"...и кто-то скажет: "Что-то случилось с Майком..."

О жизни и творчестве музыканта я уже писал раньше в другом месте (Майк и его зоопарки), поэтому сегодня хочу предложить просто несколько интересных историй из жизни Майка.

1.  «Ты — Дрянь!» (история одной песни)

Лидер группы Зоопарк Михаил «Майк» Науменко  едва ли не первым в стране начал исполнять собственные песни на русском в духе настоящего рок-н-ролла, но с учётом советской действительности. Он откровенно говорил об отечественных бытовых реалиях, и чувствах не только высоких, но и низменных. При этом он называл вещи своими именами, не пряча их за эвфемизмами, что вызывало смешанные чувства у интеллигентов, которые не привыкли к такой откровенности. А наиболее жаркие споры вызвала его песня «Дрянь» («Ты — Дрянь!») из альбома «Уездный город N» (1983).

Он написал много проникновенных песен о любви к женщине. Что не помешало ему одновременно сочинить и этот самый злой, презрительный и безжалостный «женоненавистнический гимн» в истории советской рок-музыки. Тогда, — в начале 1980-х гг., — подобные строки звучала пугающе откровенно:

«...Ты спишь с моим басистом и играешь в бридж с его женой.

Я всё прощу ему, но скажи, что мне делать с тобой?

Тебя снимают все подряд — и тебе это лестно,

Но скоро другая займёт твоё место.

Ты — дрянь!..»

«...По-моему, “Дрянь“ написана не в 1979, а в 1980 году, потому что Майк исполнял её по телефону, позвонив со своего поста вневедомственной охраны на мой пост, а это не могло случиться раньше апреля 1980 года.

Гнусавым рэперским голосом он зачитал текст и спросил: “Ну как? “, видимо, уже не сомневаясь в успехе. “За***ись, — восторженно ответил я, — так всё мерзко и безыскусно, очень гадкие и некрасивые рифмы…“.  “Вот и мне так кажется, — с какой-то детской радостью отозвался Майк. — Гадом буду, это хит! “. Затем я услышал, как на его конце провода льётся в стакан сухое вино» (Игорь «Иша» Петровский, художник группы Зоопарк, из книги «Комментарии к комментариям…», 1994). 

Если текст песни Майк сочинил свой, то гитарный рифф, позаимствовал из песни американского рок-певца Лу Рида «Baby Face».  Майк, да и другие отечественные рок-музыканты, тогда не сильно стеснялись заимствований. Они полагали, что делают благое дело, перенося экзотический цветок рок-музыки на советскую почву и в советские же реалии.

 О том же, какая женщина послужила прообразом мерзопакостной героини песни, существуют разные теории.

«Песни его я принял сразу. Может быть это потому, что я знал, кому посвящена та или иная песня. ... “Ты — дрянь“ ...посвящена подружке моей жены. Это были 2 подружки, мы у них часто оттягивались в Апраксином переулке. Потом я женился на Зине, а Майк вот песню написал». (Михаил «Фан» Файнштейн-Васильев, бас-гитарист группы Аквариум).

Сам Майк никаких прообразов не озвучивал и, вообще, говорил, что не стоит прямо ассоциировать лирического героя с автором текста.

«Когда я услышала впервые “Отель Под Названием Брак“ и “Песню Простого Человека“, сильно обиделась: вранье и гнусная клевета на всю страну! За что?

— Это же не про нас! — оправдывался Майк. — Лирический герой рассказывает.

— Я-то знаю, но все, кто услышит тебя, будут жалеть не лирического героя, я бедного Майка и ругать истеричную супругу, устраивающую ему разнообразные пакости?

— Ладно, я перед каждым концертом буду объявлять, что у меня лучшая в мире жена, — пообещал Майк, улыбаясь» (Наталья (Россовская) Науменко, жена Майка).

Интересно, что «Дрянь» принесла Майку первый публичный скандал. Дебютное выступление в Москве (вместе с Андреем Макаревичем*, Аквариумом и Константином Никольским) не только шокировало лидера МВ, но и раскололо пополам зрительный зал: одни — возмущённо свистели, другие — неистово аплодировали. После концерта накал страстей и вовсе перерос в потасовку между слушателями.

«Подошёл к пульту тихий, необыкновенно интеллигентный человек с большим носом и в тёмных очках. Долго и вежливо объяснял звукорежиссёру, какой бы он хотел звук. Потом вышел на сцену, и вдруг в лице его что-то изменилось, нижняя челюсть выехала вперёд, и с удивительно неприятными интонациями он затянул “Ты — дрянь…“. Очень мне не понравилась такая метаморфоза. Был я тогда поборником тотальной чистоты и считал, что если человек в жизни один, а на сцене корчит из себя что-то другое, то, значит, в одном из двух случаев он врёт. Ну, такой вот детский максимализм» (А. Макаревич*).

Но впоследствии конфликт был исчерпан.

«Опять же публика была не урловая, а дрались там интеллигенты с интеллигентами, как это бывает при каких-то литературных спорах. Очень обломался Макаревич — был недоброжелателен, огорчён и раздражён. Майк же совершенно на это не рассчитывал, он жил в этом мире, а у людей был шок» (Артемий Троицкий**, рок-журналист).

«Их сольный дебют в столице имел место в роскошном дворце культуры “Москворечье” на аппаратуре кого-то из филармонических боссов. А за час до начала “подпольные менеджеры” — ребята из студенческого клуба МИФИ “Рокуэлл Кент” — упоили замдиректора до такого состояния, что он вряд ли отличил бы Майка от Дина Рида.

Любопытная реакция неофициальных лиц на этот дебют. Музыканты из богатой столичной синтезаторной команды, старавшейся как можно точнее имитировать презираемый Майком Space, отнеслись с таким же презрением к самому Майку: “Приехал уголовник из Питера и пел 2 часа под видом рок-музыки блатные песни”. Отрицательное отношение разделило не менее трети публики, причём недовольны они были, как правило, МУЗЫКОЙ (“примитивно”, “однообразно”). Позицию тех, кому концерт понравился, лучше всего выразил интеллигентный человек совсем непанковского возраста, годившийся Майку в отцы: “Ты дрянь“ — это же замечательное лирическое стихотворение! “» (Илья Смирнов, журналист, из статьи в журнале «Юность» №1(440) 1992).

Впервые «Ты — Дрянь» была записана на акустическом сольнике Майка «Сладкая N и другие» (1980). Через 3 года он перезаписал песню в электричестве на альбоме группы Зоопарк «Уездный город N» (1983). Однако та — первая — версия многим нравится больше, как по звучанию, так и по тексту. Дело в том, что в электрической версии Майк решил не рисковать и заменил грубоватую строчку про аборты нейтральной: «Прости, дорогая, но ты бьёшь все рекорды…».

«Мне рассказывали, что на концерте в городе Челябинске группа женщин, отслушавши песенку, стала прорываться к музыкантам громить аппаратуру с криками “сам ты дрянь“.

Интересно, о чем таком пел Орфей, что его растерзали взбешённые вакханки?

…в иные минуты что-нибудь вроде “ты — дрянь, ты продала мою гитару и купила себе пальто“ радует куда больше, чем “я вас любил, любовь ещё быть может…“. Первое как-то роднее. Да и кто из стариков-литераторов мог так ёмко, без метафорических спекуляций, положившись на 2 вещи — пальто и гитара — выразить суть противостояния Инь и Ян?» (Владимир Соловьёв, журналист).

2. Загадка песни «Сладкая N», или как Театр Кукол помог в записи альбома Майка Науменко

Песню «Сладкая N» впервые записали в студии звукозаписи Ленинградского Большого театра кукол/ГБТК в 1980 году.

Майк уже проработал там около года, причём коллеги даже и не догадывались, кто этот скромный молодой человек.

«После первых записанных песен стало очевидно, что передо мной не просто талантливый музыкант. Это было как порыв ветра в душную ночь. Никогда больше в жизни я не испытывала такого наслаждения от творчества!» (Алла Соловей, ст. техник-радист и звукорежиссёр ГБТК).

В то время в ленинградских театрах было модно записывать бардов.

Инициатором записи был Игорь «Птеродактиль» Свердлов, 2-ой звукорежиссёр театра кукол, который и предложил Майку сделать сессию. Предварительно он получил специальное разрешение от Виктора Сударушкина (с 1965 по 1986 гг. — гл. режиссёра Ленинградского ГБТК), в котором говорилось, что запись «экспериментальная».

«Сударушкин был демократичным и понимающим человеком. Как-то во время сессии он вошел в студию. На пульте стояли стаканы с портвейном. Он запросто опрокинул один вместе с нами, как ни в чем не бывало!» (И. Свердлов).

Сначала Майк немного смущался в студии, но потом освоился, и работа закипела. Песни записывались практически с 1-2, реже 3-4-х дублей.

В записи ему помогал Вячеслав Зорин — на тот момент гитарист группы Капитальный Ремонт, с которой Науменко как-то ездил на гастроли.

«Майк хотел как лучше и боялся портить варианты. Он предполагал, что некоторые песни будут переделываться в другой раз.

Но после первой сессии, когда мы вышли на улицу, Майк сказал удивительно торжественным голосом: “Сегодняшний день прожит не зря!”» (В. Зорин).

Что же касается одной из главных песен альбома, сам Майк говорил:

«“ Сладкая N“  — потрясающая женщина, которую я безумно люблю, но при этом я совершенно не уверен, что она существует».

Большинство поклонников это объяснение, конечно же, не устраивало, и стали появляться различные варианты происхождения песни.

Музыкальный журналист Александр Кушнир писал как-то, что прообразом «Сладкой N» могла быть ленинградская художница Татьяна Апраксина, с которой Майк познакомился ещё в 1974 году, и с которой у него возник бурный, но скоротечный роман.

А по словам музыканта Всеволода Гаккеля, прообразом могла быть и другая Татьяна, по фамилии Дадонова. Это был 1978 год.

«У Майка появилась подруга Татьяна, которая впоследствии стала прообразом легендарной „Сладкой N“. У них быстро образовался союз, и мы проводили много времени вместе — с Людмилой, Майком и Татьяной» (В. Гаккель, виолончелист группы Аквариум).

Есть ещё и версия, что «Сладкой N» могла быть жена Майка — Наталья, вот только поженились они в 1981 году.

«Вот меня тоже спрашивают, не я ли это сладкая N. Да нет, конечно. Мы познакомились, когда этот альбом был уже записан, и как раз он думал, как бы его оформить. Увидел, что я что-то иногда рисую, попросил. Вот я так точками это всё сделала» (Н. Науменко).

Сам же Майк говорил:

«Сладкая N — это ни какая не Анна англоязычная, это — N — такая прекрасная незнакомка имени товарища Блока!».

3. «Блатная песня», которую Майк посвятил Аркадию Северному

Среди источников вдохновения Науменко числились отнюдь не только "битлы", Марк Болан и Боб Дилан. Основатель группы Зоопарк слушал среди прочего и самопальные плёнки с хулиганским блатным репертуаром. И даже однажды позволил себе написать песню в том же духе.

По воспоминаниям участника первого состава группы Кино Алексея Рыбина, песни Алёши Дмитриевича — звезды парижских кабаре — Майк ставил выше большинства творений русского рока.

«Северного он [Майк] очень уважал и хотел, чтобы его восторг перед этим легендарным человеком был разделяем всеми его друзьями. Однажды я застал его сидящим у магнитофона "Орбита" и внимающим каким-то дивным звукам, записанным на старой потёртой пленке. "Врубись! — воскликнул Майк. — Это концерт Северного с Алешей Дмитриевичем!"»  (И. Петровский, из книги «Комментарии к комментариям…»).   

Вряд ли такой концерт действительно мог состояться, но в этой реплике ощутим пиетет перед фигурами, казалось бы, далёкими от привычных сфер интересов рокера.

Но Науменко был из тех, кто с удовольствием слушал и плёнки Аркадия Северного (Звездина, подробнее — здесь: «Одессит» из Иваново). Возможно, его привлекала не столько музыка, сколько атмосфера выхода за рамки официоза и тотального неподцензурного разгуляя. Увлечение это проявилось, например, в альбоме «LV» (1982), куда попала «Песня гуру», в которой Майк высмеивал самопровозглашённых «духовных учителей», в голосе у которых сплошной сумбур. Возможно, это намёк и на музыканта и звукорежиссёра Юрия Морозова (подробнее — здесь: Пионер советской звукозаписи), увлечённого различными религиозными поисками. По форме же она — чистый «блатняк» в духе Северного.

Правда, и музыку самого Майка многие принимали за тот же «блатняк».

«От фривольностей Зоопарка рукой подать до того, чем занимается, например, Александр Розенбаум, специализирующийся на блатном репертуаре, или до религиозных опусов Юрия Морозова, записанных на плёнках» (В. Власов, из критической статьи «Кто нужен "Зоопарку"?»,  газета «Смена», март 1984).

И, идя навстречу подобным «пожеланиям», Науменко взял, и написал свою «Блатную песню» — стилизацию под Северного с забавными отступлениями от норм русской грамматики, работающими на пущую атмосферу.

Она исполнялась самим автором, живьём под гитару, и ни на один альбом не попала. Предваряя исполнение «Блатной песни» на «квартирнике» с Виктором Цоем 12 января 1985 года, Майк заявил:

«Если помните, был такой человек — Аркадий Северный, которого я очень любил, который умер в нашем городе. Последний его альбом был записан в той же студии, где писалась "Сладкая N и другие", через месяц после меня.

Я ужасно не люблю петь посмертные песни с посвящениями, но… Это даже не посвящение, а как бы вот… В поддержание, может, традиции я написал блатную песню. Единственную, простите меня… Я её редко исполняю, но тут захотелось…».

А спустя годы песня дошла и до импресарио и «продюсера» Северного — Рудольфа Фукса. Правда, не в исполнении Майка, а блюзового музыканта Ростислава Звездина, который, по некоторым сведениям, является родственником Аркадия. Фуксу она понравилась.

*Андрей Вадимович Макаревич внесён Минюстом РФ в список лиц, выполняющих функции иноагента на территории России

**Артемий Кивович Троицкий внесён Минюстом РФ в список лиц, выполняющих функции иноагента на территории России

P.S. В тексте поста присутствуют ссылки на мои же, внезапно переставшие работать аккаунты, прошу не счесть за плагиат.

Источники:

https://dzen.ru/a/YHhmpacy-RhHT46t

https://dzen.ru/a/Z9HMdS0PPQXJBH8T

https://dzen.ru/a/Z3BiQaZuuGeSooUU

https://vk.com/wall-35663036_25791