Ходорковский вызывает у оппозиции недоумение и настороженность

Представители российской оппозиции, завила в интервью MSNBC журналистка Юлия Йоффе, готовы сделать ставку на Михаила Ходорковского. Однако, по ее словам, оппозиционеры относятся к нему с настороженностью, а некоторые заявления бывшего олигарха вызывают у них недоумение.
Сейчас к нам присоединяется Юлия Иоффе – она писала о России для многих изданий, включая New Yorker. В своей последней журнальной статье она пишет об изгнанном олигархе, который бросил вызов российскому президенту Владимиру Путину. Я рада, что хоть кто-то на это осмелился!
В частности, она пишет следующее, цитата: «Микаил Кодорковский…» я правильно это произнесла?
ЮЛИЯ ИОФФЕ, обозреватель New Yorker: Ходорковский.
Думаю, вы произносите это немного лучше, чем я. «Ходорковский думает, что он занимает выгодное положение, чтобы оказывать влияние на политический курс в России, даже находясь за границей. Во-первых, он богат. Говорят, что от его изначально состояния ему удалось сохранить полмиллиарда долларов. Сам он настаивает на том, что у него сто миллионов. И, несмотря на то что он физически отрезан от политических волнений в Москве, он пытается объединить россиян по обе стороны российской границы при помощи Twitter и Facebook*. Вопрос заключается в том, слушает ли его кто-нибудь».
Итак, Юлия, вот вам первый вопрос. Что вы выяснили?
ЮЛИЯ ИОФФЕ, обозреватель New Yorker: Что ж, я выяснила, что, прежде всего, существует множество людей за пределами России, с которыми он может работать. Поразительно, но мне даже не пришлось ехать в Россию, чтобы рассказать об этой истории. В силу политического и экономического кризисов в России, все больше и больше людей уезжают за границу и сплачиваются, чтобы спастись от сгущающихся над Россией туч.
Но какой властью он обладает, по сравнению с другими, чтобы действительно взять на себя движение, которое бы не исчерпывалось простым выкладыванием материалов в социальных сетях? Неужели вы думаете, что он на самом деле может существенным образом противостоять Путину?
ЮЛИЯ ИОФФЕ, обозреватель New Yorker: Я так не думаю. Ходорковский – интересный человек. Он во многом похож на Путина. Но он проиграл битву в 2003 году, и в течение некоторого времени он имел репутацию политического заключенного, причем самого известного политического заключенного в России. А теперь, когда он больше не в тюрьме, люди снова могут свободно его критиковать. А его много за что можно критиковать. За его коммерческую деятельность в 1990-х годах, которая, в свою очередь, подорвала идею верховенства закона, идею частного предпринимательства, частной собственности, и способствовала созданию некой атмосферы, которая придала Путину уверенности и стала для него отправной точкой.
Стив Раттнер?
СТИВ РАТНЕР, экономический аналитик MSNBC: Считаете ли вы его своего рода Дон Кихотом, который где-то там сражается с ветряными мельницами. Однако в плане прогресса у него из этого ничего не выйдет?
ЮЛИЯ ЙОФФЕ: Да, похоже, оппозиционное движение России – или то, что от него осталось, после того как Путин в 2012 году принял в отношении его крутые меры, – своего рода в ужасе от предпринимаемых им попыток. Отчасти складывается ощущение, что он не знает, что делает, у него нет твердого понимания сути спорных вопросов.
Он все еще большой новичок во всем этом, а если присовокупить к этому то, что у него огромные амбиции, как он говорит. Ну, вы знаете, через девять месяцев после того как его выпустили из тюрьмы, он открыто заявил, что предоставит Путину гарантии безопасности, если тот добровольно покинет свой трон. При этом пронеслась мысль: «Правда что ли? А ты что сейчас просто решил повыжидать?». Поэтому люди на это смотрят и чешут в затылке, по крайней мере, представители оппозиции.
ТОМАС РОБЕРТС, ведущий MSNBC: Тем не менее, Юлия, если взглянуть на это с позиции: враг моего врага – мой друг, то он, своего рода, задает здесь тон. И мы видим, что у рубля проблематичная ситуация, санкции отчасти сработали – все еще идет борьба с* Крымом, есть также ФИФА, которая собирается просить денег, чтобы возвести там к Кубку мира 2018 года эти никчемные постройки.
Кроме того, все еще остается проблема с крутыми мерами, заключающимися в попытках заклеймить позором ЛГБТ-сообщество. Также там есть люди, – вы о них говорили, – которые пытаются самостоятельно провести революцию. Поэтому может ли он исправить это сложившееся впечатление, что он является человеком неорганизованным и не заслуживающим доверия?
ЮЛИЯ ЙОФФЕ: Да, есть множество людей, в том числе среди представителей российской оппозиции, которые заявляют: «Знаете что? Не важно, мы запряжем эту лошадь в нашу телегу и посмотрим, как далеко она нас отвезет». Однако существует некая настороженность насчет того, зачем же он хочет вернуться, зачем он хочет власти, является ли это просто вопросом мести. Поэтому люди все еще относятся к нему скептично. Но знаете, это лучше, чем ничего.
ТОМАС РОБЕРТС: Однако у него есть деньги, чтобы подвести под это базу.
ЮЛИЯ ЙОФФЕ: Он их не тратит. Он не платит находящимся в России активистам. Когда они организовывали… когда движение Ходорковского «Открытая Россия» хочет организовать мероприятие в Санкт-Петербурге или в другом месте России, они заставляют местных активистов платить за это. И они говорят, что все работают…
СТИВЕН РАТТНЕР: У него осталось лишь полмиллиарда или сотня миллионов, не так ли?
ЮЛИЯ ЙОФФЕ: Да. Бедный парень.
Стив смотрит на это с другой точки зрения. Это маленькая сумма, как вы видите.
ЮЛИЯ ЙОФФЕ: А когда-то у него было 15*.
Юлия, большое вам спасибо. Мы почитаем вашу статью в новом выпуске New Yorker. Рады были снова видеть вас на этой передаче. Приходите еще.
Дата выхода в эфир 05 января 2015 года.