664
13
Белоруска потеряла работу и доехала на велосипеде до Иерусалима.
В кризис минчанка Ольга Кравчук осталась без работы. Сначала грустила, а потом решила следовать за мечтой — и тут понеслось. «Я попрощалась с одесским мафиози — так и началось мое путешествие. На велосипеде проехала Украину, Румынию, Болгарию, Грецию, — перечисляет страны, словно крутит педали. — И, наконец, случилось чудо: я попала в Иерусалим». Сорок дней пути, более 2600 км дороги, чтобы навсегда понять: человек может все, главное — не спешить и не останавливаться.
×
Из путешествия Ольга вернулась 19 августа, но с велосипедом она и сейчас каждый день. Встретились мы, правда, не на велодорожке, а у туристки в гостях: стынет чай, на планшете мелькают снимки, собеседница рассказывает:
— Начать маршрут хотела со своей родины — из-под Житомира. Добралась туда на поезде и уже прокрутила километров сто в сторону Румынии, как звонит бывший муж: «Появилась информация: Андрей в Одессе, в рабстве у какого-то цыгана. Нужно срочно его спасать». Андрей — это его сын, который полгода назад пропал. Снова загрузила велосипед — и в Одессу. Уже на месте мне подсказали, что нужно идти на овощебазу. Захожу — с великом, в шлеме, а еще мне подруга дала огромный крест — он впереди на груди. Видимо, у мафиози, когда он меня увидел, случился конфликт дефиниций. Люди ведь обычно приходят к нему с представителями силовых структур, а тут я — с крестом. «Я тоже верующий», — кажется, первое, что он сказал. Объяснила, зачем пришла и припугнула: в городе у меня много знакомых ребят, и если не поможете разыскать пасынка, мы тут все разнесем. В общем, в тот же день отца Андрея набрали из Киева и сообщили: сына нашли. Ну а я попрощалась с мафиози и решила начать свой путь из Одессы.
Ольгу, заметно, и саму веселит вся абсурдность произошедшего. Начало ее путешествия похоже на детектив, хотя сама задумка была очень даже романтическая. А случилось так: ехала она как-то на велосипеде из Зеленого Луга в Новинки и захотела вдруг крутить педали и мчать «среди полей к безбрежным горизонтам». Тут же определилась и конечная точка маршрута — место паломничества Иерусалим. Она запланировала на велосипеде проехать Украину, Румынию, Болгарию, Грецию, а там на грузовой паром — и в Израиль. Готовиться начала за год до старта: каждый день проезжала 20 километров. На маршруте эта норма увеличилась до 50 км в сутки. Но, смеется, ноги не болели.
— Начать маршрут хотела со своей родины — из-под Житомира. Добралась туда на поезде и уже прокрутила километров сто в сторону Румынии, как звонит бывший муж: «Появилась информация: Андрей в Одессе, в рабстве у какого-то цыгана. Нужно срочно его спасать». Андрей — это его сын, который полгода назад пропал. Снова загрузила велосипед — и в Одессу. Уже на месте мне подсказали, что нужно идти на овощебазу. Захожу — с великом, в шлеме, а еще мне подруга дала огромный крест — он впереди на груди. Видимо, у мафиози, когда он меня увидел, случился конфликт дефиниций. Люди ведь обычно приходят к нему с представителями силовых структур, а тут я — с крестом. «Я тоже верующий», — кажется, первое, что он сказал. Объяснила, зачем пришла и припугнула: в городе у меня много знакомых ребят, и если не поможете разыскать пасынка, мы тут все разнесем. В общем, в тот же день отца Андрея набрали из Киева и сообщили: сына нашли. Ну а я попрощалась с мафиози и решила начать свой путь из Одессы.
Ольгу, заметно, и саму веселит вся абсурдность произошедшего. Начало ее путешествия похоже на детектив, хотя сама задумка была очень даже романтическая. А случилось так: ехала она как-то на велосипеде из Зеленого Луга в Новинки и захотела вдруг крутить педали и мчать «среди полей к безбрежным горизонтам». Тут же определилась и конечная точка маршрута — место паломничества Иерусалим. Она запланировала на велосипеде проехать Украину, Румынию, Болгарию, Грецию, а там на грузовой паром — и в Израиль. Готовиться начала за год до старта: каждый день проезжала 20 километров. На маршруте эта норма увеличилась до 50 км в сутки. Но, смеется, ноги не болели.
— Дороги на Украине настолько плохие, что велосипедист едет быстрее машины, — улыбается. — Сначала ехала по трассам, но это очень утомительно: дорога, пару деревьев — вот все, что ты видишь. Поэтому я отказалась от таких маршрутов и где только могла переходила на проселочные дороги. А в Греции вообще пошла в горы, хотя меня предупредили: по автомобильному плато будет в 10 раз легче.
Ольга делает глоток и кивает, мол, нет, она не экстремалка. И на вопрос, почему не выбрала другой путь до Иерусалима (имелся в виду самолет), шутит: «Конечно, можно было и через Сирию, но это же 5000 км». А ехала она на велосипеде, которому уже около 10 лет. Вот он, кстати, красавец, в углу комнаты стоит. Хозяйка его специально сюда поставила — показать.
— Перед путешествием прочла, — переходит она к двухколесному товарищу, — в среднем шины лопаются раз на 100 км, но у меня проколов было значительно меньше. Вот в Румынии… и в Израиле. В Израиле велотуристам особенно сложно. На обочинах трассы повсюду битое стекло. Видимо, чтобы согнать оттуда этих самых туристов.
Ольга делает глоток и кивает, мол, нет, она не экстремалка. И на вопрос, почему не выбрала другой путь до Иерусалима (имелся в виду самолет), шутит: «Конечно, можно было и через Сирию, но это же 5000 км». А ехала она на велосипеде, которому уже около 10 лет. Вот он, кстати, красавец, в углу комнаты стоит. Хозяйка его специально сюда поставила — показать.
— Перед путешествием прочла, — переходит она к двухколесному товарищу, — в среднем шины лопаются раз на 100 км, но у меня проколов было значительно меньше. Вот в Румынии… и в Израиле. В Израиле велотуристам особенно сложно. На обочинах трассы повсюду битое стекло. Видимо, чтобы согнать оттуда этих самых туристов.
Вещей взяла минимум: рюкзак-штаны — в одну штанину спальный мешок, в другую — коврик.
— Перед отъездом мне попался ролик путешественника, который проехал 4000 км, — вспоминает Ольга. — На видео он говорит, что 60 процентов взятых в дорогу вещей ему ни разу не пригодились. Я хоть и мало всего брала, но и у меня был лишний груз, например, мембранная куртка. Ее очень ценят велосипедисты: когда потеешь, она выводит пар и не пропускает ветер. Самое интересное, я ее долго искала, стоила она бешеных денег, а в дороге не понадобилась. Так и в жизни: мы часто занимаемся какими-то надуманными проектами, а потом, оказывается, они никому не нужны. Вот ключи от велосипеда тоже лежали мертвым грузом.
На столе у нас бутерброды, в пути же с едой у Ольги все было просто: «Эспрессо и мороженое — на этом можно долго продержаться». Правда, только не в Болгарии.
На столе у нас бутерброды, в пути же с едой у Ольги все было просто: «Эспрессо и мороженое — на этом можно долго продержаться». Правда, только не в Болгарии.
— Болгары — я их обожаю, это вообще моя любимая страна, — говорит, и даже голос кажется звонче. — Здесь я много ела, еда очень недорогая. Я даже посчитала: пообедать в кафе стоит меньше, чем купить перекус в магазине. Вот оно, гостеприимство. Даже стакан вина тут дешевле минералки. В Румынии мне понравились колодцы для путников, которые есть в каждой деревне. Сейчас ведь и путников-то нет, в основном туристы — на комфортных автобусах, а колодцы остались.
Ночевала белоруска чаще всего в хостелах и недорогих отелях.
— К ночи всегда старалась добраться до города. Сейчас ведь повсюду вай-фай, а интернет что-то да найдет. В Румынии и Болгарии на побережье, где курортные места, всегда есть недорогое жилье. В Болгарии мне встречались дома и вовсе по 5−7 долларов за ночь. Обстановка в них очень советская, но поспать можно. К тому же за жилье я не стеснялась торговаться, особенно с греками. Признавалась, мол, я из бедной страны. Говорила, у нас учителя получают в 10 раз меньше, чем вы. Кто-то соглашался сбросить, ну а самые строгие хозяева, если не снижали, то завтраком угощали бесплатно.
Ночевала белоруска чаще всего в хостелах и недорогих отелях.
— К ночи всегда старалась добраться до города. Сейчас ведь повсюду вай-фай, а интернет что-то да найдет. В Румынии и Болгарии на побережье, где курортные места, всегда есть недорогое жилье. В Болгарии мне встречались дома и вовсе по 5−7 долларов за ночь. Обстановка в них очень советская, но поспать можно. К тому же за жилье я не стеснялась торговаться, особенно с греками. Признавалась, мол, я из бедной страны. Говорила, у нас учителя получают в 10 раз меньше, чем вы. Кто-то соглашался сбросить, ну а самые строгие хозяева, если не снижали, то завтраком угощали бесплатно.
Свое путешествие Ольга описывала на "Фейсбуке". Румыния, 15 июля.
«Вот представьте. Выбираете ночлег в 10 км от ближайшего населенного пункта, вокруг ни души. Вдруг ночью останавливается машина. Из нее выходят четверо… Слава Богу, две пары. Долго болтают по-румынски, хохочут. Потом двое идут прямо за часовенку, где ты в спальном мешке яко в саване лежишь. Целоваться, наверное. Полная темнота. Саван освещают экраном мобильника. Ты поднимаешься из мешка, как из гроба, и выдаешь по-английски: „Ху из ит?“ Дети визжат, садятся в машину и на полной скорости дуют от этого места. Колеса тоже визжат».
«Вот представьте. Выбираете ночлег в 10 км от ближайшего населенного пункта, вокруг ни души. Вдруг ночью останавливается машина. Из нее выходят четверо… Слава Богу, две пары. Долго болтают по-румынски, хохочут. Потом двое идут прямо за часовенку, где ты в спальном мешке яко в саване лежишь. Целоваться, наверное. Полная темнота. Саван освещают экраном мобильника. Ты поднимаешься из мешка, как из гроба, и выдаешь по-английски: „Ху из ит?“ Дети визжат, садятся в машину и на полной скорости дуют от этого места. Колеса тоже визжат».
Из средств защиты — только перочинный ножик. Ольга показывает свое «оружие» и шутит: случись беда, даже открыть его не успела бы.
— Почему не взяла с собой хотя бы газовый баллончик? Не подумала, я вообще об опасности старалась не думать. Может, поэтому моя дорога и оказалась относительно спокойной. Жутковато, правда, было добираться из Одессы в Измаил и к Румынской границе. На пути депрессивные, бедные села. Участками возникала паника: зайду в магазин, и там какие-то замечания со стороны мужчин. На мотоциклах догоняют, останавливаются, смотрят, но проезжают мимо. Помню, как на границе с Румынией мне посоветовали самый дешевый отельчик. На входе встречает хозяйка с подбитым глазом. Белье в комнате несвежее (не жалуйтесь, я тут все вручную стираю, объяснила), дверь на замок не закрывается, туалет в соседнем «люксе».
— Перед подъездом к Румынии я уже поняла: скоро будет другое государство, — на экране планшета снимки следующей страны. — Километров за 50 до границы начало ощущаться присутствие ЕС, и дороги стали улучшаться. Единственный минус в Румынии — там очень плохо знают английский, а их родной язык такой сложный! В общем, я ничего не понимала. А еще водители в городах беспорядочно паркуются, переходишь на «зеленый», тебя мало того что «подрежут», так еще и поругают. А как они гоняют по трассе! Знаете, там очень много бездомных собак, которые бегают вдоль дорог. И почти все они на трех лапах. В Греции, например, перед животными останавливаются, объезжают, а там никто не тормозит.
В общем, ехать по трассе Ольга не решилась и свернула в горы. Машины здесь встречались примерно раз в полчаса. Спокойно, только путь спросить не у кого. И тут она встретила Габриэля. Показывает его фото: улыбчивый человек. Оказалось, он румын, который, как и она, путешествовал по стране на велике, плюс знал английский.
— Перед подъездом к Румынии я уже поняла: скоро будет другое государство, — на экране планшета снимки следующей страны. — Километров за 50 до границы начало ощущаться присутствие ЕС, и дороги стали улучшаться. Единственный минус в Румынии — там очень плохо знают английский, а их родной язык такой сложный! В общем, я ничего не понимала. А еще водители в городах беспорядочно паркуются, переходишь на «зеленый», тебя мало того что «подрежут», так еще и поругают. А как они гоняют по трассе! Знаете, там очень много бездомных собак, которые бегают вдоль дорог. И почти все они на трех лапах. В Греции, например, перед животными останавливаются, объезжают, а там никто не тормозит.
В общем, ехать по трассе Ольга не решилась и свернула в горы. Машины здесь встречались примерно раз в полчаса. Спокойно, только путь спросить не у кого. И тут она встретила Габриэля. Показывает его фото: улыбчивый человек. Оказалось, он румын, который, как и она, путешествовал по стране на велике, плюс знал английский.
Тот самый Габриэль, которого Ольга предлагает поместить в Книгу рекордов Гиннесса. Фото из личного архива Ольги Кравчук.
— По пути нам было полкилометра, а потом ему прямо, а мне налево, — жестами Ольга показывает, как разошлись их дороги. — Мы разъехались, я через какое-то время останавливаюсь попить воды и вдруг вижу — догоняет. Человек на пять дней выпал из-за меня из жизни, но провел до самой болгарской границы. Я бы его внесла в Книгу рекордов Гиннесса, за самый долгий перевод бабушки через дорогу.
«Он был хозяин кафе, а я хотела выпить эспрессо и думать, что делать дальше»
Дальше на планшете - снимки из Болгарии, а вот рассказывает хозяйка о Греции.
«Он был хозяин кафе, а я хотела выпить эспрессо и думать, что делать дальше»
Дальше на планшете - снимки из Болгарии, а вот рассказывает хозяйка о Греции.
— У нас дороги разделены на две полосы, а там еще есть третья для велосипедистов и мотоциклистов, — становится вдруг серьезной. — Честно, в Греции мне сразу не очень повезло: в первую деревню я въехала во время сиесты. На улицах никого, словно вымерло все. Нашла единственный работающий магазин, прошу эспрессо и отдаю за него два с половиной евро. После Румынии и Болгарии, где он стоит 50 центов, это страшные деньги. Хорошо, познакомилась с человеком, который объяснил, как следовать дальше, и предупредил, что не надо останавливаться в мусульманских деревнях. Потом я поняла почему: эти села беднее и хаотичнее. Но ночь все равно застала меня у мусульман. Я очень устала, решила пообщаться с одной из местных женщин, спросила о жилье: она ничего не предложила и к себе не позвала. «А вы выйдите на площадь, лягте на лавочку, там никто не тронет», — посоветовала ее дочка-подросток. В итоге ночевала я в спальном мешке за деревней. И всю ночь возле этого места кружили мотоциклисты, было очень страшно.
— Как вы вообще сами решились на такое путешествие?
— После этой ночевки я приехала в город, отдала приличную сумму и поселилась в гостиницу, нужно было выспаться, — продолжает она и тут же объясняет. — Чтобы ничего не случилось, нужно никуда не торопиться. Тактика медленного движения - самая эффективная. В основном ведь люди завязаны на том, что вот у меня самолет, поезд… Спешка вредит безопасности, я же никуда не торопилась.
— Как вы вообще сами решились на такое путешествие?
— После этой ночевки я приехала в город, отдала приличную сумму и поселилась в гостиницу, нужно было выспаться, — продолжает она и тут же объясняет. — Чтобы ничего не случилось, нужно никуда не торопиться. Тактика медленного движения - самая эффективная. В основном ведь люди завязаны на том, что вот у меня самолет, поезд… Спешка вредит безопасности, я же никуда не торопилась.
— Но вы ведь спешили на паром до Израиля.
— Он ходил каждый понедельник. Я приехала за три дня до отплытия. Вообще, когда больше 40 дней в пути, понимаешь: прибыть точно в срок куда-то не получится.
Нужно было где-то остановиться, и тут — бинго. Ольга зашла в рок-кафе. Как в кино: фильм, правда, о дружбе, а не о любви.
— Он был хозяин кафе, а я хотела выпить эспрессо и думать, что делать дальше: ночевать на берегу или искать скамейку, — рассказывает она. — Он сразу предложил остановиться у него, я почувствовала доверие и согласилась. Это удивительный человек. Представьте, он никогда не закрывает ни двери в доме, ни ворота на замок. Столько у него доверия к людям. Через два дня я все-таки от него уехала: неудобно злоупотреблять гостеприимством. В ожидании парома направилась в монастырь, попросила пустить немного пожить. Меня хорошо покормили… и выпроводили. Я была в шоке, как это выгнать из монастыря? Ведь в украинских, белорусских, болгарских монастырях никто и никогда не отказывает в ночлеге.
— И что вы делали?
— Пару ночей спала на скамеечке, — в этом ответе вся Ольга — человек-оптимист. — В отличие от гор здесь не жужжали комары, так что было вполне комфортно.
«Ничего не делала, никого не трогала, просто стояла руки по швам»
Настрой у беседы веселый, хотя дальше все грустно. На грузовой паром белоруску не взяли ни в первый, ни во второй раз: фирме невыгодно.
— Он ходил каждый понедельник. Я приехала за три дня до отплытия. Вообще, когда больше 40 дней в пути, понимаешь: прибыть точно в срок куда-то не получится.
Нужно было где-то остановиться, и тут — бинго. Ольга зашла в рок-кафе. Как в кино: фильм, правда, о дружбе, а не о любви.
— Он был хозяин кафе, а я хотела выпить эспрессо и думать, что делать дальше: ночевать на берегу или искать скамейку, — рассказывает она. — Он сразу предложил остановиться у него, я почувствовала доверие и согласилась. Это удивительный человек. Представьте, он никогда не закрывает ни двери в доме, ни ворота на замок. Столько у него доверия к людям. Через два дня я все-таки от него уехала: неудобно злоупотреблять гостеприимством. В ожидании парома направилась в монастырь, попросила пустить немного пожить. Меня хорошо покормили… и выпроводили. Я была в шоке, как это выгнать из монастыря? Ведь в украинских, белорусских, болгарских монастырях никто и никогда не отказывает в ночлеге.
— И что вы делали?
— Пару ночей спала на скамеечке, — в этом ответе вся Ольга — человек-оптимист. — В отличие от гор здесь не жужжали комары, так что было вполне комфортно.
«Ничего не делала, никого не трогала, просто стояла руки по швам»
Настрой у беседы веселый, хотя дальше все грустно. На грузовой паром белоруску не взяли ни в первый, ни во второй раз: фирме невыгодно.
— Когда представители компании сказали, что места нет и ничего сделать нельзя, я вышла из их вагончика-офиса и стала стоять. Ничего не делала, никого не трогала, просто стояла руки по швам. Смотрю, мир вокруг зашевелился. Они забеспокоились, какой-то менеджер принес холодной воды.
— Попытались с вами заговорить?
— Нет, но работать спокойно они не могли, я это чувствовала. Так я простояла шесть часов, пока весь груз на паром не погрузили, тогда я окончательно поняла — для меня здесь ничего нет.
И тут накрыло отчаяние. Захотелось домой. Но помогла дочка. В интернете она отыскала маме недорогой билет до Израиля. Самолет вылетал из Афин через три дня, а до этого Ольга жила в аэропорту.
— Там мягкие диваны, зона вай-фай — это практически ничем не отличается от хостела, — описывает она тамошнюю обстановку. — За щитом я нашла местечко, где меня не видно, и ночевала тут две ночи. Полиция очень лояльная. В Израиле на такую авантюру я бы не решилась.
— Попытались с вами заговорить?
— Нет, но работать спокойно они не могли, я это чувствовала. Так я простояла шесть часов, пока весь груз на паром не погрузили, тогда я окончательно поняла — для меня здесь ничего нет.
И тут накрыло отчаяние. Захотелось домой. Но помогла дочка. В интернете она отыскала маме недорогой билет до Израиля. Самолет вылетал из Афин через три дня, а до этого Ольга жила в аэропорту.
— Там мягкие диваны, зона вай-фай — это практически ничем не отличается от хостела, — описывает она тамошнюю обстановку. — За щитом я нашла местечко, где меня не видно, и ночевала тут две ночи. Полиция очень лояльная. В Израиле на такую авантюру я бы не решилась.
Свое путешествие Ольга описывала на "Фейсбуке". Греция, 3 августа:
«Интересное отношение мусульман к белорусам. Спрашиваю дорогу у турецкого рабочего. Принимая меня за немку, мелет какую-то чушь, делает вид, что не понимает. Более того, указывает совсем в другую сторону. Когда же узнает, что я из Беларуси, моментально трезвеет, обретает дар английской речи. Подробно и внятно объясняет, как доехать. Комментируя своему товарищу: „Ши из фром Беларусь!“ Видимо, считают нас врагами ненавистного запада».
«Интересное отношение мусульман к белорусам. Спрашиваю дорогу у турецкого рабочего. Принимая меня за немку, мелет какую-то чушь, делает вид, что не понимает. Более того, указывает совсем в другую сторону. Когда же узнает, что я из Беларуси, моментально трезвеет, обретает дар английской речи. Подробно и внятно объясняет, как доехать. Комментируя своему товарищу: „Ши из фром Беларусь!“ Видимо, считают нас врагами ненавистного запада».
И вот он, Израиль. Для нас с фотографом только на снимках, а для Ольги все по-настоящему. Вот она в Храме Гроба Господня, до которого добиралась 1400 км по земле и примерно 1200 по воздуху. Вот та самая литургия, куда так хотела попасть.
— Я стояла и чувствовала смирение. У нас ведь всегда очень много беспокойств. По поводу куртки, правильного маршрута, но в пути, как и в жизни, все постоянно меняется. Есть заповедь: не заботься о дне завтрашнем, он другой. Невозможно в жизни все предусмотреть. Нужно жить, а не спешить, тогда и кругосветка покорится.
— Я стояла и чувствовала смирение. У нас ведь всегда очень много беспокойств. По поводу куртки, правильного маршрута, но в пути, как и в жизни, все постоянно меняется. Есть заповедь: не заботься о дне завтрашнем, он другой. Невозможно в жизни все предусмотреть. Нужно жить, а не спешить, тогда и кругосветка покорится.
— А есть идея?
— Полагаю, начнет появляться. Вот это паломничество, я думала, одно на всю жизнь, ведь я обычный человек с обычными заботами и несовершеннолетним сыном, которого необходимо поднимать. Но мысли о путешествии начинают просачиваться, и я их боюсь, потому что сначала нужно разобраться с работой.
— Полагаю, начнет появляться. Вот это паломничество, я думала, одно на всю жизнь, ведь я обычный человек с обычными заботами и несовершеннолетним сыном, которого необходимо поднимать. Но мысли о путешествии начинают просачиваться, и я их боюсь, потому что сначала нужно разобраться с работой.
Источник:
Ссылки по теме:
- Американские дороги и грузовики
- По автобану
- Колымская трасса. Суровая и беспощадная
- 10 головокружительных транспортных развязок
- Федеральная трасса "Лена"
Новости партнёров
реклама
