16053
8
1
В то время на Кавказе сражения с менее чем десятикратным превосходством противника не считались за сражения и официально проходили в рапортах как "учения в условиях, приближенных к боевым"
В то время на Кавказе сражения с менее чем десятикратным превосходством противника не считались за сражения и официально проходили в рапортах как "учения в условиях, приближенных к боевым"
Кому лень читать - смотрим видео.
P.S. От автора поста:
Прошу не критиковать автора данного видео по поводу стиля изложения (для определенной прослойки населения) исторических фактов, а так же выводов сделанных им в ассоциации на современное руководство страны...
Ибо ща начнётся)))
P.S. От автора поста:
Прошу не критиковать автора данного видео по поводу стиля изложения (для определенной прослойки населения) исторических фактов, а так же выводов сделанных им в ассоциации на современное руководство страны...
Ибо ща начнётся)))
Поход полковника Карягина против персов в 1805-ом году не похож на реальную военную историю. Он похож на приквел к "300 спартанцев" (40 000 персов, 500 русских, ущелья, штыковые атаки, "Это безумие! - Нет, это 17-ый егерский полк!"). Золотая страница русской истории, сочетающая бойню безумия с высочайшим тактическим мастерством, восхитительной хитростью и ошеломительной русской наглостью. Но обо всем по порядку.
В 1805 году Российская Империя воевала с Францией в составе Третьей коалиции, причем воевала неудачно. У Франции был Наполеон, а у нас были австрийцы, чья воинская слава к тому моменту давно закатилась, и британцы, никогда не имевшие нормальной наземной армии. И те, и другие вели себя как полные дураки и даже великий Кутузов всей силой своего гения не мог, сними что-то сделать. Тем временем на юге России у персидского Баба-хана, с мурлыканием читавшего сводки о наших европейских поражениях, появилась Идейка.
Баба-хан перестал мурлыкать и вновь пошел на Россию, надеясь рассчитаться за поражения предыдущего, 1804 года. Момент был выбран крайне удачно - из-за привычной постановки привычной драмы "Толпа так называемых союзников-криворуких и Россия, которая опять всех пытается спасти", Петербург не мог прислать на Кавказ ни одного лишнего солдата, при том, что на весь Кавказ было от 8 000 до 10 000 солдат.
Поэтому узнав, что на город Шушу (это в нынешнем Нагорном Карабахе. Азербайджан), где находился майор Лисаневич с 6 ротами егерей, идет 40 000 персидского войска под командованием Наследного Принца Аббас-Мирзы, князь Цицианов выслал всю подмогу, которую только мог выслать. Все 493 солдата и офицера при двух орудиях, герое Карягине, герое Котляревском и русском воинском духе.
В 1805 году Российская Империя воевала с Францией в составе Третьей коалиции, причем воевала неудачно. У Франции был Наполеон, а у нас были австрийцы, чья воинская слава к тому моменту давно закатилась, и британцы, никогда не имевшие нормальной наземной армии. И те, и другие вели себя как полные дураки и даже великий Кутузов всей силой своего гения не мог, сними что-то сделать. Тем временем на юге России у персидского Баба-хана, с мурлыканием читавшего сводки о наших европейских поражениях, появилась Идейка.
Баба-хан перестал мурлыкать и вновь пошел на Россию, надеясь рассчитаться за поражения предыдущего, 1804 года. Момент был выбран крайне удачно - из-за привычной постановки привычной драмы "Толпа так называемых союзников-криворуких и Россия, которая опять всех пытается спасти", Петербург не мог прислать на Кавказ ни одного лишнего солдата, при том, что на весь Кавказ было от 8 000 до 10 000 солдат.
Поэтому узнав, что на город Шушу (это в нынешнем Нагорном Карабахе. Азербайджан), где находился майор Лисаневич с 6 ротами егерей, идет 40 000 персидского войска под командованием Наследного Принца Аббас-Мирзы, князь Цицианов выслал всю подмогу, которую только мог выслать. Все 493 солдата и офицера при двух орудиях, герое Карягине, герое Котляревском и русском воинском духе.
Они не успели дойти до Шуши, персы перехватили наших по дороге, у реки Шах-Булах, 24 июня. Персидский авангард. Скромные 10 000 человек. Ничуть не растерявшись (в то время на Кавказе сражения с менее чем десятикратным превосходством противника не считались за сражения и официально проходили в рапортах как "учения в условиях, приближенных к боевым"), Карягин построил войско в каре и целый день отражал бесплодные атаки персидской кавалерии, пока от персов не остались одни ошметки. Затем он прошел еще 14 верст и встал укрепленным лагерем, так называемым вагенбургом или, по-русски, гуляй-городом, когда линия обороны выстраивается из обозных повозок (учитывая кавказское бездорожье и отсутствовавшую сеть снабжения, войскам приходилось таскать с собой значительные запасы).
Персы продолжили атаки вечером и бесплодно штурмовали лагерь до самой ночи, после чего сделали вынужденный перерыв на расчистку груд персидских тел, похороны, плач и написание открыток семьям погибших. К утру, прочитав присланный экспресс-почтой мануал "Военное искусство для чайников" ("Если враг укрепился и этот враг - русский, не пытайтесь атаковать его в лоб, даже если вас 40 000, а его 400"), персы начали бомбардировать наш гуляй-город артиллерией, стремясь не дать нашим войскам добраться до реки и пополнить запасы воды. Русские в ответ сделали вылазку, пробились к персидской батареи и повзрывали ее, сбросив остатки пушек в реку.
Впрочем, положения это не спасло. Провоевав еще один день, Карягин начал подозревать, что он не сможет перебить всю персидскую армию. Кроме того, начались проблемы внутри лагеря - к персам перебежал поручик Лисенко и еще шесть предателей, на следующий день к ним присоединились еще 19 - таким образом, наши потери от трусливых пацифистов начали превышать потери от неумелых персидских атак. Жажда, опять же. Зной. Пули. И 40 000 персов вокруг. Неуютно.
Персы продолжили атаки вечером и бесплодно штурмовали лагерь до самой ночи, после чего сделали вынужденный перерыв на расчистку груд персидских тел, похороны, плач и написание открыток семьям погибших. К утру, прочитав присланный экспресс-почтой мануал "Военное искусство для чайников" ("Если враг укрепился и этот враг - русский, не пытайтесь атаковать его в лоб, даже если вас 40 000, а его 400"), персы начали бомбардировать наш гуляй-город артиллерией, стремясь не дать нашим войскам добраться до реки и пополнить запасы воды. Русские в ответ сделали вылазку, пробились к персидской батареи и повзрывали ее, сбросив остатки пушек в реку.
Впрочем, положения это не спасло. Провоевав еще один день, Карягин начал подозревать, что он не сможет перебить всю персидскую армию. Кроме того, начались проблемы внутри лагеря - к персам перебежал поручик Лисенко и еще шесть предателей, на следующий день к ним присоединились еще 19 - таким образом, наши потери от трусливых пацифистов начали превышать потери от неумелых персидских атак. Жажда, опять же. Зной. Пули. И 40 000 персов вокруг. Неуютно.
На офицерском совете были предложены два варианта: или мы остаемся здесь все и умираем, кто за? Никого. Или мы собираемся, прорываем персидское кольцо окружения, после чего ШТУРМУЕМ близлежащую крепость, пока нас догоняют персы, и сидим уже в крепости. Единственная проблема - нас по-прежнему десятки тысяч караулят.
Решили прорываться. Ночью. Перерезав персидских часовых и стараясь не дышать, русские участники программы "Остаться в живых, когда остаться в живых нельзя" почти вышли из окружения, но наткнулись на персидский разъезд. Началась погоня, перестрелка, затем снова погоня, затем наши наконец оторвались от махмудов в темном-темном кавказском лесу и вышли к крепости, названной по имени близлежащей реки Шах-Булахом. К тому моменту вокруг оставшихся участников безумного марафона "Сражайся, сколько сможешь" (напомню, что шел уже ЧЕТВЕРТЫЙ день беспрерывных боев, вылазок, дуэлей на штыках и ночных пряток по лесам) сияла золотистая аура, поэтому Карягин просто разбил ворота Шах-Булаха пушечным ядром, после чего устало спросил у небольшого персидского гарнизона: "Ребята, посмотрите на нас. Вы правда хотите попробовать? Вот, правда?".
Ребята намек поняли и разбежались. В процессе разбега было убито два хана, русские едва-едва успели починить ворота, как показались основные персидские силы, обеспокоенные пропажей любимого русского отряда. Но это был не конец. Даже не начало конца. После инвентаризации оставшегося в крепости имущества выяснилось, что еды нет. И что обоз с едой пришлось бросить во время прорыва из окружения, поэтому жрать нечего. Совсем. Совсем. Совсем. Карягин вновь вышел к войскам:
Решили прорываться. Ночью. Перерезав персидских часовых и стараясь не дышать, русские участники программы "Остаться в живых, когда остаться в живых нельзя" почти вышли из окружения, но наткнулись на персидский разъезд. Началась погоня, перестрелка, затем снова погоня, затем наши наконец оторвались от махмудов в темном-темном кавказском лесу и вышли к крепости, названной по имени близлежащей реки Шах-Булахом. К тому моменту вокруг оставшихся участников безумного марафона "Сражайся, сколько сможешь" (напомню, что шел уже ЧЕТВЕРТЫЙ день беспрерывных боев, вылазок, дуэлей на штыках и ночных пряток по лесам) сияла золотистая аура, поэтому Карягин просто разбил ворота Шах-Булаха пушечным ядром, после чего устало спросил у небольшого персидского гарнизона: "Ребята, посмотрите на нас. Вы правда хотите попробовать? Вот, правда?".
Ребята намек поняли и разбежались. В процессе разбега было убито два хана, русские едва-едва успели починить ворота, как показались основные персидские силы, обеспокоенные пропажей любимого русского отряда. Но это был не конец. Даже не начало конца. После инвентаризации оставшегося в крепости имущества выяснилось, что еды нет. И что обоз с едой пришлось бросить во время прорыва из окружения, поэтому жрать нечего. Совсем. Совсем. Совсем. Карягин вновь вышел к войскам:
Пехотный полк в каре. Мушкетерские роты (1), гренадерские роты и взводы (3), полковая артиллерия (5), командир полка (6), штаб-офицер (8).
- Из 493 человек нас осталось 175, практически все ранены, обезвожены, истощены, в предельной степени усталости. Еды нет. Обоза нет. Ядра и патроны кончаются. А кроме того, прямо перед нашими воротами сидит наследник персидского престола Аббас-Мирза, уже несколько раз попытавшийся взять нас штурмом.
Это он ждет, пока мы умрем, надеясь, что голод сделает то, что не смогли сделать 40 000 персов. Но мы не умрем. Вы не умрете. Я, полковник Карягин, запрещаю вам умирать. Я приказываю вам набраться всей наглости, которая у вас есть, потому что этой ночью мы покидаем крепость и прорываемся к ЕЩЕ ОДНОЙ КРЕПОСТИ, КОТОРУЮ СНОВА ВОЗЬМЕМ ШТУРМОМ, СО ВСЕЙ ПЕРСИДСКОЙ АРМИЕЙ НА ПЛЕЧАХ.
Это не голливудский боевик. Это не эпос. Это русская история.Выставить на стенах часовых, которые всю ночь будут перекликаться между собой, создавая ощущение, будто мы в крепости. Мы выступаем, как только достаточно стемнеет!
- Из 493 человек нас осталось 175, практически все ранены, обезвожены, истощены, в предельной степени усталости. Еды нет. Обоза нет. Ядра и патроны кончаются. А кроме того, прямо перед нашими воротами сидит наследник персидского престола Аббас-Мирза, уже несколько раз попытавшийся взять нас штурмом.
Это он ждет, пока мы умрем, надеясь, что голод сделает то, что не смогли сделать 40 000 персов. Но мы не умрем. Вы не умрете. Я, полковник Карягин, запрещаю вам умирать. Я приказываю вам набраться всей наглости, которая у вас есть, потому что этой ночью мы покидаем крепость и прорываемся к ЕЩЕ ОДНОЙ КРЕПОСТИ, КОТОРУЮ СНОВА ВОЗЬМЕМ ШТУРМОМ, СО ВСЕЙ ПЕРСИДСКОЙ АРМИЕЙ НА ПЛЕЧАХ.
Это не голливудский боевик. Это не эпос. Это русская история.Выставить на стенах часовых, которые всю ночь будут перекликаться между собой, создавая ощущение, будто мы в крепости. Мы выступаем, как только достаточно стемнеет!
7 июля в 22 часа, Карягин выступил из крепости на штурм следующей, еще большей крепости. Важно понимать, что к 7 июля отряд беспрерывно сражался вот уже 13-ый день и был не в состоянии "терминаторы идут", сколько в состоянии "предельно отчаянные люди на одной лишь злости и силе духа движутся в Сердце Тьмы этого безумного, невозможного, невероятного, немыслимого похода".
С пушками, с подводами раненых, это была не прогулка с рюкзаками, но большое и тяжелое движение. Карягин выскользнул из крепости как ночной призрак - и потому даже солдаты, оставшиеся перекликаться на стенах, сумели уйти от персов и догнать отряд, хотя и уже приготовились умереть, понимая абсолютную смертельность своей задачи.
Продвигавшийся сквозь тьму, морок, боль, голод и жажду отряд русских солдат столкнулся с рвом, через который нельзя было переправить пушки, а без пушек штурм следующей, еще более лучше укрепленной крепости Мухраты, не имел ни смысла, ни шансов. Леса, чтобы заполнить ров, рядом не было, не было и времени искать лес - персы могли настигнуть в любую минуту. Четыре русских солдата - один из них был Гаврила Сидоров, имена остальных, к сожалению, мне не удалось найти - молча спрыгнули в ров. И легли. Как бревна. Без бравады, без разговоров, без всего. Спрыгнули и легли. Тяжеленные пушки поехали прямо по ним.
С пушками, с подводами раненых, это была не прогулка с рюкзаками, но большое и тяжелое движение. Карягин выскользнул из крепости как ночной призрак - и потому даже солдаты, оставшиеся перекликаться на стенах, сумели уйти от персов и догнать отряд, хотя и уже приготовились умереть, понимая абсолютную смертельность своей задачи.
Продвигавшийся сквозь тьму, морок, боль, голод и жажду отряд русских солдат столкнулся с рвом, через который нельзя было переправить пушки, а без пушек штурм следующей, еще более лучше укрепленной крепости Мухраты, не имел ни смысла, ни шансов. Леса, чтобы заполнить ров, рядом не было, не было и времени искать лес - персы могли настигнуть в любую минуту. Четыре русских солдата - один из них был Гаврила Сидоров, имена остальных, к сожалению, мне не удалось найти - молча спрыгнули в ров. И легли. Как бревна. Без бравады, без разговоров, без всего. Спрыгнули и легли. Тяжеленные пушки поехали прямо по ним.
Из рва поднялись только двое. Молча.
8 июля отряд вошел в Касапет, впервые за долгие дни нормально поел, попил, и двинулся дальше, к крепости Мухрат. За три версты от нее отряд в чуть больше сотни человек атаковали несколько тысяч персидских всадников, сумевшие пробиться к пушкам и захватить их. Зря. Как вспоминал один из офицеров: "Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед спасайте пушки!»
Видимо, солдаты помнили, КАКОЙ ценой им достались эти пушки. На лафеты брызнуло красное, на это раз персидское, и брызгало, и лилось, и заливало лафеты, и землю вокруг лафетов, и подводы, и мундиры, и ружья, и сабли, и лилось, и лилось, и лилось до тех пор, пока персы в панике не разбежались, так и не сумев сломить сопротивление сотни наших.
8 июля отряд вошел в Касапет, впервые за долгие дни нормально поел, попил, и двинулся дальше, к крепости Мухрат. За три версты от нее отряд в чуть больше сотни человек атаковали несколько тысяч персидских всадников, сумевшие пробиться к пушкам и захватить их. Зря. Как вспоминал один из офицеров: "Карягин закричал: «Ребята, вперед, вперед спасайте пушки!»
Видимо, солдаты помнили, КАКОЙ ценой им достались эти пушки. На лафеты брызнуло красное, на это раз персидское, и брызгало, и лилось, и заливало лафеты, и землю вокруг лафетов, и подводы, и мундиры, и ружья, и сабли, и лилось, и лилось, и лилось до тех пор, пока персы в панике не разбежались, так и не сумев сломить сопротивление сотни наших.
Мухрат взяли легко, а на следующий день, 9-го июля, князь Цицианов, получив от Карягина рапорт: "Мы все еще живы и три последние недели заставляем гоняться за нами половину персидской армии. Персы у реки Тертары", тут же выступил навстречу персидскому войску с 2300 солдат и 10 орудиями. 15 июля Цицианов разбил и прогнал персов, а после соединился с остатками отрядами полковника Карягина.
Карягин получил за этот поход золотую шпагу, все офицеры и солдаты - награды и жалованье, безмолвно легший в ров Гаврила Сидоров - памятник в штаб-квартире полка.
P.S.
В заключение считаем не лишним прибавить, что Карягин начал свою службу рядовым в Бутырском пехотном полку во время турецкой войны 1773 года, и первые дела, в которых он участвовал, были блистательные победы Румянцева-Задунайского. Здесь, под впечатлением этих побед, Карягин впервые постиг великую тайну управлять в бою сердцами людей и почерпнул ту нравственную веру в русского человека и в себя самого, с которой впоследствии он никогда не считал своих неприятелей.
Когда Бутырский полк был двинут на Кубань, Карягин попал в суровую обстановку кавказской прилинейной жизни, был ранен при штурме Анапы и с этого времени, можно сказать, не выходил уже из-под огня неприятеля. В 1803 году, по смерти генерала Лазарева, он был назначен шефом семнадцатого полка, расположенного в Грузии. Здесь, за взятие Ганжи, он получил орден св. Георгия 4-ой степени, а подвиги в персидской кампании 1805 года сделали имя его бессмертным в рядах Кавказского корпуса.
К несчастью, постоянные походы, раны и в особенности утомление в зимнюю кампанию 1806 года окончательно расстроили железное здоровье Карягина; он заболел лихорадкой, которая скоро развилась в желтую, гнилую горячку, и седьмого мая 1807 года героя не стало. Последней наградой его был орден св. Владимира 3-ей степени, полученный им за несколько дней до кончины.
Карягин получил за этот поход золотую шпагу, все офицеры и солдаты - награды и жалованье, безмолвно легший в ров Гаврила Сидоров - памятник в штаб-квартире полка.
P.S.
В заключение считаем не лишним прибавить, что Карягин начал свою службу рядовым в Бутырском пехотном полку во время турецкой войны 1773 года, и первые дела, в которых он участвовал, были блистательные победы Румянцева-Задунайского. Здесь, под впечатлением этих побед, Карягин впервые постиг великую тайну управлять в бою сердцами людей и почерпнул ту нравственную веру в русского человека и в себя самого, с которой впоследствии он никогда не считал своих неприятелей.
Когда Бутырский полк был двинут на Кубань, Карягин попал в суровую обстановку кавказской прилинейной жизни, был ранен при штурме Анапы и с этого времени, можно сказать, не выходил уже из-под огня неприятеля. В 1803 году, по смерти генерала Лазарева, он был назначен шефом семнадцатого полка, расположенного в Грузии. Здесь, за взятие Ганжи, он получил орден св. Георгия 4-ой степени, а подвиги в персидской кампании 1805 года сделали имя его бессмертным в рядах Кавказского корпуса.
К несчастью, постоянные походы, раны и в особенности утомление в зимнюю кампанию 1806 года окончательно расстроили железное здоровье Карягина; он заболел лихорадкой, которая скоро развилась в желтую, гнилую горячку, и седьмого мая 1807 года героя не стало. Последней наградой его был орден св. Владимира 3-ей степени, полученный им за несколько дней до кончины.
Источник:
Ссылки по теме:
- Школьный турпоход в Советском союзе
- Наше путешествие по Горному Алтаю с рыбалкой. Видео.
- Лето в пионерском лагере (91 фото)
- Отличная куртка для любителей отдыха (6 фото + 1 видео)
- Камчатская рыбалка!
реклама
В 1915 году мир с восхищением взирал на оборону Осовца, небольшой русской крепости в 23,5 км от тогдашней Восточной Пруссии. Основной задачей крепости было, как писал участник обороны Осовца С. Хмельков, «преградить противнику ближайший и удобнейший путь на Белосток… заставить противника потерять время или на ведение длительной осады, или на поиски обходных путей».
Белосток – транспортный узел, взятие которого открывало дорогу на Вильно (Вильнюс), Гродно, Минск и Брест. Так что для немцев через Осовец лежал кратчайший путь в Россию. Обойти крепость было невозможно: она располагалась на берегах реки Бобры, контролируя всю округу, в окрестностях – сплошные болота. «В этом районе почти нет дорог, очень мало селений, отдельные дворы сообщаются между собой по речкам, каналам и узким тропам, – так описывало местность издание Наркомата обороны СССР уже в 1939-м. – Противник не найдет здесь ни дорог, ни жилья, ни закрытий, ни позиций для артиллерии».
Первый натиск немцы предприняли в сентябре 1914-го: перебросив из Кенигсберга орудия большого калибра, они бомбардировали крепость шесть дней. А осада Осовца началась в январе 1915-го и продолжалась 190 дней.
Немцы применили против крепости все свои новейшие достижения. Доставили знаменитые «Большие Берты» – осадные орудия 420-мм калибра, 800-килограммовые снаряды которой проламывали двухметровые стальные и бетонные перекрытия. Воронка от такого взрыва была пять метров глубиной и пятнадцать в диаметре.
Немцы подсчитали, что для принуждения к сдаче крепости с гарнизоном в тысячу человек достаточно двух таких орудий и 24 часов методичной бомбардировки: 360 снарядов, каждые четыре минуты – залп. Под Осовец привезли четыре «Большие Берты» и 64 других мощных осадных орудия, всего 17 батарей.
Самый жуткий обстрел был в начале осады. «Противник 25 февраля открыл огонь по крепости, довел его 27 и 28 февраля до ураганного и так продолжал громить крепость до 3 марта», – вспоминал С. Хмельков. По его подсчетам, за эту неделю ужасающего обстрела по крепости было выпущено 200-250 тысяч только тяжелых снарядов. А всего за время осады – до 400 тысяч. «Кирпичные постройки разваливались, деревянные горели, слабые бетонные давали огромные отколы в сводах и стенах; проволочная связь была прервана, шоссе испорчено воронками; окопы и все усовершенствования на валах, как то – козырьки, пулеметные гнезда, легкие блиндажи – стирались с лица земли». Над крепостью нависли тучи дыма и пыли. Вместе с артиллерией крепость бомбили немецкие аэропланы.
6 августа 1915-го стало для защитников Осовца черным днем: для уничтожения гарнизона немцы применили отравляющие газы. Газовую атаку они готовили тщательно, терпеливо выжидая нужного ветра. Развернули 30 газовых батарей, несколько тысяч баллонов. 6 августа в 4 утра на русские позиции потек темно-зеленый туман смеси хлора с бромом, достигший их за 5-10 минут. Газовая волна 12-15 метров в высоту и шириной 8 км проникла на глубину до 20 км. Противогазов у защитников крепости не было.
Германская артиллерия вновь открыла массированный огонь, вслед за огневым валом и газовым облаком на штурм русских передовых позиций двинулись 14 батальонов ландвера – а это не менее семи тысяч пехотинцев. На передовой после газовой атаки в живых оставалось едва ли больше сотни защитников. Обреченная крепость, казалось, уже была в немецких руках. Но когда германские цепи приблизились к окопам, из густо-зеленого хлорного тумана на них обрушилась... контратакующая русская пехота. Зрелище было ужасающим: бойцы шли в штыковую с лицами, обмотанными тряпками, сотрясаясь от жуткого кашля, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка, чуть больше 60 человек. Но они ввергли противника в такой ужас, что германские пехотинцы, не приняв боя, ринулись назад, затаптывая друг друга и повисая на собственных проволочных заграждениях. И по ним с окутанных хлорными клубами русских батарей стала бить, казалось, уже погибшая артиллерия. Несколько десятков полуживых русских бойцов обратили в бегство три германских пехотных полка! Ничего подобного мировое военное искусство не знало. Это сражение войдет в историю как «атака мертвецов».
Осовец русские войска все же оставили, но позже и по приказу командования, когда его оборона потеряла смысл. Эвакуация крепости – тоже пример героизма. Потому как вывозить все из крепости пришлось по ночам, днем шоссе на Гродно было непроходимо: его беспрестанно бомбили немецкие аэропланы. Но врагу не оставили ни патрона, ни снаряда, ни даже банки консервов. Каждое орудие тянули на лямках 30-50 артиллеристов или ополченцев. В ночь на 24 августа 1915 года русские саперы взорвали все, что уцелело от немецкого огня, и лишь несколько дней спустя немцы решились занять развалины.
Жаль......
Так что призывая к миру, ты призываешь к самой ужасной и постоянной войне, вот такой вот парадокс.
никто никого не собирается бить)))
победу над гитлером-наполеоном тоже путен и сурков придумали