Чья же ты, система тюремных «call-центров»?

Ранним июльским утречком в СИЗО «Матросская тишина» произошёл необычайный шмон. Шмонали и сидельцев и ВОХРу. И делали это сотрудники СК и ФСБ. Быстро выяснилось, что инициатором самого большого кипеша прошлого лета стал Сбер, которого давно достали мошенники из «колл-центров». Много чего изъяли в камерах: симки, телефоны, беспроводные наушники — сотни гаджетов. Арестовали двух сотрудников, попавшихся под руку. Вот они, злодеи, рядовой инспектор и опер, которые затянули в СИЗО техники минимум на 7 млн рублей. Это они контролировали тюремный колл-центр, где было до 50 «сотрудников», которые делали в среднем 20 тысяч звонков каждую неделю. Это они затащили серьезное оборудование и каким-то невероятным образом делали так, что мощные глушилки, которыми давно оснащена «Матросская тишина», сделались совершенно бесполезными при работе тюремного колл-центра. Невероятные люди — этот опер и инспектор. Вдвоём заставили на себя работать всю тюрьму, обманули всех проверяющих, всех начальников, всех своих многочисленных коллег. И куда-то так лихо спрятали прибыль от работы колл-центра, что никто ее не нашел. Ни квартир себе не купили, ни машин. Очень коварные. Наверняка из Лэнгли к нам заброшены, никак не иначе.
Даже если кто-то не сталкивался до нынешнего года со злодеями из «колл-центров», то в этом году столкнулся наверняка. В одном только Сбербанке за первое полугодие 2020 года было зафиксировано около 2,9 млн обращений клиентов о попытках обмана, а это вдвое больше, чем за весь 2019 год. И это только обратившиеся. И это только Сбер. А ведь звонят и из Альфы, и из ВТБ, и из Открытия. А знаете, почему вдруг такая вспышка? Потому что пандемия и карантин в местах лишения свободы. Если до карантина любым наблюдателям попасть в СИЗО и ИК было непросто, а реальной общественности практически невозможно, то карантин стал надёжным заслоном вообще для всех. А надзорные и всякие контролирующие органы, и без того пребывающие в вечном блаженстве от происходящего в тюрьмах, при карантине и вовсе умыли руки. Чего бы и не развернуться масштабно.
Кстати, до карантина, когда любому руководству ФСИН задавались вопросы о том, каким образом в СИЗО и в ИК попадают симки, телефоны, наушники и т. д., то руководство уверенно кивало в сторону родственников, адвокатов, общественных наблюдателей, правозащитников — вот они и носят. Уж мы их ловим-ловим, но ты их в дверь — они в окно. А в карантине доступ этих граждан был запрещен или крайне затруднен. И надо ж такому случиться: как только доступ закрыли, так техника в зоны и СИЗО хлынула мощным потоком, и банки взвыли. Сбер считает, что колл-центр есть в каждом третьем учреждении системы исполнения наказаний в России. Я бы сказала, что это по самым скромным подсчетам. По наблюдениям «Руси Сидящей» — в половине, если не больше. Вот же жулики, бандиты! Их сажают-сажают, а они опять за своё. И всё прибедняются, какие они несчастные, как их там не кормят и пытают. Всё верно. Не кормят и пытают, поэтому они вам и звонят. Не от хорошей жизни они это делают. И часто не по собственной воле. Нам в «Русь Сидящую» часто пишут люди, которые не стали жертвами, но им позвонили. Всё как по нотам: это колл-центр, вы совершили перевод, скажите код из смс, вдруг полушёпотом: «Помогите. Это ИК-47». Специально оставляю реальный случай, реальный номер ИК. Легко вычислить, мало где есть ИК с таким номером. Это Каменск-Уральский, Свердловская область.

Заключённых заставляют это делать. Кто? Нет, не инспектор и опер, которые принесли оборудование — их тоже заставили, и не на свои деньги они это закупали. Их заставляет делать это один очень мощный союз. Союз криминала с властью.
Конечно, обеспечивает работу колл-центров руководство зон и СИЗО. Конечно, они делятся с надзорными органами (привет, прокуратура по надзору за законностью в местах лишения свободы) и с собственным начальством. Но, так сказать, операционный менеджмент осуществляет блаткомитет. То есть всякие там смотрящие за зонами и их правые-левые руки, заставляют заключенных именно они. Зачем это нужно блатным? Затем, чтобы начальство их не трогало. Затем, чтобы участвовать в прибыли. Затем, чтобы они могли беспрепятственно иметь доступ к наркоте. И жить, как на воле, а то и лучше. Заодно они осуществляют важную контрольную функцию: следят, чтобы заключенные не писали жалобы, исправно доили родственников на отчисления на всякий там ремонт бараков, на что, собственно, и так выделяется бюджет. И никаких заявлений правозащитникам. Или с тобой разберется сначала блаткомитет, а потом — добро пожаловать в ШИЗО.
Судя по всему, банки, зверея от потерь, попытались пробить эту тему «наверху». Сбер поиграл мускулами в «Матросской тишине», демонстрируя ФСИНу свои лоббистские возможности. И в итоге вопрос оказался вынесен на рассмотрение не куда-нибудь, а на заседание Совета безопасности. Но решение проблемы предложено удивительное. Надо дать ФСИНу еще денег на другие глушилки — 3 млрд рублей. Называется это «цифровая трансформация». Получается, что клиенты банка — а мы все клиенты, но прежде всего налогоплательщики — платим ФСИН за то, чтобы он не проносил в СИЗО и зоны оборудование, платим операм и начальству зарплату, платим за имеющиеся глушилки, но это всё не работает. Как в «Матросской тишине», где тоже есть глушилки. Поэтому нам с вами надо дать на это еще больше денег — на то, что не работает.
Так и не будет работать. После того как на «цифровой трансформации» заработают и украдут все, кому положено, всё останется по-прежнему. Глушилки будут отключать, когда надо, потому что на каждый болт найдется хитрая отвертка, а послушные начальству опера будут проносить в зоны и СИЗО телефоны и симки. Блаткомитет будет кошмарить заключенных, начальство получит свою прибыль. Они, кстати, уже начали пиар-подготовку к провалу борьбы с колл-центрами, рассказывая байки, что они, колл-центры, уже перемещаются на свободу и вообще за границу. Пока, конечно, в Украину, куда ж еще. Но скоро доберутся и до Лэнгли и привольно расположатся там. А туда наши глушилки за три ярда не добивают. Надо усиливать мощность. Вот, кстати, и новая смета.