Любимое развлечение кошек — раздразнить собаку и забраться повыше на дерево. Помогите кошке добежать до дерева и не попасть в лапы к собакам



Далее...

Холодильник



Вовка всегда был странным парнем, не то чтобы ненормальным - просто другим. Профессорский сынок, рыхлый и неуклюжий - именно таким я представлял Пьера Безухова. Он жил в престижной институтской сталинке, у папы была черная волга и катер на лодочной станции. В первом классе мы с ним из селитры, серы и активированного угля синтезировали порох. В четвертом - сделали, руководствуясь журналом Юный Техник, телескоп и с моего балкона наблюдали в перевернутом виде за бурной жизнью соседней студенческой общаги. В пятом - нарисовали на двойном тетрадном листе порножурнал - по мотивам собственных наблюдений, и изобразили на последней странице кривую роста проституции в СССР, согласно нашим прогнозам параболически рвущуюся вверх в период с 84 по 90-й год. В общем то - не ошиблись, но скандал получился знатный. Папа - профессор получил нагоняй по партийной линии, а меня, безотцовщину, перевели в параллельный класс.


Разлука нам не помешала. В 7-м классе мы научились делать деньги на своих идеях - запустили в школе лотерею спортлото 3 из 16-ти, рисуя билеты под копирку все на тех же тетрадных листках и продавая их по 10 копеек. Спалили нас свои же, когда после пяти тиражей никто так и не выиграл, а мы довольные и счастливые, ходили по школе с полными карманами мелочи. Дело имело общегородской резонанс - ученики лучшей школы в городе извлекают нетрудовые доходы за спиной учителей и парторганизации. На этот раз мне пришлось перейти в другую школу, но и там мне пообещали что девятого класса я не увижу как своих ушей. Вовка же опять вышел сухим из воды, единственный минус - ему запретили со мной общаться - чтобы избежать дурного влияния улицы. На том и разошлись.

А потом, году эдак в 87-м его отец исчез. Просто пропал. Поговаривали, что он занимался какой-то секретной тематикой, и его то ли забрали в один из закрытых городков, то ли он сбежал в Америку - все по той же причине. Мать же - преподаватель истории КПСС, родившая его на 40-м году жизни, как-то сразу осунулась, постарела и не дождавшись, пока сын закончит школу, тихонько померла. Как Вован жил до настоящего времени я не знаю, но месяц назад он нарисовался в моем подъезде, изрядно погрузневший, с гнилыми зубами и неряшливо одетый - завозил барахло в убитую однушку на втором этаже. Вещей было не много: диван, пара стульев, отцовский письменный стол - старинный и добротный, куча картонных коробок с тряпьем и книгами да холодильник. Древний, пузатый, ржавый понизу и загаженый тараканами. Грузчиков не было - поэтому я всё так хорошо и запомнил - руками.
- Забегай вечерком, обмоем чем бог послал - сунул Вовка мне грязную и потную ладонь – все-таки лет двадцать не виделись.
Полагая, что этим вечером господь особо не расщедрится, все необходимое я закупил сам и заявился к новоселу часов около девяти, известив жену что вернусь поздно и пьяным. Благо что рядом.
- Вот еще пузырь, положи в холодильник - вспомнил я после того, как прогресс-бар на первой бутылке уверенно приблизился к середине.
- Да он у меня не холодит.
- А нахера ж ты его припер то?
- Давай еще по одной, помянем моих и расскажу.
- Ну, царство небесное, не чокаемся....
Выпили. Помолчали. Закусили. Закурили и откинулись на спинки стульев.
- Ладно Вован, колись, что там у тебя с рефрижератором?
- Понимаешь, он не совсем холодильник, точнее не холодильник вообще. Он старый, ты видел. Его дед мой покупал еще. Он тоже кстати пропал - в 56-м. Дурная история вышла. Ты знаешь, наверно, тогда с культом личности боролись - и институт наш переименовали. Был имени Сталина - стал имени Орджоникидзе. А помнишь памятник - между стадионом и летней столовой? Там стоял до этого Иосиф Виссарионович. Гипсовый, крашеный под бронзу. Его потом сняли и спрятали где-то в подсобке за энергофаком. А через месяц привезли Орджоникидзе. Тоже из гипса и тоже крашеного. Ну так дед - он ректором был, послал кого-то вечерком с кувалдой - чтобы Сталина разбить и вывезти помаленьку. Так этот дурень в потемках и запутался - оба усатые, оба в сапогах - и расхерачил в крошку дедушку Серго. А рабочим то все равно кого ставить - поставили опять Джугашвили. Потом, когда торжественно тряпку стянули - никто почти толком и не понял, кто стоит. Но нашлись благодетели, настучали, мол ректор - сталинист. В общем к деду пришли на следующий день. А он зашел на кухню - и исчез. Зима была. Окна заклеены, а деда нет - пропал.
- Так а холодильник то причем?