поклоннику табака, начинаются с того, что председатель напоминает участникам: «У нас курить не разрешается».
Это зелье отсутствует только в 4 из 60 произведённых им расследований. Холмс очень серьёзно погряз в этой вредной привычке и является настоящим рабом затяжки, что видно по рассказу «Шерлок Холмс при смерти» - после трёх дней вынужденного воздержания он набрасывается на курево с исключительной жадностью. Предлог, как и у всех курильщиков, высок и благороден. Сознаться в том, что это ему просто нравится, он не может. И потому заявляет: «Концентрация табачного дыма способствует концентрации мысли»
То, что Холмс является знатоком всех видов табака, который только бывает в Британской империи и отчасти за её пределами – даже не подлежит обсуждению. Об этом говорит упоминание его монографии «Описание сортов табака по пеплу», где присутствует 140 сортов сигарного, сигаретного и трубочного табака. Есть все основания предполагать, что он лично перепробовал все эти сорта. На чём же остановился Холмс?
В самом первом рассказе, «Этюд в багровых тонах», он, знакомясь с Ватсоном, спрашивает, не против ли тот крепкого табака. И получает ответ: «Я сам курю корабельный».
Во времена Холмса корабельным табаком назывался даже не табак как таковой, а растение Nicotiana rustica. То есть банальную махорку – со всей её ураганной крепостью и уникальными свойствами горлодёра. Плюс – ужасающе едкий запах.
А теперь вспомним рассказ «Палец инженера». Холмс с утра, натощак, набивает трубку. Но чем? «Эту трубку он обычно выкуривал до завтрака, набивая остатками всех табаков – они с особой тщательностью собирались и сушились на каминной доске». Недокуренные бычки, как правило, смердят невыносимо мерзко. Учитывая, что Холмс курил вонючую махорку, нетрудно представить, какой дух стоял в квартире на Бейкер-стрит.
К слову, современные заседания английских «Шерлокианских обществ», посвящённые самому известному в мире поклоннику табака, начинаются с того, что председатель напоминает участникам: «У нас курить не разрешается».
Наркотики
«Много лет я боролся с его пристрастием к наркотикам, которое одно время чуть было не погубило его поразительный талант», - заявляет доктор Ватсон. Честь и хвала почтенному эскулапу – он всё-таки одержал победу.
Но был ли Холмс настоящим наркоманом? Вот начало повести «Знак четырёх»:
– Что сегодня, – спросил я. – Морфий или кокаин?
– Кокаин, – ответил Холмс. – Семипроцентный. Хотите попробовать?
Он взял с камина пузырёк и вынул из аккуратного сафьянового несессера шприц для инъекций. Нервными длинными белыми пальцами он закрепил в шприце иглу и завернул манжет левого рукава. Несколько времени, но недолго, он задумчиво смотрел на свою мускулистую руку, испещрённую бесчисленными точками прошлых инъекций...
На нынешнем полицейско-уголовном жаргоне вены знаменитого сыщика описали бы так: «Трубы шахтами обсажены». Те самые «бесчисленные точки прошлых инъекций». Учитывая, что кокаин внутривенно вызывает сильнейшее и очень быстрое привыкание, придётся признать – да. Мистер Шерлок Холмс, во всяком случае, в какой-то период жизни, был-таки самым настоящим наркоманом.
Как и все наркоманы, он находил любой предлог, чтобы сделать укол. Взять тот же «Знак четырёх». После инъекции он оправдывается, и блестяще: «Мой мозг бунтует против безделья. Дайте мне сложнейшую проблему, и я забуду про искусственные стимуляторы!»
Ну что ж, извольте. Проблема, да ещё какая, сама приходит к нему домой. Он её решает. Решает отлично, остроумно, напористо. А за счёт чего?
Подсчитано, что действие повести длится 82 часа. За всё это время Холмс не ложится спать. Вообще. Однако всё это время он полон энергии и не устаёт. Такое возможно только в том случае, если человек регулярно принимает сильнейшие стимуляторы. Иными словами, как минимум в этом произведении носится по Лондону насквозь прококаиненный, обшарабаненный Холмс.
А теперь посмотрим, каков финал это повести.
Как несправедливо распределился выигрыш! - заметил я. - Всё в этом деле сделано вами. Но жену получил я. А слава вся достанется Джонсу. Что же остаётся вам?
- Мне? - сказал Холмс. - А мне - ампула с кокаином.
И он протянул свою узкую белую руку к несессеру
Начало, середина и конец. И везде – кокаин. Удивительно, что повесть ещё не запретили. Впрочем, вряд ли запретят. В конце концов, голос доктора Ватсона там звучит вполне трезво: «Это губительный процесс, который ведёт к перерождению клеток и в конце концов к слабоумию! Вы ведь очень хорошо знаете, какая потом наступает реакция! Я говорю с вами не только как приятель, но как врач, отвечающий за здоровье своего пациента».
«Много лет я боролся с его пристрастием к наркотикам, которое одно время чуть было не погубило его поразительный талант», - заявляет доктор Ватсон. Честь и хвала почтенному эскулапу – он всё-таки одержал победу.
Но был ли Холмс настоящим наркоманом? Вот начало повести «Знак четырёх»:
– Что сегодня, – спросил я. – Морфий или кокаин?
– Кокаин, – ответил Холмс. – Семипроцентный. Хотите попробовать?
Он взял с камина пузырёк и вынул из аккуратного сафьянового несессера шприц для инъекций. Нервными длинными белыми пальцами он закрепил в шприце иглу и завернул манжет левого рукава. Несколько времени, но недолго, он задумчиво смотрел на свою мускулистую руку, испещрённую бесчисленными точками прошлых инъекций...
На нынешнем полицейско-уголовном жаргоне вены знаменитого сыщика описали бы так: «Трубы шахтами обсажены». Те самые «бесчисленные точки прошлых инъекций». Учитывая, что кокаин внутривенно вызывает сильнейшее и очень быстрое привыкание, придётся признать – да. Мистер Шерлок Холмс, во всяком случае, в какой-то период жизни, был-таки самым настоящим наркоманом.
Как и все наркоманы, он находил любой предлог, чтобы сделать укол. Взять тот же «Знак четырёх». После инъекции он оправдывается, и блестяще: «Мой мозг бунтует против безделья. Дайте мне сложнейшую проблему, и я забуду про искусственные стимуляторы!»
Ну что ж, извольте. Проблема, да ещё какая, сама приходит к нему домой. Он её решает. Решает отлично, остроумно, напористо. А за счёт чего?
Подсчитано, что действие повести длится 82 часа. За всё это время Холмс не ложится спать. Вообще. Однако всё это время он полон энергии и не устаёт. Такое возможно только в том случае, если человек регулярно принимает сильнейшие стимуляторы. Иными словами, как минимум в этом произведении носится по Лондону насквозь прококаиненный, обшарабаненный Холмс.
А теперь посмотрим, каков финал это повести.
Как несправедливо распределился выигрыш! - заметил я. - Всё в этом деле сделано вами. Но жену получил я. А слава вся достанется Джонсу. Что же остаётся вам?
- Мне? - сказал Холмс. - А мне - ампула с кокаином.
И он протянул свою узкую белую руку к несессеру
Начало, середина и конец. И везде – кокаин. Удивительно, что повесть ещё не запретили. Впрочем, вряд ли запретят. В конце концов, голос доктора Ватсона там звучит вполне трезво: «Это губительный процесс, который ведёт к перерождению клеток и в конце концов к слабоумию! Вы ведь очень хорошо знаете, какая потом наступает реакция! Я говорю с вами не только как приятель, но как врач, отвечающий за здоровье своего пациента».
Источник:
Ссылки по теме:
- 16 иллюстраций, раскрывающих темную сторону современного общества
- 5 киноляпов из "Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона"
- Кинопрогулка с Шерлоком Холмсом и доктором Ватсоном
- Жизнь с синдром Холта-Орама - радоваться несмотря ни на что
- Когда работа - ад: 6 самых распространенных пороков начальника
Новости партнёров
реклама
Отсюда, например, и возникают суждения о бедности Холмса, и тупые приколы, из этого вытекающие. Автор не в состоянии связать дорогой бренди во фляге и состоятельность Холмса. Обвинения в алкоголизме вытекают из непонимания, что у очень многих народов Европы принято употреблять алкоголь во время обеда и ужина. И из незнания, как вино может оттенять вкус еды. А так же дурной уверенности, что 1-2 бокала вина в день моментально приводят к алкоголизму. Почему-то автор предпочёл не замечать, что ту же фляжку он использует не для постоянного опохмеляжа, а чтобы успокоить другого персонажа после стрессовой ситуации. Автор, в силу собственных предубеждений, просто не знает, что глоток коньяка или бренди может помочь снять нервное напряжение и немного расслабиться. Из одного эпизода автор делает вывод, что Холмс с Ватсоном постоянно ужираются в хлам и живут исключительно в нетрезвом состоянии.
Благодаря полувековой пропаганде автор не в состоянии понять и связать причину и следствие в отношении многих, считающихся великими артистов, художников, учёных и разнообразных психостимуляторов. Очень многие считают, что вот если бы они ничего не потребляли, то как много они ещё могли бы создать. Так вот фиг там. Они не смогли бы создать даже того, что уже есть. Справедливости ради надо заметить, что употребление этих же самых стимуляторов для простого обывателя действительно ни к чему не приведёт, кроме обычной наркомании. Ну вот не дано обывателю творчество и напряжение ума. Не в состоянии он использовать изменённые состояния для достижения чего-либо полезного, кроме тупого кайфа. Что ж теперь делать... Вот и судит обыватель исключительно по себе и в соответствии с навязанной ему пропагандой.
хочешь научу?
чтение способно вызвать развитие ума!
Почему?
- Простите меня, мистер Холмс. Этот обморок - следствие нервного потрясения. Нет, благодарю вас... Стакан молока с сухариком - и все пройдет. Мистер Холмс, я приехал сюда с тем, чтобы увезти вас с собой. Мне казалось, что никакая телеграмма не даст вам должного представления о неотложности этого дела.