12606
37
Вадим Додыркин честно признается: милиционером в детстве стать не мечтал. Закончил школу, отучился на повара, отслужил в армии… Но, как говорится, от судьбы не уйдешь. Вот уже восемь лет он работает сельским участковым.
За время службы семейные скандалисты обливали его кипятком, рецидивисты не раз размахивали перед ним ножами, а местные алкоголики дышали вслед перегаром. Несмотря на это, работу свою Вадим Додыркин бросать не собирается. Чтобы узнать почему, мы провели с участковым день.
После совещания в Добрушском РОВД на служебной «семерке» направляемся на участок — в деревню Крупец, которая расположилась в 15 км от Добруша.
После совещания в Добрушском РОВД на служебной «семерке» направляемся на участок — в деревню Крупец, которая расположилась в 15 км от Добруша.
×
В Крупце 500 дворов и 1200 жителей. Сегодня у Додыркина по плану профилактический обход. Основная цель — навестить неблагонадежных жителей деревни, побеседовать с ними, узнать, все ли в населенном пункте спокойно.
Первый адрес — квартира «подучетной» Ирины. Так милиционеры называют тех, кто состоит на учете в РОВД. Это либо сильно пьющие дебоширы, либо недавно освободившиеся из тюрьмы, либо так называемые декретчики (родители, у которых государство за ненадлежащее исполнение обязанностей забрало детей). Ирина в различные периоды своей жизни периодически состояла на всех этих учетах.
Хлипкая дверь на втором этаже барака заперта изнутри. Значит, хозяйка дома.
Этой ночью, как, впрочем, и прошлой, Ирина по обыкновению веселилась. Додыркин об этом знает, а потому барабанит погромче.
Этой ночью, как, впрочем, и прошлой, Ирина по обыкновению веселилась. Додыркин об этом знает, а потому барабанит погромче.
На шум выходят соседи.
— Мы только вздохнули с облегчением, как на тебе — явилась не запылилась! Зачем ее из ЛТП выпустили?— недоумевает женщина из квартиры напротив.
Три месяца назад Ирину к всеобщей радости всего дома на год отправили на принудительное лечение от алкоголизма. Все тогда вздохнули с облегчением. Но оказалось, что ЛТП Ирине противопоказан. Врачи выявили у нее столько болезней, что решили от греха подальше отправить домой. Женщина как ни в чем не бывало вернулась в родные стены, вышла замуж и… принялась за старое с еще бо́льшим энтузиазмом.
Участковый настойчив. И через 10 минут мы оказываемся-таки в квартире.
— Мы только вздохнули с облегчением, как на тебе — явилась не запылилась! Зачем ее из ЛТП выпустили?— недоумевает женщина из квартиры напротив.
Три месяца назад Ирину к всеобщей радости всего дома на год отправили на принудительное лечение от алкоголизма. Все тогда вздохнули с облегчением. Но оказалось, что ЛТП Ирине противопоказан. Врачи выявили у нее столько болезней, что решили от греха подальше отправить домой. Женщина как ни в чем не бывало вернулась в родные стены, вышла замуж и… принялась за старое с еще бо́льшим энтузиазмом.
Участковый настойчив. И через 10 минут мы оказываемся-таки в квартире.
Хозяйка жилища лежит на диване, ей явно нездоровится. Объясняет, что заболела, но участковый уверен: тут дело не в простуде.
— Ты бы, Ирина, не пила — сразу бы выздоровела, — дает совет Додыркин.
— Да при чем тут это? — категорически не соглашается с майором женщина.
Впрочем, Ирина хоть и пропащая, но до конца деградировать себе не позволяет. В ее квартире нет ни радио, ни телевизора — а книги есть. И хозяйка утверждает, что регулярно их перечитывает. Может быть, скучает по той, нормальной жизни, которая у нее когда-то была? Ведь были у Ирины любящие родители и сестра, потом муж и сын. Было жилье в Гомеле. Была работа. Но в какой-то момент все пошло не так. Когда жить в одной квартире с вечно пьющей Ириной стало невмоготу, родственники купили ей «двушку» в этом бараке и навсегда вычеркнули из своей жизни.
— Ты бы, Ирина, не пила — сразу бы выздоровела, — дает совет Додыркин.
— Да при чем тут это? — категорически не соглашается с майором женщина.
Впрочем, Ирина хоть и пропащая, но до конца деградировать себе не позволяет. В ее квартире нет ни радио, ни телевизора — а книги есть. И хозяйка утверждает, что регулярно их перечитывает. Может быть, скучает по той, нормальной жизни, которая у нее когда-то была? Ведь были у Ирины любящие родители и сестра, потом муж и сын. Было жилье в Гомеле. Была работа. Но в какой-то момент все пошло не так. Когда жить в одной квартире с вечно пьющей Ириной стало невмоготу, родственники купили ей «двушку» в этом бараке и навсегда вычеркнули из своей жизни.
— А не думали начать новую жизнь, бросить пить?.. — от нашей наивности хмыкнул даже участковый.
Ирина на мгновенье как будто даже протрезвела.
— Какую еще новую жизнь? Меня эта устраивает. Хоть быстрее сдохну, — отрезает женщина.
— Если будешь продолжать в том же духе, то совсем скоро, — предупреждает подучетную Додыркин.
— Вон у тебя и туберкулез, и куча других болячек, — после этих слов хочется скорей помыть руки и продезинфицировать одежду.
Ирина на мгновенье как будто даже протрезвела.
— Какую еще новую жизнь? Меня эта устраивает. Хоть быстрее сдохну, — отрезает женщина.
— Если будешь продолжать в том же духе, то совсем скоро, — предупреждает подучетную Додыркин.
— Вон у тебя и туберкулез, и куча других болячек, — после этих слов хочется скорей помыть руки и продезинфицировать одежду.
— Да вы не бойтесь, я вон к ней каждую неделю захожу — и ничего. Туберкулез, если иммунитет сильный, не пристанет, — смеется участковый и останавливает автомобиль возле следующего дома. По внешнему виду жилища становится понятно: нас ждет примерно то же, что и по предыдущему адресу.
Нам открывает младший, Виталий.
—Трезвый? — удивляется участковый. — А то как ни приду, ты все время пьяный.
— Не пьяный, а уставший, — бубнит мужчина.
—Трезвый? — удивляется участковый. — А то как ни приду, ты все время пьяный.
— Не пьяный, а уставший, — бубнит мужчина.
Виталий — бывший моряк торгового флота, жил в Питере. Но страсть к спиртному сломала всю его жизнь. Сначала уволили с работы, потом выгнала жена. Теперь он здесь, в родительском доме, спивается день за днем, теряя смысл жизни. Будто и не с ним все это было: баркасы, мачты с парусами и чайки над волной…
В следующем «нехорошем» доме мы встречаем бывшего разведчика, а ныне рецидивиста и наркомана Коляна. На иглу Коляна подсадил также не единожды судимый дружок Вовка.
Сейчас не сезон — мак уже не растет. Денег на то, чтобы купить дозу, у приятелей, видимо, тоже нет, поэтому мужчин мы застали за бутылкой хорошего недорогого вина.
— Надоело уже пить. Хотел на Москву уехать шабашить. Вон и сумку собрал, да опоздал сегодня на маршрутку. Слушай, закрой меня в КПЗ на суток пять, я хоть отдохну да протрезвею, а то ведь с ними не получится. И Вовку закрой, — вдруг неожиданно предлагает участковому Колян.
— Надоело уже пить. Хотел на Москву уехать шабашить. Вон и сумку собрал, да опоздал сегодня на маршрутку. Слушай, закрой меня в КПЗ на суток пять, я хоть отдохну да протрезвею, а то ведь с ними не получится. И Вовку закрой, — вдруг неожиданно предлагает участковому Колян.
Додыркину такое предложение нравится. Эти двое доставляют ему немало хлопот. То украдут что-нибудь у односельчан, то изобьют кого… Их изоляция на пять дней — хорошая профилактика правонарушений на участке. Но задерживать местных бандитов сейчас вроде как не за что. Взяв с них обещание, что все будет спокойно, снова отправляемся в путь.
Заглядываем в очередной притон. Хозяин жилища, Александр, еще не отошедший от вчерашнего, на полном серьезе просит у нас помощи:
— Ну помогите советом. Ну не знаю я, ну как мне их не бить? Они ж приходят ко мне домой, сидим-выпиваем, а потом они начинают ерунду молотить, я раздражаюсь и бью их. А бью я сильно.
Заглядываем в очередной притон. Хозяин жилища, Александр, еще не отошедший от вчерашнего, на полном серьезе просит у нас помощи:
— Ну помогите советом. Ну не знаю я, ну как мне их не бить? Они ж приходят ко мне домой, сидим-выпиваем, а потом они начинают ерунду молотить, я раздражаюсь и бью их. А бью я сильно.
Это мужчина про своих собутыльников, с которыми у него то и дело возникают конфликты. Но и не пустить их к себе в дом Александр не может. У него принципы — в одиночку не пьет…
Уже в конце рабочего дня по пути в отдел заезжаем проведать жертву семейного конфликта. Светлана восемь лет жила с мужем-алкоголиком. Все эти годы мужчина не только пил, но и бил. А на днях едва не задушил. После такого женщина не выдержала — вызвала милицию. Теперь в отношении дебошира возбуждено уголовное дело. Светлане же пришлось оставить дом, забрать детей и перебраться в съемную квартиру. Вот так в тридцать с хвостиком придется начинать все заново.
Кстати, почти половина вызовов, поступающих в дежурную часть РОВД, связаны с семейно-бытовыми скандалами. Это самые сложные вызовы. От участкового здесь требуется знание не только законов, но и практической психологии.
— Никогда не знаешь, что тебя ждет на семейном скандале. Люди на взводе, все кричат — не разберешься, кто прав, кто виноват, а поведение дебошира вообще непредсказуемое. Один раз довелось мне отведать кипятка из кастрюльки: плеснули прямо в лицо, еле успел увернуться, ухо ошпарили. С ножами не раз нападали. Ведь это только в фильме «Участок» наша профессия романтичная. В жизни все иначе. В подавляющем большинстве случаев приходится иметь дело с алкоголиками, наркоманами, бандитами и прочими асоциальными элементами. Но мне моя работа нравится.
— За что? — после всего увиденного недоумеваем мы.
— Люблю помогать людям. Люблю, когда потом говорят спасибо. И даже алкоголики эти безнадежные… Кто же еще за ними будет присматривать? Поработал с ними и видишь результат — снизился уровень преступности на участке. Приятно ведь.
— Никогда не знаешь, что тебя ждет на семейном скандале. Люди на взводе, все кричат — не разберешься, кто прав, кто виноват, а поведение дебошира вообще непредсказуемое. Один раз довелось мне отведать кипятка из кастрюльки: плеснули прямо в лицо, еле успел увернуться, ухо ошпарили. С ножами не раз нападали. Ведь это только в фильме «Участок» наша профессия романтичная. В жизни все иначе. В подавляющем большинстве случаев приходится иметь дело с алкоголиками, наркоманами, бандитами и прочими асоциальными элементами. Но мне моя работа нравится.
— За что? — после всего увиденного недоумеваем мы.
— Люблю помогать людям. Люблю, когда потом говорят спасибо. И даже алкоголики эти безнадежные… Кто же еще за ними будет присматривать? Поработал с ними и видишь результат — снизился уровень преступности на участке. Приятно ведь.
Источник:
Ссылки по теме:
- Репортаж: как живет белорусская семья, в которой 11 детей
- Чернобыльская атомная электростанция с высоты
- Как я хотел сорвать стоп-кран
- Отель на колесах. Путешествие в Финляндию на поезде
- Как и зачем строили БАМ. Уникальные фото
Метки: репортажи участковые
реклама
Для тех, кто понял, о чём я.
музыка и слова: Владимир Высоцкий
...
В дом заходишь, как, все равно в кабак.
А народишко - каждый третий враг.
Воротят скулу - гость не прошенный,
Образа в углу и те перекошены.
И затеялся смутный, чудной разговор,
Кто-то песню стонал да гармошку терзал,
И припадочный малый, придурок и вор,
Мне тайком из-под скатерти нож показал.
Кто ответит мне, что за дом такой?
Почему во-тьме, как барак чумной?
Свет лампад погас, воздух вылился,
Али жить у вас разучилися?
Двери настеж у вас, а душа взаперти,
Кто хозяином здесь? Напоил бы вином...
А в ответ мне: "Видать был ты долго в пути.
И людей позабыл, мы всегда так живем.
Траву кушаем, век на щавеле
Скисли душами, опрыщавели.
Да еще вином много тешились
Разоряли дом, дрались, вешались."
Я коней заморил, от волков ускакал,
Укажите мне край, где светло от лампад
Укажите мне место, какое искал,
Где поют, а не стонут, где пол не покат.
О таких домах не слыхали мы,
Долго жить в потьмах привыкали мы.
Испокону мы в зле да шопоте
Под иконами в черной копоти.
И из смрада, где косо висят образа,
Я башку очертя шел, свободный от пут,
Куда кони вели и глядели глаза,
И где люди живут, и как люди живут...
Сколько кануло, сколько схлынуло.
Жизнь кидала меня, не докинула.
Может спел про вас неумело я,
Очи черные - скатерь белая...
Собі б такого...
Вот я и интересуюсь - не начинает ли участковый по прошествии определенного времени относится к людям как к говну? Не теряет ли веру в человечество, так сказать.