12653
11
Детская комедия с глубоким социальным и политическим подтекстом.
1. Вообще-то, это была дипломная работа Элема Климова. "Меня, студента, пригласили на "Мосфильм" и два объединения готовы были заниматься этой картиной, - писал в своих воспоминаниях выдающийся режиссер, автор таких ярких лент, как "Агония", "Прощание", "Иди и смотри". - Первый конфликт возник из-за ректора ВГИКа Грошева. Он вцепился мертвой хваткой в сценарий Лунгина и Нусинова: "Не будет такую вредную картину снимать наш студент!". Без устали ходил, писал, звонил: в ЦК, Госкино и еще куда надо. Столько энергии, сил потратил… Но дело, все же, двигалось к съемкам".
×
2. "Фильм все время висел под угрозой закрытия, поэтому снимали его в бешеном темпе", - рассказывал режиссер. Каждые три дня он самолично интересовался у директора ленты: "Сколько денег мы уже потратили?". Услышав цифру, Климов обычно качал головой: "Надо больше тратить, чтобы нас труднее было закрыть!". "Сдавать картину я должен был 15 мая 64-го года. А мы завершили работу в предновогодние дни… на полгода раньше", - замечал он.
3. Съемки проходили в пионерлагере ЦК ВЛКСМ "Орленок" в окрестностях Туапсе, а также в пионерском лагере, принадлежавшем тресту "Воркутауголь" (микрорайон Алексин-Бор города Алексин Тульской области). В 70- е годы ХХ века лагерь перестроили, и от его прежнего вида ничего не сохранилось. А "Орленок" стал всероссийским детским центром. И по-прежнему каждый сезон встречает тысячи юных россиян.
4. В роли директора лагеря Дынина Элем Климов, как он сам признавался, видел только Евгения Евстигнеева. "В те годы я дневал и ночевал в "Современнике", смотрел не только все спектакли - все репетиции, - рассказывал режиссер. - А в дарование Евстигнеева просто был влюблен. Тогда в кино он еще почти не снимался. Мне говорят: "Евстигнеева - ни в коем случае". Начали предлагать характерных актеров с глупыми рожами - ясно, так можно характер Дынина укоротить до размеров дурака. Что с дурака взять? Ведь не я один ходил в "Современник". Всем было очевидно: Евстигнеев привнесет в фильм социальную тему. В общем, приказывают: "Кто угодно, только не он". "Ну, тогда, кто угодно, только не я", - отвечаю. И ухожу. Похоже, моя наглость обескуражила… Согласились… Мне хотелось не столько обвинять, сколько защитить детей, которых так нелепо оболванивали. Помните транспарант, мелькающий на протяжении всей картины - "Дети - хозяева лагеря!".
5. На главную детскую роль - Кости Иночкина - пригласили Витю Косых (впоследствии у него была только одна запоминающаяся роль Даньки в киноэпопее "Неуловимые мстители"). Климов считал себя знатоком детской психологии: "В работе с детьми нельзя сюсюкать, - говорил он. - Взрослые всегда ощущают себя педагогами, а детей видят недоумками. Но ребята, как и взрослые, бывают талантливые и не очень… Главное для режиссера - распознать, учуять органику. И вот так я напрактиковался, что уже через улицу видел: талантлив ребенок или нет". Витя Косых учился в школе, которая находилась по-соседству с "Мосфильмом". Однажды в класс, где учился Витя, пришли взрослые из "Мосфильма" и спросили: "Кто умеет плавать?". Ребята сообразили: тех, кто умеет плавать, снимут с уроков. И все дружно подняли руки, в том числе и Витя, хотя плавать он не умел. Всех добровольцев (20 ребят) привезли на киностудию. Элем Климов попросил каждого прочитать басню или стихотворение. Виктор Косых впоследствии вспоминал, что читал он с выражением, как в школе учили. Но, кажется, не очень хорошо. Однако Климову понравился именно он. "Потому что не фальшивил", - пояснил режиссер.
Правда, сначала Витю утвердили на роль Марата - друга Кости. Вите это очень не понравилось, ведь, по сценарию, ребятам приходилось прыгать в крапиву, чтобы симулировать болезнь и отменить Родительский день. Поэтому, когда ему все-таки досталась главная роль, он очень этому радовался.
Правда, сначала Витю утвердили на роль Марата - друга Кости. Вите это очень не понравилось, ведь, по сценарию, ребятам приходилось прыгать в крапиву, чтобы симулировать болезнь и отменить Родительский день. Поэтому, когда ему все-таки досталась главная роль, он очень этому радовался.
6. Но испытания на долю Вити и Славы Царева, который играл парня с запоминающейся фразой: "А что это вы здесь делаете?", все-таки выпали. Чтобы снять финальные сцены, где ребята летят над речкой, их подвесили на тонкой веревке к самому куполу павильона "Мосфильма". Для безопасности пропустили еще две стальные нити, которые впивались в тело. Ребята даже порывались сбежать. А еще Вите 27 раз пришлось съесть кастрюлю рассольника. Причем, с жадностью и аппетитом. После этого маленький актер надолго возненавидел суп.
7. Кстати, роль для Славы Царева в первоначальном сценарии не предусматривалась. Появилась она, благодаря случаю. "Как-то мы с Ларисой (Лариса Шепитько - кинорежиссер, жена Элема Климова) побывали на очередном детском празднике во Дворце пионеров на Ленинских горах, - вспоминал режиссер. - Возвращались домой в полупустом троллейбусе. Вот сижу я на заднем сиденье, а передо мной едут… два уха. Буквально. Больше ничто не бросается в глаза. Начинаю всматриваться: а уши-то заподлицо забиты песком. На "Мосфильмовской" уши выходят. Я - за ними, кричу вдогонку: "Мальчик, мальчик!". А он не слышит. Уши-то забиты. Видать, только что с купанья. Стучу по плечу. Оборачивается. Черная майка растянута до пупа, лицо… Такого лица я не видел. От улыбки удержаться невозможно. Как такого упустить. Думаю: ну раз нет такого персонажа в фильме - надо его придумать. Вот в сценарии и возник сквозной герой, постоянно ко всем пристающий: "А чего это вы тут делаете?". В сценарии мы его назвали "Мальчик с профилем Гоголя". А сыграл его Слава Царев". Парень этот оказался курящим. "Однажды прихожу со съемок в гостиницу - уставший, весь в пыли, - продолжал Климов вспоминать. - Тут - стук в дверь. Заглядывает Витя Косых: "Элем Германович, а Гоголь - курит…". "Где?" "В туалете". "Давай его сюда, быстро". Приходит Гоголь. Перепуганный. С еще более вытянутым лицом. С плотно сжатыми губами. "Ну что, Слава, курил?". Мычит. "Как же ты можешь, Слава…" Мычит… Тут и Лариса, заинтригованная, откладывает книгу. В этот момент Гоголь начинает оправдываться, и комнату заполняют мыльные пузыри. Он со страху продолжает что-то говорить, а комната практически вся покрывается белыми пузырями. Оказывается, он, чтобы запах отбить, наелся зубной пасты. Шепитько хохочет до слез. Я едва сдерживаюсь - усталость как рукой сняло".
8. На дебютную картину сразу же навесили ярлыки: антисоветская и антихрущевская. "Тогда я впервые слово "антисоветская" и услышал, - рассказывал Элем Климов. - Что же касается Хрущева, сначала я думал, что нас обвиняют из-за темы кукурузы, проскальзывающей в картине. Оказывается, все еще хуже. Причиной обвинений стал эпизод с воображаемыми похоронами бабушки. Над процессией несут ее увеличенный портрет. Так вот, при фотоувеличении становятся видны редкие волосы бабушки. Тут строгие цензоры Госкино и поймали нас: "Это они Хрущева хоронят". Так я вплотную столкнулся с системой цензуры и подавления. Идиотской и жестокой. Фильм не принимали никак". Тогда только вмешательство Сергея Герасимова, который в то время был практически главной фигурой во ВГИКе, спасло ситуацию. По его настоянию фильм отослали на дачу Хрущеву (в моде у партийных лидеров был просмотр новых картин в часы отдыха за городом). Генсек посмотрел и резюмировал: "А чего вы его держите? Пусть идет! Это смешно!".
9. Фильм Климова вышел на экраны 9 октября 1964 года, а "Постановление Пленума ЦК КПСС о снятии Н. С. Хрущева" было принято 14 октября 1964 года. Поэтому, несмотря на разрешительное удостоверение, фильм показывали только на утренних сеансах.
10. Любопытно, но Элем Климов, снявший фильм о буднях пионерлагеря, никогда в жизни сам там не отдыхал. "Так что фильм - моя фантазия, - говорил он. - Но в пионерах был, и галстук со специальной закрепкой носил. И когда меня в 14 лет приняли в комсомол (было это в послевоенном Сталинграде), не мог идти домой, меня колотило от волнения. Тогда думал - взлечу. Вот какими мы были…"
Источник:
Ссылки по теме:
- 12 российских комедий, с которыми вы от души посмеетесь в выходные
- Сильвестр Сталлоне и его знаменитые роли
- 35 фильмов, которым исполняется 10 лет в 2015 году
- 10 самых больших монстров в кино
- Если бы у киногероев не было денег
реклама
спасибо за пост - плюс.
Четыре года спасателем был в спортивном лагере - если детишкам свободу дать они друг друга поубивают и перетопят.
А сидеть будет плаврук со спасателем?!
А фильм конечно классный...
— Я очень хорошо плаваю. Две двенадцать на спине! Если б я был женщиной, я был бы чемпионом Союза по плаванью.
— Какие вам корпуса понастроили! Какие газоны разбили! Водопровод! Телевизор! Газовая кухня!
— Дети, помните: вы — хозяева лагеря. Вы! А от вас что требуется, друзья мои?
— Дис-ци-пли-на!
— Когда я был маленьким, у меня тоже была бабушка. Но за все эти годы я не смог огорчить её до смерти. А он — смог!
— Компоту хочешь?
— Нет!
— Всё!
— Волком пахнет. Или барсуком.
— А ты барсука нюхал?
— Сто раз!
— А чё это вы тут делаете? А?
— Ты, давай гуляй отсюда!
— Да ладно, ладно…
— Кыш, иди гуляй!
— Во чешет, а!
— А чё это вы тут делаете, а?! Кино-то уже кончилось!
— Завтра нам предстоит взять рекордную высоту. По дисциплине, по организованности, по талантам.
— А фокусы — это талант?
— Да.
— Ну ладно, запишите и меня: я «летающую даму» покажу.
— Правильно, молодец… Только без карт!
— Пионеры…, а мучаете птицу!
— Ты, Митрофанова, такого дяди племянница, а вавилоны на голове устраиваешь! Понятно говорю?
— Я инструментальный квартет освободил ото сна — пусть тренируются…
— На ходу играют… Виртуозы!
— ДДТ качаем, чтоб уничтожен был микроб!
— Что мы, бедней других, детей в папиросную бумагу заворачивать?!
— Тут мячи кидаем, тут кольца кидаем, тут — петлёй на удочке кегли ловим!
— Куда ставить-то?
— …
— Куда ставить-то?!
— Да подожди ты!..
— Тут зрители аплодируют, аплодируют… Кончили аплодировать!
— Какая у тебя группа?
— Первая!
— У тебя?
— Вторая!
— У тебя?
— Третья!
— А нужна тридцать третья группа. Это очень редкая кровь!
— Что читаешь?
— Чехова.
— Зачем?
— Смешно.
— Много смеёшься. Ты бы лучше журнал «Вожатый» почитала.
— Мы бодры, веселы…
— Стоп, стоп! «Бодры» надо говорить бодрее. А «веселы» как?
— Веселее!
— Молодец, понял.
— Ты лучше ешь, ешь. Главное, — на суп налегай. В жидкости вся сила!
— Подумать только: второй день без первого!
— Второй день без первого, первый день без второго…
— И два дня без третьего! Я бы так не мог.
— Я ему — «куда ставить-то?!». А он — «да подожди ты!». Нет, эту смену пока доработаю, а там резко вопрос поставлю — либо я, либо он.
— Да подожди ты!
— Ну как человеку можно объяснить, что, например, детей любить надо?!
— Где же «царица полей»?! Где Митрофанова?!
— Во всех отрядах привес, а твои на месте топчутся. А в других отрядах — что ни день, сто грамм, что ни день, сто грамм, а то и сто пятьдесят.
— Вот — минус 100 грамм! Вот до чего доводят эти вавилоны на голове!
— Костя, учти: голова пролезет — всё пролезет…
— Да знаю я!
— «Пионер — в веселье пример».
— Не могу.
— Почему?
— Не могу, и всё!
— У него гла-а-анды.
— Эту песню, товарищ Митрофанов, Гагарин пел в космосе.
— Так, интересненько…
— Крапивой секлись, котлеты куда-то выносят… Может, побег готовят? Или ещё что похуже…
— Ребята, кому торт дадут?
— Иночкин, ты был для меня кровным врагом, а сейчас стал кровным братом. Но в лагерь я все равно тебя не верну! Ты купался в неположенном месте! Ну, а что делать?! Иночкин!
— А Фанфана убьют?
— Убьют, убьют!
— Приветствую вас, товарищи маски! Поздравляю вас с Родительским днём!
— Общий привес отряда — 860 грамм. Этак они к концу смены за тонну перевалят! Вот это питание!
— Шарафутдинов?
— Минус три грамма!
— А Иночкин в лагере! А Иночкин кино смотрит!
— Ты ещё погруби мне, погруби!
— Механик! Давай!!!
— Кто здесь? Мальчики? Очень хорошо! И девочки? Отлично! Что же вы здесь делаете?
— В картишки дуемся… в подкидного дурачка.
— …Сегодня подкидной, завтра азартные игры… Отвлечение от созидательного труда! Понятно говорю?
— Ой миленький… ой бедненький… а дрожит-то как… А похож! Ну, вылитый Костя! Вылитый Иночкин!
— Давайте лучше маниловщиной заниматься! Кого будем в «царицу полей» наряжать?
— Известно кого, Митрофанову. У неё же дядя…
— Кто здесь? Вожатые? Очень хорошо! И заведующий хозяйством? Отлично! Что же вы здесь делаете?
— Ужинаем…
— Что?!
— Закусываем!
— Э-э-эх… Нашли место и время! Чтоб завтра ни в одном глазу! А потом поговорим… дети…
— Ну вот, уже прыгают. Прыгайте, прыгайте… прыгайте… дети.
— Товарищи! Я же хотел как лучше! Чтобы дети поправлялись… Чтоб дисциплина была… Как же так, товарищи…
А то и сто пятьдесят...