34691
1
Моя бабушка всегда говорила, что тяжёлую блокаду и голод и она, и моя мама, а я её дочь, пережила только благодаря нашему коту Ваське. Если бы не этот рыжий хулиган, они умерли бы с голоду, как многие другие.
Каждый день Васька уходил на охоту и притаскивал мышек или даже большую жирную крысу. Мышек бабушка потрошила и варила из них похлебку. А из крыски получался неплохой гуляш.
При этом кот сидел всегда рядом и ждал еду, а ночью все трое лежали под одним одеялом и он согревал их своим теплом.
Бомбежку он чувствовал намного раньше, чем объявляли воздушную тревогу, начинал крутиться и жалобно мяукать, бабушка успевала собрать вещи, воду, маму, кота и выбежать из дома. Когда бежали в убежище, его как члена семьи тащили с собой и смотрели, как бы его не унесли и не съели.
Голод был страшный. Васька был голодный как все и тощий. Всю зиму до весны бабушка собирала крошки для птиц, а с весны выходили с котом на охоту. Бабушка сыпала крошки и сидели с Васькой в засаде, его прыжок всегда был на удивление точным и быстрым. Васька голодал вместе с нами и сил у него было недостаточно, что бы удержать птицу. Он хватал птицу, а из кустов выбегала бабушка и помогала ему. Так что с весны до осени ели еще и птиц.
Когда сняли блокаду и появилось побольше еды, и даже потом после войны бабушка коту всегда отдавала самый лучший кусочек. Гладила его ласково, приговаривая – кормилец ты наш.
Умер Васька в 1949 году, бабушка его похоронила на кладбище, и, что бы могилку не затоптали, поставила крестик и написала Василий Бугров. Потом рядом с котиком мама положила и бабушку, а потом там я похоронила и свою маму. Так и лежат все трое за одной оградкой, как когда-то в войну под одним одеялом...
При этом кот сидел всегда рядом и ждал еду, а ночью все трое лежали под одним одеялом и он согревал их своим теплом.
Бомбежку он чувствовал намного раньше, чем объявляли воздушную тревогу, начинал крутиться и жалобно мяукать, бабушка успевала собрать вещи, воду, маму, кота и выбежать из дома. Когда бежали в убежище, его как члена семьи тащили с собой и смотрели, как бы его не унесли и не съели.
Голод был страшный. Васька был голодный как все и тощий. Всю зиму до весны бабушка собирала крошки для птиц, а с весны выходили с котом на охоту. Бабушка сыпала крошки и сидели с Васькой в засаде, его прыжок всегда был на удивление точным и быстрым. Васька голодал вместе с нами и сил у него было недостаточно, что бы удержать птицу. Он хватал птицу, а из кустов выбегала бабушка и помогала ему. Так что с весны до осени ели еще и птиц.
Когда сняли блокаду и появилось побольше еды, и даже потом после войны бабушка коту всегда отдавала самый лучший кусочек. Гладила его ласково, приговаривая – кормилец ты наш.
Умер Васька в 1949 году, бабушка его похоронила на кладбище, и, что бы могилку не затоптали, поставила крестик и написала Василий Бугров. Потом рядом с котиком мама положила и бабушку, а потом там я похоронила и свою маму. Так и лежат все трое за одной оградкой, как когда-то в войну под одним одеялом...
реклама
Детям блокадного Ленинграда...
"Странный дуэт"
Чуть прикасаясь губами к засохшему хлебу,
Запах знакомый вдыхая до чёрных кругов,
Девочка в парке стояла -
с глазами - в полнеба! -
Тихо дрожа от мороза, без слёз и без слов.
Из темноты незаметно щенок появился,
Вытянул морду и, глядя ей прямо в глаза,
Нет, не скулил - он как будто бы Богу молился,
Воздух глотая, и взглядом по хлебу скользя...
Глянула вниз, по-старушечьи губы поджала,
В зябкой ладони зажав драгоценный кусок,
Бросилась в сторону и, как могла, побежала...
Спал Ленинград.
А чужой, ненавистный щенок
Лёг на живот и пополз по январскому снегу,
Жалко скуля, и надеясь беглянку догнать.
Та поскользнулась на льду и упала с разбегу,
Несколько раз попыталась подняться и встать,
Но, обессилев, вздохнула, свернулась клубочком,
Вспомнила бабушку, деда, сестрёнку и мать,
Крепко вцепившись в тот самый, заветный, кусочек,
Нет, не заплакала - Пушкина стала читать.
В воздухе таяла, таяла музыка строчек.
Злая луна почему-то мерцала свечой...
К жизни вернул её маленький тёплый комочек,
Громко сопел он и тыкался носом в плечо.
Из-под ресниц покатились солёные льдинки,
Тонкие руки на ощупь упрямца нашли,
Хлеб разломили и дали ему половинку,
К сердцу прижали и этим от смерти спасли...
Чуда не вышло. Нева подо льдом клокотала!
Но никого не шокировал странный дуэт:
Мёртвая девочка тихо спала у вокзала
С мёртвым щенком на руках. Занимался рассвет...
P.S.
Поплачь...
Поплачь!
Омой слезами душу,
Будь то печать беды или добра!
Побудь собой и никого не слушай.
Чужая боль - не пепел от костра!
Прими её.
Глотай скупые слёзы.
Сумей понять,
увидеть,
ощутить...
Я знаю, те смертельные морозы
В тебя сейчас вселяют жажду жить!
Поплачь над вечной болью Ленинграда.
Прости мои жестокие стихи.
Они - во мне.
Я и сама не рада,
Что каждой ночью слышу их шаги...
Сталин не скрывал своего недовольства военными: "Что за люди такие, не пойму. Откуда такая бездна пассивности и деревенской покорности судьбе?" (это о Попове, командующим Ленинградским фронтом в августе- сентябре 1941 г.).
29 августа 1941 года Сталин пишет в телеграмме выехавшему в Ленинград Молотову:
"Не кажется ли тебе, что кто-то нарочно открывает немцам дорогу на этом важном участке? Что за человек Попов? Чем, собственно, занят Ворошилов и в чём выражается его помощь Ленинграду? Я пишу об этом так как очень встревожен непонятным для меня бездействием ленинградского командования".
Документы подтверждают, что в начале войны на Ленфронте имело место не только массовое бегство солдат с поля боя, но и беспробудное пьянство офицеров. Об этом пишет секретарь Ленинградского горкома ВКП(б) Тюркин Жданову: "Ведём борьбу с пьянством начальствующего состава. Отдельные буквально спились. Полковник [имярек] дошёл до того, что пропил френч с двумя орденами". А в приказе войскам фронта № 057 от 12.09.1941 г. в частности говорилось: "… За проявленную трусость и личный уход с поля боя в тыл, за нарушение воинской дисциплины, выразившееся в прямом невыполнении приказа фронта о выходе на помощь наступающим с запада частям; за непринятие мер для спасения материальной части артиллерии, за потерю воинского облика и двухдневное пьянство в период боев армии генерал-майора артиллерии Гончарова, на основании приказа Ставки № 270, расстрелять публично перед строем командиров штаба 34-й армии".
Сталин из Москвы буквально вдалбливает ленинградским товарищам (Жданову и Хозину, командующему Ленинградским фронтом в период с октября 1941 по июнь 1942 гг.) азы войны: "Пехота без танков не пойдёт. Не может пехотная дивизия справиться с укрепрайонами". Смешно, если б не было так грустно. Маленков запрашивает Жданова: почему не используются современные танки КВ, которых на Ленфронте больше, чем на любом другом? Жданов каждый раз отвечает по-детски: не удаётся их переправить на другой берег Невы. Между тем, как можно прорвать блокаду без поддержки танков?! Не лучше дело и с авиацией. Сталин и Шапошников устраивают Ворошилову и Жданову разнос: "В Тихвине стоят две авиадивизии и не получают от вас заданий!"
Блокада не была фатальной, но военно-политическое руководство Ленинграда оказалось к войне не готовым. Именно оно летом 1941 года отказалось от предложенной Москвой продовольственной и военно-технической помощи - мол, сами справимся. В итоге советские солдаты воевали при жутком дефиците миномётов, пулемётов, пушек и бронемашин. Жданов даже придумал на этот счёт циничный агитматериал: "Немец боится и не выдерживает русской штыковой атаки. Зная слабость врага - быстрее переходи в штыковую атаку!"
Ставка порой была просто в шоке от происходящих на Ленфронте "чудес". Так, 13 ноября 1941 года Маленков запрашивает Жданова и Хозина: "Действительно ли у вас 12 ноября началось наступление?" То есть Москву, Ставку Верховного Главнокомандования даже не проинформировали! Забыли, что ли? Характерны переговоры между Сталиным и маршалом Куликом, возглавлявшим 54-ю отдельную армию. Ставка предлагает включить эту армию в состав Ленфронта для прорыва блокады с востока, Кулик логично возражает: "У меня очень плохая связь с Ленинградом, с Москвой связь полностью обеспечена. Лучше было бы, чтоб Генштаб увязал наши действия". Сталин признаётся: "Но у Генштаба меньше связи с Ленфронтом, чем у вас…"
Также можно было избежать огромных жертв в первую блокадную зиму, если бы чётко действовала эвакуация людей из города. Снова Москва указывает Ленинграду на очевидные вещи. 14 января 1942-го Микоян - Жданову: "По имеющимся данным, автотранспорт, идущий за продовольствием, слабо используется для эвакуации из Ленинграда населения".
В итоге с 21 января по 20 апреля 1942 года по Ледовой дороге были эвакуированы 514 069 человек. Вопрос о том, почему эвакуация по этой трассе началась только с конца января 1942-го, да и то по подсказке Москвы, один из самых тяжёлых вопросов руководству обороны города.
Ленинград в 1941 году был в тяжёлой, но не критической ситуации. Были допущены чудовищные ошибки при обороне города и военных действиях на Ленфронте. Уже упоминавшийся Тюркин, назначенный на должность начальника политуправления фронта, в те дни пишет: "Подготовка к весне (1942-го) была явно сорвана, и не один десяток людей умерли с голоду или изменили родине из-за прескверных условий. Всё, однако, осталось безнаказанным".
Будущая победа всё списала.
обои где обведены
ладошек детских отпечатки
и надпись съели в декабре
© Дей
Тем более, что писали о том, что животных кушали почти всех, даже крыс и мышей...
какая разница, всеравно плюс