Джеймс Бедфорд: вечный пациент в ожидании будущего

Его тело, замороженное в 1967 году, до сих пор находится в лаборатории фонда «Алькор», превратившись из научного эксперимента в символ надежды на победу над смертью.

При жизни Бедфорд был профессором психологии в Калифорнийском университете. Понимая, что его борьба с раком почки проиграна, он принял судьбоносное решение: завещал сто тысяч долларов на собственную крионическую консервацию. Учёный верил, что медицина далёкого будущего сможет не только восстановить его тело, но и вернуть сознание.

Его кончина 12 января 1967 года стала настоящим испытанием для зарождающейся крионики. Никакой отрасли по заморозке людей тогда не существовало, а сама идея сохранить целый организм казалась фантастической. Чтобы исполнить последнюю волю профессора, его медсестре пришлось срочно импровизировать: она обошла соседей, собирая лёд для охлаждения тела, и связалась с «Обществом продления жизни». Позже один журналист описал эту суматошную подготовку как спектакль, начавшийся до премьеры.

Группа энтузиастов, используя наработки из области криогеники, приступила к консервации. Они ввели в систему кровотока медицинский антифриз, продолжая насыщать организм кислородом для защиты мозга. После первоначального охлаждения в капсуле с сухим льдом тело Бедфорда переместили в жидкий азот с температурой -196 градусов.

Последующие годы стали сложным путешествием для замороженного тела. Его перевозили между разными штатами, а родственникам пришлось отстаивать право на продолжение эксперимента в суде. Выделенных Бедфордом средств давно не хватало, и в какой-то момент его сын, устав от расходов, хранил тело отца на частном складе, самостоятельно пополняя запас жидкого азота. Лишь в 1982 году останки профессора обрели постоянное пристанище в «Алькоре», хотя их состояние вызывает серьёзные сомнения в успешном завершении эксперимента.

Осмотр, проведённый в 1991 году, выявил многочисленные повреждения: покраснение кожи, расплющенный нос и трещины на груди. Эти дефекты, наряду с применением устаревшего антифриза диметилсульфоксида, практически исключают возможность восстановления. Современные учёные подчёркивают, что примитивная витрификация 1967 года не могла предотвратить образование разрушительных ледяных кристаллов, а мозг Бедфорда, вероятно, повреждён окончательно и бесповоротно.

Несмотря на это, его пример вдохновил тысячи последователей. Сегодня в трёх мировых криокомпаниях, включая «Алькор», а также «Институт крионики» в Клинтон-Тауншип, Мичиган, и «КриоРус» в Москве, хранятся сотни тел, а ещё несколько тысяч людей планируют присоединиться к ним после смерти. Бедфорд, сам того не желая, стал пионером движения, которое продолжает бросать вызов самой концепции смертности.

Остальные члены его семьи предпочли традиционные похороны или кремацию, а это значит, что в случае своего чудесного воскрешения Бедфорд окажется в окружении одних лишь незнакомцев.

Большинство учёных и медиков считают благоприятный исход невозможным. Человеческий организм — это сложнейшая мозаика из тканей разной плотности и термочувствительности, где для каждого типа клеток требуется свой особый антифриз.

Но даже если предположить, что ткани удастся сохранить безупречно, человек уже мёртв к началу самой процедуры криоконсервации. В лучшем случае финальным результатом всех этих усилий станет труп. Правда, очень хорошо сохранившийся.