61620
2
Из «Рассказов о Суворове и русских солдатах» Добрый рассказ, нынешним генералам почитать было бы полезно!
Молодой, необстрелянный солдат Кузьма Шапкин во время боя у реки Рымник струсил и весь день просидел в кустах. Не знал Шапкин, что Суворов его заметил. В честь победы над турками в суворовскую армию были присланы ордена и медали. Построили офицеры свои полки и роты. Прибыл к войскам Суворов, стал раздавать награды.
Стоял Шапкин в строю вместе со всеми и ждал, чтобы скорее все это кончилось. Совестно было солдату. И вдруг... Шапкин вздрогнул, решил, что ослышался.
— Гренадер Шапкин, ко мне! — закричал Суворов.
Стоит солдат, словно в землю ногами вкопанный, не шелохнется.
— Гренадер Шапкин, ко мне! — повторил Суворов.
— Ступай же, ступай, — подтолкнули Кузьму солдаты.
Вышел Шапкин, потупил глаза, покраснел. А Суворов раз — и медаль ему на рубаху.
Вечером расселись солдаты у палаток, стали вспоминать подробности боя, перечислять, за что и кому какие награды. Одному за то, что придумал, как отбить у турок окопы. Другому — за турецкое знамя. Третьему за то, что один не оробел перед десятком турок и хоть изнемог от ран, а в плен не дался.
— Ну, а тебе за что же медаль? — спрашивают солдаты у Шапкина.
А тому и ответить нечего. Носит Шапкин медаль, да только покоя себе не находит. Подавлен. Товарищей сторонится. Целыми днями молчит. — Тебе что же, медаль язык придавила?! — шутят солдаты.
Прошла неделя, и совсем изглодала совесть солдата. Не выдержал Шапкин, пошел к Суворову. Входит в палатку и возвращает медаль. — Помилуй Бог! — воскликнул Суворов. — Награду назад!
Опустил Шапкин голову низко-низко и во всем признался Суворову. «Ну, — думает, — пропадай моя голова». Рассмеялся Суворов, обнял солдата. — Молодец! — произнес. — Знаю, братец, без тебя все знаю. Хотел испытать. Добрый солдат. Добрый солдат. Помни: героем не рождаются, героем становятся. Ступай. А медаль, ладно, пусть полежит у меня. Только, чур, медаль твоя. Тебе заслужить. Тебе и носить.
Не ошибся Суворов.
В следующем бою Шапкин первым ворвался в турецкую крепость, заслужил медаль и великую славу.
Стоял Шапкин в строю вместе со всеми и ждал, чтобы скорее все это кончилось. Совестно было солдату. И вдруг... Шапкин вздрогнул, решил, что ослышался.
— Гренадер Шапкин, ко мне! — закричал Суворов.
Стоит солдат, словно в землю ногами вкопанный, не шелохнется.
— Гренадер Шапкин, ко мне! — повторил Суворов.
— Ступай же, ступай, — подтолкнули Кузьму солдаты.
Вышел Шапкин, потупил глаза, покраснел. А Суворов раз — и медаль ему на рубаху.
Вечером расселись солдаты у палаток, стали вспоминать подробности боя, перечислять, за что и кому какие награды. Одному за то, что придумал, как отбить у турок окопы. Другому — за турецкое знамя. Третьему за то, что один не оробел перед десятком турок и хоть изнемог от ран, а в плен не дался.
— Ну, а тебе за что же медаль? — спрашивают солдаты у Шапкина.
А тому и ответить нечего. Носит Шапкин медаль, да только покоя себе не находит. Подавлен. Товарищей сторонится. Целыми днями молчит. — Тебе что же, медаль язык придавила?! — шутят солдаты.
Прошла неделя, и совсем изглодала совесть солдата. Не выдержал Шапкин, пошел к Суворову. Входит в палатку и возвращает медаль. — Помилуй Бог! — воскликнул Суворов. — Награду назад!
Опустил Шапкин голову низко-низко и во всем признался Суворову. «Ну, — думает, — пропадай моя голова». Рассмеялся Суворов, обнял солдата. — Молодец! — произнес. — Знаю, братец, без тебя все знаю. Хотел испытать. Добрый солдат. Добрый солдат. Помни: героем не рождаются, героем становятся. Ступай. А медаль, ладно, пусть полежит у меня. Только, чур, медаль твоя. Тебе заслужить. Тебе и носить.
Не ошибся Суворов.
В следующем бою Шапкин первым ворвался в турецкую крепость, заслужил медаль и великую славу.
Дали как-то боевую задачу - пойти туда-то, занять позицию там-то. Но говорит понимаем же что немцы там попрут, ссыкотно. Решили в сторону немного взять и в овраг залезть. Вроде и сильно приказ не нарушаем, зато в целости. Сидим, ждем, нас не видно. И на те, получилось что прямо через этот овраг немцы решили обходной маневр выполнить. В общем пришлось пулемет доставать и стрелять. Весь боекомплект что было отстреляли по немцам и свалили.
Потом оказалось что чуть ли не пол взвода положили, опасный маневр сорвали.
Первому номеру расчета героя дали, деду Орден Славы.
Как рассказано мне, так и рассказываю вам. Может конечно дед что и приукрасил, но главный смысл - на рожон лезть не хотелось, вроде как избегали боя, а пришлось.
Но и за оставшийся год успел получить сначала легкое ранение, а потом при взятии Кёнигсберга и достаточно серьезное, после чего Победу уже встречал в госпитале. Немного хромал на одну ногу всю жизнь из-за этого ранения.
На Фишка же преподносится как исторический источник, и без упоминания автора.
На 260 вообще тяжело идут, надо ж чтобы кто-то ещё дамажил по твоему свету )
55А, кстати, не очень танчег, продал после 10 или 15 боёв, всем хуже чем 54. Скорость меньше, и брони в ВЛД нету, все со 175 пробития шьют в лоб. Всякие деды-6 на ББ.
- Молодец, - ответил Суворов - служи дальше, а миллиард пусть пока здесь полежит.
"Знаете, как говорится, "служить хочу, да прислуживать тошно"... Это наш великий полководец Суворов сказал так", - рассказала бывший крымский прокурор.
При этом ведущая поправила, что точнее будет "служить бы рад, прислуживаться тошно", а автором назвала Михаила Лермонтова.
"И Суворов тоже. Значит, они оба так сказали", - ответила Поклонская.