Когда немцы поняли, что огромные потери они несли от ребёнка, они пришли в ярость и сожгли его заживо

Витя Новицкий был одним из тех мечтавших о подвигах бесстрашных и романтичных ребят, воспитанных на героических рассказах участников Гражданской войны. В декабре 1941 года Виктор убежал из дома на фронт, под Керчь, где стал не просто сыном полка, но и принимал активное участие в боевых действиях: научился прекрасно стрелять из всех видов советского и трофейного оружия, метать гранаты, рыть окопы, обрабатывать раны, а также получил неоценимый боевой опыт. В блиндажах Виктор не отсиживался. Уже через полгода в одном из боев бесстрашному пионеру осколком оторвало большой палец на правой ноге, и он был отправлен домой. Впрочем, фронт катился за пионером по пятам. В родном Новороссийске боевой опыт Виктора оказался очень востребован. Семья Новицких жила в старинной башне на Октябрьской площади со стенами полутораметровой толщины, имевшей исключительно важное стратегическое значение для обороны центра города, поскольку с нее отлично простреливались все окрестные улицы. Башня была превращена в пулеметную точку и склад боеприпасов. Седьмого сентября немцы подошли к этому рубежу обороны, и Виктору довелось принять свой последний бой…
Башню обороняли шесть моряков и двое пехотинцев, и Витя был девятым по счету ее защитником. Очевидцы видели, как наши бойцы отбивали яростные атаки немцев, башню обстреливала артиллерия. Сколько времени длился бой, Витя уже не помнил. Он стрелял и стрелял, и боялся лишь одного – что могут кончиться патроны. Горело небо, и пылал Новороссийск, и плыли над Цемесской бухтой чёрные шлейфы дыма. Стены старинной башни на Октябрьской площади были полуметровой толщины и, сложенные из камня-известняка, могли бы выдержать какой угодно обстрел. На подоконнике стояли пулемёты. А у двери – ящики с патронами и ручными гранатами.
В доме напротив, через улицу Рубина, в подвале – мать с братишкой и сестрёнкой. Витя даже не мог предупредить их, что он тут. Как он просил моряка, чтобы тот разрешил помогать ему здесь! Таскал ящики с боеприпасами, носил воду. А моряк всё прогонял его. Но ведь эта башня – Витькин дом! Он жил здесь, на втором этаже. Не успел моряк отослать Витю к матери. В глубине переулка Декабристов показались гитлеровцы и начали обстрел башни. И мальчишка остался. Бегал по этажам, подносил патроны да, взяв гранаты, выскакивал из двери первого этажа и бросал их в наседавших врагов. Как хотел он уложить их побольше! Как ненавидел он этих гадов в квадратных касках, их наглую походку, когда они шли с автоматами наперевес, засучив рукава, как палачи. Витя поразился наступившей вдруг тишине. Чуть приподнял голову над щитком «максима», поставленного на подоконник. Фашистов со стороны улица Рубина не было видно. Подошёл к другому окну – и на Декабристов ни одного. Осторожно посмотрел и в третье – пустынна была Октябрьская площадь. Говорят, ещё совсем недавно она считалась главной площадью Новороссийска - здесь проходили демонстрации, митинги… Стлался дым над обугленными огнём траншеями. Их защитники – моряки с потопленного фашистами миноносца «Бдительный» - погибли.
Через день 15 Витьке стукнет. А ничего и сделать не успел.
Лязгнула пуля. Витя отпрянул в сторону от подоконника, и, подскочив к пулемёту, нажал на гашетку. Рассыпалась по подворотням цепь гитлеровцев. Двое остались лежать поперёк переулка Декабристов.
- Ага, боитесь? А ну-ка сунься, кому охота!..
Зло огрызнулись миномёты. Витя нагнул голову, бросился к ручному пулемёту и длинной очередью пропорол улицу Рубина. Рота гитлеровцев откатилась. А мальчишка уже пулей слетел вниз, открыл дверь и с размаху бросил связку гранат. Распахнул ворот солдатской гимнастёрки: пусть гады видят тельняшку – моряки не сдаются! Только бы патроны не кончились… Не знал он, что в эту минуты двое фашистов уже поднимались по ступенькам лестницы. Пробили наскоро замурованное кирпичами окно первого этажа и проникли в башню.Скрипели старые ступеньки под их сапогами. Но Витя не слышал. Опять он был у пулемёта и стрелял, стрелял… Страшный удар обрушился на голову мальчика. Он повернулся, посмотрел непонимающими глазами и, упав на пол, потерял сознание. Придя в ярость от того, что такие потери «доблестным» солдатам Вермахта были причинены ребенком, немцы облили Виктора спиртом, подожгли и выбросили из окна верхнего этажа башни.
Два часа не могли пройти враги к центру Новороссийска по улице Рубина. Два часа сдерживал их Витя. Он лежал лицом вниз у самого края траншеи, на чёрной взрытой земле. Только волосы не тронул огонь. Русые, выгоревшие на солнце, смешным ёжиком топорщились они на затылке...

На том месте сейчас стоит аккуратный маленький обелиск: «Юному защитнику Новороссийска, пионеру-герою Вите Новицкому, 1927—1942».