8 Марта: от борьбы за равноправие — к шабашам ведьм

Недавно мир в очередной раз отпраздновал Международный женский день 8 Марта. В разных странах этот день отмечают по-разному. В России он давно является праздничным. Это обычно очень позитивный, светлый и радостный день. Все привыкли, что в этот день женщинам дарят цветы, улыбки, поздравления.
Но не везде это так. В большинстве стран этот день не является официальным праздником. Государственным он впервые стал в Советском Союзе в 1921 году. СССР был первым государством, которое полностью уравняло женщин в правах и провело серию глубочайших реформ для реального осуществления равенства между мужчинами и женщинами. И только в 1975 году этот день стал по решению ООН официальным Международным женским днем.

Впервые под руководством социал-демократов женщины-суфражистки вышли на улицы с требованием равенства 8 марта 1908 года. Это были феминистки так называемой первой волны. Они требовали сокращения рабочего дня, равенства с мужчинами в условиях оплаты труда и предоставления женщинам избирательного права. В 1910 году на Второй Международной социалистической женской конференции в Копенгагене в рамках Восьмого конгресса Второго Интернационала Клара Цеткин предложила учредить 8 марта как международный женский день, и его стали неофициально отмечать в нескольких странах мира.

Сразу после Великой Октябрьской социалистической революции Ленин писал: «Большевистская, советская революция подрезывает корни угнетения и неравенства женщин так глубоко, как не дерзала подрезать их ни одна партия и ни одна революция в мире. От неравенства женщины с мужчиной по закону у нас, в Советской России, не осталось и следа. Особенно гнусное, подлое, лицемерное неравенство в брачном и семейном праве, неравенство в отношении к ребенку уничтожено Советской властью полностью. Это — первый только шаг к освобождению женщины. Но ни одна из буржуазных, хотя бы и наиболее демократических, республик не осмелилась сделать и этого первого шага. Не осмелилась из страха перед «священной частной собственностью».

За более чем век самоотверженной борьбы во всем мире женщины добились немалых успехов в вопросе равенства прав и возможностей. Сейчас они наравне с мужчинами практически повсеместно могут получать высшее образование и занимать любую должность. С развитием новых технологий, общественной системы образования и здравоохранения вести семью и быт стало намного проще, да и в культурной политике многое достигнуто. Мужчины все больше разделяют с женщинами ответственность по уходу и воспитанию детей, делят домашние обязанности. Казалось бы, мир последовательно движется от патриархальной модели устройства обществ, сто лет назад еще доминировавшей, к реальному равноправию женщин в большинстве стран (кроме, разве что, тех, где культурные запреты жестко обусловлены вероисповеданием). То есть по ходу модернизации традиционных обществ имеет место естественный сдвиг установок и в представлении о месте женщины в социуме. И вот тут возникает странный, наблюдаемый нами онлайн, казус.

Западные страны, как все понимают, давно не относятся к немодернизированным. Однако мы видим, как во многих именно западных странах феминистское движение стало набирать обороты. И настолько резко, что впору назвать это революцией. Но — какой революцией? Приглядимся, как прошел день 8 марта 2019 года в западных странах, никаким особо очевидным угнетением женщин не славящихся.
Этот день был отмечен забастовками и манифестациями во многих городах Европы и Америки. Наиболее массовые забастовки прошли в Испании, Латинской Америке и в Польше. Что было запускающим механизмом женского протеста?

В Польше феминистское движение выросло на противостоянии внесению законопроекта об ужесточении запрета абортов. Аборты в Польше запрещены, за исключением случаев, когда жизнь или здоровье женщины ставится под угрозу при продолжении беременности, а также если беременность стала следствием преступного акта или если плод имеет серьезные пороки развития. Но в отличие от тех стран, где закон полностью запрещает аборты, в Польше женщинам не грозило уголовное преследование за нелегальное прерывание беременности. Однако 23 сентября 2016 года депутаты польского сейма приняли в первом чтении законопроект, который полностью запрещает аборты в стране и вводит за них уголовную ответственность сроком до пяти лет лишения свободы. Законопроект был инициирован комитетом «Остановить аборты», который собрал 450 000 подписей в его поддержку, заручившись одобрением католической церкви. Эти действия стали причиной возникновения протестного движения, которое 3 октября 2016 года выросло в общенациональную акцию протеста, именуемую «Черный понедельник».
Более ста тысяч поляков, одетых в черное, вышли на улицы десятков польских городов на масштабные демонстрации, выражая свое несогласие с данным законопроектом и требуя его отмены.

5 октября в европейском парламенте состоялась дискуссия на тему положения женщин в Польше, и в конечном счете на экстренном заседании 6 октября 2016 года сейм отклонил законопроект. Однако уже 24 октября того же года в Варшаве состоялся новый митинг женщин. Теперь они требовали полной отмены закона об абортах, а также изменений в воспитательной и гендерной политике, в частности, ограничения влияния церкви на политику и уделения большего внимания сексуальному воспитанию и методам планирования семьи в школах. «Аборт — это верхушка айсберга. Презрение и насилие — это то, с чем ежедневно сталкиваемся в Польше, и это невыносимо», — утверждает соорганизатор общепольской забастовки женщин Божена Пшилуцка. В тот же день на волне «Черного протеста» в Польше был брошен призыв к международной женской забастовке.

В самой Польше забастовка состоялась 8 марта 2017 года — в разных городах Польши тысячи людей приняли участие в демонстрациях и митингах в поддержку прав женщин. Как сообщало «Радио Свобода», участники манифестации в Варшаве вышли в центр столицы с транспарантами «Нет диктатуре костела!», «Мое тело — мой выбор», требуя прекратить попытки полностью запретить аборты на законодательном уровне и возобновить государственную поддержку программ искусственного оплодотворения. «Мы должны защищаться, выходить на улицы, это единственный способ показать правительству, что мы не согласны на маргинализацию прав женщин, домашнее насилие, чтобы решали за нас, иначе так будет продолжаться дальше», — сказала одна из участниц варшавской демонстрации. Свое участие в протестах подтвердили многие известные польки, в частности, представительницы артистического мира. Как утверждали организаторы, забастовки, манифестации и хеппенинги прошли во многих польских городах. Одновременно в том же месте прошел и немногочисленный контрпикет сторонников полного запрета абортов, которые развернули огромные снимки мертвых человеческих зародышей. «Мы пришли сюда, чтобы показать феминисткам, за что они борются, — неужели они хотят, чтобы такое случилось с их детьми?!» — заявил участник пикета.

В Аргентине феминистское движение также приобрело массовый характер в связи с законодательством против абортов. В этой латиноамериканской стране до сих пор действует закон 1921 года, который в свое время, оставив уголовное преследование за прерывание беременности, тем не менее утвердил ряд исключений: если беременность наступает в результате изнасилования или если она ставит под угрозу жизнь и здоровье матери. И вот, спустя почти 100 лет, в августе 2018 года, в сенат Аргентины внесли законопроект о полной легализации абортов. Однако 38 сенаторов проголосовали против декриминализации данной практики и только 31 «за», это и породило нынешний взрыв протестной активности.

В Испании отношение к абортам регулируется законом от 5 июля 2010 года «О сексуальном и репродуктивном здоровье и добровольном прерывании беременности». Этот закон полностью легализовал практику добровольного прерывания беременности в течение первых 14 недель. До этого по закону, принятому в 1985 году, аборт был декриминализирован для определенных случаев. Однако ряд политиков из Народной партии, под давлением таких традиционалистских организаций, связанных с католической церковью, как HazteOir.org (создатель отделения «Всемирного конгресса семей» в Испании), попытались вернуть в законодательство запрет на аборты. 14 марта 2015 года эти организации вывели на улицы Мадрида тысячи человек, требуя от властей ужесточить законодательство в сфере абортов — в ответ был получен масштабный феминистский протест. Оставим за скобками соображения (их можно счесть конспирологическими) о возможной предумышленности таких «двухходовок», при которых консерваторы оказываются удобным инструментом проведения окончательной либерализации законодательств в странах с не утерянной христианской традицией, лишь отметим заметную однотипность этих случаев.

Кроме требований устранения неравенства в уровне заработной платы, которая зачастую у женщин ниже потому, что по правилам капитализма, конечно же, основным критерием снижения рентабельности работника является материнство (декретные отпуска, больничные, невозможность отрабатывать сверхурочные часы или ездить в командировки и т. д.), появляются новые, совсем уж экстравагантные требования феминисток, которые зачастую шокируют и заставляют задуматься. Во-первых, в эти требования теперь включаются гендерные вопросы, рассматривающие пол как «социальный конструкт», а стало быть и возможность стирания любой грани между полами без привязки к физиологическим особенностям тела, заявляется о возможности существования многочисленных гендеров, в основном, связанных с сексуальной ориентацией. Эти сексуальные ориентации одновременно искусственно создаются и продвигаются. На них создается мода, их позиционируют как продвинутые, так сказать, cool. К этому подключена вся пропагандистская машина Голливуда, мэйнстримные либеральные СМИ, индустрия моды и практически вся система образования. Во-вторых, настойчиво продвигаются свободные и ничем не ограниченные сексуальные отношения. Даже любовь и семья уже объявляются одной из форм эксплуатации женщин. Кроме того, похоже, что обычные правила приличия тоже рассматриваются теперь как вид «эксплуатации».

В сегодняшнем потребительском и гедонистическом обществе, когда церковь, прежде всего в Европе и США, особенно слаба, а ее место занимает даже не атеизм, а всевозможные религиозные секты и течения, такие как Нью Эйдж, крайне странным является упор на законодательные инициативы о запрете абортов. Уж в любом случае сейчас Церкви следовало бы начинать вовсе не с таких инициатив, заранее обреченных на поражение, зато расшатывающих лодку, которая после этого дает крен отнюдь не в сторону традиционных ценностей. И уж тем более не способствует накалу христианской религиозности. Потому что, действительно, все это женское движение прежде всего имеет весьма явный антихристианский характер. Но и не только антихристианский. В целом идет атака на все монотеистические аврамические религии. И тут католическая церковь — особенно с учетом довольно двусмысленного поведения папы Франциска (что еще следует обсудить) — занимает отнюдь не сильную позицию.
Но об этом — чуть позже, а пока хотелось бы глазами свидетеля описать то, как прошел Международный женский день в Испании.

С раннего утра специальные команды феминисток циркулировали по улицам пешком и на велосипедах, агитируя всех присоединиться к забастовке. Сборище женщин в сиреневых париках и немыслимой одежде, с вызывающими транспарантами, сковородками, свистками и криками «ооэээ, ооэээ!» более даже, чем на карнавал, походило на вакханалии. Особенно ощущалась вызывающая агрессивность этих «вакханок». Феминистки собирались на митинги по всему городу, швыряли цветы мужчинам в лицо, выгоняли их со своих митингов, показывали в их адрес неприличные жесты, оскорбляли неприличными словами и буквально наслаждались этими унижениями противоположного пола. Ну и причем тут равенство?
Они говорили о революции, о свержении патриархата и капитализма, констатируя наличие сексизма в обществе, ужасное насилие в семьях по отношению к женщинам, и о высочайшем уровне фемицида. Одним из главных лозунгов были: «Ни одной меньше» или «Мы тут не все, недостает убитых». Также было много лозунгов против изнасилований, например, такие: «Даже поздно и пьяной, я хочу добираться домой в сохранности», не говоря уже о плакатах с постоянным упоминанием женских репродуктивных органов. Говорилось о двойной эксплуатации женщин — со стороны капитализма и патриархата — и одним из главных требований было требование права распоряжаться своим собственным телом, в основном, конечно, имея в виду репродуктивную политику. Но более всего привлекали внимание лозунги и транспаранты, в которых феминистки называют себя «правнучками ведьм, которых не смогли сжечь», а демонстрацию называют шабашем (последнее, заметим, весьма объективно).

В полдень около штаб-квартиры ультраправой партии VOX произошло столкновение феминисток, которые вышли на так называемый фаши-тур, с ультраправой партией Vox и организацией Hazte Oir.
Группа феминисток-лесбиянок решила пройтись по маршруту «фашистского Мадрида», они пели феминистские песни и скандировали речевки против ЛГБТ-фобии. На фургоне ультраправой организации вывешена табличка с надписью: «Это не гендерное насилие, а семейное насилие». Один из членов Hazte Oír столкнулся лицом к лицу с протестующими и завязалась потасовка.
Ультраправые широко используют термин «феминацистки», таким образом оба лагеря взаимно обвиняют друг друга в нацизме и фашизме, хотя, если сильно присмотреться, они как будто бы подыгрывают друг другу в этой совместной игре на дестабилизацию и радикализацию общественных сил. С одной стороны, растет феминистское движение, с другой стороны, впервые после смерти Франко начинает сильно подниматься на выборах выступающая против них профранкистская националистическая партия Vox.

На 19 часов в центре Мадрида была запланирована массовая демонстрация, в которой, по данным издания El Confidencial, приняло участие 375 000 человек, что в два раза больше, чем в прошлом году. Народ начал прибывать в центр города сильно заранее, чтобы занять удобное место и насладиться зрелищем. В целом в этом году, несмотря на то, что народу стало резко больше, энергетика была ниже прошлогодней. Многие пришли с детьми разных возрастов. Были и люди в инвалидных колясках. Присутствовали видные экс-политики и некоторые знаменитости. Специальные автобусы с музыкой пытались выступать в роли аниматоров, скандируя кричалки. Но «огни» вспыхивали и тут же затухали. Потом предложили прыгать: «Кто не скачет, тот мачист». Попрыгали, и вновь все затухло. Некоторые зевали. В каких-то точках специально подготовленные группы с барабанами отбивали шаманские и африканские ритмы. Люди танцевали, но больше снимали видео и фотографировали происходящее как некий курьез.

Были группы женщин, переодетые в костюмы «служанок» из культового фантастического сериала-антиутопии «Рассказ служанки», снятого по одноименной книге канадской писательницы Маргарет Этвуд (в сериале описывается захват власти в США из-за проблемы массовой бесплодности неким консервативным тоталитарным религиозным режимом, и этой военно-религиозной диктатуре противопоставляется толерантное общество, где все дозволено). Одна очень грустная девушка блуждала с отрешенным видом, держа в руках плакат «Начинается матриархат». Группа людей несла плакат, на котором красовалась надпись: «Шабаш на службе феминизма, но не капитализма». Другие плакаты вызывающе декларировали: «Не я вышла из твоего ребра, а ты из моей…» (далее, как вы догадываетесь, неприличное слово, вообще очень модное на манифестации 8 марта). В общем, я не хочу приводить здесь все хулиганские выходки, они были единым лейтмотивом данного марша. Хотя были на нем и плакаты с требованием социального равенства и других, безусловно, справедливых вещей.

Необходимо отметить, что в опозиции к этому феминистскому шабашу находятся не только правые консерваторы, религиозные группы и традиционалисты. С критикой выступают и классические феминистки-марксистки. На состоявшейся 7 марта конференции они выступили с резкой критикой постмодернистского характера 3-й волны феминизма, говоря о том, что происходящее — это попытка подменить социальную борьбу проблемами защиты разнообразных идентичностей, полностью стереть классовое сознание в обществе, а также навязать ему «виктимизм» (самоощущение жертвы). Эта критика явно показывает, что попытка некоторых консерваторов отождествить движение новых левых (по сути, больше анархистское и троцкистское) со всем «красным» целиком также является идеологическим приемом. Далеко не все марксисты одобряют гендерную политику и ту форму, которую приобретает «официальный» феминизм в последнее время, они осуждют его как очередной неолиберальный проект, элитный до такой степени, что говорить о гендере и феминизме теперь стало в высшей степени «политкорректным», а не говорить — наоборот.

Позицию марксистов и классических феминисток, требующих социального равноправия для женщин, вполне можно понять, так как в ряде западных стран, особенно в тех, где большую часть ХХ века существовали фашистские диктатуры, таких как Испания или Латинская Америка, положение женщин до недавнего времени, действительно, оставалось очень ущемленным. В Испании, например, до 1975 года просуществовала Женская секция фаланги под руководством Пилар Примо де Ривера, вдовы лидера фалангистов Хосе Антонио Примо де Ривера. Эта секция рассматривала женщину как придаток к мужчине, для удовлетворения его потребностей, поддержания хозяйства и воспитания его детей. Интересно, что уже под конец диктатуры Франко Женская секция сама взяла на себя организацию Международного женского конгресса в Мадриде. Почетное председательство в Конгрессе было предоставлено жене Франко Кармен Поло, «эффективное» президентство было доверено именно Пилар Примо де Ривера, а организация Конгресса полностью поручена Женской секции фаланги. Конгресс, объявленный в 1967 году, был отложен на несколько лет и, наконец, состоялся в Мадриде 7–14 июля 1970 года. На конгрессе присутствовали, по данным источников Женской секции и по сообщениям прессы, более 900 человек, представляющих 44 страны. 1975 год был объявлен в Испании Международным годом женщин.

Но времена изменились, и во многих странах политики и СМИ теперь активно поддерживают тему гендерного равенства, принимают соответствующие законы, на все это выделяются немалые фонды. Международные организации, такие как ООН, активно продвигают гендерную повестку, требуя от государств изменения законодательства в соответствии с ней. Представители США и ЕС, считая себя передовыми в данном вопросе, полагают, что они имеют право требовать и от России принятия гендерных законов, якобы защищающих женщин от якобы ужасного семейного насилия. Они забывают при этом, что Россия является наследницей СССР, который наиболее активно и успешно боролся за права женщин на протяжении всего ХХ века и имеет в этом смысле неоспоримое «первородство». Очень многое было сделано сразу после революции как на законодательном уровне, так и в культурной политике. Говорить об «угнетенном» состоянии советских женщин или неравенстве их возможностей по сравнению с мужчинами — в нашей стране абсурдно. Но различие того, что было достигнуто, с новыми диктуемыми «нормами раскрепощения» — есть, и суть его в том, что в СССР не разрушались семья и любовь, не приветствовались сексуальные извращения. А теперь… теперь требуется именно это.

Странность нынешней ситуации в западных странах еще и в том, что чем больше политики и СМИ поддерживают феминизм и гендерную политику, чем больше средств вкладывается в эту борьбу, тем, кажется, масштабнее становится проблема, и тем агрессивнее и неистовее женщины требуют свержения патриархата. В связи с этим хотелось бы подробно поговорить о феминизме, повнимательнее его рассмотреть и понять, что он из себя в данный момент представляет, и какие тенденции в нем можно поддержать, а какие для нас абсолютно неприемлемы. Тема чрезвычайно актуальная, едва ли не стержневая в современной политике, напрямую затрагивающая судьбу левого движения, и мы обязательно вернемся к ней в самое ближайшее время.