Трудности перевода: Как локализуют названия фильмов в России (12 фото)

Минутка истории. Искажение названий иностранных фильмов в нашей стране было принято еще, страшно сказать, при царе Николае II. Например, историческую люмьеровскую короткометражку «Прибытие поезда на вокзал Ла-Сьота» крутили в Петрограде XIX века просто как «Прибытие почтового поезда», а «Политого поливальщика» – как «Поливку сада». При коммунистическом строе расцвели идеология и мораль (например, гангстерская лента «Ревущие двадцатые» стала «Судьбой солдата в Америке», а комедия с подозрительно развратным названием «Некоторые любят погорячее» превратилась во «В джазе только девушки», да еще недосчиталась ряда эпизодов со стрельбой и другими буржуазными «излишествами»).

Цензура работала как часы: постельные сцены из зарубежного кино вычищались, «неприемлемые» фразы выбрасывались или дублировались в соответствии с генеральной линией партии. Присутствовала и «забота» о зрителе: если названия лент звучали для него непонятно, их удлиняли. Так получился «Верная рука – друг индейцев» вместо просто «Верной руки» (Old Surehand) и «Виннету – сын Инчу-Чуна» вместо «Виннету» (Winnetou). Если тайтл был слишком длинным, его, наоборот, обрубали: например, чаплиновские «Огни большого города» в оригинале имели подзаголовок «Романтическая комедия в пантомиме» (City Light: A Comedy Romance in Pantomime).

В последнее десятилетие существования СССР делались попытки увязать локальное название с оригинальным – на афишах писали длинное «Он начинает сердиться, или Горчица бьет в нос» (либо записывали в скобках – «Он начинает сердиться» («Горчица бьет в нос»). Тем же путем пошла Seksmisja Юлиуша Махульского, став «Секс-миссией» («Новыми амазонками»), голливудская комедия Tutsie значилась в прокатном расписании «Тутси» («Милашкой») и т.д.

Параллельно трудились «подпольщики» типа Леонида Володарского и Алексея Михалева, переводившие на VHS-кассетах все то хорошее и интересное, что не было допущено в официальный советский прокат. Многим нравилась «живая» манера авторского закадрового перевода, не стремившегося прилизывать лексику персонажей под советский стандарт. Но, по признанию того же Володарского, когда тебе надо перевести 5-7 фильмов за один день (зачастую даже не с английского оригинала, а с уже адаптированного французского, немецкого, итальянского дубляжа), требовать высокого качества результата глупо. Ляпы в переводах сленговых выражений, ошибки в произношении имен актеров, названия типа «Киборг-убийца» или «Красный полицейский» (сегодня известные как «Терминатор» и «Красная жара») не были редкостью.

Копии одного и того же фильма, приехавшие из разных стран, в которых его выпускали под разными названиями, сплошь и рядом приводили к неразберихе – например, итальянский ужастик Умберто Ленци «Город зомби» советские любители «пираток» могли одновременно знать как «Вторжение атомных зомби» (Испания), «Город кошмара» (США), «Зомби гуляют по городу» (Великобритания) и даже как «Зомби в аэропорту» (в последнем случае – не перевод, а чистая отсебятина переводчика или распространителей, лепивших на кассеты наклейки с названием). Скандальная эротическая комедия «Греческая смоковница» была известна как прямым переводом немецкого названия, так и калькой с американского релиза – «Ягодка созрела».



Интернета с Гуглом тогда не было, так что «пипл» не жаловался. Даже когда видеоплееры появились в каждом доме и в 90-е продавцы выставляли на прилавки штабеля кассет с названиями типа «Нико-4», «Нико-5», «Нико-8» (намекая, что во всех этих лентах демонстрирует приемы айкидо популярный в то время Стивен Сигал), зрителей не смущали подобные рекламные трюки. Естественно, главный герой «сериала» постоянно менял биографию и носил разные имена – ведь на самом деле дебютный фильм Сигала «Над законом», откуда взялось имя Нико, сиквелов не имел, – но с пиратов какой может быть спрос? И аудитория принимала как данность то, что один и тот же фильм мог идти в кинотеатрах под названием «В осаде», а на кассетах – как «Захват».

Уже тогда стало понятно, что если привязать новую кинокартину к чему-то популярному, выпускавшемуся ранее, то это благотворно влияет на продажи. Пусть даже для этого придется полностью поменять название. В нулевые годы отечественные прокатчики, учась завлекать зрителя, овладели и другими приемами локализации, давно принятыми во всем мире. Что же это за приемы?

1. Берем что попроще. Хорошо, когда название не мудрствует и означает точно то, что спрятано под обложкой: «Мстители» – они и в Африке «Мстители». «Муха» – значит «Муха». Но не всегда самый очевидный вариант можно считать наиболее правильным. «Американский пирог» – вообще-то символ американского образа жизни, что-то типа «бани, водки, гармони и лосося» у нас. Можно было бы это учесть и перевести American Pie поизящней. Но ведь в фильме есть сцена с пирогом? Так пускай и остается пирог, чего голову морочить. В сиквелах комедии, конечно, никакого пирога не было, но название уже прилипло…

Другой пример: почему фильм Кристофера Нолана называется «Начало», если у слова Inception есть достаточно синонимов, помогающих сформировать смысл названия более точно? Ведь «Начало» ни о чем не говорит. Чем плохо было бы «Внедрение» – то, чем главные герои по сюжету и занимаются? Спорный случай пусть и легитимного, но совершенно безликого перевода объясняется тем, что на первых порах даже прокатчик не знал, о чем будет фильм, – а потом, когда вопрос прояснился, простенькое «Начало» решили оставить как есть.



Хотя бывает, что локализаторы уже имеют на руках готовый фильм, но подлинный смысл его названия все равно не улавливают. «Абсолютный незнакомец» у них становится «Идеальным незнакомцем», «Неубиваемый» – «Доказательством смерти», «Бой-баба» – «Солдатом Джейн», «Американская красавица» (сорт розы) – «Американской красотой» и так далее. При просмотре таких фильмов не очень понятно, работал ли вообще над ними профессиональный переводчик (например, почему «Безумного Макса» систематически отказываются переводить правильно, если, по сути, он не «безумный», а «бешеный»), но какая разница прокатчику, если ты уже купил билет.

2. Игра слов. Дословный перевод – достаточно честное средство, но он бесполезен, если в названии зашифровано нечто, что буквальным образом перевести невозможно: шутка, идиома, поговорка, цитата из книги, малоизвестной за пределами страны производства ленты, любая игра слов, теряющая блеск при попытке калькирования. Если переводчик понимает, с чем столкнулся, он просто ищет подходящий аналог в русском языке, ибо очевидно, что упрямые попытки держаться за конкретные слова только навредят результату. По этой причине тяжеловесное видеосалонное название «Умри тяжело, но достойно», пытавшееся вобрать в себя невбираемое, не прилипло к боевику Die Hard – сегодня мы знаем его как «Крепкий орешек». А вот английский фразеологизм Lock, Stock and Two Smoking Barrels, обозначающий части, из которых состоит оружие (для него был бы уместен смысловой перевод «Все и сразу»), сохранил в русском переводе структуру названия, но выветрил из него всякий изначальный смысл. Впрочем, «Карты, деньги, два ствола» – достаточно атмосферный перевод для криминальной комедии, так что и плохим его не назовешь. Неточным – да, плохим – нет.



3. Имена. Назвать фильм «Капитаном Америка» в наше время – гарантированно недосчитаться зрителей, некоторым из которых неприятно лишний раз слышать название «страны вероятного противника». Прокатчики выбросили Капитана за борт, оставив на постерах лишь вторую половину названия марвеловской ленты – «Первый мститель». Звучит мощно, завлекательно, ну и ладно…

Как перевести John Wick – может, «Джон Бес»? Решили не переводить никак – оставили «Джона Уика». Название кинокомикса Kick-Ass только по-английски звучит браво, а русским ухом не воспринимается ни как Кикэсс, ни как «надиратель задниц» – пришлось назвать экранизацию криво и топорно, зато более-менее «понятно», «ярко» и «завлекательно» – «Пипец». Правда, как такое имя склонять – не объяснили.



4. Ближе к делу. Поскольку у каждого прокатчика своя логика, решения по переводу они могут порой принимать совершенно противоположные. Когда-то кто-то решил: «Необыкновенная судьба Амели Пулен» – ой, нет, это длинно и нудно, оставим «Амели», зритель сам разберется. «Быстрых и яростных» (The Fast and The Furious) сократили до «Форсажа». Оба раза прокатчики, пожалуй, выиграли, особенно в случае «Форсажа», поскольку дальше у американцев пошла настоящая чехарда с названиями для сиквелов, россиянам же оставалось лишь прибавлять к прижившемуся заголовку новые циферки. Но такие сокращения нечасты, поскольку короткое и не очень «говорящее» название прокатчика обычно лишь нервирует. «Тед» (Ted) – это кто? Про что кино? Так не пойдет, надо хоть немного обрисовать сюжет, давайте назовем кино «Третий лишний». А «Предвыборную кампанию» (Campaign) назовем «Грязной кампанией за честные выборы». Невнятную «Зубатку» (Catfish) переименуем в «Как я дружил в социальной сети». «Чаппи» превратим в «Робота по имени Чаппи», чтобы приглушить ассоциацию с кормом для собак. «Коралина» станет «Коралиной в стране кошмаров», «Четверг» – «Кровавым четвергом».



А как перевести Argo – что это вообще? Фильм про аргонавтов? А «Валькирия» – кажется, что-то из скандинавской мифологии? «Серенити» – типа кино про «безмятежность»? Локализаторы решили избавить зрителя от необходимости включать лишний раз мозг – так появились «Операция “Арго”», «Операция “Валькирия”» и «Миссия “Серенити”».

5. Оставим название, но добавим подзаголовок. Boogeyman, Spiderman – переводить их или нет? Спайдермена в итоге нарекли «Человеком-пауком», «Бугимэна» переводить не стали. Robocop много лет звался «Роботом-полицейским», пока слово «коп» не прижилось в русском языке, – в ремейке он стал уже «Робокопом». А вот локализаторы кинокомикса Hellboy решили не мучиться и поступили третьим способом – приписали пояснительный подзаголовок: «Хеллбой: Герой из пекла». Далее подобное проделали с «Константином: Повелителем тьмы», хотя не вполне удачно – на деле никаким «повелителем тьмы» герой не был, а вовсе даже наоборот… Но тренд уже был заложен.



И пошло-поехало разжевывание смыслов в промышленных масштабах: «Артур. Идеальный миллионер», «Ханна. Совершенное оружие», «Джобс: Империя соблазна», «Элизиум: Рай не на земле», «Лол: Ржунимагу»… Ни в чем не виноватый Hitch превратился в «Правила съема: Метод Хитча». Ну а чего, оправдываются прокатчики, надо же, чтобы зритель сразу все сразу понимал! Он ведь трейлеров не смотрит! Надо ему помочь! Иногда это принимает совершенно уродливые формы – скажем, локализаторы черной комедии о бодибилдерах Pain & Gain, пытаясь хоть как-то адаптировать отсылку к пословице No Pain, no gain («Без труда не вытащишь и рыбку из пруда»), порадовали зрителя чудовищной конструкцией «Кровью и потом: Анаболики». При чем тут стероиды, герои ведь их не принимают? А не важно…

6. Добавить молодежности. Как известно, чтобы женские журналы продавались, на обложке всегда должно присутствовать слово «секс». Чтобы современная молодежь чувствовала, что какое-то кино адресовано конкретно ей, надо обязательно насовать в заголовок побольше модных, сленговых, подростковых словечек: «крутые», «реальные», «убойные», «пати», «сага», «каникулы», «супер», «типа», «любовь», «секс». Сойдут и интернет-мемы («Рыба моей мечты»), и хэштеги, и просто усиления в духе «самый» или «очень». Прокатчик может перевести название ленты достаточно верно, но ему этого мало – в итоге он не удержится и налепит сверху какое-нибудь паразитарное слово-усилитель («ОЧЕНЬ страшное кино» и «ТИПА крутые легавые»). А может вообще выбросить оригинальный тайтл на помойку и сконструировать новое название из одних только модных словечек – были, скажем, «Такер и Дэйл против зла», а стали «Убойные каникулы». Молодежности много не бывает!



7. Такое же, но с перламутровыми пуговицами. Рекламный сериал «Нико» прервался в связи с выходом Стивена Сигала на пенсию, но дело его живет! Стоит какому-то фильму стать хитом – и после того локализаторы будут стараться любое другое кино со схожим сюжетом выдать если не за его прямого родственника, то хотя бы за двоюродного брата. Так, после успеха «Мести пушистых» появился «Бунт ушастых» (в оригинале – «Прыг-скок»), а после «Подводной братвы» (в оригинале – «Акулья история») на рынок были выброшены «Лесная братва», «Альфа и Омега: Клыкастая братва» и т.п. Если же в фильме каким-то боком присутствует Лас-Вегас, можно не сомневаться, что заголовок сомнут в лепешку, но таки втиснут туда «Вегас» – ведь после успеха «Мальчишника в Вегасе» (в оригинале звавшегося «Похмельем») зрители отлично клюют на это слово.

Стивен Спилберг снял хорошее кино об авантюристе «Поймай меня, если сможешь»? Отлично, берем фильм «Украденная личность» (Identity Thief) и путем нехитрых манипуляций превращаем в «Поймай толстуху, если сможешь». Profit! В фильме кто-то носит старинную одежду и стреляет из лука? Привяжем к «Храброму сердцу» и получим на выходе «Храбрую сердцем» и «Храбрых перцем». «Немножко женаты» мы сделаем отсылкой к «Немножко беременной» (в оригинале – соотв. «Пятилетняя помолвка» и «Залетела»). «Ограбление небоскреба» (Tower Heist) скрестим с «Как украсть миллион» и получим не выходе «Как украсть небоскреб», пусть это и полная бессмыслица. Фильм про самолеты? Отлично, назовем «Экипаж», как тот знаменитый советский блокбастер, а что вообще-то кино называется «Полет» (Flight), так кому до этого дело? Мы «Молниеносного» (Blitz) назовем «Без компромиссов», «Элиту киллеров» (Killer Elite) – «Профессионалом», «Заткнись!» (Tais toi!) – «Невезучими», «Акулью ночь» (Shark Night) – «Челюстями», а «Смертников» (The Expendables) – «Неудержимыми». Говорите, уже есть такие фильмы? Так в том ведь и цимес!



Всякая оригинальность при этом теряется, но кому она нужна, оригинальность, когда есть возможность сыграть на чужом успехе. А на то, что Голливуд погряз в самоповторах, мы посетуем как-нибудь в другой раз.

8. Без интриги – никуда! «Спасение из Шоушенка» (так в оригинале называлась повесть Стивена Кинга и одноименный фильм) – нееет, это не звучит. Люди любят кино про тюрьмы, но чтобы зритель не прошел мимо, обязательно надо намекнуть ему, что Шоушенк – это именно тюрьма. Так на афишах появляется «Побег из Шоушенка» с грубейшим спойлером в названии.

«Сиротка» – плохое название для хоррора, невыразительное. Надо щекотать зрителю нервы, начиная прямо с заголовка! И появляется вредительское «Дитя тьмы», выкладывающее главный сюжетный финт на тарелочке.

Комедийная драма «Дэн в реальной жизни» (Dan in Real Life) как-то совершенно не интригует американским тайтлом, пускай будет «Влюбиться в невесту брата». Тоже, говорите, спойлер? Это у вас спойлер, а у нас – интрига!



Пример вздутой интриги, не раскрывающей всего сюжета, у российских прокатчиков тоже есть – сенсационный, как желтый газетный заголовок, «Человек, который изменил все». Чем локализаторам не подошло оригинальное и вполне завлекательное «Деньгобол» (Moneyball) – загадка.

9. Чтоб звучало. Вообще-то pulp fiction – это дрянные развлекательные романы, печатавшиеся на рыхлой сероватой бумаге и продававшиеся по дешевке. У нас бы такое назвали «бульварщиной» или «макулатурой», что, в принципе, вполне отвечало задумке Квентина Тарантино. Но переводчики «Криминального чтива» решили, что негоже яркому фильму носить такое тусклое название – и сегодня мы имеем то, что имеем.

А кто такая «Кэрри»? Это типа ремейк? Не, про номинированный на «Оскар» хит 1976 года и одноименную книгу Стивена Кинга мы не слышали. Пускай будет «Телекинез». Гораздо лучше звучит, ну правда же?



И не страшно, что в «Заложнице» нет ни одного заложника. «Похищенная» – это ведь не то, сами понимаете, нельзя такой заголовок брать. Название должно быть крутым, хлестким, опасным, должно будить тревогу – и «Заложница» всем этим требованиям отвечает. Подумаешь, небольшая подмена понятий! В Украине «Суррогатов» в свое время перевели как «Клоны», хотя там никаких клонов нет, а есть только роботы-аватары. Но ведь звучало-то неплохо!

10. Не трогай – не сломается. Зачем переводить то, что в оригинале и так звучит красиво? Просто напишем русскими буквами. И появляются «Интерстеллар», «Окулус», «Синистер», «Дивергент»… Тут вам и звучность, и интрига. А вы попробуйте сами локализовать «Олдбой» или «Терминатор» и все поймете – их и не переведешь толком, и звучность теряется. Некоторые фильмы, несмотря на попытки пришить им русскоязычный тайтл, прочно живут в памяти масс под двумя названиями («Экзорцист» и «Изгоняющий дьявола», «Звездный путь и «Стартрек»), а некоторые названия вообще никто не пытался перевести в кириллицу – например, DOOM («Злой рок»), выросший из компьютерной игры. Его игрового коллегу «Хитмена» (Hitman – «наемный убийца») хоть и «обрусили», но переводить по смыслу тоже не стали – видимо, благозвучности ради. А над орешками типа культового сай-фая Primer, название которого потрясает расплывчивостью, до сих пор бьются фанаты – и в итоге называют картину просто «Праймер». С другой стороны, Firewall – в принципе непереводимый программистский термин, всеми давно называемый просто «файерволлом», прокатчики зачем-то решили перевести, причем буквально – «Огненная стена». Стоит ли говорить, что в самом фильме никакой такой стены не обнаружилось даже близко.



11. К черту смысл. Заметим, в вышеперечисленных пунктах хотя бы прослеживается какая-то логика, намерения локализаторов или возникшие перед ними трудности. В конце концов «Все любят китов», «Голодный кролик атакует» или «Самый пьяный округ в мире» не имеют ничего общего с оригинальными заголовками лишь только потому, что американцы поменяли рабочие названия этих фильмов перед самым релизом, когда у российских прокатчиков уже были готовы рекламные материалы. Это можно понять. Но как «Все пропало» (All Is Lost) превратился в «Не угаснет надежда»? Почему «Жаль, тебя здесь нет» (Wish You Were Here) превратился в «Не говори ничего», а «Сила кантри» (Country Strong) зазвучала как «Я ухожу – не плачь»? С какого перепугу военная драма «Как я теперь живу» в русском прокате мутировала до «Как я теперь люблю»? Почему «Честная игра» в итоге стала «Игрой без правил», а «Зомбилэнд» – «Добро пожаловать в Зомбилэнд»? А международный хит «Неприкасаемые», специально для российского зрителя переименованный в «1+1», – это что, тайный намек на любовную связь между парализованным миллионером и его чернокожим другом?



Пускай американские названия не блистали особым смыслом, но цель, с которой прокатчики решили заменить одну невнятную абстракцию другой, звучащей еще более бессмысленно, остается для зрителя тайной за семью печатями.