Это не просто поколение – это отдельная форма выживания.
Крепкие, как недельный хлеб, и быстрые, как бабушкины тапочки, летящие в твою сторону с точностью бумеранга. К пяти годам они уже читали настроение матери по звуку кастрюли на плите. В семь – имели ключ на шнурке и инструкцию:
«Обед в холодильнике, разогрей, но не спали».
В девять – варили борщ без рецепта, в десять – знали, как закрутить кран и убежать от соседского пса с ведром на голове.
С утра до ночи на улице.
Без телефонов.
Вместо вай-фая – точный маршрут: турник, река, и домой в темноте с коленями, похожими на карту боевых действий.
И однажды выжили.
Колени латали слюной и листом подорожника.
А как болело – то слышали: «Не оторвалось – значит, не болит».
Ели хлеб с сахаром, пили воду из садового шланга – с таким микробиомом, которому позавидовал бы любой йогурт. Аллергии не было.
А если и имели – то молчали.
Знают пятнадцать способов выведения пятен от травы, смазки, крови, болота и чернил – потому что надо было прийти домой «чистым».
И это ещё не всё.
Они прошли через:
– транзисторное радио,
– черно-белый телевизор,
– проигрыватель для винил,
– магнитофоны с катушками и кассетами,
– CD-диски и дискмены,
а теперь – держат тысячи песен в кармане… и скучают по треску кассеты, перемотанной карандашом.
А получив водительское удостоверение, ехали на жигулях через всю страну – без гостиниц, кондиционера и GPS. Только дорожный атлас, где вся страна – на нескольких страницах.
И доезжали. Без Google Translate. С улыбкой.
И бутербродом с яйцом в багажнике. Это последнее поколение, помнящее мир без интернета, без связи, без постоянной тревоги за заряд батареи. Они знают разницу между стационарным телефоном и висевшим на шнуре в коридоре. У них были тетради с рецептами, а не приложения. А о днях рождения помнили сами. Или... не приходили.
Это люди, которые:
- ремонтируют все изоляционной лентой, скрепкой и плоскогубцами,
- имели один канал по телевизору - и не скучали,
- знали, что «листать» – это не лента, а телефонный справочник,
- и верили: если не берешь трубку – значит, жив, перезвонишь.
Они – другие.
У них эмоциональный асбест, иммунитет из эпохи дефицита и рефлексы, отточенные на турнике. Последние настоящие ниндзя обыденности.
Не трогай пятидесятилетнего. Он видел больше, прожил глубже и имеет в кармане мятные конфеты старше твоего ребенка.
Он пережил детство без автокресла, без шлема и без солнцезащитного крема. Школу – без ноутбука. Молодость – без скролинга. И не ищет ответов у Google – потому что имеет инстинкт.
И несмотря на все – у него больше воспоминаний, чем у тебя – фотографий в облаке.
Источник:
- Танец на пилоне под «Катюшу» вызвал волну возмущения
- Памятник Норме Джин – цирковой слонихе, погибшей от удара молнии
- В Британии мужчина прошёл более 100 км с холодильником на спине в память о своей умершей жене
- Пирамиды Балморала: память в камне
- Бразильские ученые обнаружили молекулу, способную восстановить память при деменции
Ну, вообще-то два, Центральное телевидение и республиканское.
Не трогай людей после пятидесяти. Серьезно. Это не просто поколение – это отдельная форма выживания. Крепкие, как недельный хлеб, и быстрые, как бабушкины тапочки, летящие в твою сторону с...
Остались самые выносливые и живучие.
Наши деды, прошедшие войну, вообще были стальные люди в сравнении с нами.
но пять копеек накину. Сегодня из разговора с 27-летней коллегой- она не знает, кто такой Жан Ив Кусто. ну как так то?
ЗЫ
Это на столько дикая тупость, по одному( или нескольким людям) судить обо всём поколении..
Мне 52 годик...
Черепашки - нинзя 1987.
Тем, кто на них вырос, сейчас лет где-то 40+.
Jacques-Yves Cousteau
Жана я тоже не знаю. Но с мыслью согласен.