Легендарному фильму «Белорусский вокзал» 50 лет. Как отбирали актёрский состав, интересные факты со съёмок

События фильма «Белорусский вокзал» как раз и относятся к этому периоду, когда фронтовики встречались очень редко, чаще – по печальным поводам – чтобы проводить в последний путь боевого товарища.

Эта картина – без единой сцены боевых действий и, все-таки, о войне, гениальная история о мужской, фронтовой дружбе. Она не наяву, она осталась в душах людей, прошедших через страшные годы, но сохранивших чистоту помыслов и верность фронтовому братству.

А еще – это первая попытка показать то, что спустя 15 лет назовут «афганским синдромом» – процесс встраивания солдат и офицеров в мирную жизнь. Там – отношения сводятся к четкому «свой-враг», здесь – все сложно.

Битва за сценарий

Первоначальный вариант молодой писатель Вадим Трунин создал еще в 1966 году. Его пытался «поднять» начинающий режиссер Марк Осепьян – не получилось.

Да и содержание сюжета отдавало героизмом в голливудском стиле. Ветераны вступают в драку в ресторане с молодыми людьми, насмешливо высказавшимися о фронтовиках, а затем кладут на лопатки приехавшую на вызов милицию…

Позднее материал предложили Ларисе Шепитько. Вместо грандиозной драки она предложила гибель одного из героев в кадре. К тому же она только что выпустила фильм «Крылья» о послевоенной судьбе женщины-летчицы. Сюжет в целом показался ей повторением пройденного.

В результате руководство «Мосфильма» от контракта со сценаристом отказалось. Андрей Смирнов узнал об интересной идее случайно от друзей из студии Чухрая. Режиссер встретился с Труниным и уговорил его заняться материалом в частном порядке. В компании с оператором Лебешевым они уехали в Подмосковье, там за лето появился новый вариант, который и был предоставлен на рассмотрение начальству.

Бои местного значения за актерский состав

В качестве командира разведки, а в настоящее время слесаря-коммунальщика, Смирнов видел исключительно Евгения Леонова. «Лучистого» Николая Рыбникова пригласили на пробы только по настоятельной рекомендации худсовета.

В качестве командира роты, а позднее – директора завода, Алексей Глазырин оказался убедительнее Михаила Ульянова и Эльдара Рязанова.

На интеллигентного Дубинушку пробовали Смоктуновского и Гринько. Папанов «в обойму» попал случайно: слишком давило комедийное прошлое. Именно эта роль открыла зрителям глубокие драматические способности актера.

Всеволод Сафонов обошел Армена Джигарханяна и Юрия Каюрова.

Выбор Маргариты Тереховой на эпизодическую роль принес актрисе больше популярности, чем предыдущие три главные роли в неудачных фильмах.

Больше всего копий было сломано по поводу образа сестры милосердия Раи. Чистые сияющие глаза Нины Ургант режиссер отметил сразу, но ее категорически забраковал худсовет. А как же? Министр культуры Фурцева требовала снимать Инну Макарову! В результате уже было сделано все, кроме финала, а главную женскую роль играть было некому.

После очередного приказа Смирнов разругался с начальством и уехал к другу в деревню – пить. Через несколько дней за режиссером прислали машину с «Мосфильма» с согласием возобновить работу на его условиях.

Песня, родившаяся в муках

Смирнов хотел, чтобы песню для финала написал Булат Окуджава, бард прошедший войну. У того же был творческий кризис. Режиссер дал почитать сценарий – безрезультатно. Тогда он пригласил барда посмотреть отснятый материал. По середине сеанса Окуджава неожиданно ушел, а через день принес готовую песню. Оказалось, кавказский мужчина вышел, чтобы не увидели его слез.

Романс в марш превратил Альфред Шнитке. Композитор настоял, чтобы его фамилии в титрах не было.

Военное прошлое артистов

Все актеры на главных ролях были значительно старше руководителей съемочной группы, в их багаже были личные впечатления от войны.

Алексей Глазырин в боевых действиях не участвовал. Его забраковали из-за врожденного порока сердца, но с фронтовой бригадой он всю войну поднимал боевой дух солдат, бывал рядом с передовой.

Анатолий Папанов воевал в первый, самый трудный год войны. В неудачной Харьковской операции 1942 года старший сержант был тяжело ранен, правую ногу хирурги спасли чудом. После этого он несколько лет ходил с тростью.

Ровесники Евгений Леонов и Всеволод Сафонов (1926 года) не воевали. Евгений Леонов 1941-1942 годы проработал на авиазаводе, где часто приходилось ночевать возле станков. Затем он пошел в авиационный техникум и только после Победы решил стать актером. Сафонов учился там же, но с 1941 года, а на фронт не попал по состоянию здоровья.

Нина Ургант родилась в Луге в 1929 году. Ее отец из обрусевших эстонцев служил в войсках НКВД, а перед началом войны он, жена и дочь оказались в Латвии. Николай Ургант ушел с отступавшими войсками. Всю оккупацию девочку прятали от угона в Германию. Никто из соседей не доложил немцам о семье чекиста.

Перипетии съемочного процесса

В начале съемок актеры к Андрею Смирнову относились не очень серьезно. Особенно раздражал его «хипповый» прикид: одежда, длинные волосы, борода. Позднее они стали уважать режиссера: видели, как он бьется за каждую сцену, ликвидирует препятствия, воздвигаемые руководством. За то Смирнов позволял экспромты, например, высказывание Глазырина о методах профилактики болезней сердца – его личный жизненный опыт.

Многие сцены приходилось переделывать из-за отвратительного качества пленки. Молодому режиссеру выдали практически неликвид.

Коснулось это и начальных кадров похорон. Первый выезд на кладбище был почти торжественным. Могильщики имитировали захоронение, а сами расположились по соседству – посмотреть съемочный процесс. Водочка, музычка… Когда начал свою речь Леонов, все стихло…

Позднее обнаружилось, что в пленке брак. Приехали переснимать часть материала. Оказалось, что в этой могиле лежит уже реальный покойник с фамилией, как в сценарии – Матвеев… А в дату съемки – его девятый день. В результате в кадры попали реально скорбящие родственники умершего.

При съемках ликвидации аварии и спасения молодого слесаря Глазырину стало плохо. Сказались проблемы с сердцем. В тот раз в больнице его удалось откачать.

Знаменитая сцена с песней рождалась на площадке. Пока Окуджаву уговаривали на творчество, Ургант предлагала спеть хоть «Синий платочек», но режиссер отложил съемку.

В компании опытных актеров Нина терялась, чувствовала себя совсем девчонкой. Когда она начала петь, смотрела только в камеру. Случайный взгляд в сторону – а там все актеры буквально рыдают. Конечно, и Нина не удержалась. У режиссера же сложилась концепция: в кадре должны плакать только мужчины.

Правда, и это пришлось переснимать позднее. И не из-за пленки. По сюжету герои приходят после ликвидации аварии – грязные, моются, одежда – в стирку. Начальство же велело за столом актеров одеть: не к лицу советским людям голый торс.

И напоследок…

Как всегда, были сомнения о выпуске в прокат. Все решил предварительный просмотр на даче Брежнева. Генсек в финале прослезился, добро было выдано.

Фильм выпустили на экраны 13 марта 1971 года (50 лет прошло). Алексей Глазырин умер ровно через месяц.

За год картину увидели 30 миллионов зрителей. В 1972 году было решено сделать его торжественную премьеру – к открытию XXIV съезда КПСС, чуть позднее и премию государственную дать. Перед началом сеанса выступающий от «Мосфильма» назвал фильм подарком к партийному форуму. От этого Андрей Смирнов тут же возмутился: «Это съезд состоялся к премьере!» Премия, естественно, прошла мимо. На долю картины досталась только победа на карловарском кинофестивале.

Неоднократно сменилась власть в стране, но каждый год 9 мая по телевизору идут «В бой идут одни старики», «Офицеры», «Летят журавли», «Белорусский вокзал». Пока их смотрят не только дедушки и бабушки, но и внуки-правнуки, Россия была, есть и будет!