Игорь Овсянников из 66 омсбр

Наверное, это было традицией: на первом курсе назначать командирами отделений и замкомвзводами тех, кто пришел в училище из армии или из суворовских училищ? Разумеется, у них было больше опыта службы, они знали, что такое воинская дисциплина, Да, и вообще, заметно отличались от нас, обычных выпускников средних школ.
Игорь поступил в Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР из Уссурийского СВУ (суворовского военного училища). Высокий, атлетического сложения, необыкновенно сильный. Не заметить такого было сложно. Не удивительно, что его сразу же назначили заместителем командира нашего взвода. Необычным было другое: Игорь оказался прекрасным собеседником и человеком удивительной душевной щедрости (как и многие, по-настоящему сильные люди, которым ничего не нужно было доказывать окружающим). Настоящим товарищем. Но, наверное, все-таки старшим товарищем - хотя и был нам ровесником. Но была в нем эта «командирская косточка» (в самом лучшем ее проявлении). Он интересовался заботами каждого из нас, вникал в проблемы с учебой и службой, которые свалились на нас с первых же дней училищной жизни. И помогал каждому. Нет, он не был для нас отцом-командиром. Скорее, старшим товарищем.
Вскоре выяснилось, что он прекрасно играет на баяне – и это тоже стало для нас настоящим открытием. А со временем открылось и еще одно его хобби. Игорь страстно увлекался Айкидо. В начале восьмидесятых в Москве еще мало кто знал об учении Морихея Уэсибы, хотя к тому времени Великого Сенсея уже двенадцать лет, как не было на этом свете.
Но Россия - это не только Москва. Дальний Восток всегда жил своей жизнью. И местным жителям было куда ближе до Пекина или Токио, чем до столицы нашей Родины. Поэтому многие знания, неведомые московской молодежи, были давно уже доступны их дальневосточным сверстникам. Один из друзей отца, много лет проработавший в Японии, еще с раннего детства приобщил Игоря к занятиям восточными воинскими искусствами. И одним из них было Айкидо.
Именно от Игоря я узнал это слово. Впервые услышал о самураях. И о том, что в перерывах между битвами, они писали стихи, занимались живописью, каллиграфией, вырезали забавные поделки из кости и дерева. И были уверены, что настоящий Воин должен уметь не только убивать, но и творить. И творчество - единственный Путь для него не скатиться в пропасть безумия. И не потерять свою душу, после увиденного на войне.
На первом курсе мы были «без вины виноватыми». Почти непрерывная череда караулов, нарядов по училищу сменялась ежемесячными недельными выездами в Ногинский учебный центр. Учеба, самоподготовка, различные тренажи по строевой, огневой подготовке и ЗОМП (защита от оружия массового поражения). Свободного времени на первом курсе у нас быть не могло по определению. И, разумеется, не было (если не считать получаса между просмотром программы «Время» и вечерней прогулкой, когда можно было подшить свежий подворотничок на ХБ или ПШ (хлопчатобумажное или полушерстяное обмундирование, в зависимости от времени года) или просто подготовиться к завтрашнему дню. Для тех, кто не успевал сделать домашнее задание по учебным предметам или подготовиться к зачетам и экзаменам, по ночам разрешалось заниматься в Ленинской комнате. Но не раньше, чем через час после отбоя (видимо, для самых «желающих» - не многие из нас на первом курсе могли заставить себя подняться через час после отбоя). И заканчивать занятия не позже, чем за час до подъема.
Игорь занимался ВСЕГДА (если взвод не стоял в наряде, карауле или не был на выезде в НУЦе). Правда, не в Ленинской комнате, а спускался на первый этаж, в учебный класс. Ему постоянно попадало за это от дежурного по училищу, когда тот приходил в роту проверять наличие личного состава. Но это ничего не меняло. Вместе с Володей Ивановым (а позднее к ним присоединился и Олег Якута), они сдвигали столы в классе. Проводили короткую разминку. Затем Игорь рассказывал об очередной «связке» (серии приемов), показывал, как она проводится. И приступал к тренировке. Заканчивалась тренировка, как правило, спаррингом (учебной схваткой).
Сколько раз, в карауле или наряде, проходя мимо нашей казармы ночью (на втором курсе меня перевели в спортивный взвод, и жизнь своего третьего взвода 7 роты я видел уже со стороны), замечал белые «привидения», порхающие в моем бывшем классе (вместо спортивной формы ребята часто использовали обычное нательное бельё)! Это проходила очередная тренировка.
На втором курсе Игоря активно приглашали перейти в спортивный взвод, но наше военно-прикладное многоборье ему было не интересно. У него было свое (как мне кажется, очень четкое) представление о том, что ему нужно, для того чтобы стать настоящим офицером, а что - нет. По этой же причине Игорь ушел со замкомвзводов. Он был уверен, что эта административная работа мешает его учебе. Настойчивые увещевания нашего ротного, Григория Николаевича Белянина, успехом не увенчались. До самого выпускного Игорь так и оставался «свободным» сержантом. Так рота потеряла классного замкомвзвода.
На третьем курсе, когда у нас началась парадная подготовка, мы чуть было не потеряли и самого Игоря. Он почему-то был уверен, что строевая подготовка не очень нужна офицеру на войне (война в Афганистане шла уже четыре года). К тому же парадная подготовка мешала его тренировкам (которые к этому времени занимали в его жизни все больше времени и сил). И по этой причине он написал рапорт, с просьбой отчислить его из училища. Но в этот раз ротный смог отговорить Игоря ...
После выпуска из училища, Игорь, одним из первых, попал в Афганистан. В 66-ю отдельную мотострелковую бригаду. В Джелалабад. По отзывам своих сослуживцев, был лучшим рукопашечником в бригаде и очень толковым командиром. Прослужил два года. Перед самой заменой в одном из рейдов был тяжело ранен - ему оторвало ногу. Пока Игоря пытались эвакуировать, под огнем духов, БРДМ, на который его положили, перевернулся. Игорю раздробило вторую ногу. В госпитале пришлось ампутировать то, что от неё осталось. Так он потерял обе ноги.
Его лучший друг, Володя Иванов, частенько заезжал в госпиталь ВМФ под Солнечногорском, где Игорю делали операции, и он проходил последующую реабилитацию. Потом Володя жаловался мне, что Игорь посвящал ему лишь десять-пятнадцать минут. Ссылаясь на то, что у него очень мало времени. У Игоря снова был СВОЙ распорядок дня. Расписанный по минутам и очень жесткий. Игорь поставил себе задачу: через полгода встать на протезы и начать танцевать. Да, не ходить - танцевать. Через полгода он танцевал.
А пока валялся в госпиталях, заочно получил второе высшее образование (истфак университета). Игорь был настоящим человеком. Был...
8 августа 1989 года Игорь погиб в дорожной аварии.
Что вам сказать? В каждом из нас осталась частичка его души, его света и его силы. Олег Якута в Афганистане служил в 334-м отдельном отряде спецназа в Асадабаде. Три «Красных Звезды». Володя Иванов - заместителем командира внештатного отряда снайперов в 5 гвардейской мотострелковой дивизии в Шинданте. После Афгана прошел две «Чечни». В первую был комбатом Майкопской бригады. Во вторую, уже полковником ГРУ, по старой памяти, ходил в составе групп со снайперской винтовкой (Володя - КМС по пулевой стрельбе, а дурные привычки, видимо, проходят не сразу). За все свои войны Володя не потерял ни одного своего подчиненного. Сейчас он один из лучших БАРСов.
И во всем этом есть заслуга нашего Игоря. Мы все это знаем. И помним.

© Александр Карцев, http://kartsev.eu
P.S. На фото мои однокурсники - Игорь Овсянников (фото Бронзина с Артофвара), Олег Якута (фото с Одноклассников) и Володя Иванов (фото мое).
P.P.S. Сожалею, что мой предыдущий рассказ «Ошибка американского переводчика» о работе наших разведчиков и о маленькой ошибке американского переводчика, которая сделала жизнь одного племени лучше, вызвал такой шквал негативных оценок. В результате, прочитать его на Фишках теперь можно только по прямой ссылке - Ошибка американского переводчика
Для тех, кому интересны мои рассказы – приятного чтения!