21487
3
— А вот и наш Артурчик, — женщина провела фельдшера в комнату, где на широкой кровати в джинсах и клетчатой рубахе лежал не по годам рослый пятнадцатилетний подросток.
Выражение лица подростка заиграло всеми оттенками настроения — очевидно, он не знал, чего ожидать от незнакомого человека в синей форме с оранжевым ящиком в руках.
Выражение лица подростка заиграло всеми оттенками настроения — очевидно, он не знал, чего ожидать от незнакомого человека в синей форме с оранжевым ящиком в руках.
— У Артурчика температура со вчерашнего вечера. Никак не собьём.
— Высокая температура? — фельдшер придвинул себе табурет и сел.
— 39. И никак не снижается.
— Жаропонижающее давали?
— У нас нет, — женщина развела руками. — Мы не здесь живём. Мы в гости приехали.
— А к педиатру обращались?
— Я же вам русским языком сказала: мы в гостях. Где я ему здесь педиатра возьму?
— Понятно, — фельдшер вздохнул. — Полис медицинский, пожалуйста, паспорт.
— У нас не с собой, — женщина опять заплескала руками. — Мы ж не знали. Мы в гостях. Но я могу позвонить, и муж всё пришлёт.
— Звоните, — фельдшер повернулся к подростку. — Ну, привет. Жалобы есть?
Подросток, лежавший до этого тихо и настороженно, вдруг скривился и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахнул пыль с ширинки своих штанов. Фельдшер мельком обратил внимание на неприличный жест, но значения ему не придал. Мало ли, что покажется в одиннадцать вечера на третьем без заезда вызове.
— Он у нас даун, — женщина оторвалась от разговора по телефону. — Вы меня спрашивайте. Он иногда плохо контактирует с незнакомыми людьми.
— А знакомых у него много? — фельдшер повернул голову к матери.
— Только мы с мужем. Да вот родственники, к которым приехали. Но с ними он почти не общается. Только с родителями. Вот. Копии документов прислали.
— Давайте я перепишу пока, а вы ребёнку градусник поставьте.
Температура действительно была высокой.
— Ну, давай, дружок, я тебя посмотрю, — фельдшер достал фонендоскоп. — Мамаша. Скажите сыну, чтоб он сел и рубашку поднял.
— Нах… Пошёл, — вдруг отчётливо произнёс подросток и повторил жест.
— Однако, — фельдшер вопросительно посмотрел на мать.
— Не обращайте внимания. Он больной ребёнок, что с него взять. Артурчик. Давай рубашечку поднимем. Доктор слушать будет.
— Нах... — Подросток засмеялся и показал присутствующим средний палец и отвернулся.
— Э, нет. Так дело не пойдёт. Или я тебя смотрю, или будем укол сразу делать. Боишься уколов?
Подросток с готовностью задрал рубаху, дал себя послушать и всем своим видом показывал полное дружелюбие по отношению к доктору. Когда осмотр закончился, больной пришёл в хорошее расположение духа и полез к фельдшеру обниматься. Фельдшер аккуратно отстранился от объятий. Видя такое непонимание, подросток опять скривился и произнёс всё ту же матерную фразу, сопровождая её всё теми же непотребными жестами.
— Боюсь, всё-таки придётся делать укол, раз вы не удосужились купить сыну что-нибудь от температуры.
— Делайте, раз надо. Артурчик, иди я тебе джинсы помогу расстегнуть.
Такой истерики фельдшер не видел ни разу. Поливая мать отборной бранью, подросток выл и, неприлично жестикулируя, забился в угол.
— Ладно. Отстаньте от него. — Фельдшер покопался в ящике. На дне нашлась упаковка парацетамола, правда, в детской дозировке. Прикинув на глазок вес больного, фельдшер отсчитал нужное количество таблеток.
— Выпьешь таблетки? Тогда укола не будет.
Артурчик с готовностью проглотил лекарство, гордо посмотрел на того, кому он так и не дал сделать себе укол, и ещё раз, изобразив на лице подобие презрения, произнёс:
— Нах.. Пошёл.
— Высокая температура? — фельдшер придвинул себе табурет и сел.
— 39. И никак не снижается.
— Жаропонижающее давали?
— У нас нет, — женщина развела руками. — Мы не здесь живём. Мы в гости приехали.
— А к педиатру обращались?
— Я же вам русским языком сказала: мы в гостях. Где я ему здесь педиатра возьму?
— Понятно, — фельдшер вздохнул. — Полис медицинский, пожалуйста, паспорт.
— У нас не с собой, — женщина опять заплескала руками. — Мы ж не знали. Мы в гостях. Но я могу позвонить, и муж всё пришлёт.
— Звоните, — фельдшер повернулся к подростку. — Ну, привет. Жалобы есть?
Подросток, лежавший до этого тихо и настороженно, вдруг скривился и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахнул пыль с ширинки своих штанов. Фельдшер мельком обратил внимание на неприличный жест, но значения ему не придал. Мало ли, что покажется в одиннадцать вечера на третьем без заезда вызове.
— Он у нас даун, — женщина оторвалась от разговора по телефону. — Вы меня спрашивайте. Он иногда плохо контактирует с незнакомыми людьми.
— А знакомых у него много? — фельдшер повернул голову к матери.
— Только мы с мужем. Да вот родственники, к которым приехали. Но с ними он почти не общается. Только с родителями. Вот. Копии документов прислали.
— Давайте я перепишу пока, а вы ребёнку градусник поставьте.
Температура действительно была высокой.
— Ну, давай, дружок, я тебя посмотрю, — фельдшер достал фонендоскоп. — Мамаша. Скажите сыну, чтоб он сел и рубашку поднял.
— Нах… Пошёл, — вдруг отчётливо произнёс подросток и повторил жест.
— Однако, — фельдшер вопросительно посмотрел на мать.
— Не обращайте внимания. Он больной ребёнок, что с него взять. Артурчик. Давай рубашечку поднимем. Доктор слушать будет.
— Нах... — Подросток засмеялся и показал присутствующим средний палец и отвернулся.
— Э, нет. Так дело не пойдёт. Или я тебя смотрю, или будем укол сразу делать. Боишься уколов?
Подросток с готовностью задрал рубаху, дал себя послушать и всем своим видом показывал полное дружелюбие по отношению к доктору. Когда осмотр закончился, больной пришёл в хорошее расположение духа и полез к фельдшеру обниматься. Фельдшер аккуратно отстранился от объятий. Видя такое непонимание, подросток опять скривился и произнёс всё ту же матерную фразу, сопровождая её всё теми же непотребными жестами.
— Боюсь, всё-таки придётся делать укол, раз вы не удосужились купить сыну что-нибудь от температуры.
— Делайте, раз надо. Артурчик, иди я тебе джинсы помогу расстегнуть.
Такой истерики фельдшер не видел ни разу. Поливая мать отборной бранью, подросток выл и, неприлично жестикулируя, забился в угол.
— Ладно. Отстаньте от него. — Фельдшер покопался в ящике. На дне нашлась упаковка парацетамола, правда, в детской дозировке. Прикинув на глазок вес больного, фельдшер отсчитал нужное количество таблеток.
— Выпьешь таблетки? Тогда укола не будет.
Артурчик с готовностью проглотил лекарство, гордо посмотрел на того, кому он так и не дал сделать себе укол, и ещё раз, изобразив на лице подобие презрения, произнёс:
— Нах.. Пошёл.
— У вас очень дурно воспитан ребёнок. Очень. Вам следует совместно с психиатром что-то предпринять. И срочно.
— Вы на него не обижайтесь, — мать семенила за доктором, готовясь закрыть за ним входную дверь. — Он же даун. Он просто так.
— Я не обижаюсь на детей. Тем более с таким заболеванием. Мне другое интересно. Кто эти твари, которые его всему этому научили?
— Ну, не знаю, — женщина опять заполоскала руками. — Может, услышал где-нибудь?
— Так он только с вами общается. Вы же мне об этом двадцать минут назад говорили.
— А вы мне не указывайте, — женщина вспылила. — Вас вызвали лечить, вот и лечите. А с воспитанием не ваша забота. Дожили. Мне ещё указывать будут. Вот я вашему начальству-то напишу, как вы людей тварями обзываете. Быстро с работы вылетите.
Дверь в коридор захлопнулась со звуком, похожим на выстрел из пушки, в тот момент, когда фельдшер нажал кнопку вызова лифта.
***
— Ну, жаловаться-то она точно не будет. А вообще, что тебя так всё удивляет? — старший врач выслушал фельдшера и теперь высказывал своё мнение. — У нас полстраны, как этот мальчик. А то и больше. Старшие ругаться научили, потом разрешили. Волю дали, а мозгов — нет. По форумам в Инете полазай. Сколько дерьма люди друг на друга льют. А потому, что можно. Воля! И не ведают, что творят.
***
Артурчик шёл домой. Он уже обвыкся в новом дворе и теперь частенько гулял около дома, радуясь какой-то одному ему известной радостью. И когда трое смешных, как ему показалось, дядек подошли и попросили закурить, он улыбнулся и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахивал пыль с ширинки своих штанов. Сказать им свою любимую фразу, после которой все окружающие обычно начинали смеяться, Артурчик не успел…
***
Через час избитого подростка нашли в придорожных кустах, и скорая отвезла его в больницу.
Через три часа под стражу были взяты трое местных ханыг по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений лицу, не достигшему совершеннолетнего возраста.
***
Через месяц на суде мать выла и крыла душегубов отборным матом, требуя высшей меры наказания и по миллиону рублей с каждого на лечение сына.
— Вы на него не обижайтесь, — мать семенила за доктором, готовясь закрыть за ним входную дверь. — Он же даун. Он просто так.
— Я не обижаюсь на детей. Тем более с таким заболеванием. Мне другое интересно. Кто эти твари, которые его всему этому научили?
— Ну, не знаю, — женщина опять заполоскала руками. — Может, услышал где-нибудь?
— Так он только с вами общается. Вы же мне об этом двадцать минут назад говорили.
— А вы мне не указывайте, — женщина вспылила. — Вас вызвали лечить, вот и лечите. А с воспитанием не ваша забота. Дожили. Мне ещё указывать будут. Вот я вашему начальству-то напишу, как вы людей тварями обзываете. Быстро с работы вылетите.
Дверь в коридор захлопнулась со звуком, похожим на выстрел из пушки, в тот момент, когда фельдшер нажал кнопку вызова лифта.
***
— Ну, жаловаться-то она точно не будет. А вообще, что тебя так всё удивляет? — старший врач выслушал фельдшера и теперь высказывал своё мнение. — У нас полстраны, как этот мальчик. А то и больше. Старшие ругаться научили, потом разрешили. Волю дали, а мозгов — нет. По форумам в Инете полазай. Сколько дерьма люди друг на друга льют. А потому, что можно. Воля! И не ведают, что творят.
***
Артурчик шёл домой. Он уже обвыкся в новом дворе и теперь частенько гулял около дома, радуясь какой-то одному ему известной радостью. И когда трое смешных, как ему показалось, дядек подошли и попросили закурить, он улыбнулся и сделал жест, как будто расслабленной ладонью смахивал пыль с ширинки своих штанов. Сказать им свою любимую фразу, после которой все окружающие обычно начинали смеяться, Артурчик не успел…
***
Через час избитого подростка нашли в придорожных кустах, и скорая отвезла его в больницу.
Через три часа под стражу были взяты трое местных ханыг по подозрению в нанесении тяжких телесных повреждений лицу, не достигшему совершеннолетнего возраста.
***
Через месяц на суде мать выла и крыла душегубов отборным матом, требуя высшей меры наказания и по миллиону рублей с каждого на лечение сына.
Источник:
Ссылки по теме:
- Дети с особенностями развития погуляли на свадьбе учительницы
- Малыша с синдромом Дауна не захотели снимать в рекламе, но его маме удалось добиться справедливости
- 2-летняя девочка с синдромом Дауна выиграла контракт с модельным агентством
- 5 историй успеха людей с синдромом Дауна
- Фотограф сделала серию снимков в память о сестре
А вот что бы было если бы ему все вокруг говорили что он отсталый и если бы он учился в спецшколе?
Кто то это ему первому сказал и потом разрешал повторять
Грустно от этого!
Почему бы и не пострадать, и не погоревать, обычная человечина, а то всё гламур, сюси-пуси, щастя и прочие печеньки.
Судьба дала кукиш в нос - вот и нюхай.
Бывает ребёнок подонок, отца-мать зарезал или бабушку привязал к газовой плите и сжёг за пенсию, а вся его компания вполне нормальных детушек-лапушек хохотала.
А тут весёлый даунёнок, делов то.
больше здоровых сверстников, замечая в ней те грани, мимо которых мы проходим, не обращая внимания. Зато они могут очень мешать своим родственникам, требуя повышенного внимания и затрат. И быть финансово невыгодными государству. Но если разрешить "усыпление" всех, кто чем-то не угодил родне или властям, в расход массово пойдут и вполне здоровые граждане всех возрастов...
Низкий Вам покло
P.S. В истории с изнасилованием уверен однозначно что парень не виноват, на девок таких насмотрелся в свое время.