17k
«...Чуть ли не с самого детства мечтал он о том, что у него будет когда-нибудь собственный домик, и каждый год покупал по одному кирпичу для будущей постройки.
Но только, к сожалению, кум Тыква не знал арифметики и должен был время от времени просить сапожника, мастера Виноградинку, посчитать за него кирпичи.
-- Посмотрим, -- говорил мастер Виноградинка, почесывая затылок шилом. -- Шестью семь-сорок два... девять долой... Словом, всего у тебя семнадцать кирпичей.
-- А как ты думаешь, хватит этого на дом?
-- Я бы сказал, что нет.
-- Как же быть?
-- Это уж твое дело. Не хватает на дом -- сложи из кирпичей скамеечку.
-- Да на что же мне скамеечка! Скамеечек и без того в парке много, а когда они заняты, я и постоять могу.
Мастер Виноградинка молча почесывал шилом сначала за правым ухом, потом за левым и уходил в свою мастерскую.
А кум Тыква думал-думал и в конце концов решил работать побольше, а есть поменьше. Так он и сделал.
Теперь ему удавалось покупать по три, по четыре кирпича в год.
Он стал худым, как спичка, зато груда кирпичей росла.
Народ говорил:
"Посмотрите-ка на кума Тыкву! Можно подумать, что он вытаскивает кирпичи из собственного брюха. Каждый раз, как у него прибавляется кирпичик, сам он худеет на килограмм".
Так шел год за годом. Наконец наступил день, когда кум Тыква почувствовал, что становится стар и не может больше работать. Он снова пошел к мастеру Виноградинке и сказал ему:
-- Будь так добр, посчитай мои кирпичи.
Мастер Виноградинка, захватив с собой шило, вышел из мастерской, посмотрел на груду кирпичей и начал:
-- Шестью семь-сорок два... девять долой... Словом, всего у тебя теперь сто восемнадцать штук...
...Кум Тыква вздохнул разок-другой, но, видя, что от его вздохов кирпичей не прибавляется, решил без лишних слов начать постройку.
"Я сложу из кирпичей совсем-совсем маленький домик, -- думал он, работая. -- Мне ведь дворца не нужно, я и сам невелик. А если кирпичей не хватит, пущу в ход бумагу".
Кум Тыква работал медленно и осторожно, боясь слишком быстро израсходовать все свои драгоценные кирпичи.
Он клал их один на другой так бережно, будто они были стеклянные. Он-то хорошо знал, чего стоит каждый кирпичик!
-- Вот это, -- приговаривал он, взяв один из кирпичей и поглаживая его, словно котенка, -- это тот самый кирпич, что я раздобыл десять лет тому назад к рождеству. Я купил его на те деньги, что припас на курицу к празднику. Ну, курятиной я полакомлюсь потом, когда кончу свою постройку, а пока обойдусь без нее.
Над каждым кирпичом он испускал глубокий-преглубокий вздох. И все же, когда кирпичи кончились, у него осталось в запасе еще очень много вздохов, а домик вышел крохотный, как голубятня"...
Но только, к сожалению, кум Тыква не знал арифметики и должен был время от времени просить сапожника, мастера Виноградинку, посчитать за него кирпичи.
-- Посмотрим, -- говорил мастер Виноградинка, почесывая затылок шилом. -- Шестью семь-сорок два... девять долой... Словом, всего у тебя семнадцать кирпичей.
-- А как ты думаешь, хватит этого на дом?
-- Я бы сказал, что нет.
-- Как же быть?
-- Это уж твое дело. Не хватает на дом -- сложи из кирпичей скамеечку.
-- Да на что же мне скамеечка! Скамеечек и без того в парке много, а когда они заняты, я и постоять могу.
Мастер Виноградинка молча почесывал шилом сначала за правым ухом, потом за левым и уходил в свою мастерскую.
А кум Тыква думал-думал и в конце концов решил работать побольше, а есть поменьше. Так он и сделал.
Теперь ему удавалось покупать по три, по четыре кирпича в год.
Он стал худым, как спичка, зато груда кирпичей росла.
Народ говорил:
"Посмотрите-ка на кума Тыкву! Можно подумать, что он вытаскивает кирпичи из собственного брюха. Каждый раз, как у него прибавляется кирпичик, сам он худеет на килограмм".
Так шел год за годом. Наконец наступил день, когда кум Тыква почувствовал, что становится стар и не может больше работать. Он снова пошел к мастеру Виноградинке и сказал ему:
-- Будь так добр, посчитай мои кирпичи.
Мастер Виноградинка, захватив с собой шило, вышел из мастерской, посмотрел на груду кирпичей и начал:
-- Шестью семь-сорок два... девять долой... Словом, всего у тебя теперь сто восемнадцать штук...
...Кум Тыква вздохнул разок-другой, но, видя, что от его вздохов кирпичей не прибавляется, решил без лишних слов начать постройку.
"Я сложу из кирпичей совсем-совсем маленький домик, -- думал он, работая. -- Мне ведь дворца не нужно, я и сам невелик. А если кирпичей не хватит, пущу в ход бумагу".
Кум Тыква работал медленно и осторожно, боясь слишком быстро израсходовать все свои драгоценные кирпичи.
Он клал их один на другой так бережно, будто они были стеклянные. Он-то хорошо знал, чего стоит каждый кирпичик!
-- Вот это, -- приговаривал он, взяв один из кирпичей и поглаживая его, словно котенка, -- это тот самый кирпич, что я раздобыл десять лет тому назад к рождеству. Я купил его на те деньги, что припас на курицу к празднику. Ну, курятиной я полакомлюсь потом, когда кончу свою постройку, а пока обойдусь без нее.
Над каждым кирпичом он испускал глубокий-преглубокий вздох. И все же, когда кирпичи кончились, у него осталось в запасе еще очень много вздохов, а домик вышел крохотный, как голубятня"...
3
204k
С добрым утром!
10 июня, Никитa Гуcятник (Пoлудницa).
Безветренный и тёплый день - к урожаю.
Гуси активно чистят перья и хлопают крыльями — к дождю.
Синий оттенок воздуха над лесом обещает скорое тепло.
Скрип колодезного журавля - к перемене погоды.
Крупные капли дождя в этот день — к затяжной непогоде.
Много ос, муравьёв, жуков и стрекоз - к солнечным дням, тёплой и сухой погоде.
10 июня, Никитa Гуcятник (Пoлудницa).
Безветренный и тёплый день - к урожаю.
Гуси активно чистят перья и хлопают крыльями — к дождю.
Синий оттенок воздуха над лесом обещает скорое тепло.
Скрип колодезного журавля - к перемене погоды.
Крупные капли дождя в этот день — к затяжной непогоде.
Много ос, муравьёв, жуков и стрекоз - к солнечным дням, тёплой и сухой погоде.
11
21k
1k
34k
204k
3k
183k
Ученые Йельского университета вернули к жизни мозг, который умер
Принято считать, что смерть мозга – это всё. Даже при сохранении сердцебиения и дыхательной деятельности. Если у человека умер мозг, всё, приехали. Но в Йеле это опровергли. Ученые смогли восстановить клеточную активность и функции нейронов у мозга свиньи спустя несколько часов после смерти. Не до конца, но восстановили. При помощи синтетической жидкости, богатой кислородом и с противовоспалительными свойствами. Ее пустили вместо крови. То есть оказалось, что при определенных обстоятельствах СМЕРТЬ ОБРАТИМА.
Принято считать, что смерть мозга – это всё. Даже при сохранении сердцебиения и дыхательной деятельности. Если у человека умер мозг, всё, приехали. Но в Йеле это опровергли. Ученые смогли восстановить клеточную активность и функции нейронов у мозга свиньи спустя несколько часов после смерти. Не до конца, но восстановили. При помощи синтетической жидкости, богатой кислородом и с противовоспалительными свойствами. Ее пустили вместо крови. То есть оказалось, что при определенных обстоятельствах СМЕРТЬ ОБРАТИМА.
1
74k
