Нацистская Германия и ее союзники занимались истреблением советского населения в чудовищных масштабах. Тысячи населенных пунктов в СССР были полностью уничтожены агрессорами вместе с их жителями.
Война, которую нацистская Германия вела против Советского Союза, была войной на уничтожение. Если в оккупированных западных странах агрессоры еще пытались сохранять видимость цивилизованного отношения к местному населению, то с «недочеловеками» на востоке они не церемонились.
Семь с половиной миллионов граждан были преднамеренно убиты немецкими карателями на оккупированных территориях СССР: казнили евреев, цыган, коммунистов, а также мирных жителей, подозреваемых в оказании помощи партизанам. За одного убитого последними немецкого солдата могли сжечь всю деревню вместе со всеми ее обитателями.
В военных преступлениях были замешаны не только специально созданные для уничтожения евреев и большевиков «эскадроны смерти» — айнзацгруппы, но и солдаты войск СС и вермахта. Активную помощь им оказывали прибалтийские, белорусские, украинские и русские коллаборационисты.
Бабий Яр
19 сентября 1941 года немецкие войска взяли столицу советской Украины — Киев, а уже спустя восемь дней в городе начались массовые казни. Первыми жертвами стали 752 пациента местной психиатрической больницы.
Вслед за ними пришла очередь еврейского населения Киева. Людям было приказано явиться к 8 утра 29 сентября к оврагу Бабий Яр на северо-западной оконечности города якобы для проведения переписи и дальнейшего переселения. Отказ подчиниться карался смертью.
Тысячи людей шли с вещами к своей гибели, даже не осознавая этого. Тех, кто догадывался о своей участи и впадал в панику, немецкие солдаты тащили насильно. «Мама, как могла, прикрывала нас, старалась, чтоб удары попадали ей, а не нам», — вспоминала чудом оставшаяся в живых Геня Баташева.
29-30 сентября было расстреляно 33 771 человек. Таким образом за два дня немцы уничтожили почти все еврейское население Киева. Вплоть до освобождения города Красной Армией в 1943 года в Бабьем Яру было убито от 70 до 200 тысяч человек.
Хатынь
Утром 22 марта 1943 года подразделение 118-го полицейского охранного батальона в Минской области советской Белоруссии попало в засаду, устроенную партизанской бригадой «Дяди Васи» Василия Воронянского. В ходе перестрелки было убито несколько солдат и любимец самого Адольфа Гитлера — чемпион берлинской Олимпиады 1936 года по толканию ядра гауптман Ганс Вельке.
По следам отступивших в деревню Хатынь партизан шел сам 118-й батальон, состоявший в основном из украинских коллаборационистов, а также печально известный своей жестокостью батальон СС «Дирлевангер». После скоротечного боя деревню пришлось оставить, и она немедленно была взята в кольцо карателями.
Жителей силой выгнали из домов на улицу и согнали в сарай, где и заперли. После того, как украинцы подожгли соломенную крышу, внутри началась паника. Люди стали кричать, плакать, молить о пощаде и ломиться в запертые ворота.
Когда спустя несколько минут люди выбили дверь и стали выбегать из сарая, полицаи открыли по ним шквальный огонь из автоматов и пулемета
149 человек были заживо сожжены карателями в запертом сарае деревни Хатынь. 75 из них были детьми, младшему из которых — Толику Яскевичу — на тот момент исполнилось всего лишь семь недель. Вслед за убийством жителей, немцы и украинцы разграбили, а затем сожгли дотла и саму деревню.
Руководившему полицаями в ходе казни начальнику штаба 118-ого батальона Григорию Васюре удалось скрыть свое прошлое и после окончания войны спокойно жить в Советском Союзе, выдавая себя за ветерана-фронтовика. Лишь в 1986 году 71-летнего карателя раскрыли и вскоре расстреляли.
Хатынь была далеко не первой и не последней советской деревней, уничтоженной немцами вместе с ее жителями в ходе Великой Отечественной войны. Однако именно она стала одним из наиболее известных символов жестокости нацистов на оккупированных территориях СССР.
История уничтожения Хатыни легла в основу самого страшного фильма о Второй мировой войне — «Иди и смотри» режиссера Элема Климова. «Я тогда задумался: а ведь про Хатынь в мире не знают! Про Катынь, про расстрел польских офицеров знают. А про Белоруссию — нет. Хотя там ведь было сожжено более 600 деревень! И я решил снять фильм об этой трагедии», — говорил режиссер.
Корюковка
В ночь на 27 февраля 1943 года партизаны соединения Алексея Федорова атаковали венгерский гарнизон, расквартированный в поселке Корюковка Черниговской области Украины. Рейд оказался удачным: погибло 78 солдат противника, восьмерых взяли в плен, были взорваны лесозавод, комендатура, железнодорожная станция, мост и склад с горючим. Кроме того, из местной тюрьмы освободили больше сотни узников.
В отместку оккупанты провели акцию возмездия, но не против партизан, а против жителей самого поселка Корюковка. 1 марта отряды СС, подразделения 105-й венгерской дивизии и украинской вспомогательной полиции взяли населенный пункт в плотное кольцо.
Под видом проверки документов каратели заходили в дома и расстреливали хозяев. Других просто запирали в их жилищах и сжигали живьем, а тех, кому удалось выбраться, добивали из автоматов. Местами массовых казней стали здания театра, школы, ресторана и поликлиники. В надежде спастись почти 500 человек бежали в церковь, но их убили и там, вместе со священником.
В течение двух дней каратели сожгли 1390 домов и убили около 6700 человек (5612 тел так и остались неопознанными), что делает Корюковскую трагедию одним из самых страшных военных преступлений нацистов во Второй мировой войне.
Через две недели в поселок вошла Красная Армия. Вот только встречать освободителей было уже практически некому.
Источник:
.jpg)
Во время оккупации Донецка 1941-43г. шахта стала местом казни и братской могилой. Из 360 метров глубины ствола шахты 305 метров были завалены трупами десятков тысяч человек. В шурф шахты добавлялась каустическая сода для уплотнения и утрамбовки тел. При отступлении немцы завалили ствол шахты.
В шахту было сброшено более 75 тысяч человек...
нем содержались дети, у которых брали кровь для нацистских солдат и офицеров. Большая часть содержащихся здесь ребятишек были полными донорами: у них забирали всю кровь за один раз, после чего дети умирали.
Когда во время войны в Красном Береге был создан сборный пункт для детей в возрасте от 8 до 14 лет, их свозили сюда из Жлобинского, Рогачевского, Страшинского, Добружского и других районов Беларуси. Дети проходили медицинский осмотр, потом часть из них отправляли в Германию, чтобы там брать у них кровь. Как известно из материалов Немецкого архива Беларуси, всего из этого пункта в Германию вывезли 1990 детей.
Коварству фашистов не было предела для забора крови они использовали настолько изощренные методы, после применения которых дети либо навсегда засыпали, либо им, обескровленным, но еще живым, помогали уснуть, смачивая после процедуры губы ядом… Особенно это касалось так называемых универсальных доноров детей с первой положительной группой крови.
Экскурсовод Александр Манкевич, казалось, проводя экскурсию, проживал всю эту историю сам. В определенные моменты слезы текли как у слушателей, так и у него самого. Это действительно тяжело и слушать и осознавать масштабы, неосмысленно проецируя эту беду на своих детей...
Апогей захлестнувших эмоций наступил при прочтении письма-завещания 15 летней Кати Сусаниной из немецкого рабства. Девочка написала его в 1943 году своему папе, отчаявшись и не желая быть угнанной в Германию. Письмо это не дошло до адресата и было найдено в 1944 году… Тогда же его текст без изменений опубликовали в газете «Комсомольская правда».
Дорогой, добрый папенька!
Пишу я тебе письмо из немецкой неволи. Когда ты, папенька, будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе, отец: покарай немецких кровопийц. Это завещание твоей умирающей дочери.
Несколько слов о матери. Когда вернёшься, маму не ищи. Её расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил её плёткой по лицу, мама не стерпела и гордо сказала, вот её последние слова: «Вы не запугаете меня битьём. Я уверена, что муж вернётся назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков, отсюда вон!» И офицер выстрелил маме в рот…
Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, И если бы сейчас ты встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, мои глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идёт кровь у меня отбили лёгкие.
А помнишь, папа, два года тому назад, когда мне исполнилось 13 лет? Какие хорошие были мои именины! Ты мне, папа, тогда сказали: «Расти, доченька, на радость большой!» Играл патефон, подруги поздравляли меня с днём рождения, и мы пели нашу любимую пионерскую песню.
А теперь, папа, как взгляну на себя в зеркало платье рваное, в лоскутках, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет, – и солёные слёзы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю у немца Шарлэна прачкой, стираю бельё, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с «Розой» и «Кларой» – так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Русс была и будет свинья»,- сказал он. Я очень боюсь «Клары». Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку.
Живу я в дровяном сарае: в комнату мне входить нельзя. Один раз горничная полька Юзефа дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плёткой по голове и спине.
Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал.
Сегодня я узнала новость: Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников и невольниц с Витебщины. Теперь они берут и меня с собою. Нет, Я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родной сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Только смерть спасёт меня от жестокого битья. Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых, жестоких немцев, не давших мне жить!.. Завещаю, папа: отомсти за маму и за меня.
Прощай, добрый папенька, ухожу умирать.
Твоя дочь Катя Сусанина…
Моё сердце верит: письмо дойдёт.
12 марта 1943 г.