84494
11
«Кто там? Милиция? — на стук откликнулся сонный голос. — Нет? Сейчас открою».
Сквозь стекло в двери видна зажженная свеча, фигура хозяина — он поднялся с кровати и отпирает дверь.
«Я так и думал, что рано или поздно и журналисты приедут, — в полумраке говорит мужчина, — в последнее время я стал популярным, «шпана» окрестная настоящие паломничества устраивает, чтобы на меня посмотреть. И откуда только они все знают… Чувствую, скоро придется переезжать».
Сквозь стекло в двери видна зажженная свеча, фигура хозяина — он поднялся с кровати и отпирает дверь.
«Я так и думал, что рано или поздно и журналисты приедут, — в полумраке говорит мужчина, — в последнее время я стал популярным, «шпана» окрестная настоящие паломничества устраивает, чтобы на меня посмотреть. И откуда только они все знают… Чувствую, скоро придется переезжать».
«Мы вас не…»
«Вот на «вы» не надо, давайте сразу договоримся. Ненавижу. Последний раз меня на «вы» на суде называли. Поэтому можно просто — Сергей. Устраивайтесь», — приглашает хозяин.
«Вот на «вы» не надо, давайте сразу договоримся. Ненавижу. Последний раз меня на «вы» на суде называли. Поэтому можно просто — Сергей. Устраивайтесь», — приглашает хозяин.
×
«Землянку два месяца устраивал»
В землянке у Сергея тепло, а после зимнего леса даже жарко — землянка хорошо обогревается буржуйкой, а еще вдобавок оббита коврами. Часть «комнаты» занимают кладка дров и стол, на котором — тарелка, свеча и старый радиоприемник. Сам Сергей сидит на кровати, одет в треники и майку. С гладко выбритым лицом и без характерного запаха, он совсем не похож на стереотипного бомжа.
«Землянку я месяца два строил, начал в прошлом октябре, — закуривая, рассказывает Сергей. — Жизнь приперла так, что пришлось в лес идти.
Яма здесь, к счастью, уже была, я ее лишь немного углубил, стены подровнял, потом крышей накрыл. А все, что здесь есть, я на свалках отыскал: дверь, кровать, тумбу. Ковер, например, который к потолку прибит: он весь пыльный был! Щеткой по нему прошелся — и хоть на рынок выноси! С кроватью такая же история. А вот буржуйку пришлось поискать — выкупил на металлоприемке. Так прошлую зиму и перекантовался. А теперь в тепле живу, еще и одежду у трубы сушить можно».
Яма здесь, к счастью, уже была, я ее лишь немного углубил, стены подровнял, потом крышей накрыл. А все, что здесь есть, я на свалках отыскал: дверь, кровать, тумбу. Ковер, например, который к потолку прибит: он весь пыльный был! Щеткой по нему прошелся — и хоть на рынок выноси! С кроватью такая же история. А вот буржуйку пришлось поискать — выкупил на металлоприемке. Так прошлую зиму и перекантовался. А теперь в тепле живу, еще и одежду у трубы сушить можно».
С произносимых без сожаления слов понятно, что условия жизни Сергея удовлетворяют — холодильником ему служит яма со льдом, горячая вода тоже всегда рядом — можно взять на заправке, а мыться он раз в неделю ходит в баню.
«Не работают только бичи»
«Ну бомж я, и что? Мне теперь по подвалам шляться и клопов кормить? — рассуждает Сергей. — Нет, спасибо. Мне здесь хорошо: утром встал, дров нарубил, на свежем воздухе размялся. А дальше работать надо. Ведь сегодня жизнь такая: работают даже бомжи. Ничего не делают только лодыри, самые последние, я их называю «бичи» — это те, что под магазинами с протянутой рукой стоят, ищут, к кому бы в карман залезть.
А я вот город обошел — те же бутылки собрал, тот же картон, металл. Смотришь — уже и копейка есть. А что касается милиции — то я же никому не мешаю. Если бы иначе было — уже давно согнали бы».
А я вот город обошел — те же бутылки собрал, тот же картон, металл. Смотришь — уже и копейка есть. А что касается милиции — то я же никому не мешаю. Если бы иначе было — уже давно согнали бы».
«Мне с женщинами не везет»
На простой вопрос, что же привело его в землянку, Сергей отвечает неохотно — говорит, что дело путанное.
«Понимаешь, мне уже 47 лет, дочь есть и внучка, — скупо говорит хозяин землянки. — Дочь в США живет, замужем. Она у меня от первой жены — мы разошлись с ней некрасиво, из-за мелочей каких-то. Я и подумал: чего уж ту несчастную однушку делить? И ушел. Давно это было. Мне вообще с женщинами не везет — не понимаю я, что им нужно. Они хотят, чтобы ты и деньги зарабатывал, и рядом все время был. Но так не бывает!
Сколько раз я потом еще заводил отношения, все впустую: тянет меня куда-то, не могу на месте сидеть. Жизнь меня побросала — и в России жил, и здесь. Раньше работал в Москве, но уже не езжу: здоровье не то, да и «кидают» часто. Бандитские там нравы».
«Понимаешь, мне уже 47 лет, дочь есть и внучка, — скупо говорит хозяин землянки. — Дочь в США живет, замужем. Она у меня от первой жены — мы разошлись с ней некрасиво, из-за мелочей каких-то. Я и подумал: чего уж ту несчастную однушку делить? И ушел. Давно это было. Мне вообще с женщинами не везет — не понимаю я, что им нужно. Они хотят, чтобы ты и деньги зарабатывал, и рядом все время был. Но так не бывает!
Сколько раз я потом еще заводил отношения, все впустую: тянет меня куда-то, не могу на месте сидеть. Жизнь меня побросала — и в России жил, и здесь. Раньше работал в Москве, но уже не езжу: здоровье не то, да и «кидают» часто. Бандитские там нравы».
«Хочешь в Европу? Так и ты живи по-европейски»
Монолог хозяина прерывает скрип двери — черная кошка прошмыгивает с улицы в землянку.
«Это моя красавица — Бетти. Научилась сама дверь открывать — лапой. Представляешь? Однажды жизнь мне вот так спасла — выпил я как-то, заснул не буду скрывать, с сигаретой в руке. Матрас от нее начал тлеть. А я сплю, ничего не слышу. И Бетти, видимо, как-то это почуяла — сама открыла дверь, начала по мне прыгать, лицо царапать. Я просыпаюсь — а тут дыму-дыму!»
После того случая, по словам Сергея, к алкоголю он относится осторожнее: пьяным спать не ложится.
«Я не алкоголик. Если есть что, то могу выпить, конечно. Но не так, чтобы у меня «трубы горели» — лучше чего поесть купить, чем все переводить на пойло. Здоровее буду.
А белорусы действительно много пьют. Меня задолбало уже по лесу мусор убирать: что ни день новый пикничок и новые бутылки валяются. Стыдно. А еще названия эти — «Евроопт», «евроремонт». Смешно это.
Хочешь в Европу? Так и живи по-европейски. А то сами еще и задницу не научились подтирать, а уже пальцы — веером, и говорят — «евро». Разве швед или немец вот так бросит мусор себе под ноги? Да он сто, двести метров, если нужно, пройдет до мусорки.
Ох, не завидую я лесничему. Ведь что он может сделать? Гуляет компания из десяти «рыл», например, — так что, ты к ним подойдешь и замечание сделаешь? Никогда! Хорошо еще если только пошлют, а то ведь и голову могут проломить. Я бы и сам, если честно, пошел бы в лесничие, мне нравится жить в лесу. Я же вижу — этот гай умирает: его короед грызет, деревья гниют, давно не чищенный».
«Это моя красавица — Бетти. Научилась сама дверь открывать — лапой. Представляешь? Однажды жизнь мне вот так спасла — выпил я как-то, заснул не буду скрывать, с сигаретой в руке. Матрас от нее начал тлеть. А я сплю, ничего не слышу. И Бетти, видимо, как-то это почуяла — сама открыла дверь, начала по мне прыгать, лицо царапать. Я просыпаюсь — а тут дыму-дыму!»
После того случая, по словам Сергея, к алкоголю он относится осторожнее: пьяным спать не ложится.
«Я не алкоголик. Если есть что, то могу выпить, конечно. Но не так, чтобы у меня «трубы горели» — лучше чего поесть купить, чем все переводить на пойло. Здоровее буду.
А белорусы действительно много пьют. Меня задолбало уже по лесу мусор убирать: что ни день новый пикничок и новые бутылки валяются. Стыдно. А еще названия эти — «Евроопт», «евроремонт». Смешно это.
Хочешь в Европу? Так и живи по-европейски. А то сами еще и задницу не научились подтирать, а уже пальцы — веером, и говорят — «евро». Разве швед или немец вот так бросит мусор себе под ноги? Да он сто, двести метров, если нужно, пройдет до мусорки.
Ох, не завидую я лесничему. Ведь что он может сделать? Гуляет компания из десяти «рыл», например, — так что, ты к ним подойдешь и замечание сделаешь? Никогда! Хорошо еще если только пошлют, а то ведь и голову могут проломить. Я бы и сам, если честно, пошел бы в лесничие, мне нравится жить в лесу. Я же вижу — этот гай умирает: его короед грызет, деревья гниют, давно не чищенный».
«Приходят ко мне поесть»
«Почему не пойдете работать? Что не дает?» — спрашиваем у Сергея. Тот недолго искренне смеется и начинает объяснять: «Смотри, я на бутылках только и металле около четырех миллионов в месяц имею. А если постараюсь, то и все пять, — убеждает Сергей. — А что мне государство предложить может? Работу за два-три миллиона? И зачем она мне?
Вот история из жизни. Пришел ко мне недавно знакомый, работает на одном из заводов в Барановичах. И что ты думаешь? Он мне говорит: «Серега, я пить не хочу, дай мне поесть». И это не мои фантазии — у человека кредиты, жена и двое детей, которых накормить надо, в школу собрать. Он на работу ходит три раза в неделю, поскольку завод «стоит», а есть хочется все семь дней. Человек даже тот ноутбук, который дочери брал в кредит, в ломбард внес, чтобы с банком рассчитаться. Вот так и живем. И не он один такой в городе.
А наш господин президент или как его там, Лукашенко, нарекает на дармоедов. Так приезжай ты сам сюда и посмотри, как люди живут! Разберись! А то сказать просто, мол, давайте там кого-то заставим работать — это, я полагаю, неправильно».
Вот история из жизни. Пришел ко мне недавно знакомый, работает на одном из заводов в Барановичах. И что ты думаешь? Он мне говорит: «Серега, я пить не хочу, дай мне поесть». И это не мои фантазии — у человека кредиты, жена и двое детей, которых накормить надо, в школу собрать. Он на работу ходит три раза в неделю, поскольку завод «стоит», а есть хочется все семь дней. Человек даже тот ноутбук, который дочери брал в кредит, в ломбард внес, чтобы с банком рассчитаться. Вот так и живем. И не он один такой в городе.
А наш господин президент или как его там, Лукашенко, нарекает на дармоедов. Так приезжай ты сам сюда и посмотри, как люди живут! Разберись! А то сказать просто, мол, давайте там кого-то заставим работать — это, я полагаю, неправильно».
«Я призываю работать мозгами»
«Умирать буду — не пойду просить. Я так воспитан, в интернате рос. У меня нет такого — идти и кого-то просить. Ну здоровый же мужик, 47 лет! Ушел из семьи, из дому — значит, буду жить в землянке. Но идти и просить кого-то, вешать на других свои проблемы? Извините…
Нечего есть? Иди бутылки собирай. Мало денег? Не выпивку покупай, а хлеба горбушку. Нет чего курить? Не кури, нечего стрелять. С чего это мне кто-то должен помогать? Вон, сколько детей больных — пусть им помогают. А я мужик или не мужик?»
Сергей завершает философские размышления, молча задумывается и говорит на прощание:
«Знаете, что я из этой жизни вынес? Несколько полезных вещей, которыми могу поделиться с другими. Первое — я призываю пользоваться своими мозгами. Они у каждого есть, но не у всех задействованы. Я тоже без мозгов жил раньше, но лет пять назад научился немного ими шевелить.
А во-вторых, никогда не лезьте в чужие дела. Живите своей жизнью и будете счастливы — хоть в землянке, хоть в пентхаусе. Ну ладно, уже ночь, засиделись мы».
Сергей выходит из своего жилища, разгоняет фонариком ночную тьму и лучом света показывает: «Держитесь вон того направления, пройдете немного — увидите огни заправки, а там и город, другая жизнь. Прощайте».
Сергей закрывает за собой дверь, в ночном лесу исчезает отблеск свечи.
Нечего есть? Иди бутылки собирай. Мало денег? Не выпивку покупай, а хлеба горбушку. Нет чего курить? Не кури, нечего стрелять. С чего это мне кто-то должен помогать? Вон, сколько детей больных — пусть им помогают. А я мужик или не мужик?»
Сергей завершает философские размышления, молча задумывается и говорит на прощание:
«Знаете, что я из этой жизни вынес? Несколько полезных вещей, которыми могу поделиться с другими. Первое — я призываю пользоваться своими мозгами. Они у каждого есть, но не у всех задействованы. Я тоже без мозгов жил раньше, но лет пять назад научился немного ими шевелить.
А во-вторых, никогда не лезьте в чужие дела. Живите своей жизнью и будете счастливы — хоть в землянке, хоть в пентхаусе. Ну ладно, уже ночь, засиделись мы».
Сергей выходит из своего жилища, разгоняет фонариком ночную тьму и лучом света показывает: «Держитесь вон того направления, пройдете немного — увидите огни заправки, а там и город, другая жизнь. Прощайте».
Сергей закрывает за собой дверь, в ночном лесу исчезает отблеск свечи.
(c)Артём Гарбацевич.
Фото Ирины Ареховской
Фото Ирины Ареховской
Источник:
Ссылки по теме:
- Блеск и нищета Парижа
- Жизнь на дне. Рассказ минского бродяги
- Японские «кибер-бомжи», живущие в интернет-кафе
- Jacques Sayagh - бездомный бодибилдер
- История одного европейско-азиатского бомжа
реклама
Может дома и не бросит. А например на Евро 2012 в Донецке - бросит спокойно. Как только поняли, что местные менты их не трогают - обнаглели в край, пикники на газонах, мусорят везде, в фонтаны лезут. А мода тупо сесть на асфальт, на ступеньки. на бордюрчик а потом лазить в толпе в этих замызганных шортах...
Свиньи они еще те. Просто там в Европе над ними полиция и штрафы -приучили к порядку. Плюс убирают лучше.
То, что чувак из землянки смастырил себе буржуйку и обил пещеру коврами со свалки, еще не делает его настоящим Мужиком. Выживальщиком - да. Если я захочу поселиться в землянке, я за советом к нему приду. Но учиться жизни я бы у него поостерегся.
Потому что они привыкли, что если мусор бросят просто так - им выпишут огромный штраф.
Какой я тебе вьюноша? Мне уже под сорок, я директор фирмы, какой я тебе нах вьюноша, щенок?
Все, кто ниже писали - что это бред и тд - опровергаю!
Видя скудный образ жизни Диогена, Платон заметил, что даже в рабстве у тирана Сиракуз Дионисия он не мыл сам овощи. На что получил ответ, что если бы мыл овощи сам, то не оказался бы в рабстве.