13
1
Когда меня спрашивают, с кем я живу, всегда отвечаю, что последние 19 лет я живу с хронической обструктивной болезнью лёгкий и царём ветров Эолом. В моей однокомнатной квартире нарушена вентиляция и постоянно воет ветер в вентиляционных решётках.
Болезнь лёгких - моя расплата за более чем полувековое курение. Это моя самая большая слабость в жизни, никак не могу избавиться от этой пагубной привычки.
Квартира у меня небольшая, но зато её легко убирать, всё равно большую часть жизни провожу в разъездах и на кухне. Я жила и в 5-комнатных квартирах, поверьте, счастье измеряется не количеством комнат. У меня нет машины, езжу на метро и много хожу пешком. Обычно лечу, но иногда иду тихо и всматриваюсь в эту жизнь и в людей. В метро, если тебе начнут отрезать голову, никто и не заметит, все сидят уткнув носы в айфоны и айпады. Хотя бывает, подходят и говорят: "Спасибо вам". Скрывать не буду, приятно. Не зря, значит, я эту землю топчу. Меня часто приглашают на различные шоу, всегда отказываюсь, потому что убеждена — деньги закончатся, а позор останется.
Чего ещё хочется от жизни? Хочу, чтобы она не разбила то, что я созидала, боюсь, чтобы время не разрушило память.
У возраста есть свои издержки, но главное что я вижу, хожу и мыслю. Хотя тело требует иногда починок, но самое важное — чтобы душа не скукожилась. Поверьте, последние узлы развязываются очень просто.
Жизнь же штука гормональная, как только гейзеры в жилах начинают утихать, тогда и начинается настоящее творчество. Всё уже испытано: душа, тело, каждая его клетка всё помнит. Когда кипяток в крови пригасает, то приходит больше серьёза, глубины и сосредоточенности. Ведь ум, породу, достоинство не перешибёшь ничем. В том числе и возрастом.
Людмила Чурсина
Болезнь лёгких - моя расплата за более чем полувековое курение. Это моя самая большая слабость в жизни, никак не могу избавиться от этой пагубной привычки.
Квартира у меня небольшая, но зато её легко убирать, всё равно большую часть жизни провожу в разъездах и на кухне. Я жила и в 5-комнатных квартирах, поверьте, счастье измеряется не количеством комнат. У меня нет машины, езжу на метро и много хожу пешком. Обычно лечу, но иногда иду тихо и всматриваюсь в эту жизнь и в людей. В метро, если тебе начнут отрезать голову, никто и не заметит, все сидят уткнув носы в айфоны и айпады. Хотя бывает, подходят и говорят: "Спасибо вам". Скрывать не буду, приятно. Не зря, значит, я эту землю топчу. Меня часто приглашают на различные шоу, всегда отказываюсь, потому что убеждена — деньги закончатся, а позор останется.
Чего ещё хочется от жизни? Хочу, чтобы она не разбила то, что я созидала, боюсь, чтобы время не разрушило память.
У возраста есть свои издержки, но главное что я вижу, хожу и мыслю. Хотя тело требует иногда починок, но самое важное — чтобы душа не скукожилась. Поверьте, последние узлы развязываются очень просто.
Жизнь же штука гормональная, как только гейзеры в жилах начинают утихать, тогда и начинается настоящее творчество. Всё уже испытано: душа, тело, каждая его клетка всё помнит. Когда кипяток в крови пригасает, то приходит больше серьёза, глубины и сосредоточенности. Ведь ум, породу, достоинство не перешибёшь ничем. В том числе и возрастом.
Людмила Чурсина
"живу с хронической обструктивной болезнью легких!!!"
---
На Новодевичьем кладбище не хочу лежать, на Ваганьковском тоже. Суетно там. Хотелось бы с родителями рядом упокоиться. Боже сохрани, чтобы у моего гроба звучали какие-то речи, это же все ненужная смесь пафоса и вранья. Кто любит, тот будет горевать молча, а оттого еще и более искренне. Мне хочется, чтобы о моей смерти знали только близкие. Но догадываюсь, что ваш брат журналист все разнесет. Этому я противостоять не смогу, но воля отошедшей была именно такая. Тихо и непублично.
Игорь, проверяй, что пишешь, а не тупо копируй.