3296
60
Пересвет - маленький (13 тыс. жителей) и далёкий город на севере Подмосковья, так не похожий на каменные джунгли показанных в прошлых частях Королёва и Реутова и пока ещё не показанных Химок и Люберец. Но связан с ними всеми Пересвет неразрывно - здесь, в глубокой долине речки Кунья, находится главный испытательный центр ракетных двигателей и космических аппаратов. А при нём есть музей, причём что удивительно - общедоступный.
От Москвы до Пересвета ехать больше 2 часов - электричкой до Сергиева Посада и далее маршруткой с привокзальной площади. В тёмных лесах за Сергиевым Посадом лежит небольшой и странный промышленный район, куда входят Краснозаводск, где с 1915 года делают патроны и пиротехнику, ракетно-космические Пересвет и Реммаш и Богородское с Загорской ГАЭС, которая ночью и в середине дня накачивает воду в "висячий" пруд-резервуар, а в пиковое время утром и вечером сбрасывает её через свои гидроагрегаты. Население всех этих городков и посёлков - по 10-15 тысяч жителей, а на карте они образуют хорошо заметное кольцо. Со стороны Сергиева Посада его открывает село Сватково с Покровской церковью (1810) - налево будут Пересвет и Реммаш, направо - Краснозаводск и Богородское:
×
Всё это великолепие обязано своим существованием еле заметной речке Кунья, извилисто текущей в Дубну. Местность вдоль неё по подмосковным меркам глуха и безлюдна, тёмные еловые леса похожи на сибирскую тайгу, но главное - сама Кунья течёт в глубокой (до 40 метров) и узкой долине, похожей на каньон. Её-то и приметил где-то в середине 1940-х Сергей Королёв с вертолёта, подыскивая место для нового секретного объекта - филиал №2 Института №88. Эту историю я уже не раз пересказывал в прошлых частях: хотя СССР активно эксперементировал с небольшими ракетами ещё в 1930-х годах, куда больше успехов в этом деле добилась Германия. К середине войны истинный ариец Вернер фон Браун создал крылатую ракету Фау-1 и баллистическую ракету Фау-2, которые стали предками всех современных ракет без исключения. Затем лучшие специалисты поверженного Рейха сбежали на Запад, зато СССР достались завод и полигон на балтийском острове Пенемюнде, их уникальное оборудование и огромное количество "изделий" на самых разных этапах готовности. Началось освоение технологий методом "обратной разработки" по готовым чужим образцам: с 1944 году ОКБ-51 под руководством Владимира Челомея занималось крылатыми ракетами, а в 1946 году в Калининграде (то есть нынешнем Королёве) был создан НИИ-88 для изучения баллистических ракет, важнейшее отделение которого возглавил Сергей Королёв. Победители по обе стороны Атлантики тут оказались в равном положении - одним надо было постигать превосходящие технологии, другим - создавать под них инфраструктуру с нуля, и на какой-нибудь заметный результат и тем, и другим понадобились годы. Птенцы первых советских ракет должны были где-то учиться летать, и Москва с Ближайшим Подмосковьем были явно не лучшим для этого местом. Совсем иное дело - глухая и глубокая долина Куньи!
И если бы мальчишки из окрестных посёлков забрели в это ущелье - они бы точно убежали в ужасе, решив, что Герберт Уэллс не наврал и следом за немцем на родную землю пожаловал марсианин: там монтировались грандиозные испытательные стенды по образцу тех, что СССР вывез несколькими товарными составами из Пенемюнде. Строительство продолжалось около полутора лет - с августа 1948 года по осень 1949-го, и в последнем декабре 1940-х здесь прошли первые огневые испытания двигателя ракеты Р-1 - полного советского аналога Фау-2. Дальше строились новые стенды, осваивались технологии, и конечно же по славной советской традиции менялись подчинения и названия: Филиал №2 НИИ-88 (до 1956 года), НИИ-229 Минобороны и наконец, с 1966 года - НИИ химического машиностроения. По соседству с 1960 году появился ещё НИИ химических и строительных машин, на самом деле изучавший аэродинамику ракет и влияние на них различных погодных условий, а в 2008 году НИИХИммаш и НИИХСМ были объединены в Научно-испытательный центр Ракетно-космической промышленности (НИЦ РКП), под таким названием существующий и ныне. Посёлок строителей, которых вскоре сменили специалисты, был основан посреди подмосковного леса всё в том же августе 1948 года, получил бесхитростное название Новостройка и официально был лишь дальним районом Краснозаводска. Посёлку НИИХСМ с название повезло ещё меньше - он стал просто Реммаш, и остаётся таковым до сих пор. В 2000 году Новостройка получила самостоятельность, городской статус и звучное название Пересвет - в честь богатыря-героя Куликовской битвы, духовным наставником которого был Сергий Радонежского, которого Посад. Тогда же, видимо, поставили и вот этот удивительно красивый въездной знак, рядом с которым мы с estrella_de_sur и покинули маршрутку.
В основном Пересвет выглядит так - стерильный советский город без новостроек и наружной рекламы, по улицам которого ходят интеллигентные люди с лицами не нашей эпохи. На нас тут откровенно косились, а приедь мы такие сюда в советское время - очень быстро, думается, поимели бы непростой разговор со строгими людьми в штатском. Вроде бы Пересвет никогда не был ЗАТО - но впечатляет именно вот этой атмосферой замкнутости и запретности:
Тихими улицами среди многоэтажек мы вышли к его главной достопримечательности - Национальному музею ракетно-космической техники, устроенному в 2007 прямо на территории местного профилактория "Берёзка". Надо заметить, когда пару месяцев назад в комментариях к одному из постов об экскурсиях в ведомственные музеи мне сказали, что в Пересвете тоже есть музей - я не почувствовал ничего, кроме безнадёги. В Институт космических исследований, ЦНИИмаш и РКК "Энергию" группы на тот момент отчаянно не набирались, с люберецким НПП "Звезда" переговоры только начинались, в химкинском "Энергомаше" искренне хотели мне помочь привести к ним группу, но понимали, что я вряд ли смогу убедить службу безопасности в своей благонадёжности, а в реутовском НПО Машиностроения со мной разговаривали как со злоумышленником. Какая уж там экскурсия в музей полигона, где испытывают ракетные двигатели?! И я даже не сразу поверил, когда мне сказали, что музей в Пересвете общедоступный, бесплатный и к тому же открыт по субботам.
За воротами - крупная техника. Крылатые ракеты в музее везде - их НИЦ РКП тоже испытывал, но главное - рядом находится база их хранения и утилизации, где имелось несколько макетов-пособий для сотрудников, каким-то образом в итоге попавших сюда. В зелёном сарае над ними - загадочный "аппарат космической связи", который толком и не разглядеть сквозь бликующее стекло. За ним - "Союз ТМА", спускаемый аппарат, побывавший на орбите - пожалуй, самый распространённый артефакт отечественных музеев космонавтики.
Напротив - короткая и толстая РСМ-25, морская баллистическая ракета средней дальности 1960-х годов, и её характерные пропорции - от того, что влезать она должна в подводную лодку поперёк корпуса. Дальше - переходной отсек станции "Мир" и носовая часть "Бурана". В космос они летали, не покидая Пересвета, и как им это удалось - я расскажу в конце поста.
За ними - боевая зенитная ракета и внушительных размеров двигатель РД-8 (или 11Д513) от второй ступени ракеты "Зенит", созданный, как и сама ракета, на "Южмаше" в Днепропетровске, а здесь в 1979-85 годах проходивший испытания. На самом деле он вполне обычен для своего класса - просто именно вторая ступень самая мощная, так как у неё самая сложная задача - вести ракету через верхние слои атмосферы, где воздух ещё преграда, но уже не опора.
А это двигатель третьей ступени. Он не настолько мощный, но зато может включаться несколько раз, а небольшие сопла способны менять направления. Этот двигатель работает уже в открытом космосе, и его задача - в безвоздушном пространстве вывести "полезную нагрузку" рассыпавшейся в атмосфере ракеты на целевую орбиту.
Когда открывается дверь - внутри начинает истошно вопить сигнализация. Ещё есть колокольчик, отлитый в середине 19 века, а рядом с ним - макет российского стартового комплекса на космодроме Куру во Французской Гвиане. Последний считается самым перспективным космодромом мира - ведь при запуске ракеты вращающаяся Земля помогает ей подобно гигантской праще, и с экватора, где радиус вращения больше, одной и той же ракетой можно запустить примерно на треть более тяжёлый груз, чем из высоких широт. Гвианский космический центр располагается на 5-м градусе.
На шум сигнализации появился и хозяин, да сразу смерил нас острым взглядом. Михаил Владимирович Хвостов - не учёный, а военный, подполковник в отставке, при Советах командовавший ракетной бригадой где-то в степях Украины (может быть, примерно там, где у них теперь Музей ракетных войск). В Перестройку он уехал в Новостройку, где была родня, да устроился в НИИХИММАШ не кем-нибудь, а начальником режима - проще говоря, безопасником. И думаю, он лучше всех понимал, что от кого охранять, и уж точно - не ведомственный музей (основанный ещё в 1999 году) от экскурсантов. В 2007 году музей вывели на общедоступную территорию, и вышедший тогда же на пенсию Михаил Владимирович - его бессменный хранитель.
Здесь чувствуешь себя гостем - Михаил Владимирович не экскурсию в узком смысле проводит, а просто разговаривает с посетителями по всем касающимся музея темам - о ракетах и их создателях, об испытаниях и стендах, о проектах воплощённых и прерванных. Совсем под конец покажет в одной из боковых комнат шарж на сотрудников НИИхиммаша:
А начинается всё в центральном зале музея, где рядышком - Спутник с красной звездой, первая ракета Королёва ГИРД-09 и уменьшенный "Зенит" (всё, само собой, макеты). Слева - костюм лётчика-испытателя с гермошлемом, справа - "Пингвин", реабилитирующий костюм космонавта.
Здание музея - на самом деле самое историческое во всём Пересвете: это ни что иное, как дом Королёва, куда Сергей Павлович лично приезжал курировать испытания. Было это давно, воды с тех пор утекло много, и всё же от первоначальной обстановки сохранились стол и камин:
Или вот подлинный график испытаний изделия "Б" 1956 года, и если я ничего не путаю - речь в данном случае о той самой ракете Р-7, модификации которой во главе с "Союзом" по сей день служат "рабочими лошадками" космоса.
Голос Королёва живёт вот в этом телефоне. Как и голос Гагарина - в трубке можно прослушать подлинную запись их переговоров при старте "Востока-1". И Гагарин, судя по голосу, был удалой русский парень, а Королёв - прирождённый лидер, из тех что одновременно и свой в доску, и непререкаемый авторитет.
Правый зал посвящён испытаниям ракетных двигателей, и макеты их стендов я покажу отдельно в конце поста. Здесь же обратите внимание на химзащитный костюм заправщика ракеты и многослойное бронестекло командного пункта
Ещё на кадре выше слева - камера сгорания двигателя РД-107 с "Энергомаша" (на подобном двигателе летал Гагарин) и напротив него - фрагмент двигателя маневрирования, при включении в розетку начинающийся медленно поворачиваться с гроким шипением.
А вышка справа - это макет СВОДа (стенд вертикальный огневой динамический), в котором закреплялся двигатель для испытаний газодинамики старта.
А вышка справа - это макет СВОДа (стенд вертикальный огневой динамический), в котором закреплялся двигатель для испытаний газодинамики старта.
С другой стороны - более редкие штуки: водородные двигатели - химэлемент №1 очень сложен в получении и использовании, но, лёгкий и жарко горящий, на роль ракетного топлива он подходит лучше всего. На переднем плане - разгонный блок 12 КРВ, испытывавшийся в 1999-2002 годах для ракетной программы Индии (отдельные стенды в музее посвящены сотрудничеству с Индией, Китаем, Кореей, США и другими странами). А на заднем плане, рядом с макетом "Протона" - уменьшенная модель камеры сгорания двигателя сверхтяжёлой ракеты "Энергия".
"Энергии" и работавшим над ней людям посвящён отдельный небольшой зал в правом крыле. С "Энергией" на НИИХИММАШе, как и в остальной космической отрасли, была связана крупнейшая последняя реконструкция. Для испытаний её двигателей, способных вывести в космос 120 тонн груза, слишком тесным оказался даже полигон НИИХИММАШ, и в 1980-х годах под эти испытания был построен его филиал на Байконуре. Шутка ли - в "Энергию" заправлялось 100 тонн жидкого водорода, а учитывая что плотность его 70 грамм на литр, это гораздо круче, чем 100 тонн ваты или пуха.
Ряд артефактов той программы. Слева - скрученная в рулон металлическая пластина, оторванная от стартового комплекса при первом запуске "Энергии" 15 мая 1987 года. Справа - кварцевые плитки теплозащиты "Бурана", снятые для анализа после испытаний. А стеклянные инструменты в витрине у пола - для получения проб состава ракетного топлива:
Левый зал посвящён испытаниям уже не двигателей, а аппаратов для открытого космоса, но его экспозицию я также оставлю на конец поста. Здесь покажу лишь датчики и системы управления стендов:
В левом крыле, напротив "Энергии" - также тесно связанная с ней экспозиция. У НИЦ РКП помимо испытательных есть и вполне промыленная специализация - производство криогенных жидкостей, в первую очередь жидких кислорода (-182 градуса), азота (-196) и водорода (-253 градуса). Последний мало того что требует фантастических температур (то есть расходов энергии), так ещё и очень взрывоопасен, поэтому сжижение водорода - производство редкое и сложное. При Советах такие производства были в Чирчике (Узбекистан) и Днепродзержинске (Украина), в околокосмических кругах водородные технологии в России многие считают утраченными, но тем не менее по словам Михаила Владимировича не далее как месяц назад в Пересвете запустили новую установку и выдали тестовую партию жидкого водорода. Вот только заказчиков на него пока нет, как и действующих отечественных водородных двигателей. В зале - ёмкости для транспортировки жидкого водорода, эжектор (насос) криокомплекса "Энергии", иллюминатор камеры испытаний космической техники и очередная крылатая ракета Р-60 класса "воздух - воздух".
Материалы для очистки и конверсии (наверху) и электролиза (внизу) водорода и труба криопровода с особой теплоизоляцией:
Ещё несколько витрин - прямо в коридоре. Здесь мне запомнилась старая техника для вычисления и связи:
Отдельные витрины посвящены разным стендам, и самая интересная - у стенда ИС-104, так как на ней можно увидеть предметы его испытаний: двигатели малой тяги. Эти малютки используются в открытом космосе для маневрирования, и у "Бурана", например, их было более 40.
Ещё один небольшой зал повествует об истории Пересвета, в первую очередь - его строителях. Сто километров отсюда до Москвы в 1940-х годах преодолевались совсем не так, как в наше время, и труд 800 первопоселенцев был в общем того же порядка, что и где-нибудь на северах. Непролазная грязь и бездорожье - общее место любых воспоминаний о рождении города.
Но земля на Кунье всё же древняя, и при строительстве из неё всплыло немало археологических находок:
А до 1940-х годов более всего Кунья была известна богородской деревянной резьбой, зародившейся где-то в 17 веке. Знаменитые подвижные деревянные игрушки - это как раз отсюда. Теперь в Богородском находится Загорская ГАЭС, но и фабрика деревянных игрушек никуда не делась. Сюжеты мишки, вручающем ракету другим животным, думаю, вполне прозрачно намекают на космическое сотрудничество России.
Так, незаметно, за неспешной беседой-экскурсией, мы провели в музее пару часов. Стоило было задать Михаилу Владимировичу вопрос - как ответ на него вытягивал какие-то новые темы, и взяв указку, хранитель музея шёл включать свет в каких-то ещё не замеченных нами витринах. Экспозиция здесь очень плотная, и на мой взгляд, интереснее будет тем, кто в предмете уже как-то разбирается, чем далёким от темы людям.
Покинув музей, мы решили прогуляться по городу, и направились заснеженными улицами к площади Виктора Пухова - конечно же, директора-"отца" НИИХИММАШа, много сделавшего и для Новостройки.
Покинув музей, мы решили прогуляться по городу, и направились заснеженными улицами к площади Виктора Пухова - конечно же, директора-"отца" НИИХИММАШа, много сделавшего и для Новостройки.
Пейзаж Пересвета всё так же стерилен, и разве что обилие машин да стихийное остекление балконов выдают, что на дворе не 1970-е годы. Даже лица прохожих здесь - и те словно с плёночных фотографий.
От музея Пересвет ощутимо поднимается по склону, и над площадью Пухова нависает местный Старый город. В том числе - ДК "Космос" (1960), со строительством нижних районов как бы развёрнутый на 90 градусов - главный вход с площади Пухова не через портик, а через пристройку 1960-х годов:
В створе портала - улица Ленина, построенная как раз с подачи того самого Виктора Пухова вместо деревянного барачника:
Здесь мимо нас проехал старый ЛАЗ, при виде которого я пошутил, что на нём сюда ещё Королёва возили.
В скверике севернее улицы Ленина - камень на месте Первого колышка (Ново)стройки, забитого в августе 1948 года. Поначалу Новостройка представляла собой палаточный лагерь, первые десять лет своей истории - барачник посреди вязкой грязи. На старой фотографии его пейзаж здоров напоминает мне посёлки Крайнего Севера... но и в нынешнем Пересвете ощущается что-то неожиданно северное.
Наверху - последняя перед "заводом" (как тут называют НИЦ РКП) короткая улица Бабушкина. У её начала - деревянная Иверская церковь (2008), подворье Троице-Сергиевой Лавры в Пересвете:
Напротив - три 12-квартирных дома (1951), и нам стало интересно, что скрывается в "башнях" над крышами:
Узнать это оказалось не так-то сложно - двери здесь без кодовых замков, а в подъездах - шкафы да коляски. Дверные ручки мы, ясное дело, не пробовали, но я бы не удивился, если бы и они поворачивались без сопротивления.
Проходная НИЦ РКП, и на крыльце её - людно и шумно, особенно по контрасту с пустынными тихими улицами:
Нам, конечно, очень хотелось посмотреть на сами испытательные стенды. На честный вопрос, видны ли они из города, Михаил Владимирович лишь усмехнулся: "А вы сами как думаете? Здесь умные люди проектировали!". 40-метровая долина Куньи и высокие деревья над ней - достаточно, чтобы скрыть грандиозные стенды от посторонних глаз, и максимум, что видно из посёлка - это трубы, торчащие откуда-то из ущелья. Лыжники, которые очень любят окрестные леса, периодически натыкаются в них на виднеющиеся за деревьями постройки, одну из которых мне описывали как "небоскрёб без окон". Может быть чуть больше видно из Краснозаводска на той стороне провала Куньи. В любом случае НИЦ РКП во всех своих 62 объектах прекрасно размечен на викимапии, а на сайте предприятия много фотографий с детальными описаниями.
Мне же остаётся лишь вернуться в музей, главные экспонаты которого я покажу вместо подлинных стендов. Вот макет стенда №1, скопированного из Пенемюнде. Собственно, и сам испытательный стенд "Фау-2" из Пенемюнде увезли в СССР - но только не сюда, а на Капустин Яр. Высота всей этой конструкции - более 40 метров, и кабы ни долина Куньи - под ней пришлось бы рыть котлован.
Примерно вот такими вот штуковинами и уставлена долина Куньи. Всего здесь было испытано более 80 ракетных двигателей и более 280 двигательных установок:
Ещё тут есть стенды статических испытаний на прочность, динамических испытаний (имитация ракеты-носителя; на кадре ниже), отдельный стенд для испытания заправочного оборудования и многое другое. Все эти сооружения исключительно зрелищны, но экскурсии непосредственно к стендам водили разве что в глухих 1990-х.
Может быть, несколько доступнее взгляду комплекс тепловакуумных испытаний, столь огромный, что в узкой долине Куньи он бы просто не поместился. Рядом с ним - ещё и Загорский трубный завод, так что не исключаю, что возможно даже подойти к нему близко. Но увидели бы мы там в лучшем случае просто нагромождение бетонных параллелепипедов. А вот в музее - их макет в разрезе:
На КТВИ испытывают уже не двигатели, которым гореть в атмосфере, а аппараты для открытого космоса, и это сооружение нужно для того, чтобы получить кусочек космоса прямо на Земле. В его камерах вертикальных испытаний (КВИ), самая крупная из которых высотой 40 метров и диаметром 16 метров создаёт глубокий вакуум, а в нём при помощи криогенных жидкостей и мощных ламп перепады температуры от +120 до -120 градусов. Через подобные камеры, загружаясь сверху в гигантский люк, прошло 160 космических аппаратов, в том числе "Салюты", станция "Мир" и "Буран".
Слева - камера для съёмок испытаний (использовалась при испытаниях "Энергии" на динамическом стенде) и рефлектор лампы из тепловакуумной камеры. Справа - сами лампы: одна такая потребляет столько же энергии, сколько дом в 9 этажей и 3 подъезда, когда в нём включена вся электротехника кроме стиральных машин. Сотни таких ламп светят в капсуле сквозь глубокий вакуум, и их лучи разогревают обшивку космического корабля выше 100 градусов - полная имитация неприкрытого воздухом Солнца на земной орбите.
Эти испытания я и имел в виду, говоря о полётах в космос, не покидая Пересвет.
Автор VARANDEJ
Автор VARANDEJ
Ссылки по теме:
- Британец пересёк 140-километровое монгольское озеро на коньках
- В Норвегии откроют супер-экологичный отель на солнечных батареях
- Английские суфражистки: уникальные колоризированные фото борцов за права женщин
- Редкие фото известных преступников
- Самые главные скупердяи Голливуда
реклама
---
Редкостный бред!
самая сложная задача оторваться от земли - а это первая ступень.
для ракетного двигателя ВОЗДУХ не опра!
-
это же все в школе было.
Далекий от чего, ѣть? От МКАД? Естественно, два часа от Москвы уже мертвые пустоши, только ветер гонит ледяной песок над безжизненной пустыней..