6024
7
Как выглядит опустевший Осман, какая американская «медицинская» организация помогает борцам за Халифат и что оставили спешно бежавшие боевики — обо всём этом в новом репортаже военкоров КП.ру Дмитрия Стешина и Александра Коца.
Городок, стоящий на старой дороге Дераа — Дамаск, разрушен процентов на 30 и на 100 процентов имеет «печати войны». Три года назад именно местные жители сбили блокпосты сирийской армии и захватили Осман.
Как оценивают свое прошлое и будущее горожане, нам узнать не удалось, город пуст. Люди бежали и от войны, и ожидая некой «работы над ошибками» с государством, против которого они восстали. Эти городки с Дераа во главе были первыми, кто затеял смуту в Сирии еще в 2011 году.
Скорее всего, основоположники «сирийской революции» даже в страшных снах не предполагали таких последствий. Но предпосылки были — контрабанда. Ей здесь занимались традиционно, из поколения в поколение. Были неучтенные деньги, товары, неформальные контакты со спецслужбами иных государств.
Как оценивают свое прошлое и будущее горожане, нам узнать не удалось, город пуст. Люди бежали и от войны, и ожидая некой «работы над ошибками» с государством, против которого они восстали. Эти городки с Дераа во главе были первыми, кто затеял смуту в Сирии еще в 2011 году.
Скорее всего, основоположники «сирийской революции» даже в страшных снах не предполагали таких последствий. Но предпосылки были — контрабанда. Ей здесь занимались традиционно, из поколения в поколение. Были неучтенные деньги, товары, неформальные контакты со спецслужбами иных государств.
×
Разумеется, в Сирии с контрабандой боролись, но не изживали ее, и, в конце концов, накопилась критическая масса обиженных — именно они качнули лодку.
И непонятно, когда в Осман вернется жизнь. Редкие фигурки в концах пустых улиц — это солдаты, которые обустраивают позиции и быт. Фронт ушел вперед, но недалеко. Там периодически бахает гулко. И в самом Османе бывает щелкнет выстрел или короткая, на три патрона, очередь. Зачистки продолжаются, солдаты простреливают подозрительные углы.
Штурм обошелся сирийской армии, без преувеличений, малой кровью — трое погибших, десять раненых. Противнику досталось неизмеримо больше: по радиоперехватам и мониторингу ресурсов исламистов в Османе погибло 76 боевиков, как минимум пять полевых командиров. И мы стоим у места, где это скорее всего случилось.
И непонятно, когда в Осман вернется жизнь. Редкие фигурки в концах пустых улиц — это солдаты, которые обустраивают позиции и быт. Фронт ушел вперед, но недалеко. Там периодически бахает гулко. И в самом Османе бывает щелкнет выстрел или короткая, на три патрона, очередь. Зачистки продолжаются, солдаты простреливают подозрительные углы.
Штурм обошелся сирийской армии, без преувеличений, малой кровью — трое погибших, десять раненых. Противнику досталось неизмеримо больше: по радиоперехватам и мониторингу ресурсов исламистов в Османе погибло 76 боевиков, как минимум пять полевых командиров. И мы стоим у места, где это скорее всего случилось.
Богатый дом под черепичной крышей был оборудован под штаб. Он еще дымится слегка и частично завалился. Бомбили здание точно, но не до конца. По внушительным воронкам видно, что три бомбы легли серией: две перед зданием и одна сразу за ним. Связки проводов от полевых телефонов заходят в выгоревшую дотла комнату.
В зале на первом этаже уцелел внушительный штабель из цинков с патронами. А вот минометные мины сдетонировали. Мы находим картонную коробку от дополнительных зарядов с надписями по-болгарски. Молодцы, «братушки». Уже в третьей по счету мировой войне против русов участвуете…
В зале на первом этаже уцелел внушительный штабель из цинков с патронами. А вот минометные мины сдетонировали. Мы находим картонную коробку от дополнительных зарядов с надписями по-болгарски. Молодцы, «братушки». Уже в третьей по счету мировой войне против русов участвуете…
На краю ужасающей воронки спотыкаемся о пластиковую крышку — вентиляция подземного тоннеля. Пытаемся найти вход в него вместе с саперами и не находим — одна из бомб легла точно на подземный ход, и он, скорее всего, «схлопнулся». Где-то вдалеке чадит еще один пожар. Сирийцы-проводники рассказывают, что это еще дымит склад боепитания. Собственно, с его взрывом боевики окончательно поняли, что Осман им не удержать.
Один из бойцов, парень с окладистой бородой, не характерной для армии САР, предлагает зайти в госпиталь боевиков:
— Там раньше была поликлиника, они ее закрыли и для себя переоборудовали. Там столько было аппаратуры, приборов всяких, лекарств.
Один из бойцов, парень с окладистой бородой, не характерной для армии САР, предлагает зайти в госпиталь боевиков:
— Там раньше была поликлиника, они ее закрыли и для себя переоборудовали. Там столько было аппаратуры, приборов всяких, лекарств.
У госпиталя задним бортом ко входу стоит старенький советский грузовик — кузов доверху набит какими-то медицинскими коробками и устройствами. Сирийская армия вывозит богатые трофеи, не часто такое случалось за пять лет войны. Спускаемся в подвал — даже то, что осталось, впечатляет. Коробки со шприцами, перевязочными средствами, лекарства, системы для переливания крови. Все сделано в Саудовской Аравии.
На тумбочке у операционного стола груда окровавленных тампонов и два потрепанных Корана. На стенах — плакатики с логотипом: «Сирийско-американское медицинское общество» (САМО). А это — уже маленькая сенсация. Эта организация зарегистрирована в американском штате Иллинойс в 2012 году. И поначалу занималась тем, что «обличала» режим Асада, якобы применявшего химическое оружие против боевиков. Подтверждения этому никто не нашел и САМО залегло на дно.
А с началом российской операции в Сирии начала активно заниматься информационными вбросами о жертвах среди мирного населения от ударов Воздушно-космических сил. То, дескать, на рынок упадет бомба, то прямо в госпиталь общества.
«Эта организация имеет отношение к медицине не больше, чем ИГИЛ* к международному скаутскому движению», — сказал как-то про САМО официальный представитель Минобороны Игорь Конашенков.
Истинное же предназначение подобных структур — делать обезличенные информационные вбросы для последующего подхвата назначенными СМИ. По такой же схеме работают и другие подобные конторы, которые прославились тем, что обвиняли нас в бомбежках мирного населения еще за неделю до начала полетов российской авиагруппы в небе Сирии».
На тумбочке у операционного стола груда окровавленных тампонов и два потрепанных Корана. На стенах — плакатики с логотипом: «Сирийско-американское медицинское общество» (САМО). А это — уже маленькая сенсация. Эта организация зарегистрирована в американском штате Иллинойс в 2012 году. И поначалу занималась тем, что «обличала» режим Асада, якобы применявшего химическое оружие против боевиков. Подтверждения этому никто не нашел и САМО залегло на дно.
А с началом российской операции в Сирии начала активно заниматься информационными вбросами о жертвах среди мирного населения от ударов Воздушно-космических сил. То, дескать, на рынок упадет бомба, то прямо в госпиталь общества.
«Эта организация имеет отношение к медицине не больше, чем ИГИЛ* к международному скаутскому движению», — сказал как-то про САМО официальный представитель Минобороны Игорь Конашенков.
Истинное же предназначение подобных структур — делать обезличенные информационные вбросы для последующего подхвата назначенными СМИ. По такой же схеме работают и другие подобные конторы, которые прославились тем, что обвиняли нас в бомбежках мирного населения еще за неделю до начала полетов российской авиагруппы в небе Сирии».
Похоже, общество это занималось не только информпропагандой, но и прямой помощью исламистам, оборудуя полевые госпитали и поставляя необходимые медикаменты из Саудовской Аравии.
Судя по столам, накрытым на кухне, бегство из госпиталя было стремительное — крупные бобы покрылись белесой пленкой жира, а лепешки все еще мягкие…
Куда они бежали из Османа? Выбор небольшой — к иорданской границе, до которой всего 13 километров. Там еще осталось несколько поселков, занятых боевиками.
Но сирийские штабные офицеры, говорящие неплохо по-русски, теперь комментируют происходящее с каким-то радостным азартом:
— Все, понимаете? Они (боевики — прим.автора) не ожидали такого сюрприза. Не думали, что здесь будет наступление. В Османе им было где повоевать, сами видели — дома с подвалами, центр города стоит на средневековых фундаментах из камня, с подвалами. Но они сегодня утром сказали своим командирам по-рации: «Мы сделали все что могли, мы уходим».
Тот, кто не ушел, остался лежать в центре старинного города — на специальном кладбище мусалахинов (боевик по-арабски — прим.авт.). Кладбища борцов за «чистую веру» и всемирный халифат узнать просто — многие могилы просто обложены кирпичом. Вместо памятника — камень или стоящая вертикально каменная плитка. Она ничем не закреплена и завалится плашмя уже с весенними дождями. Через год могила исчезнет бесследно — это значит, душа покинула этот мир. Трудно сказать, что ждет души этих людей в загробном мире. Судя по останкам очередного мертвого города — ничего хорошего.
Судя по столам, накрытым на кухне, бегство из госпиталя было стремительное — крупные бобы покрылись белесой пленкой жира, а лепешки все еще мягкие…
Куда они бежали из Османа? Выбор небольшой — к иорданской границе, до которой всего 13 километров. Там еще осталось несколько поселков, занятых боевиками.
Но сирийские штабные офицеры, говорящие неплохо по-русски, теперь комментируют происходящее с каким-то радостным азартом:
— Все, понимаете? Они (боевики — прим.автора) не ожидали такого сюрприза. Не думали, что здесь будет наступление. В Османе им было где повоевать, сами видели — дома с подвалами, центр города стоит на средневековых фундаментах из камня, с подвалами. Но они сегодня утром сказали своим командирам по-рации: «Мы сделали все что могли, мы уходим».
Тот, кто не ушел, остался лежать в центре старинного города — на специальном кладбище мусалахинов (боевик по-арабски — прим.авт.). Кладбища борцов за «чистую веру» и всемирный халифат узнать просто — многие могилы просто обложены кирпичом. Вместо памятника — камень или стоящая вертикально каменная плитка. Она ничем не закреплена и завалится плашмя уже с весенними дождями. Через год могила исчезнет бесследно — это значит, душа покинула этот мир. Трудно сказать, что ждет души этих людей в загробном мире. Судя по останкам очередного мертвого города — ничего хорошего.
Источник:
реклама
https://en.wikipedia.org/wiki/Syrian_American_Medical_Societyhttps://en.wikipedia.org/wiki/Syrian_American_Medical_Society
Syria programs:
"Field hospitals supported by SAMS have been the target of airstrikes." - Полевые госпитали поддерживаемые SAMS были целями аттак с воздуха.
"Field hospitals supported by SAMS were among those to have reported treating victims of chemical weapons attacks." - Полевые госпитали поддерживаемые SAMS были в числе тех, кто сообщил о лечении больных пострадавших от химических аттак.