О новом штамме, или Стиль эпохи коронавируса 3

Главный врач Коммунарки Денис Проценко 12 июня на радиостанции «Эхо Москвы» заявил, что в настоящее время, возможно, имеется мутация коронавируса, которая привела к тому, что в некоторых случаях заболевание трудно поддается лечению.

«Есть ощущение, что вирус меняется. Потому что проверенные методы лечения гипервоспаления (цитокиновых бурь) часто оказываются неэффективными», — сообщил Проценко.

При этом в России ведется постоянное наблюдение за новыми штаммами. Вот что по этому поводу 14 июня сказал директор центра им. Гамалеи (где была создана первая в мире вакцина от коронавируса «Спутник V») Александр Гинцбург: «У нас функционирует система мониторинга штаммов, созданная правительством на базе нескольких научных центров». Однако, пока что никаких заявлений о новых опасных штаммах из этих центров не поступало.

Так о какой же тогда мутации говорит главврач Коммунарки? И мутация ли это?

Дело в том, что после некоторых прививок могут развиваться реакции, которые называются антителозависимое усиление инфекции (АЗУ). С подобными осложнениями в свое время столкнулись разработчики вакцины от ВИЧ. Работы над ней пришлось остановить, поскольку после прививки возникал обратный эффект.

Подобные реакции были обнаружены и во время создания вакцин от коронавирусов SARS-CoV-1 и MERS-CoV. Почему не может быть такого же усиления инфекции и после вакцинации от нового коронавируса SARS-CoV-2?

11 июня со ссылкой на социальные сети электронное издание «MK.ru» сообщило о 75-летнем пациенте, заболевшем COVID-19, несмотря на то, что он прошел полный курс вакцинации. Легкие больного были поражены на 75%. Однако пациент все же выздоровел. По мнению врачей, «с его болячками без прививки он бы не выжил».

Я не намерен целиком полагаться на непроверенную информацию из социальных сетей, но и сбрасывать ее со счетов тоже не следует, особенно в условиях жесткой пропаганды пробуксовывающей вакцинации.

Не является ли данный случай как раз примером антителозависимого усиления инфекции? В пользу данного предположения говорит то, что, как правило, после вакцинации пациенты либо вообще не болеют тем заболеванием, от которого привились, либо болеют в легкой форме.

Здесь же мы имеем дело с тяжелым случаем, который мог развиться после того, как выработанные после прививки антитела вошли в контакт с вирусом.

А как же тогда обстоит дело с якобы доказанной безопасностью вакцин от коронавируса? Разработчики вакцин врут?

Они сообщают, что пострегистрационные клинические исследования с участием более 31 000 человек в России и Белоруссии начались 25 августа 2020 года.

В результате было установлено, что вакцина безопасна и «обеспечивает полную защиту от клинических случаев тяжелой степени COVID-19».

Указывается, что предварительные данные рассчитывали по результатам 48 дней после получения первой дозы.

Я считаю, что разработчики действительно провели все эти исследования и что, по всей видимости, российские и некоторые другие вакцины от COVID-19 действительно сами по себе в достаточной мере безопасны. Скорее всего, процент поствакцинальных реакций и осложнений и впрямь невелик.

Но это только в том случае, когда после прививки пациент еще не успел войти в контакт с коронавирусом. А вот после того, как вирус попал в организм вакцинированного человека, вот тогда только и могут развиться эти опасные реакции по усилению инфекции.

Поскольку заключение о безопасности вакцин, по всей видимости, было сделано лишь после 48 дней наблюдений, то вероятно, срок был слишком небольшим — привитые просто не успели за это время вступить в контакт с коронавирусом. Тем более что для того, чтобы развилась реакция по антителозависимому усилению инфекции, возможно, требуется довольно большая доза вируса. Если наблюдение велось в летний период, когда наблюдался спад вспышки коронавирусной инфекции, то это тем более так.

Но если это так, если исследования по безопасности вакцин просто не успели «ухватить» эти опасные реакции по усилению инфекции, то надо со всей серьезностью отнестись к сообщению Проценко о новом, трудно поддающемся лечению виде цитокинового шторма. А вдруг это и есть как раз те самые иммунные реакции? Поскольку сделанные в якобы вынужденной спешке вакцины не прошли все положенные этапы испытаний, подобный вариант исключить нельзя.

И ведь это нетрудно проверить. Достаточно, чтобы медики всего лишь установили, не у вакцинированных ли пациентов развились те новые формы цитокиновых бурь? Хотелось бы также знать, сколько таких больных. Одно дело, если процент реакций по усилению инфекции после вакцинации ничтожен. Но если он даже мал, но не ничтожен, то в случае вакцинации миллионов граждан количество опасных реакций может быть достаточным, чтобы вызвать массовые возмущения.

Поскольку на данный момент версия об искусственном, а не естественном происхождении коронавируса уже не отвергается, то можно предположить, что вирус распространился не в результате случайной утечки, а был выпущен злонамеренно. Например, для проигрыша Трампа на выборах или для трансформации мира — с цифровизацией, дистанционным обучением и атомизацией граждан. То есть для господства над населением и потерявшими авторитет национальными правительствами.

В этом случае вполне могут быть заранее предусмотрены вот как раз эти опасные медицинские реакции по усилению инфекции, когда возмущенные граждане начнут свергать власти, допустившие и «проморгавшие» эти осложнения. Всё это может привести к дестабилизации и хаотизации мира и усилит контроль над ним со стороны «глубинного государства».

Конечно, это всего лишь мое предположение и не более того. Возможно, этих опасных реакций очень мало; возможно, некоторый вред от прививок с лихвой перекрывается пользой от них; возможно, с помощью вакцинации на самом деле будут спасены тысячи и миллионы жизней. Но вот это игнорирование (я так считаю) со стороны властей даже самой возможности усиления инфекции после прививок — настораживает.

Однако, возможно, Проценко сообщает о новом штамме совсем по другим причинам. Вот что 12 июня написал в своем блоге мэр Москвы Сергей Собянин:

«Мы рекомендуем перейти на удаленку как можно большему количеству работников, не прошедших вакцинацию от COVID-19, — не менее 30% от списочного состава».

А что означает в данном случае слово «рекомендуем»? Не носят ли такие «рекомендации» добровольно-принудительный характер?

Еще совсем недавно президент РФ Владимир Путин заявил, что вакцинация должна быть добровольной, а не принудительной. Но то, что пишет Собянин, очень уж смахивает на принуждение. Что это? Столичный градоначальник выступил против главы государства?

То есть мы видим, что, несмотря на заявление Путина, принудительную вакцинацию кое-кто всё же хочет «продавить». Кто-то, возможно, хочет «вписаться» в мировой тренд, а кто-то, похоже, преследует свои бизнес-интересы, связанные с вакцинами.

И если это так, то, понятно, тут будут все средства хороши.

Чтобы побудить население прививаться, его нужно напугать, причем сильно. Тогда сообщение Проценко о новом ужасном штамме пришлось как раз в пору.

Очень своевременными оказались и цифры о необычайном росте инфекции, причем именно в летний период, что вообще-то для коронавируса не характерно. Но встает вопрос, а как так может быть, чтобы около половины всех выявленных новых случаев коронавирусной инфекции пришлись на Москву?

Очевидно, что в Москве имеется гораздо больше возможностей по тестированию населения, чем в регионах. А у столичных властей — желания выявлять заразившихся.

Но уже сейчас вновь раздутая истерия вызывает большое отвращение у населения. И если оно не испугается и не побежит прививаться, то всё это может сильно ударить по рейтингам властей всех уровней.

В социальных сетях появляются многочисленные сообщения о реальных или мнимых манипуляциях, связанных с ростом инфекции. Граждане задаются вопросом, качественные ли эти тесты?

Впрочем, я вполне себе допускаю и тот вариант, что скорость распространения инфекции увеличилась. Более того, скорее всего, именно так и есть. Вирус со временем «слабеет», но становится все более заразным. И лишь уже частично сформировавшийся коллективный иммунитет сдерживает его распространение. В пользу этой версии говорит и тот факт, что число госпитализированных больных, как я уже писал в предыдущей статье, невелико. Правда, столичные власти уверяют, что в Москве на коронавирусные койки поступает всё больше больных, однако в провинции этого не заметно.

Я уже не говорю о том, что заполняемость ковидных госпиталей очень сильно зависит от показаний для госпитализации, которые на практике могут быть сильно расширены, если больных становится меньше (не будем забывать о финансовой заинтересованности медработников и медучреждений).

Стиль эпохи коронавируса побуждает меня к этим размышлениям…

Иван Мягков