55 лет назад не стало Дженис Джоплин
Американская блюз-рок-певица Дженис Лин Джоплин родилась 19 января 1943 года в г. Порт-Артур (Техас, США) в семье Сета и Дороти Джоплинов. Мать, выступая в мюзиклах на студенческой сцене, отвергла предложение о профессиональной карьере, и по окончании колледжа приехала в Амарилло (Техас), получив работу на местной радиостанции, где и познакомилась с будущим мужем. Супруги переехали в Порт-Артур, где Сет получил работу на установке по очистки нефтепродуктов в компании «Texaco» — «дочке» корпорации «Chevron». Через 6 лет после Дженис у них родилась дочь Лора, а затем и сын Майкл.
Любовь к музыке передалась Дженис от родителей. Как рассказывали позже её брат и сестра, Джоплин-старший был «скрытым интеллектуалом»: читал Данте, слушал не кантри, как было принято в Южном Техасе, а классическую музыку, при этом учил своих детей «задаваться вопросами об истинных причинах вещей». Родители не навязывали им своих музыкальных пристрастий, но мать нередко демонстрировала технику вокала.
«По субботам, когда мы начинали уборку в доме, мама на полную громкость ставила пластинки с записями бродвейских мюзиклов, и мы все втроём — она, я и Дженис — работали, распевая во весь голос» (из воспоминаний Л. Джоплин).
Дженис была сообразительной, не по годам развитой девочкой. И страсть к творчеству проявилась у неё с детства: это началось с живописи, причём, с преобладающими библейскими сюжетами. БОльшую часть свободного времени она проводила в церкви или в местной библиотеке. Но так же с удовольствием вызывалась участвовать и во всевозможных благотворительных мероприятиях. Родители были довольны, что Дженис с ранних лет проявляла самостоятельность и независимость.
В школе Томаса Джефферсона/Thomas Jefferson High School (Порт-Артур) девочка была примерной ученицей и соответствовала общественным нормам. Однако подруг у неё не было: общалась она исключительно с парнями. По словам Лоры, вскоре стало ясно, что по интеллекту Дженис намного превосходит сверстников. Кроме того, она всегда откровенно высказывала всё, что думает, а поскольку, по её собственным словам, «не ненавидела ниггеров», стала изгоем в школе, где расистские настроения, как и везде на Юге, были нормой.
«Я не думаю, что меня можно назвать борцом за права. В тех местах так называли всех, кто считал излишним бегать по городу в поисках темнокожих, чтобы облить их смолой или убить, кто считал их такими же людьми. Таких людей ненавидели даже сильнее, чем темнокожих. В Порт-Артуре к ним относились все же неплохо, если только они не пытались подойти к школе, бару или магазину» (из интервью Д. Джоплин, 1968).
А поскольку в Порт-Артуре школа в то время была единственной, оказаться отверженной в ней означало стать и «изгоем города».
«Она большей частью общалась сама с собой. В школе ей приходилось трудно. Она упрямо старалась выделяться одеждой и поведением, и за это её там очень невзлюбили. Не было ни одного человека, с кем она могла бы найти хоть что-то общее, хоть о чём-то поговорить. Она была одной из первых представительниц революционной молодёжи в Порт-Артуре, каковых сейчас там множество» (из интервью Сета Джоплина газете «International Times», 1972).
«Она вечно нарушала правила и скандалила. Мы смеялись над её простотой, но старались держаться от неё в стороне, хотя проводить с ней время было весело. Не знаю, если честно, почему мы стали издеваться над ней» (из интервью Джима Лайонса, одноклассника Д. Джоплин).
Но постепенно у Дженис стали появляться друзья вне школы: она вошла в полуподпольный кружок молодёжи, увлекавшейся новой литературой, поэзией бит-поколения, блюз- и фолк-музыкой, радикальными видами современного искусства. Один из них, футболист Грант Лайонс, познакомил Джоплин с творчеством блюзмена Хадди «Ледбелли» Ледбеттера, привив ей на всю жизнь любовь к блюзу. А вскоре она запела блюз и сама, правда, пока втайне от окружающих.
Принято считать, что психологические проблемы начались у Дженис в подростковом возрасте, и связаны они были, в основном, с излишним весом. В эти годы и сформировался её взрывной характер — под влиянием блюз-исполнительниц (Бесси Смит, Биг Мама Торнтон, Одетта), поэтов-битников, а также общения с самыми отчаянными техасскими парнями, которые считали её «своей девчонкой».
Впервые Дженис спела в Луизиане, где было изобилие различных клубов, поразив слушателей, идеально скопировав вокальный стиль Одетты. Выходя иногда на сцену в том или ином клубе, она быстро приобрела навыки профессиональной блюз-исполнительницы. Нотной грамоты Джоплин не знала, но обладала уникальной восприимчивостью, что позволяло ей впитывать ритмичность и эмоциональный спектр блюза. И именно жёсткий луизианский блюз стал почвой для развития её интереса к философии битников. И уже к моменту окончания в 1960 году школы Дженис обладала познаниями в музыке и желанием развить их дальше.
В 1960 году Джоплин поступила в Бомонте (Техас, США) в Университет Ламар/Lamar University (LU). Правда, ненадолго — отношение с соучениками не задались, она и тут была изгоем.
А 31 декабря 1961 года в местном клубе «Halfway House» состоялся сценический дебют Джоплин, и уже в январе 1962 года её увидели (и услышали!) на сцене клуба «Purple Onion» в Хьюстоне (Техас).
И с тех пор Дженис начала регулярно выступать на университетской сцене, демонстрируя вокал с 3-октавным диапазоном. А первой её собственной, записанной на плёнку песней, стал блюз «What Good Can Drinking Do», сделанный в манере Бесси Смит.
«Дженис находилась под впечатлением водевильного блюза 1920-х годов и отождествляла себя с его звёздами. Именно этот вид сверхвыразительного соул-блюза позволил ей услышать свой собственный внутренний голос, понять глубины своей души» (Люси О’Брайен, рок-критик журнала «New Musical Express»/NME).
Летом 1962 года Джоплин совершила свой первый официальный визит в Винтон (Луизиана), где, в отличие от Техаса, спиртное отпускали с 18 лет, а в клубах играли рок-н-ролл и блюз, а не вездесущее кантри.
В июле того же года Дженис поступила в другой университет — Техасский в Остине/University of Texas at Austin (UT Austin, UT, Texas). И уже через месяц о ней писала местная пресса.
«Она ходит босиком, когда вздумается, приходит в класс в “Levi’s”, потому что так удобнее, и носит с собой повсюду цитру на случай, если вдруг захочется что-то спеть: тогда инструмент пригодится. Её зовут Дженис Джоплин» («She dares to be different» («Она смеет быть непохожей»), университетская газета «The Daily Texan», 27.07.1962).
Летом того же года Джоплин и её приятель Джек Смит поселились в Остине в «Ghetto» — многоквартирной коммуне-сквоте битников и фолкеров — любителей музыки фолк.
А осенью Дженис пришла в фолк-группу Waller Creek Boys, где вместе с Лэнни Уиггинсом (гитара, вокал) и Пауэллом Сент-Джоном (вокал, губная гармоника) стала выступать по воскресеньям в местном доме профсоюзов, а также в баре «Bar & Gril», исполняя репертуар Ледбелли, Бесси Смит, Дж. Ричи, Рози Мэддокс, стандарты блюграсса (смесь кантри с блюзом и джазом). А ещё в то же время певица всерьёз увлеклась алкоголем в больших дозах, «травкой», и барбитуратами.
Считается, что именно тогда, под воздействием алкоголя и курения, в голосе Джоплин и появилась та хрипотца, что сделала затем её знаменитой.
«…Дженис обладала одновременно двумя совершенно разными голосами: чистым ярким сопрано и мощным блюзовым хрипом. Некоторое время она колебалась, не зная, какому отдать предпочтение, а потом сделала выбор в пользу второго из них» (Л. О’Брайен).
В январе 1963 года Дженис порвала со студенческой средой после того, как одна из университетских газет «в шутку» присвоила ей титул «самого страшного из парней». Как раз в это время её старый приятель по Остину Чет Хелмс, вернувшийся из Сан-Франциско (Калифорния), рассказал о тамошней битниковской сцене.
И 23 января 1963 года они вдвоём уехали на попутках из кампуса, а уже через 2 дня Джоплин выступила на сцене сан-францисской кофейни «North Beach», после чего со шляпой в руке собрала среди столиков мелочь «на пиво». Затем постоянными «концертными площадками» для неё стали кофейни «Coffee Confusion» и «Coffee Gallery».
Поначалу Дженис пела а-капелла, но вскоре ей стал аккомпанировать гитарист Йорма Кауконен (позже — Jefferson Airplane и Hot Tuna), так дуэтом они и начали выступать. По воспоминаниям очевидцев, Джоплин «вела себя на сцене очень раскованно и пела оглушающее».
«Чет (Хелмс) однажды привёл меня в “Coffee Gallery”, чтобы я послушала её голос. Она пела под аккомпанемент одной электрической гитары, но так громко, что мне пришлось выйти из зала и слушать её на тротуаре» (Лурия Кастелл Дикинсон, музыкальный жуналист).
Среди новых друзей певицы появились гитаристы Дэвид Кросби (будущий основатель The Byrds), Ник «Грек» Гравенитес, Сэм Эндрю, а так же Питер Албин (игравший в то время «прогрессив блюграсс» с Джей Пи Пикенсом) и Джеймс Гёрли.
Половину 1963 года Дженис провела перебиваясь мелкими заработками. В мае выступила с друзьями на Первом фолк-фестивале в Монтерее/Monterey Pop Music Festival (Калифорния) — предвестнике Вудстока, успев до этого попасть в мотоциклетную аварию, поучаствовать в уличной драке и отсидеть в тюрьме за мелкую кражу!
«Хиппи верят в то, что мир может стать лучше. Битники же знают, что лучше не станет, и говорят: да пошёл бы этот мир к чёрту, будем отрываться и хорошо проводить время» (Д. Джоплин).
А осенью певица впервые выступила на радио — в прямом эфире радиостанции KPFA (Сан-Франциско), исполнив народную песню «Midnight Special» в блюзовой обработке под аккомпанемент Рона «Пигпена»(«Свинарника») Маккернана (губная гармошка, гитара), будущего сооснователя группы Grateful Dead.
В 1964 году Дженис на какое-то время обосновалась в нью-йоркском Ист-сайде, где глушила депрессию, возникшую на фоне различных злоупотреблений, большую часть времени проводя за чтением Гессе и Ницше, изредка выступая на сцене джаз-клуба «Slug’s» на Манхеттене.
А 25 июня 1964 года, вернувшись в Сан-Франциско, она записала с Кауконеном 6 блюзовых стандартов («Trouble In Mind», «Kansas City Blues», «Hesitation Blues», «Nobody Knows You When You’re Down and Out», «Daddy, Daddy, Daddy» и «Long Black Train Blues»), выпущенных позже бутлегом под заголовком «The Typewriter Tape». В качестве перкуссии музыканты использовали печатную машинку, на которой выстукивала ритм их подруга Маргарита Кауконен.
В то время Дженис уже плотно «сидела» на веществах, с помощью которых пыталась избавиться от лишнего веса и депрессии. И весной 1965 года друзья, обеспокоенные её истощённым видом, уговорили Джоплин вернуться к родителям в Порт-Артур. Лора вспоминала, что сестра и сама была «напугана до смерти» всеми этими изменениями. И Дженис вернулась на малую родину. Выглядела она испуганной и подавленной, и никогда не надевала одежду с короткими рукавами, чтобы мать не увидела следов от уколов.
«Впервые в жизни она вдруг стала прислушиваться к тому, что говорят ей родители. Дженис обращалась к психологу, твёрдо решила продолжить образование и вообще, “зажить той жизнью, которую прочили ей родители”» (из воспоминаний Л. Джоплин).
И действительно, в 1965 году Джоплин опять поступила в вуз — в Бомонте (Техас) на факультет социологии Ламарского технологического университета/Lamar University (LU), где проучилась целый год, периодически выезжая в Остин для выступлений.
А тем временем старые друзья Албин и Гёрли образовали в Сан-Франциско группу Big Brother & the Holding Company. Третий товарищ — Хелмс, подписал с ними контракт и стал менеджером. Тогда-то он и вспомнить о давней знакомой Дженис, и направил в Техас их общего приятеля Трэвиса Риверса с одной лишь целью — привезти Джоплин.
Так 4 июня певица прибыла в Сан-Франциско. Хелмс вспоминал потом, что «…Питер и Джим замахали руками: нет, что ты, мы видели её в «Coffee Gallery», она ненормальная!». Да и у Дженис тогда были сомнения — она завязала с веществами и боялась вновь сорваться. Хелмс не стал настаивать, но позже предложил коллегам всё же попробовать.
«Я сделал всё, чтобы убедить её в том, что музыканты очистились от тяжёлых наркотиков… ну, а ЛСД — это же совсем другое дело» (из воспоминаний Ч. Хелмса).
И 10 июня 1966 года состоялся дебют нового состава группы в клубе «Abalon». Дженис спела там всего 2 песни, бОльшую же часть концерта просидела с тамбурином на колонке.
«Сняла комнату: очень милое место, есть кухня и гостиная, даже утюг и гладильная доска… Всё ещё работаем с Big Brother & the Holding Co.: это действительно интересно… Репетируем каждый вечер в гараже их приятеля-художника; люди заходят, слушают, похоже, всем очень нравится моё пение… Вот вам ещё несколько странных названий в коллекцию: The Grateful Dead, The Love, Jefferson Airplane, Quicksilver Messenger Service… Невероятно, правда? У меня всё в порядке, не волнуйтесь. Ни похудела, ни поправилась, и с головой всё в порядке. Подумываю, не вернуться ли в институт, так что пока меня не сбрасывайте со счетов!» (из письма Д. Джоплин родителям, июнь 1966).
Спустя месяц, с музыкантами, их жёнами и подругами Дженис переехала в особняк в долине Сан-Джеронимо (округ Марин, Калифорния). Она хотела тогда окончательно избавиться от своих вредных пристрастий, и по настоянию клавишника и близкого друга Стивена Райдера заключила с коллегой Гетцем договор о том, что в их квартире шприцы объявляются «вне закона».
«…Сейчас моя позиция двойственна. Перспектива стать второсортной Шер ничуть меня не прельщает. Но уверена, что это классный шанс, и уж его-то я не упущу» (Д. Джоплин, из письма родителям).
С появлением Дженис стиль BB&HC изменился: группа заиграла синтез поп-психоделии и блюза, сохранив импровизационный стиль исполнения. Джоплин принесла в репертуар новые песни: «Women Is Losers» и «Maybe». Дуэтом с Альбином они стали петь «Let The Good Times Roll» и «High Heel Sneakers». А группе пришлось убавить громкость — связки солистки не справлялись с таким уровнем шума.
Благодаря харизме новой вокалистки, группа стала одним из лидеров сан-францисской сцены. Не имея каких-либо сверхмузыкальных способностей, участники BB&HC были «творческими людьми, следовавшими путём органического художественного самоисследования» (по словам С.Эндрю)
А новый альянс сыграл решающую роль и в творческом развитии самой Джоплин — певица, успевшая уже свыкнуться с неприятием общества, купалась теперь в лучах всеобщего обожания.
«Всю жизнь я мечтала — быть битником, долбиться, трахаться и веселиться: вот всё, чего я желала от жизни. При этом я знала, что голос у меня хороший, им я всегда заработаю себе на пару пива. И вдруг кто-то словно швырнул меня в этот рок-бэнд. Слушайте, бросили на меня этих музыкантов, звук пошёл из-за спины, заряжающий бас, и я поняла: вот оно! — ни о чём другом я никогда и не мечтала! И от этого пошёл кайф — почище, чем с любым мужчиной. Возможно, в этом и была вся проблема…» (из интервью Д. Джоплин газете «International Times», Лондон, Великобритания).
Да и Big Brother позволили Дженис развиваться. Музыканты не заставляли её петь в каком-то определённом стиле, разрешая импровизировать, что было характерно для сан-францисских групп. Но вместе с тем, качество вокала Джоплин изменилось, и не в лучшую сторону…
«Она ведь начинала как певица для акустического аккомпанемента, и голос у неё был сочный, фолковый. В Big Brother он стал менее колоратурным. На малой громкости Дженис демонстрировала фантастический диапазон, но ей приходилось предельно форсировать вокал, чтобы соперничать со звучанием группы. Уже через год у неё появились полипы, из-за которых каждая нота стала звучать как аккорд, в комплекте с полутонами» (из воспоминаний П. Албина).
Сама же Джоплин уверяла, что лишь с приходом в группу «поняла, что до сих пор никогда не пела по-настоящему».
«У меня 3 голоса: крик, гортанная сиплость и высокое завывание. Воплощаясь в певицу ночного клуба, я использую сиплость. Это то, что нравится моей матери. Она говорит: Дженис, зачем ты так визжишь, ведь у тебя такой красивый голос?» (из воспоминаний Д. Джоплин).
Она отказалась от копирования былых своих кумиров, бравших номер целиком на себя, ведь теперь за спиной у неё была группа.
BB&HC подписали контракт с детройтским лейблом «Mainstream Records» продюсера Боба Шада, уволив Хелмса, возражавшего против такого хода. Но их дебютный альбом, записанный после в Монтерея, сами музыканты посчитали слабым — продюсеры отвели на запись всего 3 дня, намекнув, что, если они позволят себе какие-нибудь творческие вольности, с ними расстанутся.
И в октябре 1966 года их новый менеджер Джулиус Карпен вернул группу в Сан-Франциско, где та сыграла на нескольких крупных концертах — в их числе на «Love Pageant Rally» в Голден Гейт парке, а также вместе с Grateful Dead и Orkustra в новогоднем шоу «Wail/Whale», организованном одиозным мотоклубом «Ангелы Ада»/Hells Angels в честь выхода из тюрьмы Шоколадного Джоржа — одного из членов банды.
А 10 февраля в историческом городском здании бывшей пекарня «Golden Sheaf» в Беркли (Калифорния) Дженис познакомилась с Джозефом «Кантри Джо» Макдональдом, фронтменом местной психоделической рок-группы Country Joe and the Fish, ставшим затем её близким другом. Вскоре они съехались и сняли для себя квартиру.
Поворотным в истории Джоплин стало выступление Big Brother 17 июня на очередном фестивале в Монтерее, а затем и на концерте, специально организованном для того, чтобы режиссёр Д.А. Пенебейкер заснял его на плёнку. Она поразила аудиторию захватывающей спонтанностью и мощным зарядом энергии, сознательно стараясь подражать негритянским образцам исполнения блюза.
«…Никогда прежде белая певица не вела себя таким образом на сцене и не использовала так возможности своего голоса» (Л. О’Брайен).
«Мне кажется, она пела именно как девушка, прибывшая из Техаса и пообтёршаяся в Сан-Франциско: это был её собственный голос, её собственная интерпретация песен. Она пела блюз, и делала это очень по-своему. <…> Дженис была новатором в новом стиле, носительницей гигантского, оригинального, созидательного таланта, и подражать ей было невозможно» (Билл Грэхэм, импресарио).
Этот концерт стал затем центральным эпизодом д/ф Пенебейкера «Monterey Pop».
А 31 октября того же года Big Brother подписали контракт с очередным менеджером — Албертом Гроссманом, что во многом предопределило их дальнейшую судьбу. Гроссман пренебрежительно относился к музыкантам, но боготворил Джоплин, в которой он увидел «новую Билли Холидей», а в перспективе — и лидера блюзовой супергруппы.
«Что бы ни пела Джоплин, блюз, ритм-энд-блюз или оригинальные композиции группы (такие как «Harry» Гетца или эпический йодль «Gutra’s Garden»), она всё сводила к эмоциональным крайностям своим грубым, хриплым голосом… Склонившаяся над микрофоном, сцепив пальцы, с волосами, закрывавшими лицо, она явно выбивалась из «цветочной утопии» психоделической сцены. В её голосе чувствовалась какая-то рокова́я напряжённость» (Дж. Скулатти, Д. Шэй, из книги «San Francisco Nights: The Psychedelic Music Trip 1965-1968», 1985).
Президент фирмы грамзаписи «Columbia Records» Клайв Дэвис подписал с BB&HC контракт на выпуск 3 студийных альбомов и помог Гроссману освободиться от старых контрактов. Новый же был подписан уже после выхода на «Mainstream Records» летом 1967 года дебютного альбома группы, занявший 60-е место в хит-парадах США.
16 февраля 1968 года Big Brother начали своё первое турне по Восточному побережью Штатов, а на следующий день впервые выступили в «Anderson Theatre» в Нью-Йорке, общественном театре, где в 1960-70-е гг. играли рок-н-ролл и показывали экспериментальные постановки. Концерт этот получил восторженные рецензии в прессе.
«Дженис не назовёшь красавицей в привычном смысле слова, но она, несомненно, — секс-символ, пусть и в несколько неожиданной „упаковке“. В её голосе соединились душа Бесси Смит, блеск Ареты Фрэнклин, драйв Джеймса Брауна… Взмывая к небесам, этот голос не знает границ и словно бы порождает в себе божественную многоголосицу» («Village Voice», новостное и культурное издание, Нью-Йорк).
Дженис написала тогда родителям: «Вот она, первая нью-йоркская рецензия на наш первый концерт!.. Всё указывает на то, что я стану богатой и знаменитой. Невообразимо! Журналы наперебой просят меня об интервью и фотосессиях, и я никому не стану отказывать. Вау, я такая счастливая! Столько болталась заблудшей дитятей… — и вот, свалилось такое. Главное, похоже, на этот раз у меня действительно всё получится. Невероятно. Ну — приклейте, что ли, куда-нибудь эту вырезку, пусть все видят. Я так горжусь!».
Многие рецензенты также отметили несоответствие уровня солистки уровню остальных музыкантов BB&HC, что без Джоплин и её «термоядерного» исполнения они ничего не стоят.
«Не было бы никаких Big Brother & the Holding Company без Дженис Джоплин… В наши дни рок-группа напоминает улей: 3-4 рабочих пчёлки жужжат вокруг пчелы-королевы» (BMI Magazine, «Bee rock-queens»/«Пчелиные рок-королевы», 1968).
А в марте 1968 года группа, которую стали рекламировать не иначе, как Janis Joplin and Big Brother & the Holding Company, приступила к работе над своим 2-м альбомом. Тут-то в коллективе впервые возникли трения: музыканты почувствовали, что Джоплин становится суперзвездой, а они превращаются в аккомпанирующий ей состав. Да и Дженис всё чаще слышала, что группа не соответствует уровню её исполнительского мастерства.
7 апреля BB&HC завершили турне большим концертом памяти лидера движения за гражданские права чернокожих Мартина Лютера Кинга (1929-1968) в Нью-Йорке, где также выступили Джими Хендрикс, Бадди Гай, Ричи Хэвенс, Пол Баттерфилд и Элвин Бишоп.
Следом, в ходе турне 12-13 апреля был записан концертный альбом, названный затем «Live at Winterland '68»,с выступления группы в Ледовый дворце «Winterland Ballroom» (Сан-Франциско).
А вот выпуск студийного альбома задерживался, так как продюсер отверг почти весь предложенный группой материал. Но предзаявки на него оказались настолько массовыми, что альбом получил статус «золотого» ещё до выхода. Клайв Дэвис потребовал немедленного релиза, и в августе 1968 года «Cheap Thrills», обложку которого оформил известный в андеграундных кругах карикатурист Роберт Крамб, всё же вышел.
В нём группа создала «коллекцию бурных студийных и концертных экспериментов», полностью отразив всю свою силу. Но в СМИ отметили, что Джоплин оказалась сильна скорее в интерпретациях готового материала, чем в авторском искусстве. Однако, сама она была на пике вдохновения, и написала несколько действительно сильных песен. И именно «Turtle Blues» стал, знАковой для её творчества вещью.
«Это всё — чувство. Нечто накатывающее на тебя, напоминающее секс, но выше по смыслу. Любовь, страсть, тепло — всё, что прикасается к нам изнутри и доставляет такое наслаждение. Секс тут — только одна составляющая. Во время пения я не думаю. Я просто закрываю глаза и ощущаю… ощущаю кайф» (из интервью Д. Джоплин журналу «Ньюсуик», февраль 1969).
Спустя месяц после выхода, альбом разошёлся миллионным тиражом, а 12 октября 1968 года он возглавил списки журнала «Billboard» Hot-100, и продержался там 8 недель. Однако рецензии в прессе были довольно сдержанными, критики в один голос заявили, что Дженис затмила своим исполнением всю группу, особенно в треках «Ball & Chain» и «Summertime.
Но, несмотря на успех альбома, жёсткий гастрольный график и связанное с ним нервное перенапряжение и мелкие дрязги, сказались на состоянии группы и предопределили её распад. Стало очевидно, что лишь только Джоплин после распада коллектива сможет не только выжить, но и добиться успеха как сольная исполнительница.
И в сентябре 1968 года Гроссман объявил о «дружеском расставании» Дженис и Big Brother. И 15 ноября она дала свой последний со старым составом концерт — на Восточном побережье в манхэттенском Колледже Хантера/Hunter College. А самый-самый их последний совместный концерт состоялся 1 декабря в Сан-Франциско.
Решение Джоплин никого не застало врасплох: оно назревало в течение уже последних нескольких месяцев. Вместе с неё ушёл из группы и Эндрю.
Джениса тяжело переживала свой уход, но понимала, что для дальнейшего развития ей надо идти дальше — они в течение 2-х лет работали по 6 дней в неделю, но играли одни и те же песни, и попросту истощили себя, как физически, так и в музыкальном плане.
А Гроссман принялся за формирование нового состава. Он призвал на помощь Джоплин и Эндрю гитариста Майка Блумфилда (ех-Electric Flag) и уже известно всем им Грека-Грэвинайтиса. И 18 декабря 1968 года музыканты уже собрались на репетицию. В состав новой группы вошли так же: Терри Клементс (саксофон), Терри Хенсли (труба), Ричард Кермод (орган), Рой Марковиц (барабаны) и бас-гитарист Кейт Черри, которого позже сменил Брэд Кемпбелл (ех-The Paupers). Из многих вариантов названий они выбрали Kozmic Blues Band.
Первое выступление ещё плохо сыгранной группы состоялось уже 21 декабря в рождественском шоу «Yuletide Thing» на арене «Mid South Coliseum» в Мемфисе (Теннесси) вместе с несколькими профессиональными соул-группами.
Музыканты были приняты весьма прохладно. А журнал «Rolling Stone» выдал почти разгромную статью в отчёте о программе. Газета же «San Francisco Chronicle» прямо предложила Дженис вернуться в Big Brother, но «…если только они захотят принять её».
А к KBB вдруг пришёл успех, последовавший за их европейским туром. После концертов во Франкфурте (ФРГ), Стокгольме, Амстердаме, Копенгагене и Париже, 21 апреля 1969 года группа выступила в лондонском Королевском Альберт-холле/Royal Albert Hall, и получила восторженные оценки в английской прессе («Melody Maker», «Daily Telegraph» и др.). А журнал NME назвал британский дебют Джоплин «триумфальным».
Да и сама певица считала, что смогла «пробилась сквозь стену» традиционной британской сдержанности, которую она считала незыблемой.
И Дженис экспериментирует со стилями, выступает на концертах и раздаёт интервью. Она шокирует всех поведением и нарядами, но теперь это её фишка. Её больше никто не считает некрасивой. А знаменитые фотографы снимают её для обложек журналов, печатают на постерах и футболках. Певица превращается в икону стиля, да ещё и в символ феминизма.
Но её новая группа в целом разочаровала и специалистов, и фэнов. По мнению Эндрю, проблема состояла в том, что Big Brother были группой единомышленников, живших одной семьёй, а KBB во многом была лишь аккомпанирующей Дженис группой, набранной из «наёмных работников».
«При том, что по отдельности музыканты Kozmic Blues Band были сильнее участников Big Brother, они не могли даже приблизиться к созидательной мощи последних. Первые были профессиональными музыкантами из ночных клубов, вторые — художниками и артистами… Были моменты, особенно на гастролях в Европе, когда мы хорошо проводили время, но в основном царила полная неразбериха, никто ничего не понимал: ни Дженис, ни ансамбль» (из воспоминаний С. Эндрю).
«Несомненно, потенциал действительно великой рок-певицы просматривается. Но так же очевидна печально знаменитая и совершенно убийственная тенденция к вокальной чрезмерности. Дженис не столько поёт песню, сколько душит её до смерти у всех на глазах. Зрелище это возбуждающее, но неприятное. Оно имеет куда больше отношения к карнавальному эксгибиоционизму, чем к музыкальному искусству» (Пол Нельсон, журнал «Rolling Stone», 15.03.1969).
В июне 1969 года KBB приступили на лейбле «Hollywood Studios» к работе над альбомом с известным по работам со Steppenwolf продюсером Габриэлем Меклером.
Не прекращая работу в студии, группа отыграла в июне 1969 года концерт на Ньюпортском поп-фестивале/Newport Pop Festiva в Нортридже (Калифорния) и на I Международном поп-фестивале в Атланте/The first Atlanta International Pop Festival, прошедшем в июле на гоночной трассе Атланты в Хэмптоне (Джорджия).
А 16 августа 1969 года Дженис и Kozmic Blues Band выступили на ставшем затем легендарным фестивале в Вудстоке/Woodstock Music & Art Fair, отыграв сет из 10 песен, включая хиты «Summertime» и «Ball and Chain» (вышли позже в альбоме «Woodstock Experience»). Вот только перед поездкой в Вудсток группу покинул Сэм, и на фестиваль вместо него поехал гитарист Джон Тилл.
По слухам, Джоплин «уволила» Эндрю за то, что тот украл у неё дозу. Он же утверждал, что разлад произошёл из-за того, что у них не получилось вместе писать песни, для чего, собственно они ушли из BB&HC и образовали новую группу. Правда, не отрицал и влияние веществ на взаимоотношения с Дженис.
А в какой-то момент рядом с ней начинает появляться девушка по имени Пегги Кассерта. Ее ненавидят продюсеры и все участники KBB — Пегги всегда носит в сумочке столько наркотиков, сколько хватит, чтобы на неделю выпасть из жизни, и Дженис буквально не отлипает от Пегги и её «волшебной сумочки».
Но вышедший в октябре 1969 года альбом «I Got Dem Ol' Kozmic Blues Again Mama!» поднялся до 5-го места в «Billboard-200» и вскоре стал «золотым», хотя и был встречен американской прессой прохладно. Европейские же СМИ, напротив, отреагировал на него почти восторженно. Многие отмечали, что местами материал альбома не дотягивает до уровня Джоплин, а местами она сама вытягивала его до своего уровня.
Но Дженис, хоть и была гениальной певицей, лидером стать не сумела. Она не могла ни сдерживать себя, ни руководить музыкантами, координируя их действия. При этом не могла мириться с тем, что это за неё пытались сделать другие. Блумфилд и Гравенитес же оттеснили Джоплин на задний план, где она находиться не привыкла.
27 ноября 1969 года Джоплин с КВВ выступила вместе с Тиной Тёрнер и Rolling Stones в спорткомплексе «Мэдисон Сквер Гарден»/Madison Square Garden в Нью-Йорке. Концерт 19 декабря, когда на сцену вышли ещё и Джонни Уинтер и Пол Баттерфилд, был назван прессой «демонстрацией лучших образцов блюз-рока». Однако концерт в «Мэдисон» 21 декабря оказался последним для KBB — в январе 1970 года группа распалась.
Но уже в марте 1970 года, оставшаяся без ансамбля Джоплин, с Paul Butterfield Blues Band и продюсером Тоддом Рандгреном записала в лос-анджелесской студии «Columbia» трек «One Night Stand». Но он не был выпущен до 1982 года.
А в апреле 1970 года Дженис временно вернулась в BB&HC и выступила с группой на сцене исторической рок-н-ролльной концертной площадки «Fillmore West» в Сан-Франциско. Неделю спустя они ещё раз выступили вместе в Уинтерленде (Ньюфаундленд, Канада). Лучшие фрагменты этих концертов были включены затем в сборный альбом «Joplin In Concert» (1972).
А потом к ней возвращаются её старые пристрастия, и певица решает сбежать от самой себя в Бразилию и раствориться в красках карнавала. Ранней весной Джоплин побывала в Бразилии и Сальвадоре, где умудрилась выступить с местными музыкантами.
На пляже Ипанема она познакомилась с парнем, который вполне подходил на роль спасителя. Писатель и художник, битник, кочующий по миру Дэвид Нихаус. Вместе с ним Джоплин пару месяцев путешествует по Латинской Америке.
«Три вечера ходили мы с приятелями в этот их большой бордель: там играл квартет, а я с ним пела» (из интервью Д. Джоплин журналу «Rolling Stone», 1970).
А в марте 1970 года отдохнувшая певица собрала новую группу — Full Tilt Boogie Band, в состав которой вошли канадские музыканты во главе с гитаристом Джоном Тиллом, с которым она познакомилась во время гастролей с BB&HC. В апреле группа собралась на первую репетицию.
Дженис была полна энтузиазма. Ей нравилось всё: и отказ от духовой секции, и отсутствие спешки — они просто играли, не беспокоясь о концертном графике, и новое звучание, которое она сама назвала «приземлённым блюзом» или «громким электрическим фанк-кантри-блюзом».
В мае 1970 года FTBB дали свой первый концерт — в одной программе с Big Brother и их новым фронтменом Гравенитесом в Сан-Рафаэле (Калифорния), затем приняли участие в канадском турне вместе с группами The Band и The Grateful Dead. Однако, из-за финансовых проблем гастроли пришлось приостановить. Дэвид тем временем, ничего не сказав, улетел в Африку.
А 8 июля 1970 года Джоплин выступила на «Honolulu International Center Arena» — арене в комплексе «Neal S. Blaisdell Center» в Гонолулу (Гавайи), где 7 тыс. зрителей провожали её овациями стоя.
В сентябре того же года Дженис и FTBB приступили в Лос-Анджелесе к работе над альбомом, пригласив продюсера Пола А. Ротшильда, известного по работе с The Doors. Он принял приглашение с сомнением, но вскоре пришёл в восторг от своей новой подопечной:
«После этой неразберихи с Kozmic Blues Band, который, на мой взгляд, едва не разрушил её карьеру, я поговорил с Дженис, удостоверился в том, что она действительно здорова, и согласился сопровождать группу на гастролях, чтобы посмотреть, как она выглядит на сцене. Дженис была великолепна».
Группа приступила к работе в студии «Sunset Sound», где Ротшильд незадолго до этого записал 2 альбома The Doors. Джоплин присутствовала на каждой сессии, глубоко вникала в ход работы и явно получала от неё удовольствие.
«Никогда ещё я не видел её такой счастливой, как во время этих сессий. Она была на пике формы и радовалась жизни. Снова и снова она говорила о том, как хорошо ей в студии. Ведь до сих пор процесс звукозаписи ассоциировался у неё лишь с трениями и ссорами» (из воспоминаний П.Ротшильда).
А ещё, Ротшильд мечтал познакомить Дженис со своим бывшим «подопечным» — Джимом Моррисоном, и даже свёл их «нечаянно» на вечеринке в Хидден-Хиллз, куда все трое прибыли трезвыми, начиналась неплохо. Было видно, что Джоплин и Моррисон симпатизируют друг другу. Но если на Джоплин алкоголь действовал умиротворяюще, делал её «совершенно очаровательной», то пьяный Джим становился грубым и наглым. В результате получил от Дженис по физиономии при попытке «стать ближе», о чём он потом не раз с улыбкой вспоминал.
3 октября певица, продолжая работу в студии, прослушала инструментальную версию заключительного трека альбома — композицию Гравенитеса «Buried Alive In The Blues»/«Заживо похороненная в блюзе», записывать вокальную партию которого предстояло на следующий день.
Но утром 4 октября 1970 года Джоплин в студию явилась. А после того, как она не ответила и на несколько телефонных звонков, Ротшильд направил одного из своих помощников в номер №105 отеля «Landmark Motor» на Франклин-авеню, где остановилась певица. Но когда попытки достучаться в дверь успехом не увенчались, был вызван служащий отеля с ключом. Когда дверь открыли, обнаружили Дженис лежащей в ночной рубашке вниз лицом на полу между кроватью и ночным столиком. Когда тело перевернули, оказалось, что нос и губы у неё в крови. А в кулаке она сжимала $4.50.
Несмотря на то, что при вскрытии тела Джоплин в её организме было обнаружено большое количество опиатов, в ходе первичного обыска в номере запрещённых веществ обнаружено не было. Более того, казался странным тот факт, что прибывшая на место полиция, застала чисто прибранную комнату, без следов какого-либо беспорядка. В связи с чем, возникло подозрение, что некто неизвестный, находившийся в комнате Дженис, уничтожил все улики и скрылся.
Другая странность состояла в том, что как установила судмедэкспертиза, смерть, наступила спустя менее 10 минут после инъекции. Такое могло произойти, если бы Джоплин ввела себе наркотик подкожно, но всем известно, что она никогда так не делала, стремясь к более быстрой реакции. Все эти обстоятельства послужили причиной для многочисленных слухов о возможном убийстве.
Некоторое время обсуждалась версия и о самоубийстве. В связи с чем, страховая компания отказывалась выплатить деньги семье. Постепенно выяснилось, что у этой версии был лишь один активный сторонник — Грек. Эндрю же считал её неправдоподобной, по его словам, Дженис была очень довольна тем, как шла работа над записью альбома, прекрасно ладила с музыкантами. Он считал, что Джоплин, «скорее всего, просто получила исключительно сильный, очищенный героин… известно ведь, что в тот уик-энд в Лос-Анджелесе было несколько смертельных передозировок».
Такой же точки зрения придерживалась и сестра Лора, утверждавшая, что дилер, у которого Дженис постоянно закупалась, всегда заранее тестировал продукт у местного фармацевта. Но в тот вечер эксперта на месте не оказалось, и Джоплин получила дозу почти в 10 раз сильнее обычного.
«Я считаю её смерть ужасной ошибкой. У неё не было ни депрессии, ни фрустраций. Она строила планы и с надеждой смотрела в будущее. Она даже сделала себе наконец-то причёску!» (Л.Джоплин).
Как отмечал затем и журнал «Newsweek», смерть Джоплин оказалась жестокой шуткой судьбы, ведь произошла она в тот момент, когда жизнь певицы только начала налаживаться: она почти полгода не кололась, много работала, и даже собиралась замуж за своего приятеля Сета Моргана.
Однако, новообретённое благополучие Джоплин было кажущимся, она по-прежнему чувствовала себя одинокой (в ночь её смерти «жених» Морган вовсю зажигал в бильярдной стрип-клуба).
Допуская, что смерть певицы явилась результатом несчастного случая, её биограф Майра Фридман считает, что слово «случай» здесь следует понимать лишь в самом общем его смысле и тут имело место «неосознанное самоубийство.
Сразу после смерти Джоплин журнал «Rolling Stone» посвятил её памяти специальный выпуск.
«Она выбрала для гибели самое лучшее время. Есть люди, которые способны жить только на взлёте, и Дженис была как раз такой девчонкой-ракетой… Если предположить, что у человека есть возможность расписывать сценарий своей жизни, то, я бы сказал, у неё получился хороший сценарий, с правильным концом» (из интервью Джерри Гарсия, гитариста группы Grateful Dead журналу «Rolling Stone», 1970).
«Дженис Джоплин вернула новому поколению старый символ, став окончательным воплощением нашего ощущения трагедии; понятием, которым можно измерять уровень боли. Мы избрали её на роль типичной неудачницы, и она охотно и точно вписалась в неё. Она ни разу не разочаровала нас — ни в трагичности своей смерти, ни в ироничном блеске своего последнего альбома, названного «Жемчужина» — под этим прозвищем знали её некоторые близкие ей люди. Но для меня в заголовке альбома просматривается иной смысл. Постоянное болезненное раздражение — вот что рождает жемчуг, эту болезнь устрицы. Гюстав Флобер говорил, что художник — болезнь общества. Дженис была болезнью гигантского американского одиночества. Она — подлинная жемчужина» (Дж. Маркс, рецензент газеты «New York Times», 1971).
Останки Дженис были кремированы в крематории кладбища Мемориального парка в Вествуд-виллидж/Westwood Village Memorial Park Cemetery (Калифорния), а прах был развеян над водами Тихого океана вдоль калифорнийского побережья.
Последними записями певицы стали «Mercedes Benz» и аудиопоздравление Джону Леннону с днём его рождения от 1 октября 1970 года, которое, было доставлено «битлу» в Нью-Йорк уже после её смерти.
Известие о смерти Джоплин явилось для всех участников работы над новым альбомом страшным ударом. Ведь он был почти завершён. И Ротшильд думал, стоит ли доводить работу до конца самостоятельно, или издать незаконченную пластинку как она есть. И в конечном итоге решил закончить альбом, посвятив работу памяти певицы. Песню Гравенитеса «Buried Alive In The Blues», к которой Дженис не успела записать вокал, было решено включить в альбом как инструментал.
Выпущенный в феврале 1971 года альбом «Pearl», по мнению большинства, стал самой сбалансированной и органичной работой Джоплин, отразив её возросшее вокальное мастерство и прежнюю эмоциональность в сочетании с отточенными аранжировками.
«Pearl — не просто её лучший альбом, но и лучший альбом, когда-либо записывавшийся белой исполнительницей блюза» (Уильям Бендер, рецензент журнала «Time»).
27 февраля 1971 года «Pearl» возглавил «Billboard-200» и продержался на вершине 9 недель. «Mercedes Benz», которую певица написала совместно с поэтом-битником Майклом Маклюром, и акустическая версия «Me and Bobby McGee» были впоследствии включены в сборник «Janis».
Выступавшая в составе Big Brother and the Holding Company, Kozmic Blues Band и Full Tilt Boogie Band, певица, выпустившая лишь 4 студийных альбома (один из которых — посмертный), считается лучшей белой исполнительницей блюза.
Говорят, что Джоплин не смогла забыть своих подростковых проблем, навсегда оставшись в той атмосфере. А может, она просто не захотела взрослеть?
Из музыкальных посмертных релизов особо отмечался саундтрек к фильму «Janis» (1975), для которого были найдены записи выступлений певицы 1963-64 гг.. «Allmusic», напротив, невысоко оценил этот релиз, отметив, что в угоду архивистам были исключены 2 ключевых трека «Piece of My Heart» и «Cry Baby», звучащих в фильме. Фильм режиссёра Ховарда Элка, и вышедший за год до этого включал выступления Джоплин в телепрограмме Дика Калверта 1970 года, её концерт в Вудстоке (1969), телефрагмент 1967 года, а также съёмки европейских гастролей 1969 года.
В 1979 году вышел фильм «Роза»/The Rose, рассказывавший историю рок-певицы, которая ведёт саморазрушительный образ жизни, будучи не в силах справиться с требованиями карьеры и диктатом безжалостного менеджера. Прототипом для первоисточника послужила история жизни и творчества Джоплин. Бетт Мидлер сыграла главную роль и была номинирована на «Оскара» за лучшую женскую роль.
В 1991 году в воскресной школе Порт-Артура была найдена картина «Jesus in Gethsemane», написанная маслом на холсте 13-летней Дженис Лин Джоплин. Она была выставлена в «Museum of Gulf Coast». В ноябре 1991 года коллекция из 300 экспонатов, так или иначе имеющих отношение к Джоплин, вошла в экспозицию, открывшуюся в музее Зала славы рок-н-ролла. На церемонии открытия выставки присутствовали участники BB&HC: Гетц, Эндрю, Гёрли и Албин,. Среди экспонатов Музея Зала славы был и её Porsche 356, раскрашенный в стиле психоделического искусства.
В 1995 году Джоплин была посмертно введена в Зал славы рок-н-ролла/Rock and Roll Hall of Fame в Кливленде (Огайо) — «за выдающиеся достижения».
Дженис Джоплин занимает 46-е место в списке «50 величайших исполнителей всех времён» журнала «Rolling Stone» (на 2004) и 28-е в списке «100 величайших певцов и певиц всех времён» того же журнала.
В 1992 году Лора Джоплин выпустила книгу-биографию сестры «Дорогая Дженис»/«Love, Janis» (издательство «Villard»), во многом основанную на письмах, которые та писала ей и матери, в которой «Дженис-скромная провинциалка и Дженис-суперзвезда оказались словно бы выведены по разные стороны одной монеты».
В конце 1990-х гг., при участии Сэма Эндрю в качестве музыкального режиссёра, по книге был поставлен мюзикл, который с успехом прошёл на Бродвее. В главной роли были задействованы многие известные исполнительницы, в том числе Лора Браниган и Бет Харт.
В 2009 году творчество Дженис легло в основу тематических концертов и лекций серии «American Music Master», проходящих ежегодно в Зале славы.
В 2007 году Пенелопи Сфирис начала работу над фильмом-биографией «Евангелие от Дженис»/Gospel According to Janis (2010) с Зои Дешанель в главной роли.
В 2015 году вышел д/ф «Дженис: маленькая девочка грустит»/Janis: Little Girl Blue режиссёра Эми Д. Берг, в основу которого легли письма Джоплин, озвученные на экране знатоком инди-рока, певицей Шарлин Маршалл, более известной как Кэт Пауэр, а также фрагменты выступлений и интервью Дженис. Фильм был показан в документальной части 40-го Международного кинофестиваля в Торонто/Toronto International Film Festival (TIFF).
В 2013 году была открыта памятная звезда певицы на Голливудской «Аллее славы»/Hollywood Walk of Fame.
«Дженис — не жертва общества и не пророческая фигура; она — неповзрослевший ребёнок, оказавшийся не в состоянии дисциплинировать себя — до такой степени, что попросту не смог выжить» (Мидж Дектер, журналист).
Дискография Д. Джоплин:
Студийные альбомы:
Janis Joplin & Jorma Kaukonen: «The Typewriter Tape» (1964);
Big Brother and the Holding Company: «Big Brother & the Holding Company» (1967), «Cheap Thrills» (1968), «Live at Winterland '68» (1998);
Kozmic Blues Band: «I Got Dem Ol' Kozmic Blues. Again Mama!» (1969);
Full Tilt Boogie Band: «Pearl» (посмертно, 1971);
Big Brother/Full Tilt Boogie Band: «In Concert» (1972).
Синглы: «Kozmic Blues» (1969), «Me And Bobby McGee»/«Half Moon» (1970), «Cry Baby»/«Mercedes Benz» (1971), «Get It While You Can»/«Move Over» (1971), «Mercedes Benz» (2003).
Сборники: «Janis Joplin’s Greatest Hits» (1972), «Janis» (1975, двойной альбом), «Anthology» (1980), «Farewell Song» (1982), «Cheaper Thrills» (1984), «Janis» (1993), «18 Essential Songs» (1995), «The Collection» (1995), «Live at Woodstock: August 19, 1969» (1999), «Box of Pearls» (1999), «Super Hits» (2000)
Фильмы о Д. Джоплин: «Роза»/The Rose (реж. Билл Райделл, 1979), «Дженис Джоплин: южное неудобство»/Janis Joplin Southern Discomfort (ВВС, 2000), «Дженис: маленькая девочка грустит»/Janis: Little Girl Blue (реж. Э. Берг, 2015)
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
Источник:
- Гений музыки и эхолокации Эллен Будро
- Его называли «Богом танца»
- Клайв Веаринг: человек, который помнит лишь последние полминуты
- Любовь и музыка не забываются: история человека без памяти
- «Что бы видеть свет, не всегда нужны глаза»
