14836
10
Кто кого: испанская пехота против пиратов-самураев.Но всё равно, Голливуд больше любит самураев.
Если где-то есть золото и серебро, то есть и пираты. В азиатских морях они назывались вако, и главную ударную силу составляли японцы. Среди них было немало ронинов, бывших самураев, оставшихся без сюзеренов. Свирепые ронины-пираты наводили ужас на мореплавателей и сухопутных граждан от Малакки до Кореи. Но тут вако нарвались на испанцев…
Гонсало Ронкильо, генерал-губернатор испанских Филиппин, устал от бесконечных докладов о набегах вако на подотчётные владения, и в 1582 году отправил разобраться с ними капитана испанской армады, доброго идальго Хуана Пабло де Карриона. Испанцы решили не охотиться на джонки и сайпаны вако с помощью могучих галеонов. Де Каррион собрал смехотворную флотилию из лёгкого корабля «Сан Юсепе», галеры «Ла Капитана» и пяти вспомогательных посудин, способных ходить по мелководью. И направился к устью реки Кагаян на Лусоне, куда, по сведениям разведки, двигалась флотилия пиратского лорда Тай Фуса.
Гонсало Ронкильо, генерал-губернатор испанских Филиппин, устал от бесконечных докладов о набегах вако на подотчётные владения, и в 1582 году отправил разобраться с ними капитана испанской армады, доброго идальго Хуана Пабло де Карриона. Испанцы решили не охотиться на джонки и сайпаны вако с помощью могучих галеонов. Де Каррион собрал смехотворную флотилию из лёгкого корабля «Сан Юсепе», галеры «Ла Капитана» и пяти вспомогательных посудин, способных ходить по мелководью. И направился к устью реки Кагаян на Лусоне, куда, по сведениям разведки, двигалась флотилия пиратского лорда Тай Фуса.
×
Ударной силой дона Хуана стал отряд из 40 морских пехотинцев (больше на «Сан Юсепе» не поместилось). Вооружены они были по образцу испанской терции: пикинёры, мушкетёры, родельеры со шпагами и стальными щитами — все в кирасах и шлемах-морионах. Их противники, морские разбойники вако, были вооружены по принципу «что затрофеил, тем и режу»… но ударной силой, как и было сказано, являлись ронины, которые даже при морском разбое не расставались с катанами и ламеллярным доспехом. Огневую поддержку пиратам обеспечивали аркебузы японского производства — не очень мощные и точные.
У мыса Богеадор испанцы встретили первый корабль, чей экипаж занимался привычным делом — грабил прибрежный посёлок и резал мирное население. Увидев противника, вако кинулись на свой сампан. Завязался морской бой. «Сан Юсепе» взял пирата на абордаж, морпехи выстроились в крохотную, но зубастую терцию — и началась натуральная мясорубка. Вако накатывались на испанский строй лишь для того, чтобы соотечественники капитана Алатристе отработанными движениями насадили их на клинки из доброй толедской стали. Катаны ронинов либо не успевали достать испанцев, либо находили непреодолимое препятствие в виде кирас и шлемов и… банально гнулись. Естественно, фамильных мечей авторства великих мастеров там не было, а катана массовой «самураизации» простолюдинов не способна на зрелищные деяния вроде красивого разрубания любых предметов на две аккуратные половинки. Да и древние фамильные мечи, при общем печальном качестве железа на Японских островах, лучше лишний раз не тестировать, а то ведь могут быть прискорбные конфузы… впрочем, вернёмся на палубы сцепившихся «Сан Юсепе» и пиратского сампана.
Когда вако откатывались, им вдогонку летели неумолимые пули мушкетов. Ответный огонь пиратских аркебуз оказался бестолковым: пули попросту сплющивались об испанскую броню из всё той же доброй толедской стали. Вако были перебиты или попрыгали в воду и поплыли к берегу, где их с нетерпением ждали благодарные селяне с сельхозинвентарём. А испанцы, не потерявшие ни одного человека, двинулись вверх по реке Кагаян.
Когда вако откатывались, им вдогонку летели неумолимые пули мушкетов. Ответный огонь пиратских аркебуз оказался бестолковым: пули попросту сплющивались об испанскую броню из всё той же доброй толедской стали. Вако были перебиты или попрыгали в воду и поплыли к берегу, где их с нетерпением ждали благодарные селяне с сельхозинвентарём. А испанцы, не потерявшие ни одного человека, двинулись вверх по реке Кагаян.
И угодили в натуральное осиное гнездо, встретив у селения выше по течению 18 пиратских сампанов и до тысячи пиратов. И вроде не грех отступить при таком печальном соотношении сил, но ведь мы испанская пехота, сеньоры, и с нами добрый капитан Хуан Пабло де Каррион… Обстреляв стоявшие у берега сампаны испанцы высадились невдалеке (несколько из них при этом утонули, потому что снимать доспехи было решительно некогда) и на скорую руку построили полевые укрепления, на которые для пущей убедительности поставили снятые с кораблей пушки.
Начались переговоры, перемежающиеся артиллерийскими залпами. Вако требовали золота и серебра, испанцы — чтобы пираты покаялись, сдались на милость его католического величества Филиппа II, и тогда, возможно, их даже не всех казнят. Ну или — в качестве особой милости доброго идальго — чтобы немедленно покинули всей ордой испанские владения и более никогда не оскорбляли их своим видом.
Пиратам такие условия не понравились, и вечером они пошли на штурм. В первой волне шли кое-как вооруженные корейцы и китайцы — их целью было не столько нанести урон, сколько выдернуть пики, которые испанцы воткнули в землю перед своими укреплениями. Также Тай Фусо надеялся, что на тех испанцы переведут весь свой порох и пули.
Можно читать разные описания столкновения отряда испанцев в 40 человек с японскими пиратами и из вспомогательными отрядами. В целом же оказалось, что японская тактика и японское оружие на порядок уступали по эффекту испанскому. В первом же абордажном бою оказалось, что испанцы умеют отлично орудовать копьями. Они построились на палубе в две шеренги по три ряда. Количество пик в расчете на метр строя оказалось достаточным, чтобы противник не мог прорваться и разорвать строй. Качество доспехов идеально защищало испанцев в бою. Вдобавок, испанцы умели согласованно освобождать проемы в строю для применения мушкетов. Мушкетеры давали залп, убивали противника и спокойно перезарязали мушкеты за спинами своих копьеносцев. Экипаж первого корабля противника был частично уничтожен, остатки его бросили свой корабль и поплыли спасаться на берег. Испанский корабль продолжил преследование пиратов и натолкнулся на основные силы.
Последующий бой на речном берегу показал всё превосходство испанской тактики и оружия. Противник насчитывал порядка тысячи человек, испанцы потеряли несколько человек утонувшими при высадке. Спасшиеся после первого боя пираты объяснили соотечественниками, что не могли преодолеть ряды пик. Первые атаки были направлены против пик. Противник пытался не только пробиться сквозь строй пик, но и выдернуть их из рук испанцев. Несмотря на потери среди нападавших борьба за пики удалась. Испанцы остались без пик, вдобавок, мушкетеры истратили порох и пули. Казалось бы, исход боя решен. Однако, дон Хуан дал приказ атаковать. Тут выяснилось решающее преимущество рапир и шпаг против самурайских мечей. Щит и доспехи защищали испанцев в рукопашной, а рапиры и шпаги в те времена были оружие для протыкания лат. В итоге после боя испанцы насчитали 70 трупов противника, не считая убитых и раненых, которых унесли бежавшие пираты. Тут, кстати, счет должен был быть значительным с учетом возможностей унести раненых и убитых после первых трех атак пиратов. Да и не было у испанцев сил их серьезно преследовать. Одних раненых должно было быть в районе пары сотен или больше.
Эта способность испанцев к коллективному бою и превосходство в оружии здорово отрезвила японцев. Они столкнулись с невозможностью принципиально изменить свою тактику. Для аркебуз нужно было научиться производить более качественный порох, поскольку китайский не позволял пулям пробивать доспехи испанцев, хотя отлично подходил для боя с противником в японских или китайских менее прочных латах. Отказ же от длинных мечей и переход на рапиры и шпаги требовал изменения привычной боевой подготовки и приобретения умения воевать более плотным строем и взаимодействовать в бою. Японцы отказались в итоге от попыток конкурировать с испанцами и португальцами на суше и на море.
Эта способность испанцев к коллективному бою и превосходство в оружии здорово отрезвила японцев. Они столкнулись с невозможностью принципиально изменить свою тактику. Для аркебуз нужно было научиться производить более качественный порох, поскольку китайский не позволял пулям пробивать доспехи испанцев, хотя отлично подходил для боя с противником в японских или китайских менее прочных латах. Отказ же от длинных мечей и переход на рапиры и шпаги требовал изменения привычной боевой подготовки и приобретения умения воевать более плотным строем и взаимодействовать в бою. Японцы отказались в итоге от попыток конкурировать с испанцами и португальцами на суше и на море.
Источник:
реклама
были великие мастера с крутым оружием, да, но их по пальцам мастера-фрезеровщика пересчитать можно. так и в Европе тоже самое, на одного рыцаря в полном доспехе два десятка помощников чёрти-во-что облачённых приходилось.
зы вот сейчас любители татух с иероглифами меня какашками кицуне закидают
"Из рапорта о проишествии в расположении сотни казачьего сотника Переслегина.
"Третьего дня сотня стояла во второй линии охранения, отчего было дозволено готовить пищу и разводить костры. В девятом часу пополудни из кустов на огни костров к охранению вышел странный японец. Весь в чёрном, дёргался и шипел. Есаулом Петровым оный японец был ударен в ухо, отчего в скорости помер". (с)
Кстати, в 1945-том году примерно в том же духе разбили за 2 недели хвалёную и "непобедимую" квантунскую армию.
1)шпага оружие наносящее рубящие и колющие удары в пропорции 55/45
2)рапира (облегченная версия шпаги) которой и были вооружены конкистадоры оружие наносящее рубящие и колющие удары в пропорции 25/75
3)рапира "граненая" оружие наносящее рубящие и колющие удары в пропорции 0/100
Но основное это колющий удар.
Говоря простым языком под "рапирой" подразумевались более легкие версии классических "эспад".
Термином «рапира» изначально называли узкий рубяще-колющий клинок, мало приспособленный для широких рубящих и режущих ударов, которым пользовались как военные, так и горожане. В конце концов, рапирой стали называть только длинный колющий клинок, фактически, не имеющий лезвия.