Воспитатель (из серии "Акулы из стали" Эдуарда Овечкина) (2 фото)

В подавляющем большинстве замполиты были откровенными бездельниками, наделёнными неограниченной властью и высокими окладами денежного содержания, что, естественно, вызывало стойкое чувство презрения к ним со стороны нормальных военнослужащих.

А потом по их же прямому недосмотру и как показатель полной их бездеятельности в стране случилась Перестройка. КПСС - больше не правящая партия, идеологии у страны нет и стучать на офицеров невозможно за отсутствие конспектов работ В.И. Ленина. И что? И то. Вместо того, чтоб с гордостью снять с себя погоны и поуходить в марксистко-ленинские монастыри, замполиты быстренько переименовали себя в воспитателей и остались на тех же местах. Воспитателей, понимаете? То есть мальчика воспитывали родители, потом школа с родителями, отчасти улица, потом мальчик поступал в военное училище, и там его тоже воспитывали, а потом он приходил офицером в вооружённые силы - и там его как бы, дальше воспитывали вплоть до того момента, пока он не становился командиром части.

То есть, тебе тридцать пять лет, например, ты командир батальона и, может быть, даже награждён правительственными наградами в два ряда на груди, трое детей у тебя от двух жён, но всё равно будет замполит полка, который будет продолжать тебя воспитывать.

Ну не бред? Но в этом и была вся суть замполитов, которые точно так же, как и священнослужители, готовы были ужиться с любой властью, лишь бы сыто жить и ничего не делать. Надеюсь, что теперь стало понятнее, за что же их так презирали.

Наш "полк" состоял из ста восьмидесяти человек, и из них семьдесят были в электромеханической боевой части. Поэтому и воспитателя у нас было два - один общий "большой" и один "маленький" - в электромеханической части. Должность маленького называлась у нас в народе "комсомолец".

И вот прислали к нам на железо комсомольца из Феодосии, где до этого служил он начальником танцплощадки. Комсомольца звали Вова, и за какие грехи он был сослан на флот, никто не говорил. Мне было тогда лет двадцать семь, примерно, и был я уже служивым капитан-лейтенантом, а Вове было тридцать два, и он тоже был капитан-лейтенантом со свеженькими погонами на своих хилых плечах. Я тогда сменялся с дежурства в дивизии и шёл на корабль, а мне говорят: вон, видишь, стоит чудо - это ваш комсомолец новый, отведи его на корабль. Познакомились, идём на корабль, загребая пыль и вытирая пот со лбов рукавами.
- Откуда ты? - спрашиваю его, для поддержания разговора
- Из Феодосии!
- Мать моя, женщина, а как тебя занесло к нам-то? Родину пытался туркам продать?
- Нет, майора хочу получить.

Ну и долбо..б, думаю я себе молча. Это же надо бросить Феодосию и приехать в Мурманскую область только для того, чтоб получить очередное воинское звание. Не дай бог, конечно, так сильно любить воинскую службу.

Сначала, конечно, отнеслись к нему все довольно равнодушно, но потом он стал нас сказочно веселить. Любому офицеру на корабле выдают зачётный лист по устройству корабля, работе его основных систем и борьбе за живучесть. Вова не мог выучить ничего от слова "абсолютно". Сдаёт механику зачёт, например. Тот его одно спросил, другое, третье - полный алес.
- Ладно, - сдаётся механик, - скажи мне, где в первом отсеке трюм, и подпишу тебе что-нибудь.
- Хахаха!! - радостно смеётся Вова. - Не удастся вам меня подколоть! Нет в первом отсеке трюма!!!

Механик, от такого задора, даже шире отрыл свои раскосые глаза:
- Не понял, что значит - нет трюма в первом отсеке?
- Ну в первом нет трюма - там только две палубы проходные, - радостно протягивает зачётный лист Вова.
- Погодите-ка, Владимир, тыкать в меня вашим позорным листом, - если механик перешёл на "Вы", то значит он злой, как татарская собака и Вове, походу, пришёл пи..дец. - Прочный корпус у нас в виде цилиндра, где тогда в первом отсеке это нижнее скругление? Вы же ходите по прямой палубе, а не по сферической?
- Ну ...не знаю, выгнули как-то?
- Прочный корпус?
- Ага.
- Чтоб не кривой был?
- Ага.
Механик смотрит на меня ошалевшими глазами.
- Не, не, - говорю, - мне тут некогда с вами смеяться вслух, я дифферентовку считаю.
- Амбулаторийаааа! - кричит механик в переговорное.
- Чо надо? - сонно отзывается доктор Андрюха.
- Андрей! А скажи-ка мне, есть трюм в первом отсеке?
- Хафизыч, тебе что там делать нех..й?
- Не, ну Андрюха, я серьёзно!
- Ну, кончено, б..ять, есть - мы же на подводной лодке или где? По правому борту в насосной выгородке спуск за стойкой с фильтрами ФКП. И не мешайте мне, б..ять, таблетки считать!
- Вот, Владимир, это доктор, - поднимает вверх палец механик, - терапевт, психиатр...
- Стоматолог, - добавляю я.
- Сто- ма-то-лог! - соглашается механик. - Знает где трюм первого отсека, а кроме того, он знает такие слова, как "насосная выгордка", и не говорит, как ты, "коричневые коробочки", а говорит "Фильтры ФКП"!!! А вы, сука, в электромеханической боевой части служите, между про и чем!!! Идите отсюда, Владимир, и пьяному мне на глаза не попадайтесь, иначе я за себя не ручаюсь!

А в море над ним любили издеваться трюмные матросы с мичманами. Идёт Вова в туалет - они ему давление под педальку унитаза поддуют, и - зашёл Вова, а вышел кусок говна с белыми, как у Вовы зубами и удивлённо моргающими голубыми глазками. Бежит Вова в душ смыть немедленно свой позор и говно, а они ему водонагреватель отключат и напор уменьшат, чтоб он там два часа холодненьким ручейком умывался. Х..й знает, кто из них кого воспитывал.

А тревога была - задымление в седьмом отсеке. Все бегут, как ополоумевшие, по боевым постам, некоторые даже в трусах одних, простите уж за столь крестьянский натурализм, с торчащей оттуда эрекцией, а Вова на променаде в восьмом. Гуляет по проходной палубе и улыбается навстречу стаду бизонов, которое из шестого скачет.

- Куда вы, ребята? - с заботливой отцовской улыбкой спрашивает Вова (Как? Как можно не услышать сигнал аварийной тревоги на подводной лодке, я вас спрашиваю?!)

Один его просто оттолкнул, второй дал пинка, а третий вообще скинул вниз на вторую палубу.

Вова потом пришёл жаловаться командиру, что нет никакого уважения к работнику воспитательного отдела, и требовал всех жесточайше наказать.

- Чтоб..я? - командир даже въехал не сразу. - Чтоб..я сделать?
- Наказать! Они меня говном в туалете специально обдали!!! А потом воду горячую выключили!!! Я чуть не простудился!!!
- А на манометр посмотреть? - уточняет командир. - После того, как посрал, что тебе помешало?
- Да он не знает, что такое манометр, - бурчит механик, но так, чтоб все слышали.
- А ручку протянуть за дверь и нагреватель себе включить? - продолжает вести следствие командир. - А что ты вообще делал на проходной палубе восьмого по тревоге?
- Гулял, - возмущённо удивляется Вова.
- Что, простите меня за мой старческий маразм? - даёт наш добрый командир Вове шанс исправиться.
- Гулял!!! - ещё сильнее возмущается Вова.
- Жопой вилял, - тихонько рифмует командир дивизиона живучести, и мы начинаем с ним мерзко хихикать.

Я, конечно, понимаю, что нехорошо смеяться над человеком из-за его убожества, но море же - нервы ни к чёрту.
- Вова!!!! Пошёл нах..й отсюда!!! - орёт командир. - И чтоб я тебя до конца выхода в глаза не видел!!!!

Когда пришли в базу, Вова побежал в политотдел дивизии жаловаться на нашу педерастическую сущность. Замполит дивизии прискакал на УАЗике к нам, не успели мы вывод ГЭУ закончить. Дивная оперативность в решении вопросов. А мы же всё, на расслабоне уже, сидим по боевым постам и мечтаем о тёплой ванне, женщинах и водке.
- Товарищ командир! - начинает выговаривать замполит дивизии нашему командиру, который мирно дремлет в кресле. - Я считаю, что с вашего молчаливого попустительства у вас в экипаже происходит недопустимое!!! Недопустимое, я подчёркиваю, и насмехательское отношение к работнику воспитательной службы!!!
- Дыа? - удивляется командир. - Ну-ка, ну-ка?
- Вы его не уважаете!
- Йа? - командир вскакивает с кресла. - Йа его не уважаю? Да я командир подводного ракетоносца!!! Я даже международные конвенции ООН не уважаю, по долгу службы !! Я вообще никого не уважаю!
Пинает моё кресло:
- Вот ты, чучундра, скажи - уважаю я тебя?!
Я вскакиваю по стойке смирно (хотя корабельный устав запрещает мне это делать) и начинаю яростно подыгрывать:
- Никак нет, тащ командир! Я как раз тоже собирался в политотдел на Вас жалобу писать за неуважение!
- Да, сука, только попробуй, сгниёшь у меня в трюмах! А не ты ли, Эдуард, являешься при этом лучшим специалистом первой флотилии?
- Я, тащ командир, два года уже подряд. А может и три.
- А благодарности у тебя есть от главкома ВМФ?
- Так точно - есть одна!
- А министр обороны не ласкал ли тебя?
- Так точно, тащ командир, присвоил мне звание капитан-лейтенант на год раньше срока!
- Дык, может, у тебя и награды государственные имеются?
- Медаль ордена "За заслуги перед Отечеством"!
- Воооот, - говорит командир, разворачиваясь к замполиту, - этожыгагарин!!! Нашей дивизии!!! Его на герб можно рисовать, рядом с дельфином!!! И то!!! И то я его не уважаю!! А ваш придурок ПДА не носит, потому что оно ему бедро натирает!!! Бедроб..ять!! Натирает!!! ПДА!!! Да я его на первой же отработке в бассейне УТК утоплю, чтоб он мне дух боевой не подрывал и звание офицера не позорил!!!
- Это не конструктивный разговор, товарищ капитан первого ранга!!!
- Да!!! - радостно соглашается командир. - Это сермяжная правда сурового подводного быта!!! Мы же Родину!!!! Родину бережём!!! А не конструктивные разговоры разговариваем!!!!