Что случилось с первыми сиамскими близнецами в СССР и как сложилась их судьба

Это был 1988 год и Джульет уже несколько лет жила в столице. Шесть лет назад она приехала работать в британском посольстве, устроившись няней. Позже влюбилась в москвича, вышла замуж и осталась в России. Таких планов у женщины не было, но мужу запретили выезд из страны, так как он служил офицером в армии во время войны в Афганистане и имел доступ к государственной тайне.

Джульет за это время нашла себя в журналистике, и теперь стояла с блокнотом в руке перед дверью с надписью "Вход запрещен". Тогда она не подозревала, что это станет началом долгой дружбы с необычными людьми, у которых она собиралась брать интервью.

Неделю ранее женщина увидела сиамских близнецов в эфире телевизионного шоу, транслируемого на 100 миллионов зрителей по всему СССР. Там они рассказывали о том, как их заперли на 20 лет в больнице для душевнобольных.

Из палаты послышались два веселых голоса. Когда Джульет открыла дверь, они подскочили с кровати и подошли, чтобы поставить чайник. Женщины болтали, чтобы помочь журналистке расслабиться – по их словам, некоторые люди теряли сознание от шока, увидев их.

У Маши и Даши было всего две ноги, но у каждой своя репродуктивная система, мочевой пузырь, сердце, легкие, а также отдельные позвоночники.

Да, сиамские близнецы редки (один случай на 200 000 рождений) и могут вызывать беспокойство у людей, которые не видели никого подобного. После непринужденного знакомства, журналистка предположила, что, скорее всего, женщинам уже надоело отвечать на глупые вопросы вроде: 'Каково быть сиамскими близнецами?". Маша и Даша посмотрели на Джульет с недоумением:

– А что такое сиамские близнецы? - спросила Даша.

Именно тогда стало ясно, насколько они были изолированы, находясь в закрытых медицинских учреждениях почти всю жизнь. Их невежество поразило западную журналистку. Близнецам ничего не рассказывали о состоянии их здоровья и о том, как с ним справиться. На самом деле, им даже не сказали, что забрали у матери сразу после рождения, чтобы подвергнуть экспериментам советских ученых.

– Это когда один эмбрион не может полностью разделиться на двух идентичных близнецов, – ответила Джульет.

– Да нет в нас ничего одинакового, – возразила Маша. Мы совершенно разные люди. Но мы каким-то образом соединились.

Когда журналистка узнала их поближе, ей стало очевидно, насколько они разные. Маша была доминирующей, обаятельной, манипулирующей и эгоцентричной. Даша была покорной, тихой, доброй и заботливой. Они явно горячо любили друг друга, но Даша иногда подвергалась физическому и эмоциональному насилию со стороны сестры.

Конечно, у них были одинаковые гены и одинаковое воспитание. Более того, в советской научной работе говорилось, что девочки проявляли разные черты характера с самого рождения, так что они не специально пытались отличиться друг от друга. Как сказал один из детских врачей, знавший близнецов много лет: "Как будто одна воспитывалась в семье крестьян, а другая – в семье профессоров".

Джульет Батлер и сестры Кривошляповы подружились. Они выезжали вместе на природу почти каждую неделю, британка привозила их к себе в гости, угощая домашней едой. Она особенно сблизилась с Дашей, будучи такой же покладистой. Обе всегда хотели иметь полноценную работу, мужа и детей. Маша, напротив, была счастлива на обеспечении государства и много командовала Дашей в быту.

Маша лежала и читала журналы, пока Даша выполняла очередное поручение. А еще "заставляла" пить водку сестру, употребляя её сама. У Даши был рвотный рефлекс на алкоголь, потому что у них общая кровеносная система. В итоге это привело сестёр к алкоголизму и циррозу печени.

Даша рано поняла, что единственный способ жить в мире – это подчиняться Маше. Выбора у нее особо не было. Женщины не получили никакой терапии или психологической помощи, а Джульет не могла ничего обсудить с Дашей без ушей ее сестры.

:В подростковом возрасте Даша безумно влюбилась в мальчика из школы – роман на всю жизнь, который поглощал ее, но не нравился ее сестре. Всю жизнь девушка фантазировала о нормальных отношениях, которые могли бы быть у нее с тем парнем, чтобы уйти от утомительной реальности.

Однажды, в конце девяностых, им пришло письмо от британского хирурга, специализирующегося на разделении сросшихся близнецов, с предложением прооперировать их. Даша посмотрела на Машу, ее глаза были полны надежды, но Маша, глядя прямо перед собой, сразу сказала "нет". И на этом все закончилось.

Через десять лет после знакомства с ними журналистка решила написать их биографию. Опросив врачей и порывшись в архивах Ленинской библиотеки, она выяснила, что первые шесть лет своей жизни девочки подвергались тому, что сейчас считается медицинской пыткой, во имя развития советской науки.

Их держали на койке в стеклянном боксе рядом с лабораторией, пока ученые использовали их в опытах. Например, как их кровеносная система (которая у них общая) и нервная система (которая у каждой своя) реагируют на резкие перепады температуры, лишение сна и голод. Их нагревали, замораживали, насильно держали в сознании, морили голодом, вводили радиоактивные и другие вредные вещества, били током, чтобы проверить их условные рефлексы.

"Их всех надо поставить к стенке и расстрелять как преступников!" – бушевала Маша. Даша была более снисходительна: "Они просто выполняли свою работу".

В последние годы их жизни Даше наконец удалось найти баланс в отношениях с Машей. Они, наконец, обрели комфортное взаимовыгодное существование. Оптимизм Маши и ее острое чувство юмора служили естественным противовесом мрачному мироощущению Даши.

Сёстры умерли в 2003 году, в возрасте 53 лет. Даша всегда мечтала жить в мире, в котором люди с видимой инвалидностью оставались бы такими же незамеченными, как и те, у кого ее нет.