1132
1
Последнее письмо танкиста из танка т-26 № 736.
За подвиг, совершенный танкистами в городе Ровно, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1944 года Павел Иванович Абрамов и Александр Александрович Голиков награждены посмертно орденами Отечественной войны II степени.
Т-26 105-го отдельного танкового батальона 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса на улице Островского в г. Ровно стал легендой.
Спасибо,что помните вместе со мной.Печально,что ист
За подвиг, совершенный танкистами в городе Ровно, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 3 июля 1944 года Павел Иванович Абрамов и Александр Александрович Голиков награждены посмертно орденами Отечественной войны II степени.
Т-26 105-го отдельного танкового батальона 43-й танковой дивизии 19-го мехкорпуса на улице Островского в г. Ровно стал легендой.
Спасибо,что помните вместе со мной.Печально,что ист
«Милая Тонечка! Не знаю, прочитаешь ты когда-нибудь эти строки? Но я твёрдо знаю, что это последнее моё письмо. Сейчас идёт бой смертельный. Наш танк подвит, кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку, улица Островского усеяна трупами в зелёных мундирах. Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоём – Павел Абрамов и я… Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили за нашу жизнь…
Я сижу в изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капли. Твой портрет лежит у меня на коленях… Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьёт по врагу прицельным огнём, а я пока разговариваю с тобой… Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожали на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно буду тебя любить. Предложила расписаться, чтобы я всю жизнь принадлежал тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу. У тебя в паспорте, а у меня на квитанции стоит штамп, что мы муж и жена. Это хорошо… Сквозь пробоины танка я вижу улицу, деревья и цветы в саду яркие-яркие… У вас после войны жизнь будет такая же яркая и счастливая. За неё умереть не страшно. Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придёшь, да и будет ли она, могила-то?..»
Я сижу в изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капли. Твой портрет лежит у меня на коленях… Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьёт по врагу прицельным огнём, а я пока разговариваю с тобой… Ты помнишь, как мы прощались, когда меня провожали на вокзал? Ты тогда сомневалась в моих словах, что я вечно буду тебя любить. Предложила расписаться, чтобы я всю жизнь принадлежал тебе одной. Я охотно выполнил твою просьбу. У тебя в паспорте, а у меня на квитанции стоит штамп, что мы муж и жена. Это хорошо… Сквозь пробоины танка я вижу улицу, деревья и цветы в саду яркие-яркие… У вас после войны жизнь будет такая же яркая и счастливая. За неё умереть не страшно. Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придёшь, да и будет ли она, могила-то?..»
Еще крутые истории!
- Фране Селак: человек, которого даже смерть побоялась трогать
- Не заплатил в магазине и спорил с кассиршей из-за 15 рублей: истории про неудачные свидания и отношения
"Милая Тонечка!
Я не знаю, прочитаешь ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо. Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Весь день отбиваем атаку. Улица Островского усеяна трупами в зеленых мундирах, они похожи на больших недвижимых ящериц.
Сегодня шестой день войны. Мы остались вдвоем Павел Абрамов и я. Ты его знаешь, я тебе писал о нем. Мы не думаем о спасении своей жизни. Мы воины и не боимся умереть за Родину. Мы думаем, как бы подороже немцы заплатили за нас, за нашу жизнь…
Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Жара невыносимая, хочется пить. Воды нет ни капельки. Твой портрет лежит у меня на коленях. Я смотрю на него, на твои голубые глаза, и мне становится легче ты со мной. Мне хочется с тобой говорить, много-много, откровенно, как раньше, там, в Иваново…
…Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие.
У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая… За нее умереть не страшно… Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли она могила-то?
Письмо Александра Голикова жене"- из Википедии...Текст письма чуть чуть отличается, от того что в посте.
А если серьезно то-
-в 43 ТД, 19 Мех.Корпуса не было в составе 105 отб....Ибо:
-19 мехкорпус(в\ч 7191):
40 тд(в\ч 1704)
43 тд(в\ч 9482)-
-85 тп(в\ч 9566),
-86 тп(в\ч 9572),
-43 мсп(в\ч 9563),
-43 ГАП (в\ч 9575),
-43 разведбат( в\ч 9550),
-43 оЗАД (в\ч9560),
-43 понтонный батальон(в\ч 9612),
-43 отдельный батальон связи(в\ч 9553),
-43 медсанбат (в\ч 9744),
-43 автотранспортный батальон (в\ч 9718),
-43 ремонтно-восстановительный батальон(в\ч 9725),
-43 рота регулирования( в\ч 9555),
-43 полевой хлебозавод(в\ч 9775),
-700-я полевая почтовая станция,
-519-я полевая касса Госбанка.
213 моторизованная дивизия(в\ч 8567)
21-й мотоциклетный полк( в\ч 7468),
547 от.батальон связи (в\ч 7217),
86 от.мотоинжинерный батальон (в\ч 7348),
119-я корпусная авиационная эскадрилья( в\ч 4740)
-автор, ты даже тупо передрать не в состоянии, не то что вопрос изучить! Даже со сраной Википедии не состоянии полностью скопировать материал!!!
...части 19 мехкорпуса г.Ровно не обороняли...- командиром корпуса было принято решение отвести подразделения из-за угрозы охвата флангов частей корпуса 11 тд вермахта, -вечером 28 июня 1941 года части 19 мехкорпуса оставили г.Ровно, 29-го июня город был занят подразделениями врага. Конец июня, июль корпус вел ожесточенные сдерживающие бои, уже к 8 июля он был обескровлен и истощен...и писать письма в танке во время боя сентиментально любуясь деревьями никому бы и в голову не пришло(люди неспавшие сутками, не всегда накормленные, зачастую голодные, уставшие)...Красивая сказка для романтичных особ.
"а жить так хочется, ребята, но вылезать уж мочи нет" - что тоже не правда - не пел такого горящий в танке (в штурмовике), да?
бля, да в горящем танке/самолёте только и остаётся, что петь и письма писать.
Всё случилось так, как случилось, к чему эти сентиментальные фантазии о том, как они поедут поднимать целину, взявшись за руки?
Уходят в небеса
Как много на небе звёзд!
ну, почему бы и нет.
А письмо? Кто его знает? Возможно какой-нибудь ретивый политработник с легким комсомольским разумом усилил накал. Им, комиссарам, что зеленый мундир, что фельдграу, все едино. Смотри себе в дыры в башне, воюй.
Вот что пишет в своих воспоминаниях лётчик - истребитель Дмитрий Пантелеевич Панов:
Л.В.Литвяк
"Женщины - авиаторы были настоящим варварством. Мало того, что на аэродромах, как известно - открытых пространствах, женщине не так-то легко сходить по малой или большой нужде, что лётчики - мужчины решают относительно просто. Тем более не предусмотрено никаких удобств в самолётах. Для пилотесс даже сшили комбинезоны специального покроя с отстегивающейся нижней частью. А уж месячные циклы, во время которых женщину и близко не стоит подпускать к самолёту, наших отцов - командиров, вообще не интересовали. Такова была реальная практика участия женщин в лётном ремесле в мирное время.
Не лучше было и на войне. Хлебнули мы горя, в частности, с Лилей Литвяк, которую нужно было обязательно сделать героиней и не дай бог не позволить "Мессерам" её слопать. Не просто было этого добиться, если Лиля, судя по её маневрам в воздухе, частенько плохо представляла, куда и зачем летит. Кончилось тем, что Лилю сбили в районе Донецка и она выпрыгнула с парашютом. Наши лётчики, оказавшиеся в плену вместе с Лилей, рассказывали, что видели её разъезжающей по городу в автомобиле с немецкими офицерами..."
Большинство авиаторов слуху не поверили и продолжали попытки выяснить судьбу Лидии. Но тень подозрений уже вышла за пределы полка и достигла вышестоящих штабов. Командование, проявив "осторожность", не утвердило представление Литвяк к званию Героя Советского Союза, ограничившись орденом Отечественной войны 1-й степени.
А вот, что на самом деле:
Находясь в районе хутора Кожевня, ребята узнали что летом 1943 года на его окраине упал советский истребитель. Пилотом, раненым в голову, была женщина. Она похоронена в селе Дмитриевка Шахтерского района, в братской могиле. Это была Лида, что подтвердилось ходом дальнейших расследований.
А написал свой пасквиль Панов уже в 90-е в Киеве.
Зачем этому славному комиссару было срать на память о героине - кто знает.