93078
5
19 августа 1990 года группа советских арестантов, которую этапировали самолётом, обезоружила конвоиров при помощи заранее пронесённого на борт оружия и захватила лайнер. В руках у воздушных пиратов оказалось более 40 пассажиров и членов экипажа. Угрожая взорвать бомбу, арестанты потребовали доставить их в Пакистан, где надеялись избежать преследования за свои преступления. Но там их ждала совсем другая судьба.
Самолёт Ту-154 авиакомпании "Аэрофлот" должен был совершить регулярный рейс по маршруту Нерюнгри — Якутск. Расстояния в Якутии огромные, дорожная сеть имеется, но проще всего осуществлять коммуникации между городами при помощи воздушного транспорта. От Нерюнгри (второго по величине города региона) до столицы Якутии более 800 километров. Так что самый простой способ добраться — сесть в самолёт.
Именно по этой причине в Якутии существовала достаточно необычная для советской эпохи практика — перевозить арестованных вместе с обычными пассажирами регулярными авиарейсами. Хотя формально их всегда сопровождали конвойные, очень часто случалось так, что зэков было гораздо больше, чем охранников.
Так было и 19 августа 1990 года. Из Нерюнгри должна была отправиться группа из 15 человек, которые находились в городском изоляторе временного содержания по подозрению в совершении тяжких преступлений. В группе были как действительно опасные преступники, например, обвиняемые в убийстве, грабеже, рэкете, нанесении тяжких телесных повреждений, рецидивисты, так и мелкие воришки и угонщики транспорта.
Сопровождать эту группу должны были всего трое конвойных. Более того, по какой-то причине на всех не хватило наручников (нашлось всего три экземпляра), и почти все опасные пассажиры ехали без наручников. Вероятно, в ведомстве решили, что они всё равно никуда не денутся с самолёта.
Именно по этой причине в Якутии существовала достаточно необычная для советской эпохи практика — перевозить арестованных вместе с обычными пассажирами регулярными авиарейсами. Хотя формально их всегда сопровождали конвойные, очень часто случалось так, что зэков было гораздо больше, чем охранников.
Так было и 19 августа 1990 года. Из Нерюнгри должна была отправиться группа из 15 человек, которые находились в городском изоляторе временного содержания по подозрению в совершении тяжких преступлений. В группе были как действительно опасные преступники, например, обвиняемые в убийстве, грабеже, рэкете, нанесении тяжких телесных повреждений, рецидивисты, так и мелкие воришки и угонщики транспорта.
Сопровождать эту группу должны были всего трое конвойных. Более того, по какой-то причине на всех не хватило наручников (нашлось всего три экземпляра), и почти все опасные пассажиры ехали без наручников. Вероятно, в ведомстве решили, что они всё равно никуда не денутся с самолёта.
×
Утром семеро членов экипажа, 36 пассажиров и 15 этапируемых преступников взошли на борт самолёта Ту-154 в аэропорту в Нерюнгри. Лайнер благополучно взлетел и начал набирать высоту. Через несколько минут после взлёта поступил сигнал тревоги от находившейся в салоне стюардессы. Ещё через минуту она зашла в кабину пилотов и передала им записку, из которой следовало, что самолёт захвачен. Террористы угрожали взорвать самолёт, если командир воздушного судна не будет подчиняться их приказам.
Оказалось, что через несколько минут после взлёта один из лидеров бандитов по фамилии Исаков (бывший спортсмен, обвиняемый в рэкете) достал обрез и наставил его на женщину с ребёнком, угрожая застрелить их, если конвоиры не отдадут оружие. Другой лидер преступников по фамилии Евдокимов (имевший за плечами три судимости) достал какой-то мешок с торчавшими из него проводами и заявил, что это бомба и, если их требования не будут выполняться, самолёт будет взорван.
Как позже выяснилось, бомбы у преступников всё же не было, они выдавали за неё большой кусок хозяйственного мыла. А вот обрез был настоящий. Один из преступников подкупил сотрудника изолятора временного содержания, и тот незадолго до этапирования передал ему обрез.
Бандиты хорошо продумали ситуацию. Милиционеры, хотя и были вооружены, не рискнули начинать перестрелку в салоне самолёта. Во-первых, был слишком велик риск задеть обычных пассажиров, во-вторых, был риск повредить самолёт, в-третьих, террористы грозили взорвать бомбу в случае начала стрельбы. Конвойные сложили оружие и присоединились к остальным заложникам.
Тем временем Исаков прошёл в кабину пилотов и потребовал возвращать самолёт в Нерюнгри. Бандиты хотели забрать с собой двоих подельников из местного изолятора. На земле их уже ждала группа захвата. Однако местное начальство действовать не рискнуло.
Освобождение самолёта отложили. Лайнер был дозаправлен. Кроме того, были удовлетворены и другие требования бандитов. Им передали два автомата, два пистолета, три рации и несколько бронежилетов. Они также хотели получить парашюты, но затем их удалось убедить, что в них нет необходимости. В случае попытки выпрыгнуть с парашютом на полном ходу из такого авиалайнера они мгновенно превратились бы в кровавый фарш.
В обмен на двоих своих подельников из ИВС, оружие и рации они отпустили всех женщин и детей, находившихся на борту. Ещё четверо (по другим данным — шестеро) заключённых отказались участвовать в этой террористической эпопее и добровольно покинули самолёт. В основном это были люди, обвинявшиеся в не самых тяжких преступлениях. Им грозило условное наказание или совсем небольшие сроки заключения, и они предпочли не рисковать и не участвовать в воздушном пиратстве, которое автоматически увеличивало им срок на 15 лет.
Оказалось, что через несколько минут после взлёта один из лидеров бандитов по фамилии Исаков (бывший спортсмен, обвиняемый в рэкете) достал обрез и наставил его на женщину с ребёнком, угрожая застрелить их, если конвоиры не отдадут оружие. Другой лидер преступников по фамилии Евдокимов (имевший за плечами три судимости) достал какой-то мешок с торчавшими из него проводами и заявил, что это бомба и, если их требования не будут выполняться, самолёт будет взорван.
Как позже выяснилось, бомбы у преступников всё же не было, они выдавали за неё большой кусок хозяйственного мыла. А вот обрез был настоящий. Один из преступников подкупил сотрудника изолятора временного содержания, и тот незадолго до этапирования передал ему обрез.
Бандиты хорошо продумали ситуацию. Милиционеры, хотя и были вооружены, не рискнули начинать перестрелку в салоне самолёта. Во-первых, был слишком велик риск задеть обычных пассажиров, во-вторых, был риск повредить самолёт, в-третьих, террористы грозили взорвать бомбу в случае начала стрельбы. Конвойные сложили оружие и присоединились к остальным заложникам.
Тем временем Исаков прошёл в кабину пилотов и потребовал возвращать самолёт в Нерюнгри. Бандиты хотели забрать с собой двоих подельников из местного изолятора. На земле их уже ждала группа захвата. Однако местное начальство действовать не рискнуло.
Освобождение самолёта отложили. Лайнер был дозаправлен. Кроме того, были удовлетворены и другие требования бандитов. Им передали два автомата, два пистолета, три рации и несколько бронежилетов. Они также хотели получить парашюты, но затем их удалось убедить, что в них нет необходимости. В случае попытки выпрыгнуть с парашютом на полном ходу из такого авиалайнера они мгновенно превратились бы в кровавый фарш.
В обмен на двоих своих подельников из ИВС, оружие и рации они отпустили всех женщин и детей, находившихся на борту. Ещё четверо (по другим данным — шестеро) заключённых отказались участвовать в этой террористической эпопее и добровольно покинули самолёт. В основном это были люди, обвинявшиеся в не самых тяжких преступлениях. Им грозило условное наказание или совсем небольшие сроки заключения, и они предпочли не рисковать и не участвовать в воздушном пиратстве, которое автоматически увеличивало им срок на 15 лет.
Последняя попытка повлиять на бандитов "по-хорошему" была предпринята, когда милиционеры привезли в аэропорт родителей одного из лидеров бандитов — Исакова. Однако их попытки обратиться к сыну завершились неудачей.
Самолёт с оставшимися заложниками направился в Новосибирск. Но бандиты по дороге передумали: опасаясь ловушки, они велели пилоту изменить курс. Теперь самолёт летел в Красноярск. Там лайнер был заправлен, после чего выдвинулся в Ташкент.
Это был конечный советский пункт. Очевидно, что захватчики собирались вылететь за границу. Но куда именно, не знали даже они сами. Судя по всему, план захвата самолёта у них был, а вот плана дальнейших действий уже не было. В Ташкенте снова рассматривался вариант штурма захваченного самолёта, но от него опять решено было отказаться. Заложники вместе с экипажем и бандитами заночевали в Ташкенте. Экипаж отпустили переночевать за пределами самолёта, а пассажиры и бандиты остались внутри.
Пакистан
Около половины восьмого утра 20 августа самолёт вылетел из Ташкента. Видимо, именно тогда захватчикам и пришла в голову странная мысль направить самолёт в Пакистан. Трудно сказать, что именно мотивировало их это сделать. Советские силовики через пилотов судна пытались убедить преступников отправиться в Индию. Но те заподозрили неладное и потребовали посадки в Пакистане. Так или иначе, бандиты сделали очень плохой выбор, поскольку за угон воздушного судна в этой стране грозит смертная казнь.
Как только самолёт вошёл в воздушное пространство Пакистана, к нему вылетели два перехватчика-истребителя. Экипажу с большим трудом удалось убедить перехватчиков, что они являются гражданским судном, захваченным террористами.
Бандиты потребовали сажать самолёт в Карачи. Однако уже на подлёте к аэродрому диспетчер запретил посадку. Больше часа советский лайнер кружил над пакистанским аэродромом, пока у него не стало заканчиваться топливо. Только после этого пилоты смогли убедить диспетчеров дать им разрешение и пошли на посадку.
Самолёт с оставшимися заложниками направился в Новосибирск. Но бандиты по дороге передумали: опасаясь ловушки, они велели пилоту изменить курс. Теперь самолёт летел в Красноярск. Там лайнер был заправлен, после чего выдвинулся в Ташкент.
Это был конечный советский пункт. Очевидно, что захватчики собирались вылететь за границу. Но куда именно, не знали даже они сами. Судя по всему, план захвата самолёта у них был, а вот плана дальнейших действий уже не было. В Ташкенте снова рассматривался вариант штурма захваченного самолёта, но от него опять решено было отказаться. Заложники вместе с экипажем и бандитами заночевали в Ташкенте. Экипаж отпустили переночевать за пределами самолёта, а пассажиры и бандиты остались внутри.
Пакистан
Около половины восьмого утра 20 августа самолёт вылетел из Ташкента. Видимо, именно тогда захватчикам и пришла в голову странная мысль направить самолёт в Пакистан. Трудно сказать, что именно мотивировало их это сделать. Советские силовики через пилотов судна пытались убедить преступников отправиться в Индию. Но те заподозрили неладное и потребовали посадки в Пакистане. Так или иначе, бандиты сделали очень плохой выбор, поскольку за угон воздушного судна в этой стране грозит смертная казнь.
Как только самолёт вошёл в воздушное пространство Пакистана, к нему вылетели два перехватчика-истребителя. Экипажу с большим трудом удалось убедить перехватчиков, что они являются гражданским судном, захваченным террористами.
Бандиты потребовали сажать самолёт в Карачи. Однако уже на подлёте к аэродрому диспетчер запретил посадку. Больше часа советский лайнер кружил над пакистанским аэродромом, пока у него не стало заканчиваться топливо. Только после этого пилоты смогли убедить диспетчеров дать им разрешение и пошли на посадку.
Из воздушной тюрьмы в земной ад
На аэродроме захваченный авиалайнер встретили официальные лица. Приём был радушный. Все улыбались, жали руки, обнимались. Террористов отделили от заложников и весьма вежливо сопроводили до аэропорта. По дороге даже сделали групповой снимок всех захватчиков. Вероятно, те даже подумали, что сделали правильный выбор, прилетев в Пакистан, и теперь будут жить здесь в своё удовольствие.
Но, как только пакистанцы удостоверились, что все воздушные террористы у них в руках и у тех при себе больше нет оружия, они заперли их в местном полицейском участке. На всех заключённых тут же надели кандалы, которые они больше не снимали до самого освобождения.
Им также объявили, что они обвиняются в угоне самолёта и в воздушном терроризме, что по законам Пакистана карается смертной казнью. Тем же вечером советский самолёт с пассажирами-заложниками вернулся в СССР. Они провели в плену у бандитов более суток.
На аэродроме захваченный авиалайнер встретили официальные лица. Приём был радушный. Все улыбались, жали руки, обнимались. Террористов отделили от заложников и весьма вежливо сопроводили до аэропорта. По дороге даже сделали групповой снимок всех захватчиков. Вероятно, те даже подумали, что сделали правильный выбор, прилетев в Пакистан, и теперь будут жить здесь в своё удовольствие.
Но, как только пакистанцы удостоверились, что все воздушные террористы у них в руках и у тех при себе больше нет оружия, они заперли их в местном полицейском участке. На всех заключённых тут же надели кандалы, которые они больше не снимали до самого освобождения.
Им также объявили, что они обвиняются в угоне самолёта и в воздушном терроризме, что по законам Пакистана карается смертной казнью. Тем же вечером советский самолёт с пассажирами-заложниками вернулся в СССР. Они провели в плену у бандитов более суток.
А вот для советских воздушных пиратов всё только начиналось. Первоначально их приговорили к смертной казни, но позднее, как иностранцев, решили пожалеть и заменить наказание пожизненным лишением свободы. А потом и вовсе понизили сроки до 20 с лишним лет, что давало шанс выхода на свободу.
Но до этого ещё надо было дожить. Незадачливые террористы сами наказали себя так, как их не могли наказать в СССР. Конечно, и советские тюрьмы были далеки от идеальных, но по сравнению с пакистанскими это были практически санатории. Поначалу преступники даже опасались, что их выдадут в СССР. Но уже через несколько месяцев они хотели этого больше всего на свете.
Советских угонщиков разместили в нескольких разных тюрьмах на юге страны, где были самые тяжёлые климатические условия. В отдельные периоды температура воздуха в душных тюремных камерах повышалась до 55–60 градусов. Воды было очень мало. Питание было плохое, при этом никакой помощи с воли не было, в отличие от СССР, где арестанты могли бы получать посылки от родных. Кандалы не снимались на протяжении всего срока заключения.
Нравы в местных тюрьмах были весьма простые: если охранникам что-то не нравилось, они просто избивали заключённых палками. Поскольку никто из советских заключённых местного языка не знал и не мог даже попросить воды, внимание к себе приходилось привлекать криками и стуком по дверям, что вело к порции палок. Впрочем, эти жестокие меры воспитания заставили всех заключённых в кратчайшие сроки овладеть местным языком — урду.
Неудивительно, что уже через несколько месяцев пребывания в пакистанских тюрьмах двое беглецов от советского правосудия свели счёты с жизнью, а третий умер не то от теплового удара, не то от инфаркта. А остальные принялись бомбардировать письмами советские ведомства. Дескать, всё поняли и раскаялись, верните домой, хотим сидеть там.
Ещё до распада страны советские представители обращались к Пакистану с просьбой экстрадировать преступников на родину. Но отношения между СССР и Пакистаном в то время были далеко не лучшими из-за недавней афганской войны, поэтому пакистанская сторона наотрез отказывалась.
В 1992 году предпринимали попытку экстрадиции и новые российские власти, но тоже безуспешно. А дальше завертелись такие политические и экономические процессы в стране, что про советских угонщиков просто забыли.
Возвращение домой
Тем не менее отбывать срок до конца советским пиратам не пришлось. Правда, на их судьбу оказал влияние случайный фактор, а не многочисленные прошения и апелляции. В 1998 году Пакистан праздновал полувековой юбилей своей независимости. По этому случаю была объявлена широкая амнистия, под которую попали все иностранцы, находившиеся в пакистанских тюрьмах.
После восьми лет заключения угонщики советского самолёта оказались на свободе. К этому моменту их ряды поредели. Трое из них не дожили до освобождения. Ещё один основательно подорвал здоровье в тяжёлых условиях местных тюрем и перенёс инфаркт. К тому же беглецам некуда было идти, у них не было даже денег, чтобы вернуться домой.
Шестерым из них повезло, их забрали в Россию. Там им грозил новый срок, но даже это было сущей мелочью в сравнении с пакистанскими тюрьмами. Двое уроженцев Украины так и остались в Пакистане, поскольку их новая родина не захотела возвращать их или не нашла денег. Их дальнейшая судьба не известна.
Что касается российских бандитов, то их под конвоем доставили в РФ. Там они должны были вновь предстать перед судом. Первоначально планировалось, что они будут осуждены за угон воздушного судна. За это преступление по российским законам они могли получить до 15 лет лишения свободы.
Однако позднее было решено не судить преступников дважды за одно и то же преступление. Российские правоохранители посчитали, что время, проведённое в пакистанских тюрьмах, должно послужить им достаточным наказанием. Но их предыдущие преступления, ответственности за которые они хотели избежать, угоняя самолёт, никто не отменял. Поэтому все вернувшиеся были осуждены по старым делам и получили сроки в зависимости от тяжести преступлений.
Автор: Евгений Антонюк
Но до этого ещё надо было дожить. Незадачливые террористы сами наказали себя так, как их не могли наказать в СССР. Конечно, и советские тюрьмы были далеки от идеальных, но по сравнению с пакистанскими это были практически санатории. Поначалу преступники даже опасались, что их выдадут в СССР. Но уже через несколько месяцев они хотели этого больше всего на свете.
Советских угонщиков разместили в нескольких разных тюрьмах на юге страны, где были самые тяжёлые климатические условия. В отдельные периоды температура воздуха в душных тюремных камерах повышалась до 55–60 градусов. Воды было очень мало. Питание было плохое, при этом никакой помощи с воли не было, в отличие от СССР, где арестанты могли бы получать посылки от родных. Кандалы не снимались на протяжении всего срока заключения.
Нравы в местных тюрьмах были весьма простые: если охранникам что-то не нравилось, они просто избивали заключённых палками. Поскольку никто из советских заключённых местного языка не знал и не мог даже попросить воды, внимание к себе приходилось привлекать криками и стуком по дверям, что вело к порции палок. Впрочем, эти жестокие меры воспитания заставили всех заключённых в кратчайшие сроки овладеть местным языком — урду.
Неудивительно, что уже через несколько месяцев пребывания в пакистанских тюрьмах двое беглецов от советского правосудия свели счёты с жизнью, а третий умер не то от теплового удара, не то от инфаркта. А остальные принялись бомбардировать письмами советские ведомства. Дескать, всё поняли и раскаялись, верните домой, хотим сидеть там.
Ещё до распада страны советские представители обращались к Пакистану с просьбой экстрадировать преступников на родину. Но отношения между СССР и Пакистаном в то время были далеко не лучшими из-за недавней афганской войны, поэтому пакистанская сторона наотрез отказывалась.
В 1992 году предпринимали попытку экстрадиции и новые российские власти, но тоже безуспешно. А дальше завертелись такие политические и экономические процессы в стране, что про советских угонщиков просто забыли.
Возвращение домой
Тем не менее отбывать срок до конца советским пиратам не пришлось. Правда, на их судьбу оказал влияние случайный фактор, а не многочисленные прошения и апелляции. В 1998 году Пакистан праздновал полувековой юбилей своей независимости. По этому случаю была объявлена широкая амнистия, под которую попали все иностранцы, находившиеся в пакистанских тюрьмах.
После восьми лет заключения угонщики советского самолёта оказались на свободе. К этому моменту их ряды поредели. Трое из них не дожили до освобождения. Ещё один основательно подорвал здоровье в тяжёлых условиях местных тюрем и перенёс инфаркт. К тому же беглецам некуда было идти, у них не было даже денег, чтобы вернуться домой.
Шестерым из них повезло, их забрали в Россию. Там им грозил новый срок, но даже это было сущей мелочью в сравнении с пакистанскими тюрьмами. Двое уроженцев Украины так и остались в Пакистане, поскольку их новая родина не захотела возвращать их или не нашла денег. Их дальнейшая судьба не известна.
Что касается российских бандитов, то их под конвоем доставили в РФ. Там они должны были вновь предстать перед судом. Первоначально планировалось, что они будут осуждены за угон воздушного судна. За это преступление по российским законам они могли получить до 15 лет лишения свободы.
Однако позднее было решено не судить преступников дважды за одно и то же преступление. Российские правоохранители посчитали, что время, проведённое в пакистанских тюрьмах, должно послужить им достаточным наказанием. Но их предыдущие преступления, ответственности за которые они хотели избежать, угоняя самолёт, никто не отменял. Поэтому все вернувшиеся были осуждены по старым делам и получили сроки в зависимости от тяжести преступлений.
Автор: Евгений Антонюк
Ссылки по теме:
- В Дагестане нейтрализован боевик
- Стадо кабанов прикончило троих исламских террористов
- В Грозном прогремел взрыв, пострадали несколько полицейских
- Теракт в Волгограде дело рук 30-летней смертницы
- Бывшего зэка с татуировкой на лице не берут на работу
Новости партнёров
реклама
"Нас жизнь накажет, Нас жизнь осудит!"
А Пакистан, при всех минусах, порадовал своим справедливым, по отношению к угонщикам, законодательством.
Страшно обозлило то, что при трёх посадках, дозаправках и прочих удобных моментах, наши так и не уделали этих урок, а лишь оружие им передавали.
Даже был прописан в своё время на улице "Мивца Йонатан", если Вам это о чём-то говорит. :)
Только, это не вина людей, когда спецслужбы не умеют делать своё дело на сто процентов. Если поинтересуешься, узнаешь много успешных и классических случаев освобождения заложников. На них и надо ориентироваться, умный ты мой!
И глянул бы я на всю эту блатную погань и всякую АУЕ тявкающую Кому - тюрьма, кому - дом родной вернувшись (а скорее всего нет) из пакистанской тюрьмы =)
Эх.. чёртов гуманизм..
И не надо тут про искуплением или человечность...
поят, одевают, то лучше сидеть в Сибири, чем быть нищим в Пакистане.