Роман Фёдор Михайлович начал ещё в 1867 году, осенью. Но первоначальный замысел автора не устроил, и в декабре Достоевский приступил к воплощению нового. Герой которого должен был стать человеком прекрасной души, а не похожим на Раскольникова и Ставрогина.
Но писать Достоевский начал не ради шедевра, а в силу бедственного вынужденного положения. Он планировал поездку в Европу, желая таким способом убить сразу несколько зайцев: спрятаться от кредиторов, поправить здоровье (эпилептические припадки участились) и справиться с патологической зависимостью от азартных игр.
Во время работы у Достоевских родился первенец – дочка Соня, которой суждено было прожить всего пару месяцев. Что тоже наложило отпечаток на настроение автора.
Увы, но когда пара возвращалась в Россию, Федор сжег и черновые наброски, и чистовик, опасаясь, что его обыщут на границе, все отберут и не вернут.
Князь Мышкин – не есть точное отражение сути Христа. Но глубокая нравственная чистота приближает его к этому библейскому образу максимально. Определенно прослеживается и внешнее сходство: Мышкин похожего типажа – бледный, с впалыми щеками, острой бородкой, печальными огромными глазами.
На воплощение сильное влияние оказало полотно Ганса Гольбейна Младшего «Мертвый Христос в гробу», на котором Спаситель изображен максимально человечно, без божественности, святости, света. Есть версия, что живописец писал ее с утопленника, чтобы добиться нужного эффекта.
История о чувствах и эмоциях, которые ощущает приговоренный к казни, это не выдумка, а личный опыт самого автора. Дело в том, что Федор Михайлович был приговорен к расстрелу по делу о петрашевцах. Казнь была назначена на 2 декабря 1849 года. И когда исполнители уже взвели ружья, раздалась команда «К заряду», императорской милостью казнь была заменена каторгой. Перед отъездом Достоевский написал брату письмо:
Ведь был же я сегодня у смерти три четверти часа, прожил с этой мыслью, был у последнего мгновения. И теперь еще раз живу!..»
«Брат! я не уныл и не упал духом. Жизнь везде жизнь, жизнь в нас самих, а не во внешнем. Подле меня будут люди, и быть человеком между людьми и остаться им навсегда, в каких бы то ни было несчастьях, не уныть и не пасть – вот в чем жизнь, в чем задача ее. Я сознал это.
Гибель Настасьи Филипповны
В основе смерти героини – реальное преступление, которое внимательно изучил писатель. В газете в 1867 года активно освещалось убийство ювелира Калмыкова. Его совершил купец Мазурин, а для устранения улик запасся клеенкой и специальной жидкостью для маскировки запаха.
Рехнувшийся от ревности Рогожин говорит, как завернул тело своей жертвы в клеенку, причем американского производства. И притащил несколько склянок с веществом, которым тогда маскировали неприятные запахи. Хотя вроде убийство только что случилось…
«Я ее клеенкой накрыл, хорошею, американскою клеенкой, а сверх клеенки уж простыней, и четыре склянки ждановской жидкости откупоренной поставил, там и теперь стоят»
На древнегреческом ἰδιώτης значит частный, отдельный. Проще говоря, стоящий в стороне. Так греки называли граждан, не принимающих участия в общественной жизни.
Собственно, таков и Мышкин. Он не соответствует светским канонам, то демонстрирует безграничное великодушие, то ведет себя так, что поведением нарушает любые правила приличия.
После смерти Настасьи Филипповны слово приобретает уже другой оттенок – помутившийся рассудком, душевнобольной.
Хотя идиотом в любое время толпа готова назвать человека, поведение которого не совпадает с позицией обывательского большинства. И Христа распинают снова и снова, в новые эры и новые эпохи. Пусть даже не физически. Вероятно, это и хотел в аллегорической форме сказать автор.
Источник:
- Так вот ты какая, Аннушка-маслоразливательница
- Должен ли гений быть голодным: заработки классиков по текущему курсу
- Танцующие скелетики: пляска смерти как феномен в искусстве
- Одинаковые, разные, удивительные: вселенные братьев Стругацких
- Под маской Бегемота
При этом чуть ли не единственным действительно положительным персонажем, лишенным психологических травм, или во всяком случае не сломленным ими, выглядит Лизавета Прокофьевна. Не вижу ничего плохого в Епанчине, Коле, Варе, Птицыне. И даже Ганя в целом не такой уж урод, пусть и с материальными (хотя не только) целями, ради которых готов перешагнуть через гордость, но не лишенный чувства собственного достоинства, что доказывает сцена с деньгами в камине. Т.е. как ни странно, человек не гордый, но достойный, а его комплексы - так жизнь таким сделала.
Рогожин - псих, но обаятельный и по-человечески симпатичный. А идиот - идиот, глубоко презирающий и ненавидящий всех людей.
Нужно очень сильно над всеми смеяться, чтобы так делать. При том, что многие люди были к нему искренне неравнодушны.
ts, а c автором обсуждаемого свой текст согласовали? хотя это сложно...