Представляю вашему вниманию подборку трогательных, озорных и по-настоящему душевных снимков кошек, сделанных на протяжении всего XX века. И да, все фотографии бережно раскрашены, чтобы вернуть им живость и тепло ушедшей эпохи.
Девочка из деревни Верколы держит на руках кошку. Архангельская область, 1977 год.
Кошка по кличке Манни из Деухама и её приёмные поросята, 1941 год.
Кастинг чёрных кошек на главные роли в фильме Роджера Кормана в Лос-Анджелесе, Калифорния, 1961 год.
В мире четвероногих актёров собаки традиционно впереди: Лесси, Бенджи, Тото из «Волшебника страны Оз», а в более поздние времена — Марли и Скип — стали настоящими звёздами. Кошкам же путь в голливудскую славу даётся куда труднее. И дело, скорее всего, не в таланте, а в отсутствии достойных ролей.
Однако у кошек всё же был шанс, пусть и мрачный заявить о себе. Речь о культовом рассказе Эдгара Аллана По «Чёрный кот» (1843), где кот становится ключевым свидетелем преступления: его жуткое мяуканье из-за стены раскрывает убийство. Эта история легла в основу одного из эпизодов антологии ужасов 1962 года «Истории ужасов», хотя сценаристы внесли в неё заметные изменения, добавив мотивы из другого произведения По.
На кастинг заглавной роли явилось ровно 152 кота. По словам организаторов, все они вели себя «гораздо спокойнее, чем их взволнованные хозяева». Некоторых кандидатов отсеяли из-за белых лапок или носов, для образа требовалась безупречная чёрная шубка. Но даже тем, кто прошёл отбор, пришлось смириться с разочарованием: главную роль уже отдали «известному профессиональному коту». Впрочем, семерым счастливчикам всё же досталась работа, их взяли в качестве дублёров, отобрав за особенно зловещий взгляд.
Из фотокниги Ирландские путешественники. Год съемки неизвестен.
Котенок и ягненок в Чессингтонском зоопарке. Англия, 1948 год.
Кот по кличке «Ниппер» ест кукурузу. Лос-Анджелес, Калифорния, 1954 год.
В 1950-е в Голливуде появился необычный гурман — двухлетний кот по кличке Ниппер, принадлежащий Дороти Бринн. Этот изысканный пушистый эстет настолько обожал кукурузу, что его заботливая хозяйка даже соорудила для него специальный шампур, чтобы любимец мог наслаждаться лакомством в полном комфорте.
С раннего детства Ниппер пристрастился к початкам — он съедалт по два в день, причём исключительно с маслом. Видимо, голливудская жизнь приучила его к изысканным вкусам: простая кукуруза без сливочного акцента уже не в счёт!
«Знакомство не состоялось». Челябинская область, 1970-е.
Пиппин, Мэйзи и Поппет – коты Британского музея, 1980-е.
На протяжении веков Британский музей в Лондоне хранил не только артефакты цивилизаций, но и… кошек. Да, именно кошек — пушистых, независимых и неофициальных сотрудников учреждения, чья миссия была столь же важна, сколь и древняя: борьба с крысами и мышами, угрожающими коллекциям.
История музейных котов уходит корнями в XIX век. Уже в 1830-х годах в архивах музея появляются упоминания о «кошках для ловли крыс», а к 1850-м годам их присутствие стало официальной практикой. Эти животные получали не только пропитание и укрытие, но и еженедельное жалованье в виде корма и иногда даже небольшой денежной суммы, выделяемой из бюджета учреждения. Так, в 1874 году музейный кот по имени Майк (Mike) был принят на службу с окладом в 1 шиллинг в неделю — за «усердное истребление грызунов».
Кот-поводырь Бэби и его хозяйка Кэролин Свенсон на прогулке, 1947 год.
В мире животных-помощников мы давно привыкли видеть рядом со слабовидящими людьми дрессированных собак — надёжных, преданных и выдержанных. Однако в конце 1940-х годов общественность удивил неожиданный дуэт: слепая Кэролин Свенсон и её персидский кот по кличке Бэби, который выполнял роль поводыря.
Причины такого нестандартного выбора остаются загадкой: возможно, у Кэролин была аллергия на собак, может, она боялась их, или просто не могла представить свою жизнь без любимого кота. Как бы то ни было, их связь оказалась настолько сильной, что журнал LIFE в 1947 году отправил фотографа, чтобы запечатлеть эту необычную пару.
Кэролин держала Бэби на коротком поводке — мера предосторожности, чтобы избежать внезапного рывка, если кот вдруг заметит белку или иной соблазн. И всё же Бэби проявлял удивительную сосредоточенность: он уверенно вёл хозяйку по шумным улицам, помогал переступать через пороги и дарил ей не только физическую поддержку, но и эмоциональную связь, выходящую далеко за рамки видовой принадлежности.
Местные жители были тронуты преданностью кота. В городской газете с гордостью сообщили, что Бэби получил медаль за «верную службу слепой хозяйке». На фотографиях он позировал с этим сияющим знаком отличия — настоящий герой в пушистой шубке. Хотя, судя по всему, для самого Бэби главной наградой оставалась миска любимого корма.
История персидской кошки, ставшей проводником для человека с нарушением зрения, звучит необычно — особенно в эпоху, когда в сфере помощи людям с ограниченными возможностями безраздельно господствовали собаки. Но именно Бэби напомнил миру: преданность, доверие и способность служить не зависят ни от вида, ни от стереотипов. Он стал тихим, но ярким новатором — доказательством того, что каждый питомец, будь то пёс или кот, может стать настоящим другом и опорой.
Партитура. Париж, 1982 год.
Мужчина демонстрирует кота. Швеция, 1941 год.
Гусь Дональд и котёнок Сэнди на руках у маленькой девочки, 1952 год.
Женщина играет на пианино для кошек разных пород, 1954 год.
Многим владельцам хочется разделить с питомцем радость от прослушивания музыки — но, увы, кошки чаще всего остаются к ней совершенно равнодушны, а порой даже проявляют раздражение. Почему так происходит? Ответ кроется в особенностях «кошачьего звукового языка».
Ещё в прошлом веке ветеринары заметили: при проигрывании определённых музыкальных нот у кошек возникают чёткие поведенческие реакции — вплоть до возбуждения. Особенно тревожное воздействие оказывают высокие тона: они напоминают крики котят в беде или звуки боли, на которые у взрослых кошек включается инстинкт тревоги. Если в вашей любимой мелодии присутствуют подобные частоты, не удивляйтесь, что питомец покинет комнату или начнёт нервничать, он не критикует ваш музыкальный вкус, он просто реагирует на сигнал опасности.
В то же время некоторые звуки способны вызывать у кошек положительные эмоции: мурлыканье, расслабленную позу, прижатые уши или даже ласковое трение о источник звука. Однако такие реакции носят исключительно инстинктивный характер, кошки воспринимают музыку не как искусство, а как набор значимых акустических сигналов. Поэтому называть их «меломанами» было бы преувеличением.
Но наука пошла дальше. Группа исследователей разработала специальную «музыку для кошек», основанную на частотах и ритмах, характерных для кошачьего общения, например: урчания, мурлыканья или призывных звуков между матерью и котёнком. Такие композиции вызывают у кошек живой интерес: они подходят к динамику, трутся о него, мурлычут. Успех эксперимента был настолько велик, что авторы даже запустили коммерческий выпуск таких треков.
Кроме того, португальские учёные обнаружили, что отдельные произведения классической музыки (в частности, спокойные пьесы) способны снижать уровень стресса у кошек. Ходят слухи, что в будущем подобные аудиозаписи могут применяться в ветеринарной практике, как элемент терапии для тревожных или больных животных.
Мужчина с котенком, 1950-е
Девушка с кошкой. Московская область, 1981 год.
Мальчик с котом. Нью-Йорк, 1954 год.
Актриса Анук Эме и кот Тюльпан в фильме «Во цвете лет», 1947 год.
Полосатый член экипажа. Большой морозильный рыболовный траулер (БМРТ) «Аляска», 1965 год.
На протяжении веков корабельные коты были неотъемлемой частью морской жизни. Далеко не просто милые спутники, они выполняли важнейшую функцию: защищали суда от крыс и мышей, которые могли уничтожить продовольственные запасы, повредить такелаж и даже распространять болезни. Но их роль не ограничивалась практической пользой: моряки верили, что коты приносят удачу, предсказывают штормы и оберегают экипаж от бед.
Корабельные коты были особенно популярны в эпоху парусного флота, когда длительные плавания делали борьбу с грызунами вопросом выживания. Часто их брали на борт ещё котятами, чтобы животное привыкло к качке, звукам корабля и жизни в тесном коллективе моряков. Некоторые коты становились настоящими легендами: их имена записывали в судовые журналы, а за подвиги (или просто за удачливость) награждали особыми почестями.
Барбара Байена держит стакан молока для своего котенка, который пытается понять, как пользоваться соломинкой, 1949 год.
Рыжий Кот играет с мышкой по кличке «Белоснежка» дома, 1949 год.
Источник:
- Что за прелесть: спящие котейки, которыми можно умиляться часами
- Рыжий - няшный кот из России, который покоряет миллионы сердец
- Его величество кот: 30 пушистых котеек, которые своруют ваше сердце
- 35 трогательных фото с кошками, которые согреют душу
- Особенного кота обходили стороной в приюте, пока туда не зашла одна девушка
ПАРДОН
Этого кота почему-то нарекли Пардоном. Это был страшный серый котище самого бандитского вида, настоящее украшение помойки. Когда он лежал на теплой палубе, в его зеленых глазах сонно дремала вся его беспутная жизнь. На тралец его затащили матросы. Ему вменялось в обязанность обнуление крысиного поголовья.
- Смотри, сука, - пригрозили ему, - не будешь крыс ловить, за яйца повесим, а пока считай, что у тебя пошел курс молодого бойца.
В ту же ночь по кораблю пронесся дикий визг. Повыскакивали кто в чем: в офицерском коридоре Пардон волок за шкирку визжащую и извивающуюся крысу, почти такую же громадную, как и он сам, - отрабатывал оказанное ему высокое доверие. На виду у всех он задавил ее и сожрал вместе со всеми потрохами, после чего, раздувшись как шар, рыгая, икая и облизываясь, он важно продефилировал, перевалился через комингс и, волоча подгибающиеся задние ноги и хвост, выполз на верхнюю палубу подышать свежим морским воздухом, наверное только для того, чтобы усилить в себе обменные процессы.
- Молодец, Пардон! - сказали все и отправились досыпать.
Неделю длилась эта кровавая баня: визг, писк, топот убегающих ног, крики и кровь наполняли теперь - матросские ночи, а кровавые следы на палубе вызывали у приборщиков такое восхищение, что Пардону прощалось отдельные мелочи жизизни. Пардона на корабле очень зауважали, даже командир разрешил ему : появляться на мостике, где Пардон появлялся регулярно, повадившись храпеть в святое для корабля время утреннего распорядка. Он стал еще шире и лишь лениво отбегал в сторону при встрече с минером.
Есть мнение, что минные офицеры - это флотское отродье с идиотскими шутками. Они могут вставить коту в зад детонатор, поджечь его и ждать, пока он не взорвется (детонатор, естественно). Есть подозрение, что минные офицеры - это то, к чему приводит офицера на флоте безотцовщина. Минер - это сучье вымя, короче. Пардон чувствовал подлое племя на расстоянии.
- Ну, кош-шара! - всегда восхищался минер, пытаясь ухватить кота, но тот ускользал с ловкостью мангусты.
- Ну, сукин кот, попадешься! - веселился минер. «Как же, держи в обе руки» - казалось, говорил Пардон, брезгливо встряхивая лапами на безопасном расстоянии.
Дни шли за днями. Пардон ловко уворачивался от минера, давил крыс и сжирал их с исключительным проворством, за что любовь к нему все возрастала. Однако через месяц процесс истребления крыс достиг своего насыщения, а еще через какое-то время Пардон удивил население корабля тем, что интерес его к крысам как бы совсем ослабел, и они снова беспрепятственно забродили по кораблю. Дело в том, что, преследуя крыс, Пардон вышел на провизионку. И все. Боец пал. Погиб. Его, как и всякую выдающуюся личность, сгубило изобилие. Его ошеломила эта генеральная репетиция рая небесного. Он зажил, как у Христа под левой грудью, и вскоре выражением своей обвислой рожи стал удивительно напоминать интенданта. Пардон попадал в провизионку через дырищу за обшивкой. Со всей страстью неприкаянной души помоечного бродяги он привязался к фантастическим кускам сливочного масла, связкам колбас полукопченых и к сметане. Крысы вызывали теперь в нем такое же неприкрытое отвращение, какое они вызывают у любого мыслящего существа. Вскоре бдительность его притупилась, и Пардон попался. Поймал его кок. Пардона повесили за хвост. Он орал, махал лапами и выл что-то сквозь зубы, очень похожее на «мать вашу!».
Его спас механик. Он отцепил кота и площадно изругал матросов, назвал их садистами, сволочами, выродками, скотами, «бородавками маминой писи», ублюдками и суками.
- Отныне, - сказал он напоследок, - это бедное животное будет жить в моей каюте.
Пардон был настолько умен, что без всяких проволочек тут же превратился в «бедное животное». Свое непосредственное начальство он теперь приветствовал распушенным хвостом, мурлыкал и лез на колени целоваться. Механик, бедный старый индюк, впадал в детство, сюсюкал, пускал сентиментальные пузыри и заявлял в кают-компании, что теперь-то уж он точно знает, зачем на земле живут коты и кошки: они живут, ч; об дарить человеку его доброту.
Идиллия длилась недолго, она оборвалась с выходом в море на самом интересном месте. С первой же полной стало ясно, что Пардон укачивается до безумия. Как только корабль подняло вверх и ухнуло вниз, Пардон понял, что его убивают. Дикий, взъерошенный, он метался по каюте механика, прыгал на диван, на койку, на занавески, умудряясь ударяться при этом об подполок, об стол, об пол и орать не переставая. Останавливался он только затем, чтоб, расставив лапы, блевануть куда-нибудь в угол с пуповинным надрывом, и потом его вскоре понесло изо всех дыр, отчего он носился, подскакивая от струй реактивных. В разложенный на столе ЖБП - журнал боевой подготовки - он запросто нагадил, пролетая мимо. От страха и одиночества мечущийся Пардон выл, как издыхающая гиена.
Наконец дверь открылась, и в этот разгром вошел мех. Мех обомлел. Застыл и стал синим. Несчастный кот с плачем бросился ему на грудь за спасением, мех отшвырнул его и ринулся к ЖБП. Было поздно.
- Пятимесячный труд! - зарыдал он, как дитя, обнимая свое теоретическое наследие, изгаженное прицельным калометанием. - Пятимесячный труд!
Пардон понял, что в этом человеке он ошибся: в нем сострадания не наблюдалось; и еще он понял, что его, Пардона, сейчас будут бить с риском для жизни кошачьей, - после этого он перестал укачиваться.
Мех схватил аварийный клин и с криком «Убью гада!» помчался за котом. За десять минут они доломали в каюте все, что в ней еще оставалось, потом Пардон вылетел в иллюминатор, упал за борт и сильными рывками поплыл в волнах к берегу так быстро, будто в той прошлой помоечной жизни он только и делал, что плавал в шторм.
Мех высунулся с клином в иллюминатор, махал им и орал:
- Вы-д-ра-а-а!!! У-бь-ю-ю-ю! Все равно най-ду-у! Кок-ну-у! До берега Пардон доплыл.