819
6
Беспорядки, протесты, студенческие демонстрации охватили в 1968‑м почти весь западный мир: на баррикадах в Париже и Риме студенты дрались с полицией, в США многотысячные толпы американцев, белых и негров, требовали прекратить войну во Вьетнаме и уравнять в правах всех граждан вне зависимости от цвета их кожи.
Дух мятежа проник и за железный занавес: взбунтовались студенты Варшавского университета, начались массовые протесты молодежи в Белграде, и апофеозом стала Пражская весна.
Сытый мир восстал против подавления прихотей сытости. Протестанты хоть и говорили о Марксе, но не он вдохновлял молодежь. Их вдохновлял Герберт Маркузе, представитель франкфуртской школы с его «Одномерным человеком» и новым марксизмом. Пролетариат, по его словам, более не может выступать движущей силой революции, потому что он обуржуазился и попал в жернова общества потребления. Западное общество не демократично, а неототалитарно, народ находится под постоянным зомбирующим воздействием СМИ, которые проповедуют культ консьюмеризма.
Движущей силой протестов стала молодежь и прежде всего студенчество. Но разве студенты – труженики? Разве их интересуют проблемы классов, частной собственности, эксплуатации и бедняков? Их, в их протестах не интересовал даже Советский Союз, потому что им уже не нужно было социальное государство, не нужна была народная собственность и право труд.
Тогдашний глава Компартии Франции Жорж Марше называл бунтовщиков «буржуазными сынками, которые тут же забудут про революционный задор, когда придет их черед управлять папочкиной фирмой и эксплуатировать рабочих».
Сытый мир восстал против подавления прихотей сытости. Протестанты хоть и говорили о Марксе, но не он вдохновлял молодежь. Их вдохновлял Герберт Маркузе, представитель франкфуртской школы с его «Одномерным человеком» и новым марксизмом. Пролетариат, по его словам, более не может выступать движущей силой революции, потому что он обуржуазился и попал в жернова общества потребления. Западное общество не демократично, а неототалитарно, народ находится под постоянным зомбирующим воздействием СМИ, которые проповедуют культ консьюмеризма.
Движущей силой протестов стала молодежь и прежде всего студенчество. Но разве студенты – труженики? Разве их интересуют проблемы классов, частной собственности, эксплуатации и бедняков? Их, в их протестах не интересовал даже Советский Союз, потому что им уже не нужно было социальное государство, не нужна была народная собственность и право труд.
Тогдашний глава Компартии Франции Жорж Марше называл бунтовщиков «буржуазными сынками, которые тут же забудут про революционный задор, когда придет их черед управлять папочкиной фирмой и эксплуатировать рабочих».
Правда, к студентам присоединились и рабочие некоторых заводов. Но студенты так и не нашли общий язык с рабочими, а те в свою очередь, поддавшись уличным настроениям стали требовать отставки правительства, президента и даже профсоюзного начальства — за его чрезмерную готовность к компромиссу с властями. Очень похоже на все цветные революции нашего времени. Самые важные насущные требования: отставка правительства. « Лукашенко уходи», «Путин уходи».
"Красный май" – движение за раскрепощение, в том числе сексуальное. В театре Одеон устраивают представления "живого искусства", стирая грань между актерами и зрителями. Критик с оживлением пишет: "Отправившись вечером в театр, вы с большой вероятностью там с кем-нибудь совокупитесь".
Итак, 1968 год – это знакомый нам праздник непослушания. Мы хотим свобод, мы хотим нового президента, мы хотим авантюр и приключений вместо скуки труда и учебы.
И вы думаете, что это молодежь оказалась столь активной и продвинутой?
Это вряд ли. Главное у нас что? Экономика. Вот с нее и стоит начать.
60-е годы – это «Золотой век» капитализма. Люди, пережившие трудные 20‑е, 30‑е и 40‑е, много зарабатывали и потребляли на всю катушку. Наступил «золотой век капитализма», «эпоха Кейнса»: отныне каждый гражданин США мог осуществить наконец американскую мечту, купив дом с лужайкой и обзаведясь семьей и детьми. И в этих детей богатеющие американцы (и начинавшие следом за ними богатеть западноевропейцы) вкладывались по максимуму, стремясь сделать так, чтобы новое поколение не видело тех трудностей и лишений, которые пришлись на их долю. Дети западного беби-бума росли в невиданных прежде условиях — в семьях, где был телевизор и автомобиль, где можно было каждый день наедаться досыта. Реклама послевоенных лет — это праздник консьюмеризма: почти на каждой этикетке краснощекий бутуз с улыбкой во весь рот пожирает огромные куски.
Президент Франции генерал де Голль стал неудобен.Он допустил самоопределение Алжира. В обществе и особенно среди военных были еще сильны колониальные традиции. На президента было более 30 покушений. Но что удивительно, экономика Франции в это время показывала бурный рост, благосостояние французов росло немыслимыми темпами. Для некоторых стран, таких как США это тоже было не слишком приятной перспективой. А тут еще де Голль стал слишком самостоятелен и во внешней политике, вызвав негодование американцев.
"Красный май" – движение за раскрепощение, в том числе сексуальное. В театре Одеон устраивают представления "живого искусства", стирая грань между актерами и зрителями. Критик с оживлением пишет: "Отправившись вечером в театр, вы с большой вероятностью там с кем-нибудь совокупитесь".
Итак, 1968 год – это знакомый нам праздник непослушания. Мы хотим свобод, мы хотим нового президента, мы хотим авантюр и приключений вместо скуки труда и учебы.
И вы думаете, что это молодежь оказалась столь активной и продвинутой?
Это вряд ли. Главное у нас что? Экономика. Вот с нее и стоит начать.
60-е годы – это «Золотой век» капитализма. Люди, пережившие трудные 20‑е, 30‑е и 40‑е, много зарабатывали и потребляли на всю катушку. Наступил «золотой век капитализма», «эпоха Кейнса»: отныне каждый гражданин США мог осуществить наконец американскую мечту, купив дом с лужайкой и обзаведясь семьей и детьми. И в этих детей богатеющие американцы (и начинавшие следом за ними богатеть западноевропейцы) вкладывались по максимуму, стремясь сделать так, чтобы новое поколение не видело тех трудностей и лишений, которые пришлись на их долю. Дети западного беби-бума росли в невиданных прежде условиях — в семьях, где был телевизор и автомобиль, где можно было каждый день наедаться досыта. Реклама послевоенных лет — это праздник консьюмеризма: почти на каждой этикетке краснощекий бутуз с улыбкой во весь рот пожирает огромные куски.
Президент Франции генерал де Голль стал неудобен.Он допустил самоопределение Алжира. В обществе и особенно среди военных были еще сильны колониальные традиции. На президента было более 30 покушений. Но что удивительно, экономика Франции в это время показывала бурный рост, благосостояние французов росло немыслимыми темпами. Для некоторых стран, таких как США это тоже было не слишком приятной перспективой. А тут еще де Голль стал слишком самостоятелен и во внешней политике, вызвав негодование американцев.
×
Во-первых, он обменял все наличные доллары на золото, значительно уменьшив золотой запас США и призвал ввести валютный международный обмен на основе золотого стандарта.
Во-вторых, в феврале 1966 года объявил, что Франция выходит из НАТО и потребовал убрать все иностранные военные базы с территории страны. Одновременно, Франция начала развивать собственное ядерное оружие.
Такого президента нужно было срочно убирать. И лозунг бастующих и бунтующих об отставки президента был совсем не случаен.
Вот отставки де Голля и требовали бастующие рабочие вместе со студентами, желающими перемен.
И если вы полагаете, что демонстрации студентов не могли быть связаны с отставкой де Голля, что это слишком мелкий повод, то вы очень сильно ошибаетесь. Если можно было убить президента США Джона Кеннеди, то устроить массовые беспорядки — самая легкая вещь. И она того стоила.
И еще один важный экономический аспект. Капитализму и в самом деле нужно было больше свободы, свободы от традиционного общества, от менталитета культурных буржуа, от умеренности и сдержанности. Тот культ потребления, с которым боролась французская молодежь, как ей казалось, на самом деле пришел именно со свободой и либерализмом во всем, от сексуальной свободы до свободы на зрелища и удовольствия.
Революционеры-студенты были всего лишь марионетками в руках умелых дельцов, ищущих во всем своих финансовых выгод. И бывшие участники протестов в 1968 году, левые, коммунисты и анархисты, с возрастом стали именно теми, кого коммунист Жорж Марше называл буржуазными сынками. Именно они стали проводниками нового либерализма и разрушителями традиционного общества, а отнюдь не строителями социализма и коммунизма на общенародной собственности на средства производства.
Власти Европы справились со студенческими волнениями не потому, что оказались умнее и изворотливее народа. Они победили, потому что даже кажущийся молодежный радикализм не имел ничего общего с главными задачами революции: вопрос о власти и о собственности, которые решают передачу власти из рук одного класса в руки другого.
Молодежный бунт – это всего лишь бунд бессмысленный и бестолковый. Ни о каких классовых противоречиях и речи не шло. Молодое сытое поколение засиделось в узких рамках буржуазной морали, нравственности и условностей.
Во-вторых, в феврале 1966 года объявил, что Франция выходит из НАТО и потребовал убрать все иностранные военные базы с территории страны. Одновременно, Франция начала развивать собственное ядерное оружие.
Такого президента нужно было срочно убирать. И лозунг бастующих и бунтующих об отставки президента был совсем не случаен.
Вот отставки де Голля и требовали бастующие рабочие вместе со студентами, желающими перемен.
И если вы полагаете, что демонстрации студентов не могли быть связаны с отставкой де Голля, что это слишком мелкий повод, то вы очень сильно ошибаетесь. Если можно было убить президента США Джона Кеннеди, то устроить массовые беспорядки — самая легкая вещь. И она того стоила.
И еще один важный экономический аспект. Капитализму и в самом деле нужно было больше свободы, свободы от традиционного общества, от менталитета культурных буржуа, от умеренности и сдержанности. Тот культ потребления, с которым боролась французская молодежь, как ей казалось, на самом деле пришел именно со свободой и либерализмом во всем, от сексуальной свободы до свободы на зрелища и удовольствия.
Революционеры-студенты были всего лишь марионетками в руках умелых дельцов, ищущих во всем своих финансовых выгод. И бывшие участники протестов в 1968 году, левые, коммунисты и анархисты, с возрастом стали именно теми, кого коммунист Жорж Марше называл буржуазными сынками. Именно они стали проводниками нового либерализма и разрушителями традиционного общества, а отнюдь не строителями социализма и коммунизма на общенародной собственности на средства производства.
Власти Европы справились со студенческими волнениями не потому, что оказались умнее и изворотливее народа. Они победили, потому что даже кажущийся молодежный радикализм не имел ничего общего с главными задачами революции: вопрос о власти и о собственности, которые решают передачу власти из рук одного класса в руки другого.
Молодежный бунт – это всего лишь бунд бессмысленный и бестолковый. Ни о каких классовых противоречиях и речи не шло. Молодое сытое поколение засиделось в узких рамках буржуазной морали, нравственности и условностей.
Бернар Кушнер, бывший коммунист, друг Фиделя Кастро, руководил в мае 68-го забастовкой медицинского факультета Сорбонны. В 90-е годы Кушнер стал министром здравоохранения в правительстве социалистов,
Йошка Фишер, один из лидеров немецких "зеленых", министр иностранных дел ФРГ в начале "нулевых", в молодости состоял в ультралевой организации "Пролетарский союз террора и разрушения" и дрался с полицейскими.
Португалец Жозе-Мануэль Баррозу, респектабельный глава Европейской комиссии с 2004 по 2014 год, в студенческой юности был маоистом и зачитывался трудами Троцкого, Сартра и Герберта Маркузе.
И если вы сейчас недовольны либерализмом и разрушением традиционных ценностей, если вам не нравятся трансгендеры и лесбиянки с геями, усыновляющими детей, то все вопросы к бывшим бунтарям студенческих протестов.
В 2008-м британский журналист Джон Ликфилд писал: «за шесть недель Франция перешла от серых брюк к лиловым брюкам; от социального и сексуального угнетения 1950-х — к свободе (и неразберихе) 1970-х».
И не стоит забывать, что под шумок студенческих волнений в Париже, силы контрреволюции попытались вернуть себе единую Чехословакию, устроив там уже не митинги и демонстрации, а подлинный военизированный путч.
Вот так под одним флагом, но разными методами капитализм решает свои проблемы. И там, где он знает, что ничего страшного не случится, он лоялен и не требователен, а там, где знает, что будет решаться классовый вопрос, он беспощаден и жесток.
Сейчас в Европе тоже бушуют протесты против ужесточения антиковидных мер. Все в один голос кричат о водометах, о конной полиции, о жестокости. Но разве это — жестокость?
Сразу несколько стран охватили ковидные протесты. Жестокость — ответ ограничениям.
Йошка Фишер, один из лидеров немецких "зеленых", министр иностранных дел ФРГ в начале "нулевых", в молодости состоял в ультралевой организации "Пролетарский союз террора и разрушения" и дрался с полицейскими.
Португалец Жозе-Мануэль Баррозу, респектабельный глава Европейской комиссии с 2004 по 2014 год, в студенческой юности был маоистом и зачитывался трудами Троцкого, Сартра и Герберта Маркузе.
И если вы сейчас недовольны либерализмом и разрушением традиционных ценностей, если вам не нравятся трансгендеры и лесбиянки с геями, усыновляющими детей, то все вопросы к бывшим бунтарям студенческих протестов.
В 2008-м британский журналист Джон Ликфилд писал: «за шесть недель Франция перешла от серых брюк к лиловым брюкам; от социального и сексуального угнетения 1950-х — к свободе (и неразберихе) 1970-х».
И не стоит забывать, что под шумок студенческих волнений в Париже, силы контрреволюции попытались вернуть себе единую Чехословакию, устроив там уже не митинги и демонстрации, а подлинный военизированный путч.
Вот так под одним флагом, но разными методами капитализм решает свои проблемы. И там, где он знает, что ничего страшного не случится, он лоялен и не требователен, а там, где знает, что будет решаться классовый вопрос, он беспощаден и жесток.
Сейчас в Европе тоже бушуют протесты против ужесточения антиковидных мер. Все в один голос кричат о водометах, о конной полиции, о жестокости. Но разве это — жестокость?
Сразу несколько стран охватили ковидные протесты. Жестокость — ответ ограничениям.
Из-за продолжающейся пандемии коронавируса многие страны вынуждены оставаться в режиме локдауна. В Нидерландах, Израиле, Грузии и ряде других стран люди настолько устали от ограничений, что вышли на протесты. Где-то они прошли мирно, а где-то дошло до сожжения автобусов и столкновений с полицией.
Когда в поддержку Ельцина вышел миллион человек, все только смотрели и умилялись. Но когда тот же народ вышел в поддержку Верховного Совета России, его молча расстреляли.
Когда народ выбрал в Аргентине Сальвадорв Альенде, то с позволения Европы Пиночет провел без всяких демонстраций военный переворот и расстрелял всех, кто ему мешал.
Это к вопросу где и какая революция происходит и страшны ли власти народные гуляния под видом протестов.
Есть пословица: сытый голодного не разумеет. Пока мир не столкнется с глобальной катастрофой, к которой его приведет капитализм с идеологией либерализма, индивидуализма и потребительства, пока большинство не окажется в нищете, голоде и холоде, бунтовать будут только те, кто засиделся в рамках традиционной морали и нравственности, либо в рамках навязанных пандемией.
Если вы еще верите, что «Свободу Навальному» именно тот лозунг, который поможет вам бороться с коррупцией и сменить власть, то боюсь, вам придется разочароваться.
Когда в поддержку Ельцина вышел миллион человек, все только смотрели и умилялись. Но когда тот же народ вышел в поддержку Верховного Совета России, его молча расстреляли.
Когда народ выбрал в Аргентине Сальвадорв Альенде, то с позволения Европы Пиночет провел без всяких демонстраций военный переворот и расстрелял всех, кто ему мешал.
Это к вопросу где и какая революция происходит и страшны ли власти народные гуляния под видом протестов.
Есть пословица: сытый голодного не разумеет. Пока мир не столкнется с глобальной катастрофой, к которой его приведет капитализм с идеологией либерализма, индивидуализма и потребительства, пока большинство не окажется в нищете, голоде и холоде, бунтовать будут только те, кто засиделся в рамках традиционной морали и нравственности, либо в рамках навязанных пандемией.
Если вы еще верите, что «Свободу Навальному» именно тот лозунг, который поможет вам бороться с коррупцией и сменить власть, то боюсь, вам придется разочароваться.
Источник:
Ссылки по теме:
- Экстренный день здоровья и занятия в субботу, или подозрительный всеобщий учебный день
- "Не *** стоять у нас на пути": боец Росгвардии посмеялся над получившей удар в живот женщиной
- В Петербурге протестующий напал на автоинспектора и скрылся в толпе
- "31 января снова пойдут гулять?": реакция соцсетей на планируемый митинг оппозиции
- "Вам проще мозги Навальным зас***ь": учителя отчитали школьников за пропуск патриотической линейки
реклама
.jpg)
p/s Очень "по мужски" перекладывать ответственность с себя на кого угодно!
Я уже не говорю о проплаченных лидерах этого бунта, которые готовы продать Россию, тупых блогерах и тиктокерах, которые, опять же за деньги, призывают сами не понимая к чему. Эти вообще за бабки мать родную продадут, и даже не столько от жадности и тупости, сколько ради хайпа. Тупость, глупость, неумение, нежелание думать и ничего больше.
Точно в Аргентине????
Пиндосы не различают Чили и Аргентину, Иран и Ирак, Австралию и Антарктиду...
и это никого,кроме израильтян,не касается.
---------------------------------------
А какого фуя израильтяне суют нос во все дыры?Что в России,что в хохлостане.И где только этого говна нет.