«Тарас Бульба» как энциклопедия украинской жизни

…К богатому землевладельцу Тарасу приезжают из Киевской академии окончившие курс науки сыновья, и все трое верхом отправляются в Запорожскую Сечь. Далее следует описание казацкой вольницы, смутно очень знакомое.

Да это же прототип Майдана! Люди собираются со всей Украины (Тарас с сыновьями скакали три дня). Многоопытный Бульба радостно обнимает старых товарищей — но и на Майдане немало ветеранов протестного движения.

Однако Сечь привечает любого: «Здравствуй! Во Христа веруешь? — Верую…» И после пары еще столь же незамысловатых вопросов: «Ну, хорошо, — отвечал кошевой, — ступай же в который сам знаешь курень». Так же радостно встречал Майдан новых добровольцев.

Живут и в Сечи, и на Майдане весело, хотя бытовые условия, конечно, сложные. Зато кормят, наливают, играет музыка, работать не надо. И при этом каждый понимает, что его пребывание оправдано высшей целью: человек пришел защищать Родину.

Мы знаем, что на Майдане было немало радикалов, вроде «Правого сектора»*, огорченных слишком мирной жизнью этого собрания и организовывавших нападения на полицию с применением коктейлей Молотова. В Сечи подобную роль взял на себя Тарас. Он отправился к кошевому узнать, почему давно уже нет никакой войны.

Выяснилось, что война с «туречиной и татарвой» невозможна: Сечь обещала мир султану. И вот здесь замечательно изумление старого вояки: «Да ведь он бусурман: и Бог и Святое Писание велит бить бусурманов».

Давайте посмотрим, что сейчас происходит с Минскими соглашениями. Их заключили при посредничестве Германии и Франции. Министр иностранных дел Германии, как и следует нейтральному посреднику, предложил механизм реализации — так называемую «формулу Штайнмайера». Дорога к миру открыта?

Не тут-то было! Украинские патриоты отвергают формулу. Объяснение вполне в духе старика Бульбы: эти договоренности украине невыгодны. Их выполнение приведет к тому, что украина потеряет Донбасс.

Зачем же подписывали? Так ситуация была угрожающей, украинская армия терпела поражение. Тогда другого выхода не было. И дальше много эпитетов в адрес коварного российского агрессора. Логика гоголевского героя: договора с бусурманами ничтожны, слово, данное им, ничего не стоит.

Разумеется, Тарас не смирился с афронтом, который ему дал кошевой. Он сначала подпоил товарищей, а потом собрал казачью раду, которая свергла слишком миролюбивого начальника. Это здорово напоминает современную Верховную Раду украины, где, как правило, верх берет наиболее воинственная фразеология. Вполне миролюбивые в обычной жизни депутаты возбуждаются и принимают самые радикальные решения. И в Сечи, и в Верховной Раде для доказательства своей правоты широко используются кулачные бои.

Под руководством нового кошевого Сечь начала готовиться к войне с «татарвой», но внезапно ситуация резко изменилась: прибыли гонцы с «украйны» и рассказали об ужасах тамошней жизни. Оказывается, поляки, под чьей властью находилась украина, совсем обнаглели: ездят в таратайках, запряженных православными крестьянами. Украинский гетман и его полковники жестоко казнены.

Особые претензии к евреям: «жиды» берут в аренду православные церкви. «Если жиду вперед не заплатишь, то и обедни нельзя править», а «жидовки шьют себе юбки из поповских риз».

Естественным ответом на такое безобразие становится еврейский погром. Благо, евреи, в отличие от поляков, живут под рукой, тут же в предместье, они обслуживают Сечь. «Перевешать всю жидову! — раздалось из толпы,… — Перетопить их всех, поганцев, в Днепре!»… «Жалобный крик раздался со всех сторон; но суровые запорожцы только смеялись, видя, как жидовские ноги в башмаках и чулках болтались на воздухе». Не правда ли, очень похоже на мусорную люстрацию, когда провинившихся по мнению народа чиновников бросают в баки для отходов? Счастье, что за прошедшие четыреста лет нравы смягчились, и сейчас жертвы этой люстрации остаются помятыми и униженными, но живыми.

В промежутке между решением и его исполнением появляется новый герой. Еврей Янкель произносит защитительную речь, осыпая комплиментами запорожцев. Возможно, он и смягчил бы их сердца, но сделал роковую ошибку. «Мы с запорожцами как братья родные…».

Именно после этой фразы возмущенные кощунственным сравнением погромщики принялись бросать жертв в Днепр. И сегодня ничто не возмущает украинского патриота сильнее, чем рассуждения не слишком понимающих соседей россиян о «братских народах».

Характерно, что никто из погромщиков не задумался о том, что «жиды» из предместья, которых они видят каждый день, не имеют никакого отношения к тем своим единоверцам, кто берет в аренду церковь или шьет юбку из поповских риз. Объявление врагами всех без исключения россиян или «донецких» — характернейшая черта современной украины. Армия из дальнобойной артиллерии обстреливает мирных жителей Донбасса с тем же нескрываемым восторгом, с которым запорожцы убивали соседей-евреев.

Считается, что современная украина переболела антисемитизмом. И действительно — разве есть еще где-то в мире страна, где еврей становится то премьером, как Гройсман, то президентом, как Зеленский? Но давайте не забывать о хитром Янкеле, который выручает убежденного юдофоба Тараса в критических ситуациях в течение всей повести. Не в этой ли роли видят граждане украины своего нового президента? Во всяком случае, скандальный телефонный разговор с Трампом Зеленский вел в типично янкелевском стиле.

Антисемитизм — всего лишь одна из форм национальной ненависти. Разве демонизация россиян или поляков чем-то лучше? Постоянные рассуждения о живущих в «Мордоре» «ватниках» столь же опасны погромами, сколь и презрительное отношение к евреям, характерное для запорожцев 17-го века.

Существенно, что в рассуждениях украинских патриотов жители мятежного Донбасса или отделившегося Крыма соверешенно лишены субъектности. Цель восстановления территориальной целостности украины настолько важна, что никто не задумывается, что будет с тамошним населением после ее достижения.

Эту нерассуждающую жестокость мы видим и в следующей главе повести: запорожцы осадили город Дубно. Жители его голодают, что только радует осаждающих: «Пусть их, собаки, все передохнут с голоду!». Примерно те же чувства испытывали борцы с «оккупантами», когда подрывали опоры линий электропередач, ведущих в Крым, и перекрывали воду в снабжающем его канале.

Давайте на этом месте прервемся. Мы разобрали чуть больше трети повести — дальше читайте сами. Наслаждайтесь великолепным гоголевским текстом, цельными характерами обаятельных героев и множеством совпадений с современными украинскими реалиями. А я пока о связи литературы с жизнью.

Пушкин написал «Евгений Онегин» чуть раньше, чем появился «Тарас Бульба». Ведущий критик того времени Белинский назвал роман в стихах «Энциклопедией русской жизни», и миллионы школьников повторяют эту банальность в сочинениях. А вот повесть Гоголя он бы так никогда не назвал — как и сам автор.

Николай Васильевич писал историческую повесть о безвозвратно ушедших временах. О людях-глыбах, которых больше нет, и никогда не будет. Из тех же соображений в то же время Александр Дюма написал «Три мушкетера» из истории той же первой половины 17-го века.

Д’Артаньян и Тарас — это фактически один и тот же герой в разных национальных костюмах. Обе книги написаны для того, чтобы современники погрезили о славном прошлом — именно поэтому они в равной степени популярны.

Но если д’Артаньян так и остался в своем 17-м веке, то Тарас неожиданно воскресает, причем случалось это неоднократно. Как только украина получала независимость или хотя бы боролась за нее, на сцену выходили гоголевские персонажи.

Махно, Котовский и какой-нибудь атаман Тютюнник беспощадно воевали друг с другом — но все это были разные клоны одного и того же описанного Гоголем человеческого типа. Потом пришли времена Бандеры, и снова на арене такие же люди. К слову, один из украинских полевых командиров воевал под кличкой «Тарас Бульба». И действовал он на Волыни — там, где герои Гоголя осаждали Дубно.

Мы, будучи советскими школьниками, вернулись к гоголевскому прочтению повести. Для нас Бульба — человек из эпохи д’Артаньяна. И вдруг времена снова меняются, герои Гоголя опять становятся нашими современниками.

Гениальный писатель всегда умеет нарисовать национальный характер — даже если в его время этот характер подавлен внешними обстоятельствами. И благодаря гоголевской повести мы понимаем, что украина — это, конечно же, не Россия. И уж тем более — не Европа.

Украина — это нация-подросток со всей присущей возрасту энергией, жестокостью и максимализмом. И подобно тому, как серьезным людям неуютно в гогочущей толпе тинэйджеров, взрослым ментально людям неуютно на украине — отсюда сепаратизм Крыма, Донбасса и подавленный пока — Харькова и Одессы.

Повзрослеет ли украина, станет ли нормальным государством, пусть и потеряв значительные территории? Не знаю. Во всяком случае, Гоголь был настроен скептически — все главные герои повести гибнут. В отличие от вечно живых мушкетеров Дюма.