6784
1
«Там по периметру горят фонари…» - слова из припева хита «вечного» Наговицына почему-то враз начинают по-другому звучать в мыслях и восприниматься когда попадаешь как раз туда, где по периметру горят настоящие фонари, где собаки, где заборы и где «свободу» вроде как и видно – а не возьмешь «ногами».
Это будет серия постов, в которой я расскажу, как идеализированная «блатная» романтика перестает быть оной, разбившись о быт заключения, понятия, условия, искалеченные прямо там судьбы и многое другое. Я расскажу про поверки и проверки, про отношения с сотрудниками, про «семьи», гигиену и может, даже расскажу про побег, который случился когда я отбывал. И поверьте, это будет не тот побег, который устроил Майкл Скофилд в известном сериале «Побег». В нашем случае суровых российских реалий будет все гораздо прозаичнее и печальнее. Поведаю о редких мгновениях просмотра телевизора, перечня книг в библиотеке и о свиданиях. Да, тех самых, где, как поет тот же Наговицын – «на свиданке хата для двоих». Про культуру пития «чая», про запрещенные предметы, про этапирование, про «шмоны», кичу и все, что с этим связано. А еще о работе в колонии и как зеки сами просятся выйти на нее, умоляя администрацию хоть должность помощника на той же пилораме. Это будет повествование человека, первый раз осужденного, или как говорят «первохода», попавшего туда, про что вспоминать сейчас не хочется. Но это был отрезок жизни, ее часть и может данный текст пойдет на пользу тем, кто все еще идеализирует тот мир и пытается в него всеми силами попасть.
Не секрет даже за пределами Сибири, что край наш исторически стал каторжным, может это и есть злые шутки генов, делающих свое дело и диктующих молодежи их нынешнее поведение и устои. Но в лирику вдаваться не буду, а начну. Просто сразу возьмем и перенесемся к воротам одной известной забайкальской колонии-поселении. Вы спросите почему я не называю ее номер? Да потому что в них настолько все одинаково, что называть номер просто не имеет смысла. Как бы сказали инженеры – «по типовому проекту».
Попал я туда не случайно и узником совести стал далеко не просто так. Писать, что, мол, каждый ошибается, я не буду – глупо. Скажу одно, 90% отбывающих в колонии-поселении зеков совершили свой поступок в состоянии алкогольного опьянения. Я не исключение. Только подельником в моем случае стал – мой собственный автомобиль, на котором я и совершил преступление. А чтобы изначально и в дальнейшем не возникало вопросов – мое преступление предусмотрено статьей 264-ой УК РФ, за которое суд назначил мне наказание (сейчас будет строчка «казенным» текстом) в виде двух лет лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.
Обычно с таким приговором зеки поступают в колонию двумя путями – либо приезжают «до места отбывания» самостоятельно, либо через тюрьму. Для уточнения терминологии скажу, что тюрьма – это не общее название мест лишения свободы, «тюрьмой» называют СИЗО. Сами понимаете, во втором случае из СИЗО этапируют спецтранспортом, а в первом случае, зачастую, подвыпившие зеки приезжают и чуть ли не заваливаются с призывом «вот он я, забирайте».
Про СИЗО и этап я еще много что расскажу, а пока вернемся к нашим воротам перед колонией-поселением. Старенькие, с гербом и символикой УФСИН. С бетонными блоками змейкой перед ними – на непредвиденный случай.
Вот так, с сумочкой, собранной подобно больничной с вещами первой необходимости и мыльно-рыльными, я и зашел за ворота. Все как во сне – то, что я выйду из этих же ворот очень не скоро я даже не думал. Вернее – не хотел думать.
На КПП встретил низкорослый парень-зек с беджиков на груди, на котором значилось – ФИО, статья, дата начала и окончания срока. Зек был без охраны и очень недобро на меня посмотрел. «О, расконвойник, - подумал тогда я, - буду себя хорошо вести – стану таким же и с этой теплой мыслью пошел оформляться в спецчасть – так мне указал зек с КПП.
После двух часов стандартных процедур – фото, документы и 101-м разом «откатывания» «пальчиков» дореволюционным способом (о сканерах, подобных тем, что стоят в миграционной службе там еще не узнают как минимум пару десятков лет) все было оформлено. Вскоре появился конвоир – опять же молодой улыбчивый парень в пятнистой форме и мы пошли извилистой весенней тропой куда-то в сторону жилых зданий.
По дороге шли молча. Опять ворота, опять замки, лязганье замков, «стакан» и – конвоир обернулся и с той же улыбкой произнес – «ну вот ты и дома…».
Отвлекусь на секунду и скажу про конвой. Возможно, из тех же блатных песен я слышал, что их называют и «вертухаями» и «дубаками» и более грубо. Сразу скажу – за весь срок называли их только по отчеству - так заведено. Это естественно относится только к дежурным. Дежурные делятся на «хороших полицейских» и «плохих полицейских» - как в фильме. Все они придерживаются регламента службы, просто некоторые из них делают кое-какие послабления зекам. Об этом тоже напишу. При моей отсидке «хороших» дежурных был – …один. И как в последствие оказалось, именно он меня и «принимал» от спецчасти до колонии.
За большими заборами и колючими проволоками – общежитие, большее похожее на военную казарму. Вроде все чисто, побелено, а серо, уныло. Внутри сразу на входе – с одной стороны дежурная часть. С другой – «аквариум» - огромное окно, изолированных в карантине.
В дежурке полный досмотр. Да полный. Сначала сумка – мои железные кружки, ложки, вилки «ушли в доход казино» - посуду можно только алюминиевую (она легкая и зеки не прибьют друг друга в случае драки). Вилки – нельзя. Про ножи и открывашки – молчу. Костюм защитного цвета также перешел «в зрительский зал» - его «откатали» - одежда военного цвета или любого пятнистого, хаки – запрещена. Любимая книга Обручева «Земля Санникова» оказалась без печати колонии – цензор не проверил – изъяли. Лекарственные препараты – в отдельный пакет (где маркером я написал свою фамилию) и в сейф.
С носками, трусами и парой-тройкой трикушек наряду со спортивным костюмом я пошел в карантин.
Карантин – это место, где зеков держат 2 недели не для выявления болезней, а скорее для акклиматизации. Хотя, за эти 2 недели и был этап в СИЗО для анализов. По сути – карантин – большая «хата» на 20-30 мест и много зеков, которые ходят туда-сюда. Увидев новенького, все уставились на меня.
Степенно расселись на стульях. Интерес был неподдельный – такому количеству народа просто тесно в замкнутом помещении – прогулка всего 3 раза в день по 5-7 минут. И опять стены. Посмотрев на уставившиеся на меня лица я понял, что моя «блатная» жизнь началась. А началась она с хриплого баса, сидевшего по середине с нагловатой рожей «пузана» - бас спросил четко и уверенно:
- По жизни все ровно? Сам кто по жизни?
Не секрет даже за пределами Сибири, что край наш исторически стал каторжным, может это и есть злые шутки генов, делающих свое дело и диктующих молодежи их нынешнее поведение и устои. Но в лирику вдаваться не буду, а начну. Просто сразу возьмем и перенесемся к воротам одной известной забайкальской колонии-поселении. Вы спросите почему я не называю ее номер? Да потому что в них настолько все одинаково, что называть номер просто не имеет смысла. Как бы сказали инженеры – «по типовому проекту».
Попал я туда не случайно и узником совести стал далеко не просто так. Писать, что, мол, каждый ошибается, я не буду – глупо. Скажу одно, 90% отбывающих в колонии-поселении зеков совершили свой поступок в состоянии алкогольного опьянения. Я не исключение. Только подельником в моем случае стал – мой собственный автомобиль, на котором я и совершил преступление. А чтобы изначально и в дальнейшем не возникало вопросов – мое преступление предусмотрено статьей 264-ой УК РФ, за которое суд назначил мне наказание (сейчас будет строчка «казенным» текстом) в виде двух лет лишения свободы с отбыванием в колонии-поселении.
Обычно с таким приговором зеки поступают в колонию двумя путями – либо приезжают «до места отбывания» самостоятельно, либо через тюрьму. Для уточнения терминологии скажу, что тюрьма – это не общее название мест лишения свободы, «тюрьмой» называют СИЗО. Сами понимаете, во втором случае из СИЗО этапируют спецтранспортом, а в первом случае, зачастую, подвыпившие зеки приезжают и чуть ли не заваливаются с призывом «вот он я, забирайте».
Про СИЗО и этап я еще много что расскажу, а пока вернемся к нашим воротам перед колонией-поселением. Старенькие, с гербом и символикой УФСИН. С бетонными блоками змейкой перед ними – на непредвиденный случай.
Вот так, с сумочкой, собранной подобно больничной с вещами первой необходимости и мыльно-рыльными, я и зашел за ворота. Все как во сне – то, что я выйду из этих же ворот очень не скоро я даже не думал. Вернее – не хотел думать.
На КПП встретил низкорослый парень-зек с беджиков на груди, на котором значилось – ФИО, статья, дата начала и окончания срока. Зек был без охраны и очень недобро на меня посмотрел. «О, расконвойник, - подумал тогда я, - буду себя хорошо вести – стану таким же и с этой теплой мыслью пошел оформляться в спецчасть – так мне указал зек с КПП.
После двух часов стандартных процедур – фото, документы и 101-м разом «откатывания» «пальчиков» дореволюционным способом (о сканерах, подобных тем, что стоят в миграционной службе там еще не узнают как минимум пару десятков лет) все было оформлено. Вскоре появился конвоир – опять же молодой улыбчивый парень в пятнистой форме и мы пошли извилистой весенней тропой куда-то в сторону жилых зданий.
По дороге шли молча. Опять ворота, опять замки, лязганье замков, «стакан» и – конвоир обернулся и с той же улыбкой произнес – «ну вот ты и дома…».
Отвлекусь на секунду и скажу про конвой. Возможно, из тех же блатных песен я слышал, что их называют и «вертухаями» и «дубаками» и более грубо. Сразу скажу – за весь срок называли их только по отчеству - так заведено. Это естественно относится только к дежурным. Дежурные делятся на «хороших полицейских» и «плохих полицейских» - как в фильме. Все они придерживаются регламента службы, просто некоторые из них делают кое-какие послабления зекам. Об этом тоже напишу. При моей отсидке «хороших» дежурных был – …один. И как в последствие оказалось, именно он меня и «принимал» от спецчасти до колонии.
За большими заборами и колючими проволоками – общежитие, большее похожее на военную казарму. Вроде все чисто, побелено, а серо, уныло. Внутри сразу на входе – с одной стороны дежурная часть. С другой – «аквариум» - огромное окно, изолированных в карантине.
В дежурке полный досмотр. Да полный. Сначала сумка – мои железные кружки, ложки, вилки «ушли в доход казино» - посуду можно только алюминиевую (она легкая и зеки не прибьют друг друга в случае драки). Вилки – нельзя. Про ножи и открывашки – молчу. Костюм защитного цвета также перешел «в зрительский зал» - его «откатали» - одежда военного цвета или любого пятнистого, хаки – запрещена. Любимая книга Обручева «Земля Санникова» оказалась без печати колонии – цензор не проверил – изъяли. Лекарственные препараты – в отдельный пакет (где маркером я написал свою фамилию) и в сейф.
С носками, трусами и парой-тройкой трикушек наряду со спортивным костюмом я пошел в карантин.
Карантин – это место, где зеков держат 2 недели не для выявления болезней, а скорее для акклиматизации. Хотя, за эти 2 недели и был этап в СИЗО для анализов. По сути – карантин – большая «хата» на 20-30 мест и много зеков, которые ходят туда-сюда. Увидев новенького, все уставились на меня.
Степенно расселись на стульях. Интерес был неподдельный – такому количеству народа просто тесно в замкнутом помещении – прогулка всего 3 раза в день по 5-7 минут. И опять стены. Посмотрев на уставившиеся на меня лица я понял, что моя «блатная» жизнь началась. А началась она с хриплого баса, сидевшего по середине с нагловатой рожей «пузана» - бас спросил четко и уверенно:
- По жизни все ровно? Сам кто по жизни?
Ссылки по теме:
- "Спасите": что стало причиной бунта в омской колонии
- Век воли не видать: быт женских колоний постсоветского пространства
- Вот что дарят "постояльцы" колоний и тюрем своим близким
- Сколько стоит «спокойно отсидеть» в России?
- Милости просим!: ФСИН готовит новые колонии для осужденных силовиков
Новости партнёров
реклама
