Мог ли крестьянин стать казаком?

Но перед тем, как рассказать про этот веселый квест, надо подчеркнуть о разнице менталитетов между нашим временем и прежним. О нем не говорят ни учителя, ни научно-популярные блогеры. Даже крестьяне и дворяне девятнадцатого столетия – про них я писал в предыдущих постах – фактически пришельцы с иной планеты, что уж говорить про эпоху Московского Царства, о котором и пойдет речь в этой статье.

Наше время – это торжество популярной психологии: «верь в себя – всего добьешься». Но человек прошлого этого не знал. Мы не знаем менталитет типичного земледельца в 16 и 17 веке из-за отсутствия источников. Но с уверенностью можно сказать: во времена далекие пословица «Где родился там и пригодился» была заповедью. И если в школе я удивлялся, почему во период закрепощения на Дон не сбежало большая часть населения, то сейчас я удивляюсь, что находились вообще уходившие из своих деревенек в степи смельчаки.

Итак, в начале квеста крестьянин должен был свалить из своего Выдропужска и дойти до локации «Дикое Поле». Увы, информации о том, как это было, у нас нет. Можно, конечно, проанализировать какие-нибудь источники, вроде переписных книг, и на этом основании выделить основные потоки ухода населения на Дон. Но это задача для докторской диссертации. Одно ясно – путь был непростым. Общественного транспорта нет, вместо гостиниц сеновалы, либо редкие постоялые дворы.

На Дону новичок получал стартовое звание бурлак и кукиш с маслом. Для того, чтоб стать казаком требовался конь и оружие, а его бесплатно не выдавали. Мой научный руководитель и специалист по социальной истории XVII в. Олег Григорьевич Усенко писал: “Не имея средств к существованию и крыши над головой, они нанимались к зажиточным казакам, зачастую довольствуясь лишь тем, что получали кров и пищу. «Бурлаки» варили соль, ловили рыбу, занимались ремеслом или работали по хозяйству. Многие из них нанимались грузчи­ками и гребцами на торговые суда донских казаков и приезжих купцов....”

Многие бурлаки махали рукой и топали дальше, на Волгу, Терек и Кубань, где возможностей раздобыть себе оружие было побольше. Те же, кто оставался, шли в поход пехотинцами или матросами. После таких квестов «бурлак» переходил в категорию «голутвенных» и допускался на круг, но только как наблюдатель. К голытьбе были близки «озимейные» или «приписанные» казаки. Не имея казачьих прав, они входили в войско и несли тяготы службы наряду со всеми.

Прожив десять лет и более лет на Дону «голутвенный» казак мог стать рядовым, и встать на один уровень с теми, кто там родился. Усенко подмечает: “Различия между «предказаками» были весьма условными, и включение человека в ту или иную категорию часто бывало случайным и целиком зависело от настроения окру­жающих. Столь же условной и субъективной была и грань между «голытьбой» и полноправными казаками. В число последних одни попадали уже года через 2—3 после прихода на Дон, другим на это требова­лось 5—7 лет, а третьи и через 10 лет по-прежнему оставались «бурлаками»”

Дальше казак имел шанс быть включённым за подвиги в число лучших и поехать, например, к царю в составе делегации. Или поучаствовать в разделе царского жалования. Ну а потом мог прокачаться до домовитого казака, а то и до «знатного».

Вот только до конца такого квеста доходили далеко не все. Скорее всего, на Дон бегали не столько крестьяне, сколько «боевые холопы», «послужильцы», вроде легендарного Ивана Болотникова.

В XVIII веке Петр Первый провел кучу реформ. Создание рекрутской армии упразднило само понятие военных холопов (кроме личных слуг офицеров), а казачья вольница была прижата после восстания Булавина. При Екатерине Великой, после «пугачевщины» казаков окончательно подчинили, и бежать к ним уже не получалось.