5379
28
2
Этот пост - продолжение моего рассказа о советских танках, о долгом и трудном пути от первых, "нелицензионных копий" до могучих боевых машин, сломивших хребет в ходе Великой Отечественной Войны сильнейшей армии мира - Вермахту
Недавние посты о истории отечественного (и не только) танкостроения, побудили меня вновь «взяться за перо». Итак, выпустив два десятка танков типа «Рено-Русский» завод «Красное Сормово» был полностью готов продолжать, но… Заказа не последовало – военных совершенно не устраивали характеристики «вундерваффе» Первой Мировой – малая скорость (от самого «быстроходного» танка обыкновенный человек мог бы попросту удрать – скорость машины не превышала 10 км/ч), дальность прямого выстрела (не более 500м), стоимость и, самое главное – размеры. Именно размеры и вес машины не позволяли быстро перебрасывать танк в кузове грузовика (которого, кстати, тоже еще не было - либо импортные, либо с импортным двигателем, что, мягко говоря, не устраивало военных).
Тут нужно сделать маленькое лирическое отступление. Дело в том, что подвижность танка (т.е. способность самостоятельно перемещаться на некое расстояние) в то время была крайне низка – несколько десятков километров. После этого гусеницы нужно было полностью менять. Это же стало одной из причин, по которой в мире пошла мода на колесно-гусеничные танки – при переброске едем на колесах, в бою переобуваемся на гусеницы. Про скорость «Рено-Русского» я уже писал. Желающие могут прикинуть, сколько времени уйдет на то, чтобы перебросить танки хотя бы на сто километров (дополнительно прикинув протяженность западной границы СССР). Переброска по железным дорогам – да, вариант. Вот только колея есть не везде, особенно в СССР того времени. Да и подвержены железные дороги диверсиям куда сильнее, чем обычные.
Вторым и последним гвоздем в гроб производства танка «Рено-Русский» стали выводы комиссии по проверке боеспособности РККА, проведенной «по горячим следам» Гражданской Войны. Если свести их к одной фразе, то «РККА как военной силы не существует». Масла в огонь подлила и разведка – сил у РККА хватало только для ведения войны (и то недолгой) с ближайшими соседями – Польшей и прибалтийскими государствами. Вмешательство же Англии и Франции (как тогда считалось – неизбежное) делало разгром СССР вопросом времени.
Особенно катастрофическим отставание было в новейших вооружениях – танках и авиации. Поэтому танков надо было «числом побольше, ценой подешевле» и это при том, что танковая программа в 1927 году тянула на 5 миллионов рублей (всего планировалось построить чуть больше сотни танков). Надо было что-то решать. За основу проекта было решено взять не Renault FT-17, а более легкий и подвижный Fiat-3000. Итогом работы КБ ОАТ (так стало называться «танковое бюро») стал проект машины с 35-ти сильным двигателем воздушного охлаждения и пулеметно-пушечным вооружением (правда, вес пришлось увеличить с 3-4 до 5 тонн). Будущая машина получила индекс Т-16.
Вторым и последним гвоздем в гроб производства танка «Рено-Русский» стали выводы комиссии по проверке боеспособности РККА, проведенной «по горячим следам» Гражданской Войны. Если свести их к одной фразе, то «РККА как военной силы не существует». Масла в огонь подлила и разведка – сил у РККА хватало только для ведения войны (и то недолгой) с ближайшими соседями – Польшей и прибалтийскими государствами. Вмешательство же Англии и Франции (как тогда считалось – неизбежное) делало разгром СССР вопросом времени.
Особенно катастрофическим отставание было в новейших вооружениях – танках и авиации. Поэтому танков надо было «числом побольше, ценой подешевле» и это при том, что танковая программа в 1927 году тянула на 5 миллионов рублей (всего планировалось построить чуть больше сотни танков). Надо было что-то решать. За основу проекта было решено взять не Renault FT-17, а более легкий и подвижный Fiat-3000. Итогом работы КБ ОАТ (так стало называться «танковое бюро») стал проект машины с 35-ти сильным двигателем воздушного охлаждения и пулеметно-пушечным вооружением (правда, вес пришлось увеличить с 3-4 до 5 тонн). Будущая машина получила индекс Т-16.
Конструированием наиболее «узкого» места – моторно-трансмиссионной группы стал А.Микулин. Он получил задание сконструировать компактный бензиновый мотор, мощностью 35 - 40 л.с. Конструктор в целом справился с задачей - двигатель хотя и получился менее мощным, чем планировалось, всего 32 л.с., однако стал более «всеядным» - мог питаться бензином любого сорта, что в то время было немаловажным (от себя добавлю - массовое производство высокооктановых бензинов в СССР было налажено ближе к концу войны).
Мотор - это полбеды. Строго говоря, проще сказать, какой участок не вызывал затруднений - заклепки и те были в дефиците (!) И «вишенка на тортик» - острейшая нехватка инструментов и квалифицированных рабочих. Так, сам Микулин прибыл на завод был весьма удивлен тем, что «Большевик» умудряется делать двигатели без элементарных измерительных приборов (!). Тем не менее, завод практически уложился в отведенные сроки постройки прототипа - он был представлен в марте (по плану - февраль) 1927 года.
Новая машина выгодно отличалась от своего «кузена» - Т-16 был меньше, легче, подвижнее и, что немаловажно, дешевле «Рено-Русского».
Мотор - это полбеды. Строго говоря, проще сказать, какой участок не вызывал затруднений - заклепки и те были в дефиците (!) И «вишенка на тортик» - острейшая нехватка инструментов и квалифицированных рабочих. Так, сам Микулин прибыл на завод был весьма удивлен тем, что «Большевик» умудряется делать двигатели без элементарных измерительных приборов (!). Тем не менее, завод практически уложился в отведенные сроки постройки прототипа - он был представлен в марте (по плану - февраль) 1927 года.
Новая машина выгодно отличалась от своего «кузена» - Т-16 был меньше, легче, подвижнее и, что немаловажно, дешевле «Рено-Русского».
Как и любая новинка, у прототипа обнаружились недостатки, которые не устраивали заказчика. Так, например, во время движения танк сильно качался на нос. Чтобы убрать это пришлось срочно приклепывать два кронштейна на нос машины (в серии их заменили на 150 кг литую деталь), увеличили количество катков и т.д. А после опытного пробега в окрестностях Ленинграда танк был отправлен в Москву на полевые сдаточные испытания. Помимо устранения недостатков машина получила официальное название «Малый танк сопровождения обр. 1927 г. МС-1 (Т-18)».
Путешествие из Ленинграда в Москву тоже стало своего рода испытанием нового танка - в ходе поездки были испробованы все способы транспортировки: в вагоне и на платформе, в кузове и на прицепе грузовика, своим ходом.
Перед испытаниями танк не успели покрасить - планировалось это сделать непосредственно перед их началом, но тут последовало распоряжение «танк красить только после принятия на вооружение». Так, неокрашенной, новая машина вышла на полигон. Результатом же стало принятие на вооружение новой машины.
Первые машины шли в ОСАВИАХИМ (собственно первая партия была построена на деньги, собранные ОСАВИАХИМовцами), где использовались для обучения будущих танкистов и в ЛенВО, которым в то время командовал М. Н. Тухачевский. И именно по его распоряжению новая машина проходило все новые и новые тесты, в ходе которых выяснилось, что танк не способен преодолевать «противотанковый ров, окоп и траншею полного профили» (так в оригинале), а также успешно останавливается «якорем на аркане». Впрочем, эти же проблемы были характерны для Renault FT-17 и его «кузенов» - небольшим машинам не хватало длины корпуса. Одним из способов борьбы с подобными препятствиями стал «хвост» - специальный удлинитель. Но даже «хвостатый» танк не всегда справлялся. Поэтому на МС-1 были испробованы самые разные варианты - был сделан своего рода «тяни-толкай» - на танк был установлен второй «хвост» спереди. Но такое приспособление превращало и без того не самый лучший обзор с места механика-водителя в нулевой, поэтому от него отказались. Вторым любопытным способом преодоления препятствий стала своего рода «вечная фашина» - на танке крепилось специальное устройство, которое, по задумке, должно было опускаться перед танком в траншею или ров и помогать переехать через них. Но и это решение оказалось бесперспективным.
Перед испытаниями танк не успели покрасить - планировалось это сделать непосредственно перед их началом, но тут последовало распоряжение «танк красить только после принятия на вооружение». Так, неокрашенной, новая машина вышла на полигон. Результатом же стало принятие на вооружение новой машины.
Первые машины шли в ОСАВИАХИМ (собственно первая партия была построена на деньги, собранные ОСАВИАХИМовцами), где использовались для обучения будущих танкистов и в ЛенВО, которым в то время командовал М. Н. Тухачевский. И именно по его распоряжению новая машина проходило все новые и новые тесты, в ходе которых выяснилось, что танк не способен преодолевать «противотанковый ров, окоп и траншею полного профили» (так в оригинале), а также успешно останавливается «якорем на аркане». Впрочем, эти же проблемы были характерны для Renault FT-17 и его «кузенов» - небольшим машинам не хватало длины корпуса. Одним из способов борьбы с подобными препятствиями стал «хвост» - специальный удлинитель. Но даже «хвостатый» танк не всегда справлялся. Поэтому на МС-1 были испробованы самые разные варианты - был сделан своего рода «тяни-толкай» - на танк был установлен второй «хвост» спереди. Но такое приспособление превращало и без того не самый лучший обзор с места механика-водителя в нулевой, поэтому от него отказались. Вторым любопытным способом преодоления препятствий стала своего рода «вечная фашина» - на танке крепилось специальное устройство, которое, по задумке, должно было опускаться перед танком в траншею или ров и помогать переехать через них. Но и это решение оказалось бесперспективным.
Я не случайно ничего не упомянул о вооружении новой машины - танк неоднократно перевооружали. На полигоне же была подана машина только с макетом пушки.
Первоначально танк должен был вооружаться 37мм пушкой Hotchkiss и спаренным пулеметом Федорова в полушаровой установке. И пушка, и пулемет должны были размешаться в шестигранной башне. Кстати, эта же башня должна была ставиться на серийный «Рено-Русский».
Первоначально танк должен был вооружаться 37мм пушкой Hotchkiss и спаренным пулеметом Федорова в полушаровой установке. И пушка, и пулемет должны были размешаться в шестигранной башне. Кстати, эта же башня должна была ставиться на серийный «Рено-Русский».
От себя замечу, что с подобными проблемами столкнулись и, немного позже, немцы – именно из-за сложностей снабжения на Pz-III долго не ставили 50мм пушку
Впрочем, мы уклонились от темы нашей беседы. Поскольку ПС-1 в «чистом виде» использовать было нельзя, было решено использовать гибрид – механизмы орудия от ПС-1, а все остальное – от пушки Hotchkiss. Результатом такого «межвидового скрещивания» стала пушка «Гочкисс-ПС» или «Гочкисс тип 3» или, по производственному индексу, 2К. Много позже МС-1 получил 45мм пушку, но об этом позже
Не осталось неизменным и пулеметное вооружение танка – пулемет Федорова вскоре был сменен на «единый» пулемет РККА – пулемет Дегтярева. Точнее – его танковый вариант ДТ-27. Собственно от пехотного пулемета Дегтярева, его танковый вариант отличался незначительно, с поправкой на специфику размещения пулемета.
Впрочем, мы уклонились от темы нашей беседы. Поскольку ПС-1 в «чистом виде» использовать было нельзя, было решено использовать гибрид – механизмы орудия от ПС-1, а все остальное – от пушки Hotchkiss. Результатом такого «межвидового скрещивания» стала пушка «Гочкисс-ПС» или «Гочкисс тип 3» или, по производственному индексу, 2К. Много позже МС-1 получил 45мм пушку, но об этом позже
Не осталось неизменным и пулеметное вооружение танка – пулемет Федорова вскоре был сменен на «единый» пулемет РККА – пулемет Дегтярева. Точнее – его танковый вариант ДТ-27. Собственно от пехотного пулемета Дегтярева, его танковый вариант отличался незначительно, с поправкой на специфику размещения пулемета.
Менялась и башня танка. Если на Т-16 и эталонном образце МС-1 она была правильным шестигранником, то в последующих сериях башня получила развитую кормовую нишу. По первоначальному замыслу, в ней должна была размещаться радиостанция, однако фактически там размещалась часть боекомплекта. Причина этого кроется в досадном недоразумении – при выдаче техзадания на рацию не учли размеры выступающих заклепок.
Несмотря на то, что танк в целом получился удачным, его постоянно модернизировали и улучшали – дело в том, что именно в конце 20-х – начале 30-х годов ХХ века шел активный поиск новых конструкций военной техники и решался вопрос, каким быть танку. Это с одной стороны. С другой – машина постепенно избавлялась от «детских болезней» - неизбежных при массовом производстве и реальной эксплуатации машины огрехов при конструировании. Улучшалось все – ходовая часть, корпус, двигатель (последний удалось-таки довести до заказанных военными 40 л.с.).
Позже предпринимались многочисленные попытки улучшить характеристики машины. Так были разработаны и доведены «до металла» проекты танков Т-19 и Т-20, предпринимались попытки улучшить подвеску по типу более позднего танка Т-26…
На фото и рисунках (сверху вниз) – танки Т-19, Т-20 (или Т-18М) и МС-1 с подвеской Т-26
На фото и рисунках (сверху вниз) – танки Т-19, Т-20 (или Т-18М) и МС-1 с подвеской Т-26
Впрочем, даже систематическая модернизация не спасала – в начале 30-х и «потенциальные противники» и «злейшие друзья» вовсю разрабатывали (и принимали на вооружение) более совершенные машины. Так, немцы активно испытывали на полигоне «Кама» свой Leichttraktor, который по всем статьям превосходил МС-1 – имел лучшую пушку, был более подвижен и т.д. Англичане активно продавали свой Vickers Mk E (он же «Vickers 6-ton»), имевший намного более высокие характеристики, практически всем желающим (несмотря на то, что наибольшее распространение поначалу получил пулеметный вариант этого танка, фирмой Vickers предлагалась модификация, вооруженная пушкой). Французы разработали и, опять-таки, активно продавали Renault NC27, имевший более толстую броню и высокую подвижность, по сравнению с МС-1. Американцы активно испытывали танки Кристи (но о них – позже).
На фото (сверху – вниз) – Leichttraktor, Vickers Mk E, Renault NC27
На фото (сверху – вниз) – Leichttraktor, Vickers Mk E, Renault NC27
Удалось МС-1 и «понюхать пороху». Собственно первым «боевым крещением» для танка стали Большие Бобруйские Маневры 1929 года. На них, несмотря на изнурительные условия, новая машина показала себя хорошо. Вторым эпизодом боевого применения стал конфликт на КВЖД. Впрочем, ничем особым себя МС-1 не проявили. «Лебединой песней» танка стала Великая Отечественная – МС-1, перевооруженные 45мм пушкой использовались в качестве неподвижных огневых точек. Есть смутные указания на применение их и как танки, но ни доказать, ни опровергнуть эти сведения я не могу.
В целом, МС-1 показал себя неплохо. По сути, этот танк был типичным «пехотным» танком или танком непосредственной поддержки пехоты начала 20-х. Более того – он стал первым серийным советским танком, а не «нелицензионной копией» иностранных машин. Более того, МС-1 стали своего рода «школьной партой» для советских танкистов – да, партой неуклюжей, старенькой и неказистой. Но опыт, который был приобретен за этой партой, стал поистине бесценным.
П.С. На закуску – пара роликов о МС-1.
П.С. На закуску – пара роликов о МС-1.
П.П.С. О машинах на базе МС-1 и его развитии я напишу в следующем посте.
А меня прикалывает употребление термина "дизайн" применительно к бронетехнике ПМВ+
Слово дизайн от слова "design" - внешнее очертание какой-то вещи, если глубоко капать этимологию. Самому слову "дизайн" лет 500, если не более. В целом это только молодое поколение думает что слово дизайн из мира моды и айфонов и изобрел его Стив Джобс или Лебедев.. на самом деле всё совсем не так. :)
хотя, в сущности, родственники.
МС не принимали участия в боях 1938 на Хасане.
Единственное их боевое применение - в 1929-м две атаки на КВЖД, судя по воспоминаниям Федюнинского.
Мотор и КПП своя разработка. Ходовая тоже не от Рено.
Компоновку эту используют и поныне.
АМО - своя разработка? Да ладно...