8522
6
Национальная принадлежность красного овощного супа снова стала предметом ожесточенного международного спора. Многие народы «борщевого пояса», протянувшегося от Балтики до Урала, уверенно назовут его своим, родным и исконным. Так чей же все-таки борщ?
Безусловно, нет такого украинского жителя, который усомнился бы хоть на минуту, что борщ — не просто украинское явление, но и своего рода объединяющий национальный бренд. Главный символ бытия, наряду с салом, что фиксируют и любознательные социологи: 44% населения Украины в 2013 году назвали его любимым блюдом.
Всех этих людей легко можно понять. Не очень много в жизни моментов, когда человек чувствует абсолютное удовлетворение от жизни и полную внутреннюю гармонию, а употребление густого, вчерашнего, хорошо настоявшегося борща — первый из них.
Даже Антон Павлович Чехов не преминул отметить в своих записках, как в апреле 1887 года он удачно проезжал станцию Харцызская на Донбассе:
«12 часов дня. Погода чудесная. Пахнет сеном и слышно, как поют птицы. Вижу старых приятелей — ястребов, что летают над степью. Курганчики, водокачки, постройки — все знакомо и дорого. В буфете порция исключительно вкусных и жирных зеленых щей. Потом прогулка по платформе. Барышни… Получил катар сердца и поехал дальше».
Можно быть уверенным: не будь того обеда, великий писатель, может быть, и не заметил бы короткой остановки невесть где. А поскольку заметил, то в наши дни станция Харцызск не преминула увековечить писателя памятником в привокзальном сквере, закончив, таким образом, процесс взаимного обогащения.
Ну а мы, невольно следуя примеру Чехова, тоже бережно храним в памяти и всячески рекомендуем лучшие места на любой дороге абсолютно в любом уголке страны — если там подают наваристые борщи на свиных ребрышках (или вообще на мясе) с доброй ложкой сметаны. Они же — основа основ домашних обедов и самое, пожалуй, часто приготовляемое первое блюдо, для которого буквально у каждой хозяйки найдется свой проверенный рецепт.
Только все эти рецепты — как диалекты одного и того же языка, они показывают, насколько разным может быть подход к кастрюле не только у отдельно взятого повара, но и у отдельно взятой местности.
Полтавский борщ с галушками, летний одесский борщ с крыжовником, винницкий борщ с вишнями или квасно-сладкий львовский борщ, подкисленный ревенем, — абсолютно разные явления. Хотя и это борщ, и то, и даже черкасское варево с карасями, жареными или сушеными, тоже борщ. А в Карпатах и вообще на Западной Украине готовят белые борщи, имеющие весьма далекое сходство с привычным большинству рецептом.
При этом ни один из них не содержит в рецепте того, что все исследователи вопроса почти единогласно назначили родоначальником блюда, — борщевика.
Всех этих людей легко можно понять. Не очень много в жизни моментов, когда человек чувствует абсолютное удовлетворение от жизни и полную внутреннюю гармонию, а употребление густого, вчерашнего, хорошо настоявшегося борща — первый из них.
Даже Антон Павлович Чехов не преминул отметить в своих записках, как в апреле 1887 года он удачно проезжал станцию Харцызская на Донбассе:
«12 часов дня. Погода чудесная. Пахнет сеном и слышно, как поют птицы. Вижу старых приятелей — ястребов, что летают над степью. Курганчики, водокачки, постройки — все знакомо и дорого. В буфете порция исключительно вкусных и жирных зеленых щей. Потом прогулка по платформе. Барышни… Получил катар сердца и поехал дальше».
Можно быть уверенным: не будь того обеда, великий писатель, может быть, и не заметил бы короткой остановки невесть где. А поскольку заметил, то в наши дни станция Харцызск не преминула увековечить писателя памятником в привокзальном сквере, закончив, таким образом, процесс взаимного обогащения.
Ну а мы, невольно следуя примеру Чехова, тоже бережно храним в памяти и всячески рекомендуем лучшие места на любой дороге абсолютно в любом уголке страны — если там подают наваристые борщи на свиных ребрышках (или вообще на мясе) с доброй ложкой сметаны. Они же — основа основ домашних обедов и самое, пожалуй, часто приготовляемое первое блюдо, для которого буквально у каждой хозяйки найдется свой проверенный рецепт.
Только все эти рецепты — как диалекты одного и того же языка, они показывают, насколько разным может быть подход к кастрюле не только у отдельно взятого повара, но и у отдельно взятой местности.
Полтавский борщ с галушками, летний одесский борщ с крыжовником, винницкий борщ с вишнями или квасно-сладкий львовский борщ, подкисленный ревенем, — абсолютно разные явления. Хотя и это борщ, и то, и даже черкасское варево с карасями, жареными или сушеными, тоже борщ. А в Карпатах и вообще на Западной Украине готовят белые борщи, имеющие весьма далекое сходство с привычным большинству рецептом.
При этом ни один из них не содержит в рецепте того, что все исследователи вопроса почти единогласно назначили родоначальником блюда, — борщевика.
×
В знаменитом издании XVI века «Книга, называемая «Домострой», содержащая в себе полезные сведения, поучения и наставления всякому христианину — мужу, и жене, и детям, и слугам, и служанкам» растение так и называется — борщ:
«А возле тына, вокруг всего огорода, там, где крапива растет, насеять борща, и с весны варить его для себя почаще: такого на рынке не купишь, а тут всегда есть; и с тем, кто в нужде, поделится Бога ради, а если борщ разрастется, то и продаст, обменяв на другую заправку».
В словаре Даля тоже упоминается «борщевник», которым, по информации знаменитого исследователя народного языка, дразнили чувашей, живущих очень далеко от Украины, приговаривая: «Был бы борщевник да снидь — и без хлеба сыты будем».
Листья этих растений употребляли не только в тушеном или вареном виде, но и солили, а из сныти (известной украинцам под именем «яглиця») и сейчас некоторые любители делают салаты. В дело шли также чищеные стебли борщевика.
Наверное, можно предположить, что до появления картошки и помидоров он и составлял основу варева, в которое можно добавлять что попало.
Давний праборщ мог содержать в себе всю съедобную луговую траву: еще и щавель-квасок, пастернак, лебеду, молодую крапиву, свекольную ботву, морковку. Часть указанного съедобного сена входит в зеленый борщ, так что все логично. Но вот сдобрить всё это и придать вкусу какой-то законченности явно был призван главный корнеплод, который и людям годится, и скотине — свекла.
И вот тут с единогласными исследователями можно начинать спорить.
Согласитесь, бурьяны есть давно перестали, ограничиваясь щавелем, и даже капусту в борщ кладут не всегда, а борщ все равно не потерял своего гордого имени. Не так уж и недавно, в XVII веке, пять киевских Борщаговок — сел и деревень, принадлежавших, соответственно, Михайловскому, Никольскому, Братскому, Петропавловскому, Софиевскому монастырям Киевской митрополии, — имели целевое предназначение «на борщи». То есть на огородное хозяйство, а вовсе не на засеивание дикорастущими зонтичными.
И в «борщевом поясе», куда входят и Беларусь, и страны Прибалтики, и Россия, основой всегда выступает буряк, свекла: свежая, маринованная (квашеная) — или свекольный квас.
Польский barszcz, литовский barščiai, молдавский и румынский borş — красные, а само слово часто и означает кислый квас. В польской замковой кухне борщ вообще могли варить на пиве, в то время как kapuśniak стоит особняком, там же, где и другие «зупы». То есть главное — это кислота и красный цвет, который дает свекла, которую где-то рубят соломкой, а где-то мелко натирают. Все остальное — приятные дополнения.
Собственно, тот же Чехов в рассказе «Сирена» устами секретаря Жилина говорит, что борщок из свеклы — это «на хохлацкий манер». А тот же Даль поясняет, что борщ — «похлебка из свекольной кваши».
Всё остальное на протяжении столетий менялось, а поменявшись, всё равно долго имело сезонность или климатические ограничения: помидоры росли не круглый год и не везде.
«А возле тына, вокруг всего огорода, там, где крапива растет, насеять борща, и с весны варить его для себя почаще: такого на рынке не купишь, а тут всегда есть; и с тем, кто в нужде, поделится Бога ради, а если борщ разрастется, то и продаст, обменяв на другую заправку».
В словаре Даля тоже упоминается «борщевник», которым, по информации знаменитого исследователя народного языка, дразнили чувашей, живущих очень далеко от Украины, приговаривая: «Был бы борщевник да снидь — и без хлеба сыты будем».
Листья этих растений употребляли не только в тушеном или вареном виде, но и солили, а из сныти (известной украинцам под именем «яглиця») и сейчас некоторые любители делают салаты. В дело шли также чищеные стебли борщевика.
Наверное, можно предположить, что до появления картошки и помидоров он и составлял основу варева, в которое можно добавлять что попало.
Давний праборщ мог содержать в себе всю съедобную луговую траву: еще и щавель-квасок, пастернак, лебеду, молодую крапиву, свекольную ботву, морковку. Часть указанного съедобного сена входит в зеленый борщ, так что все логично. Но вот сдобрить всё это и придать вкусу какой-то законченности явно был призван главный корнеплод, который и людям годится, и скотине — свекла.
И вот тут с единогласными исследователями можно начинать спорить.
Согласитесь, бурьяны есть давно перестали, ограничиваясь щавелем, и даже капусту в борщ кладут не всегда, а борщ все равно не потерял своего гордого имени. Не так уж и недавно, в XVII веке, пять киевских Борщаговок — сел и деревень, принадлежавших, соответственно, Михайловскому, Никольскому, Братскому, Петропавловскому, Софиевскому монастырям Киевской митрополии, — имели целевое предназначение «на борщи». То есть на огородное хозяйство, а вовсе не на засеивание дикорастущими зонтичными.
И в «борщевом поясе», куда входят и Беларусь, и страны Прибалтики, и Россия, основой всегда выступает буряк, свекла: свежая, маринованная (квашеная) — или свекольный квас.
Польский barszcz, литовский barščiai, молдавский и румынский borş — красные, а само слово часто и означает кислый квас. В польской замковой кухне борщ вообще могли варить на пиве, в то время как kapuśniak стоит особняком, там же, где и другие «зупы». То есть главное — это кислота и красный цвет, который дает свекла, которую где-то рубят соломкой, а где-то мелко натирают. Все остальное — приятные дополнения.
Собственно, тот же Чехов в рассказе «Сирена» устами секретаря Жилина говорит, что борщок из свеклы — это «на хохлацкий манер». А тот же Даль поясняет, что борщ — «похлебка из свекольной кваши».
Всё остальное на протяжении столетий менялось, а поменявшись, всё равно долго имело сезонность или климатические ограничения: помидоры росли не круглый год и не везде.
Главное же украинское содержание блюду, пожалуй, придают мясо, сало и пампушки. Украина — это, конечно, бульон на хорошей свинине, на петухе, на Полтавщине — на утке или гусе, на Кировоградщине — на кролике, хорошо отваренном и отделенном от костей. Вот вам по этому поводу из "Двенадцати стульев":
«В этот день бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом первого сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок».
Для канонической, центральной Украины особенно характерно добавление в готовый продукт толченого сала с чесноком и поливание чесночной подливкой булочек-пампушек, подаваемых только и исключительно к борщику. Для толчения во всяком приличном хозяйстве даже была отдельная ступка-ковганка. А сало во многих местах, по всеобщему глубокому убеждению, должно быть обязательно старым, пожелтевшим.
«Описание Харьковского наместничества» 1785 года сообщает, что «употребительнейшее же их [жителей] кушанье — борщ, который варится из свеклы и капусты с разными другими травяными приправами и с просяною крупою не на воде, а на суровце, то есть на весьма кислом квасу, котораго за кислотою и пить не можно; всегда делается со свиным или ветчинным салом».
А классический (если это слово уместно) состав борщ кардинально поменял с распространением даров Нового Света, приобретя в своем составе картошку (хотя ее, как и капусту, кладут не везде), помидоры и фасоль, проникшую на «украины» через Польшу примерно в XVIII веке.
Если смотреть в тарелку под этим углом зрения, то он скорее американский, чем украинский.
Не забудем, конечно, и подсолнечное масло, на котором приготовляется зажарка, — оно стало непременным атрибутом на любой кухне примерно к концу XIX века, хотя семена подсолнечника завез из Голландии Петр I на сто лет раньше. И попали они на благодатную украинскую почву с севера, поскольку первые посевы для промышленного отжима масла начались в Воронежской и Саратовской губерниях.
А вообще если говорить о какой-то классике, то это сугубо городская тема.
Здесь в готовке всегда опирались не на то, что растет в огороде или в поле, а на то, что можно купить на рынке. Скажем, полесский борщ на грибах — особенность лесного региона, стоящего на сплошном песке, где не до тучных нив и базар далеко. Похожая природная скудность родила и черниговский борщ с яблоками, главный смысл в которых — закислить варево в отсутствие тех же помидоров, не лежащих зимой во времена без теплиц, супермаркетов и холодильников.
«В этот день бог послал Александру Яковлевичу на обед бутылку зубровки, домашние грибки, форшмак из селедки, украинский борщ с мясом первого сорта, курицу с рисом и компот из сушеных яблок».
Для канонической, центральной Украины особенно характерно добавление в готовый продукт толченого сала с чесноком и поливание чесночной подливкой булочек-пампушек, подаваемых только и исключительно к борщику. Для толчения во всяком приличном хозяйстве даже была отдельная ступка-ковганка. А сало во многих местах, по всеобщему глубокому убеждению, должно быть обязательно старым, пожелтевшим.
«Описание Харьковского наместничества» 1785 года сообщает, что «употребительнейшее же их [жителей] кушанье — борщ, который варится из свеклы и капусты с разными другими травяными приправами и с просяною крупою не на воде, а на суровце, то есть на весьма кислом квасу, котораго за кислотою и пить не можно; всегда делается со свиным или ветчинным салом».
А классический (если это слово уместно) состав борщ кардинально поменял с распространением даров Нового Света, приобретя в своем составе картошку (хотя ее, как и капусту, кладут не везде), помидоры и фасоль, проникшую на «украины» через Польшу примерно в XVIII веке.
Если смотреть в тарелку под этим углом зрения, то он скорее американский, чем украинский.
Не забудем, конечно, и подсолнечное масло, на котором приготовляется зажарка, — оно стало непременным атрибутом на любой кухне примерно к концу XIX века, хотя семена подсолнечника завез из Голландии Петр I на сто лет раньше. И попали они на благодатную украинскую почву с севера, поскольку первые посевы для промышленного отжима масла начались в Воронежской и Саратовской губерниях.
А вообще если говорить о какой-то классике, то это сугубо городская тема.
Здесь в готовке всегда опирались не на то, что растет в огороде или в поле, а на то, что можно купить на рынке. Скажем, полесский борщ на грибах — особенность лесного региона, стоящего на сплошном песке, где не до тучных нив и базар далеко. Похожая природная скудность родила и черниговский борщ с яблоками, главный смысл в которых — закислить варево в отсутствие тех же помидоров, не лежащих зимой во времена без теплиц, супермаркетов и холодильников.
Кабачки в рецепте — это уже южные области, Запорожье, Херсонщина и вообще весь черноземный степной край, где этим обильным овощем кормят скотину. А сладкий, болгарский перец — Одесса. Только здесь (и еще во Львове) могут подавать холодный летний борщ, который повсеместно и в любое время года едят только горячим или теплым.
Галичина привычно не как все, использует сразу три вида буряка — квашеный, вареный и сырой. Первый — это замоченная с корками ржаного хлеба и сахаром свекла, из которой получается собственно квас и для борща, и для «холодняка». Второй — печеный или вареный корнеплод, который в конце готовки добавляют в кастрюлю. Сырой же плавает там изначально, для цвета.
А вот чего в настоящем галицком борще быть не должно — так это капусты и помидоров.
Помидоры все-таки любят щедрый юг, причем в некоторых частях Бессарабии, на границе с Молдовой, их добавляют в вяленом виде. И еще сосисок. Вопреки кулинарным книгам советского периода они — непременный компонент польского «белого борща», подболтанного сметаной, на пшене или вообще на пшеничном квасе, как делают в восточной Галичине, особенно на свадьбу.
А кроме свадеб, борщи вообще довольно широко используются в ритуальном смысле.
В первую очередь как главное блюдо на православных поминках, где не принято было оперировать острыми предметами — только ложкой и руками. Естественно, постный борщ — первое блюдо для тех, кто следует полностью или частично блюдет «религиозную диету», как выражаются разного рода острословы.
Упомянутый выше борщ с карасями — тоже постный, и его особо выделял Тарас Шевченко, однажды предпочтя кушанье важной встрече, о чем упомянул в своем дневнике:
«Вчера Сошальский пригласил меня с Михаилом Лазаревским на борщ с сушеными карасями и на вареники. А сегодня графиня Н. И. Толстая просит запиской к себе обедать и обещает познакомить с декабристом бароном В. И. Штейнгелем. Мы предпочли декабриста борщу с карасями и за измену были наказаны бароном: он не пришел к обеду. Одичалый барон!»
Секрет необычного борща с сушеными карасями достаточно прост в смысле кулинарных рецептов своего времени. Родившись в Запорожской Сечи как минимум за сто лет до появления на свет Тараса, он быстро получил популярность не только на Днепре, но и на Дону, Дунае, Кубани.
Казаки сушили на зиму тараньку не из одних карасей, а из всего, что сушится. Затем рыбку бросали в котлы, разбавляя сваренный с пшеном суп. Такое блюдо можно было употреблять в большинство дней церковного календаря.
А вообще говоря, на протяжении очень долгого времени постный борщ был украшением рождественского стола, одним из положенной дюжины блюд.
Галичина привычно не как все, использует сразу три вида буряка — квашеный, вареный и сырой. Первый — это замоченная с корками ржаного хлеба и сахаром свекла, из которой получается собственно квас и для борща, и для «холодняка». Второй — печеный или вареный корнеплод, который в конце готовки добавляют в кастрюлю. Сырой же плавает там изначально, для цвета.
А вот чего в настоящем галицком борще быть не должно — так это капусты и помидоров.
Помидоры все-таки любят щедрый юг, причем в некоторых частях Бессарабии, на границе с Молдовой, их добавляют в вяленом виде. И еще сосисок. Вопреки кулинарным книгам советского периода они — непременный компонент польского «белого борща», подболтанного сметаной, на пшене или вообще на пшеничном квасе, как делают в восточной Галичине, особенно на свадьбу.
А кроме свадеб, борщи вообще довольно широко используются в ритуальном смысле.
В первую очередь как главное блюдо на православных поминках, где не принято было оперировать острыми предметами — только ложкой и руками. Естественно, постный борщ — первое блюдо для тех, кто следует полностью или частично блюдет «религиозную диету», как выражаются разного рода острословы.
Упомянутый выше борщ с карасями — тоже постный, и его особо выделял Тарас Шевченко, однажды предпочтя кушанье важной встрече, о чем упомянул в своем дневнике:
«Вчера Сошальский пригласил меня с Михаилом Лазаревским на борщ с сушеными карасями и на вареники. А сегодня графиня Н. И. Толстая просит запиской к себе обедать и обещает познакомить с декабристом бароном В. И. Штейнгелем. Мы предпочли декабриста борщу с карасями и за измену были наказаны бароном: он не пришел к обеду. Одичалый барон!»
Секрет необычного борща с сушеными карасями достаточно прост в смысле кулинарных рецептов своего времени. Родившись в Запорожской Сечи как минимум за сто лет до появления на свет Тараса, он быстро получил популярность не только на Днепре, но и на Дону, Дунае, Кубани.
Казаки сушили на зиму тараньку не из одних карасей, а из всего, что сушится. Затем рыбку бросали в котлы, разбавляя сваренный с пшеном суп. Такое блюдо можно было употреблять в большинство дней церковного календаря.
А вообще говоря, на протяжении очень долгого времени постный борщ был украшением рождественского стола, одним из положенной дюжины блюд.
Вот как описывал киевлянин Александр Вертинский праздничный ужин в доме у тетки в Киеве на переломе веков с интересным заменителем карасей:
«Гетманский борщ подавали в холодном виде. Был он, конечно, постный, без мяса. Приготовленный на чистом подсолнечном масле. В нем плавали балабушки — маленькие шарики из молотого щучьего мяса, поджаренные на сковородке. К борщу подавались жареные постные пирожки с кислой капустой, или с кашей, или с грибами…»
Вообще говоря, украинские борщи в горной части страны считаются слишком жирными.
На Прикарпатье бульонам предпочтут «хамулянку», или «хамулю», на буряковой ботве, заправленную молочными продуктами. Или «железный борщ», с картофельными галушками и травами, где сырую картошку предварительно замачивают в молоке и дают постоять до посерения.
Хотя объяснение в общем-то лежит на поверхности: если выкормить свинью или засадить большие площади овощами для горной местности проблематично, то с молочными продуктами там проблем никогда не было.
Поэтому Карпаты и прилегающие к ним части больше славны сырами и вяленым мясом, чем тем же борщом. Да и к «хамулянке» подадут не пшеничные пампушки, а картофельные пироги с кисломолочным сыром, политые сметаной.
На такое вряд ли покусился бы пан Коцький из народной сказки, которого заяц, волк, кабан и медведь выманили из лисьей хатки, наварив борща с мясом.
Но каждому свое, и даже исторические персонажи выбирали себе варево по своему вкусу и темпераменту: Шевченко, как мы помним, налегал на борщ с карасиками, Нестор Махно любил с яблоками, Иван Франко уважал традиционную галицкую кухню. А в «Энеиде» Ивана Котляревского у царя Латина «был борщ до шпундрів з буряками». То есть к тушеной со свеклой в свекольном же квасе свинине.
Но при этом в России борщ вполне может быть русским, потому что сварен из своих, выросших на этой земле продуктов.
Ведь самое, пожалуй, главное в интернациональном фуд-коде — это то, что огромная кастрюля борща — запас пищи на неделю. Так что иконичность продукта и порядка шестисот оригинальных рецептов, старательно зафиксированных исследователями, отходят здесь далеко на второй план.
Да и самый лучший рецепт, как известно, всегда у мамы.
«Гетманский борщ подавали в холодном виде. Был он, конечно, постный, без мяса. Приготовленный на чистом подсолнечном масле. В нем плавали балабушки — маленькие шарики из молотого щучьего мяса, поджаренные на сковородке. К борщу подавались жареные постные пирожки с кислой капустой, или с кашей, или с грибами…»
Вообще говоря, украинские борщи в горной части страны считаются слишком жирными.
На Прикарпатье бульонам предпочтут «хамулянку», или «хамулю», на буряковой ботве, заправленную молочными продуктами. Или «железный борщ», с картофельными галушками и травами, где сырую картошку предварительно замачивают в молоке и дают постоять до посерения.
Хотя объяснение в общем-то лежит на поверхности: если выкормить свинью или засадить большие площади овощами для горной местности проблематично, то с молочными продуктами там проблем никогда не было.
Поэтому Карпаты и прилегающие к ним части больше славны сырами и вяленым мясом, чем тем же борщом. Да и к «хамулянке» подадут не пшеничные пампушки, а картофельные пироги с кисломолочным сыром, политые сметаной.
На такое вряд ли покусился бы пан Коцький из народной сказки, которого заяц, волк, кабан и медведь выманили из лисьей хатки, наварив борща с мясом.
Но каждому свое, и даже исторические персонажи выбирали себе варево по своему вкусу и темпераменту: Шевченко, как мы помним, налегал на борщ с карасиками, Нестор Махно любил с яблоками, Иван Франко уважал традиционную галицкую кухню. А в «Энеиде» Ивана Котляревского у царя Латина «был борщ до шпундрів з буряками». То есть к тушеной со свеклой в свекольном же квасе свинине.
Но при этом в России борщ вполне может быть русским, потому что сварен из своих, выросших на этой земле продуктов.
Ведь самое, пожалуй, главное в интернациональном фуд-коде — это то, что огромная кастрюля борща — запас пищи на неделю. Так что иконичность продукта и порядка шестисот оригинальных рецептов, старательно зафиксированных исследователями, отходят здесь далеко на второй план.
Да и самый лучший рецепт, как известно, всегда у мамы.
Источник:
реклама
