6108
2
11-летний скрипач вошёл в историю войны, не убив ни одного врага.
К месту казни согнали всё население станицы. Когда люди увидели, что среди приговорённых ведут и 11-летнего Мусю Пинкензона, прижимающего к груди с скрипку, пробежал ропот:
– Ребёнка за что?
Владимир Пинкензон попытался обратиться к немецкому офицеру, чтобы попросить его пощадить сына, но был убит. Следом застрелили бросившуюся к мужу маму Муси, Феню Моисеевну.
Он остался совсем один, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители Усть-Лабинской, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием. Они ничем не могли помочь Мусе.
Внезапно сам Муся обратился к немецкому офицеру:
– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!
Офицер разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается вымолить себе жизнь.
Через мгновение над Усть-Лабинской зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли понять, что играет Муся. Вернее, они понимали, но не могли поверить в реальность происходящего.
11-летний Муся Пинкензон, стоя перед гитлеровцами, играл «Интернационал» — гимн коммунистов, который в тот момент был гимном Советского Союза.
И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё…
Опомнившийся немецкий офицер заорал:
– Свинья, немедленно прекрати!
Зазвучали выстрелы. Первая пуля ранила Мусю, но он попытался продолжить играть. Новые залпы оборвали жизнь скрипача…
Гитлеровцы в бешенстве разгоняли толпу. Акция устрашения превратилась в акцию их унижения. 11-летний мальчик, стоя перед лицом смерти, проявил такую силу духа, против которой оказалась бессильна вся мощь нацистского оружия.
В этот день люди в Усть-Лабинской снова поверили в Победу. Эту веру им вернул маленький скрипач…
После войны на месте расстрела Муси Пинкензона в бывшей станице Усть-Лабинской, ставшей в 1958 году городом Усть-Лабинском, установили памятник.
Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…
К месту казни согнали всё население станицы. Когда люди увидели, что среди приговорённых ведут и 11-летнего Мусю Пинкензона, прижимающего к груди с скрипку, пробежал ропот:
– Ребёнка за что?
Владимир Пинкензон попытался обратиться к немецкому офицеру, чтобы попросить его пощадить сына, но был убит. Следом застрелили бросившуюся к мужу маму Муси, Феню Моисеевну.
Он остался совсем один, 11-летний мальчик, окружённый истинными арийцами, считающими его «недочеловеком». А за рядами немецких солдат стояли жители Усть-Лабинской, смотрящие на происходящее со страхом и отчаянием. Они ничем не могли помочь Мусе.
Внезапно сам Муся обратился к немецкому офицеру:
– Господин офицер, разрешите мне перед смертью сыграть на скрипке!
Офицер разрешил. Очевидно, он подумал, что стоящий перед ним маленький еврей пытается вымолить себе жизнь.
Через мгновение над Усть-Лабинской зазвучала музыка. Несколько секунд ни немцы, ни жители станицы не могли понять, что играет Муся. Вернее, они понимали, но не могли поверить в реальность происходящего.
11-летний Муся Пинкензон, стоя перед гитлеровцами, играл «Интернационал» — гимн коммунистов, который в тот момент был гимном Советского Союза.
И вдруг кто-то в толпе сначала неуверенно, а затем громче подхватил песню. Затем ещё один человек, ещё…
Опомнившийся немецкий офицер заорал:
– Свинья, немедленно прекрати!
Зазвучали выстрелы. Первая пуля ранила Мусю, но он попытался продолжить играть. Новые залпы оборвали жизнь скрипача…
Гитлеровцы в бешенстве разгоняли толпу. Акция устрашения превратилась в акцию их унижения. 11-летний мальчик, стоя перед лицом смерти, проявил такую силу духа, против которой оказалась бессильна вся мощь нацистского оружия.
В этот день люди в Усть-Лабинской снова поверили в Победу. Эту веру им вернул маленький скрипач…
После войны на месте расстрела Муси Пинкензона в бывшей станице Усть-Лабинской, ставшей в 1958 году городом Усть-Лабинском, установили памятник.
Его борьба с фашизмом длилась всего несколько мгновений, а оружием его были скрипка и великое мужество…
реклама
2. ПионЭр Моисей Владимирович Пинкензон не был награжден посмертно, в отличие от других пионеров-героев (Бори Кулешин, Виктор Хоменко, Леня Голиков и пр.) Это говорит о том, что советское руководство знало правду о "подвиге", - пропаганда это одно, а государственная награда совсем другое.
3. Истории о подвиге разнятся в подробностях, что говорит о буйной фантазии авторов.
4. Расставленные акценты на национальность пионЭра (например упоминание во всех версиях истории полного имени матери Фианы Моисеевны, и только вскольз имя отца "Владимир" без отчества) гаворят о том, что подвиг распиарен не как подвиг советсвкого пионера, а именно как подвиг еврея. Такая постановка вопроса отталкивает думающих людей и вызывает большие сомнения в правдивости истории: получается, что есть подвиги советских людей, как единого народа и национальная принадлежность героев не указывается, а отдельно есть подвиги евреев?
5. Пиар и раскрутка подвига осуществлялась в основном еврейскими авторами:
Гершон Шапиро. Очерки еврейского героизма;
Илья Исакович Каменкович. Жить воспрещается;
Заславская. Мифы и реальность: страницы еврейской истории;
Альтман И. А. Жертвы ненависти. Холокост в СССР, 1941—1945 гг;
Илья Исакович. Ночь плачущих детей.
6. Крайне примитивный и в то же время запредельно пафосный сюжет истории. Реальные подвиги в жизни выглядят более банально. Например, подвиг Зины Портновой:
"В декабре 1943 года была схвачена в деревне Мостище и опознана некой Анной Храповицкой. На одном из допросов в гестапо, схватив со стола пистолет следователя, застрелила его и ещё двух гитлеровцев, пыталась бежать, но была схвачена. После пыток расстреляна в тюрьме города Полоцка."
Чувствуете разницу в пафосе и в реализме?
Вывод: жиды уже зае*бали своими сказочками!
И каждый из вас, чепушил картавых, знает, что эта история выдумка от начала до конца. Но вы готовы лгать всем и вся, только потому, что это касается евреев. За это вас, гнид ненавидели все народы и ненавидят до сих пор!
И в неподкупность постовых ,
В заботу банка о клиентах…
В русалок верю, в домовых.
Абрам уходил на святую войну и Сара его провожала -
Мой милый Абраша ты только не трусь, за русскую спину ховайся,
а если ты помнишь родную жену - без денег домой не вертайся
Давно отгремела святая война, Абрам с той войны не вернулся,
Фашистская пуля достала жида, когда русский Ванька споткнулся...... не верю сказочке о смелом еврейском мальчике))
и скрин вашего коммента прихвачу, может какие бонусы выбью
я же так должен рассуждать? ведь я еврей теперь