20421
93
Сегодня начну рассказ о довольно продолжительном путешествии, совершённом в 2004-м году по Подкаменной Тунгуске. За два месяца мы вдвоём с напарником сплавились по реке 1700 километров на лёгком катамаране практически от самых истоков до устья этой реки, являющейся одним из самых крупных правых притоков Енисея. Основной целью этой экспедиции была, конечно, пейзажная фотосъёмка.
Предвижу один вопрос, на который сразу же хочу ответить. Посетили ли мы место падения тунгусского метеорита? Отвечаю: - нет, не посетили. Почему?
Во-первых. Место тунгусской катастрофы находится достаточно далеко от самой реки, а именно в 60 километрах от посёлка Ванавара, в тайге. И туда ещё нужно добраться. Так что это отдельное мероприятие.
Во-вторых. В ландшафтном смысле там нет ничего особо привлекательного, а быть одним из нескольких тысяч посетивших и ничего не нашедших, мало интересно.
В-третьих. Считаю первозданную красоту реки чудом не меньшим, чем непонятный феномен, произошедший в 1908-м году в местной тайге. Просто мы привыкли к этой красоте и считаем некой данностью, не заслуживающей внимания. Уверяю – это не так.
Так что разговор будет только о самой реке и никаких метеоритов.
Во-первых. Место тунгусской катастрофы находится достаточно далеко от самой реки, а именно в 60 километрах от посёлка Ванавара, в тайге. И туда ещё нужно добраться. Так что это отдельное мероприятие.
Во-вторых. В ландшафтном смысле там нет ничего особо привлекательного, а быть одним из нескольких тысяч посетивших и ничего не нашедших, мало интересно.
В-третьих. Считаю первозданную красоту реки чудом не меньшим, чем непонятный феномен, произошедший в 1908-м году в местной тайге. Просто мы привыкли к этой красоте и считаем некой данностью, не заслуживающей внимания. Уверяю – это не так.
Так что разговор будет только о самой реке и никаких метеоритов.
×
Почему же именно этот маршрут. В тот год могли поступить некоторые предложения по поводу какой-либо экспедиции от издательства. Но летний сезон подошёл вплотную, а этого так и не случилось. Так что решение пришлось принимать быстро. В качестве запасного варианта, именно на такой случай, эта река значилась давно и кое-какая информация уже имелась. Тем более что особой подготовки здесь не требовалось. К тому же, если одну Тунгуску уже прошёл, так не обделять же и другую. Имеется ввиду, конечно, Нижняя Тунгуска, пройденная в одиночку в 1997 году. На этот раз объявился компаньон. С Кириллом Шаповаловым познакомился в его конторе, куда носил сканировать свои слайды. Он также активно занимался фотографией, и неоднократно выражал желание поучаствовать в моих мероприятиях. Вот и пришло его время, назвался груздем, так и полезай в лукошко. Далеки, конечно, были от действительности его представления о предстоящем путешествии на тот момент. Как, впрочем, и мои, как будет работаться с практически незнакомым человеком в автономных условиях довольно продолжительное время.
Итак, с маршрутом определились, с составом участников также. Осталось, как говорится, только подпоясаться и пойти. В отличие от Нижней Тунгуски, Подкаменная покороче, но более шустрая и порожистая. Сплавляться по ней на байдарке, в одиночку, как когда-то на первой, можно было бы, но это усложняло маршрут технически. А задача-то творческая, а не спортивная. К тому же теперь есть напарник, поэтому пойдём на катамаране. Пришлось покупать две лёгкие гондолы, так сказать на вырост. То есть они рассчитаны на четырёхместный катамаран. Вдруг когда-то придётся идти большим составом, не тратиться же вновь. А на этом можно и вдвоём.
В процессе подготовки, через вездесущий Интернет выяснилось, что примерно в то же время на Подкаменную Тунгуску собирается одна семейная парочка из соседнего Королёва. Логично было наши планы скоординировать. Так что из Москвы выехали одним поездом, правда, в разных вагонах. Дальше нужно было решить проблему заброски уже на саму реку. Никаких автомобильных и других дорог к реке, как известно, не подходит. Возможность решить эту задачу нашли в Усть-Илимске, опять же через Интернет. Там живёт Андрей Зарубин, местный турист и знаток территории. Он взялся нам помочь. Нет прямых поездов до Усть-Илимска, поэтому пришлось пересаживаться в прицепной вагон на станции Коршуниха, недалеко от Братска. Вагон прицепили ещё где-то то ли в Новосибирске, то ли в Красноярске.
В Усть-Илимске были утром 29-го июня. Сразу же позвонили Андрею Зарубину. Через некоторое время имели честь познакомиться лично в условленном месте, а именно в гостинице «Усть-Илим». За это время успели оформить пропуска в лесной конторе. Такими превентивными мерами здесь борются с лесными пожарами, ограничивая доступ и контролируя посещаемость лесных угодий, одной из основных ценностей этого края. Андрей заявился не один, а со своим другом Алексеем Юдайкиным. Именно с ним они когда-то ходили по Катанге, так зовётся Подкаменная Тунгуска в верхнем течении. И оба прекрасно знают путь заброски на реку. Вот Алексей-то и владеет тем чудесным транспортным средством, которым предполагается нас доставить к месту назначения. Имея неказистый вид и малые размеры, этот автомобиль обладает солидной аббревиатурой – ЛУАЗ. А как он хорош в деле, убедились очень скоро. Тем не менее, увезти всех сразу он не способен. Поэтому решено сегодня везти только нашу команду, а Сергей с Ларисой отдохнут в гостинице, познакомятся с городом, а завтра отправятся вслед за нами другим рейсом.
От города до реки около сотни километров. Поначалу это вполне приличная дорога, хотя и не асфальт. Но на определённом этапе твёрдая дорога кончается, начинается лесовозная просека, разбитая колеями. Здесь проходит зимник. Вот тут-то и проявил свою удивительную прыть этот, не внушающий своим видом доверия, советский автомобиль. Нам повезло, давно не было дождей, и болотистая земля подсохла. Да и Алексей удружил, не пожалел своего железного коня, пробивался столько, сколько можно было. В результате удалось заехать по этой просеке так далеко, как никто не ожидал, даже сам водитель. Тем не менее, где-то всё же пришлось остановиться, риск застрять в болоте слишком велик. Отсюда до реки осталось около шестнадцати километров, и это расстояние придётся таскать груз на себе. Здесь с благодарностями, в том числе и в материальном выражении, расстались с ребятами.
Итак, с маршрутом определились, с составом участников также. Осталось, как говорится, только подпоясаться и пойти. В отличие от Нижней Тунгуски, Подкаменная покороче, но более шустрая и порожистая. Сплавляться по ней на байдарке, в одиночку, как когда-то на первой, можно было бы, но это усложняло маршрут технически. А задача-то творческая, а не спортивная. К тому же теперь есть напарник, поэтому пойдём на катамаране. Пришлось покупать две лёгкие гондолы, так сказать на вырост. То есть они рассчитаны на четырёхместный катамаран. Вдруг когда-то придётся идти большим составом, не тратиться же вновь. А на этом можно и вдвоём.
В процессе подготовки, через вездесущий Интернет выяснилось, что примерно в то же время на Подкаменную Тунгуску собирается одна семейная парочка из соседнего Королёва. Логично было наши планы скоординировать. Так что из Москвы выехали одним поездом, правда, в разных вагонах. Дальше нужно было решить проблему заброски уже на саму реку. Никаких автомобильных и других дорог к реке, как известно, не подходит. Возможность решить эту задачу нашли в Усть-Илимске, опять же через Интернет. Там живёт Андрей Зарубин, местный турист и знаток территории. Он взялся нам помочь. Нет прямых поездов до Усть-Илимска, поэтому пришлось пересаживаться в прицепной вагон на станции Коршуниха, недалеко от Братска. Вагон прицепили ещё где-то то ли в Новосибирске, то ли в Красноярске.
В Усть-Илимске были утром 29-го июня. Сразу же позвонили Андрею Зарубину. Через некоторое время имели честь познакомиться лично в условленном месте, а именно в гостинице «Усть-Илим». За это время успели оформить пропуска в лесной конторе. Такими превентивными мерами здесь борются с лесными пожарами, ограничивая доступ и контролируя посещаемость лесных угодий, одной из основных ценностей этого края. Андрей заявился не один, а со своим другом Алексеем Юдайкиным. Именно с ним они когда-то ходили по Катанге, так зовётся Подкаменная Тунгуска в верхнем течении. И оба прекрасно знают путь заброски на реку. Вот Алексей-то и владеет тем чудесным транспортным средством, которым предполагается нас доставить к месту назначения. Имея неказистый вид и малые размеры, этот автомобиль обладает солидной аббревиатурой – ЛУАЗ. А как он хорош в деле, убедились очень скоро. Тем не менее, увезти всех сразу он не способен. Поэтому решено сегодня везти только нашу команду, а Сергей с Ларисой отдохнут в гостинице, познакомятся с городом, а завтра отправятся вслед за нами другим рейсом.
От города до реки около сотни километров. Поначалу это вполне приличная дорога, хотя и не асфальт. Но на определённом этапе твёрдая дорога кончается, начинается лесовозная просека, разбитая колеями. Здесь проходит зимник. Вот тут-то и проявил свою удивительную прыть этот, не внушающий своим видом доверия, советский автомобиль. Нам повезло, давно не было дождей, и болотистая земля подсохла. Да и Алексей удружил, не пожалел своего железного коня, пробивался столько, сколько можно было. В результате удалось заехать по этой просеке так далеко, как никто не ожидал, даже сам водитель. Тем не менее, где-то всё же пришлось остановиться, риск застрять в болоте слишком велик. Отсюда до реки осталось около шестнадцати километров, и это расстояние придётся таскать груз на себе. Здесь с благодарностями, в том числе и в материальном выражении, расстались с ребятами.
Здесь закончилась автомобильная часть нашей заброски. Дальше только пешком. Расстаёмся с усть-илимцами. В центре автор, по правую руку Андрей, по левую Алексей.
Вот и началась наша таёжная жизнь. Местный гнус тут же забесновался в припадке радости от свежей, только что прибывшей крови. На Кирилла было жалко смотреть. Такая горячая и неожиданная для него встреча, похоже, ввергла в шок и состояние ступора. Это обстоятельство несколько настораживало. А сможет ли вообще мой напарник адаптироваться к местным условиям? Забегая вперёд скажу, что это и некоторые другие обстоятельства, неизбежные в таком путешествии, Кирилл так и не смог принять должным образом. Тем не менее, хотя это и осложняло нашу жизнь, но не сделало невозможным прохождение полноценного маршрута. А по прошествии нескольких лет, переоценив всё, даже отношусь с благодарностью к человеку.
Челночное перетаскивание груза к реке заняло два полных дня, не считая небольшого зачина, который сделали в день приезда, в поисках подходящего места для ночёвки. Здесь Подкаменная Тунгуска ещё совсем маленькая, мелкая и спокойная речушка, с заболоченными берегами, окружённая густой тайгой. Да и называется она пока Катангой. В месте выхода на реку небольшая полянка, заросшая травой. Удобное место для лагеря и строительства катамарана. Чуть выше, где-то шумит небольшой порожек. Даже не верится, что где-то далеко эта река будет очень большой и могучей. Отсюда предстоит проделать совсем не близкий путь, около 1700 километров вниз по реке. Впереди не менее двух месяцев работы и жизни вместе с этой водной артерией, пробивающей себе дорогу сквозь бескрайние таёжные пространства, несущей и стремящейся передать свой груз далёкому Енисею, который примет эстафету и понесёт дальше к Северному Ледовитому океану. Впереди ждут незнакомые края, неизвестные пока берега и пороги. Всего лишь два достаточно крупных посёлка стоят на берегу Подкаменной Тунгуски и несколько небольших. Ни одна дорога не приходит к ней, ни один мост не перекинут с берега на берег.
Неспешная подготовка нашего корабля к дальнему пути заняла практически целый день. Каркас катамарана должен быть увязан на совесть, чтобы выдержал длительную эксплуатацию. К вечеру основное средство нашего передвижения красовалось на берегу. Однако сразу же стартовать, не дождавшись ребят, не хотелось. Как-то не по-людски получается. Хотя планы и график у нас разный. Поэтому следующим днём отправились им навстречу, дабы облегчить тяжёлую участь товарищей, где-то там борющихся с собственной ношей. Сергея с Ларисой обнаружили не далее, чем в четырёх километрах от реки. Кажется, радости их не было предела, а нам досталось море благодарности.
Челночное перетаскивание груза к реке заняло два полных дня, не считая небольшого зачина, который сделали в день приезда, в поисках подходящего места для ночёвки. Здесь Подкаменная Тунгуска ещё совсем маленькая, мелкая и спокойная речушка, с заболоченными берегами, окружённая густой тайгой. Да и называется она пока Катангой. В месте выхода на реку небольшая полянка, заросшая травой. Удобное место для лагеря и строительства катамарана. Чуть выше, где-то шумит небольшой порожек. Даже не верится, что где-то далеко эта река будет очень большой и могучей. Отсюда предстоит проделать совсем не близкий путь, около 1700 километров вниз по реке. Впереди не менее двух месяцев работы и жизни вместе с этой водной артерией, пробивающей себе дорогу сквозь бескрайние таёжные пространства, несущей и стремящейся передать свой груз далёкому Енисею, который примет эстафету и понесёт дальше к Северному Ледовитому океану. Впереди ждут незнакомые края, неизвестные пока берега и пороги. Всего лишь два достаточно крупных посёлка стоят на берегу Подкаменной Тунгуски и несколько небольших. Ни одна дорога не приходит к ней, ни один мост не перекинут с берега на берег.
Неспешная подготовка нашего корабля к дальнему пути заняла практически целый день. Каркас катамарана должен быть увязан на совесть, чтобы выдержал длительную эксплуатацию. К вечеру основное средство нашего передвижения красовалось на берегу. Однако сразу же стартовать, не дождавшись ребят, не хотелось. Как-то не по-людски получается. Хотя планы и график у нас разный. Поэтому следующим днём отправились им навстречу, дабы облегчить тяжёлую участь товарищей, где-то там борющихся с собственной ношей. Сергея с Ларисой обнаружили не далее, чем в четырёх километрах от реки. Кажется, радости их не было предела, а нам досталось море благодарности.
Ребятам не понадобилось много времени для сооружения своего двухместного катамарана. Другим днём начали наш долгий поход вниз по реке, называемой пока ещё просто Катангой. Но где-то там, перед Ванаварой всё равно суждено ей стать Подкаменной Тунгуской. Кстати, административно эта территория так и называется – Катангский район Иркутской области. Река пока ещё действительно совсем небольшая, порой чуть шире нашего катамарана. Наш экипаж вышел часа на два раньше, чем дружественная нам команда. Но сегодня всего лишь опытный, тренировочный день, далеко не пойдём. У нас даже пока не очень хорошо получается управлять судном, идём каким-то непонятным зигзагом, рыская из стороны в сторону. Ничего впереди ещё много времени, чтобы научиться синхронизировать свои движения вёслами.
Часа через три-четыре, выйдя из очередной речной петли, увидели у правого берега лодку. Где-то тут, судя по карте, должна быть некая Илимская контора. От места нашей вчерашней стоянки, сюда по прямой километров семь, но по реке уже напетляли раза в два больше. Так оно и есть, вот на взгорке правого берега показалось несколько деревянных строений. Единственного обитателя Илимской конторы обнаружили в одной из изб. Он представился Ямпольским Сергеем Леонидовичем и оказался интересным человеком и гостеприимным хозяином. Когда подошёл второй наш экипаж, мы сидели в избе, мирно беседовали о разном, угощались чаем и жареной рыбой, а ближе к реке уже топилась баня. Очень правильное дело смыть с себя городскую пыль перед началом большого пути.
Сергей Леонидович, похоже, соскучился по обществу и по общению, хотя одиночество для него совершенно не новое состояние. Сам он из Новой Игирмы, это ближайший отсюда посёлок, лежащий где-то южнее. Но большую часть своей жизни провёл в тайге, в том числе и на Илимской конторе. А ему уже седьмой десяток лет идёт. Так что он всё здесь знает. Вот только здоровье стало подводить, нога совсем отказывается работать. Зато память ясная, можно позавидовать. Наизусть читает целые отрывки из классических книг. Сейчас лето, поэтому приходится Леонидычу коротать время одному. Но придёт осень, наступит охотничий сезон, и здесь соберутся охотники из Новой Игирмы. На одном доме и табличка висит соответствующая – «Катангский производственный участок коопзверопромхоза». А вообще Илимская контора основана очень давно, что-то около 260 лет назад, в качестве фактории поставлена купцом по фамилии Черных. В то время здесь постоянно жил его приказчик, вёл торговлю с местными эвенками, скупал соболей и другую пушнину, взамен продавал ружья, боеприпасы и всё остальное необходимое. Какое-то время даже и приличное количество населения было. Вплоть до того, что существовала своя школа. Теперь осталось лишь несколько домов. А хозяин всё старался проявить гостеприимство. Пока мы по очереди наслаждались баней, сходил на реку, будто в магазин, несколько раз бросил блесну и притащил пару крупных щук на ужин.
Утром пришло время прощаться. Но уходит только наша двойка, Сергей и Лариса уступили уговорам Леонидыча остаться ещё на денёк. Собственно говоря, мы и планировали расстаться, у нас разные цели и разные задачи. Ребята приехали отдохнуть, порыбачить и сплавляться намерены только до Ванавары. Дальше хотят посетить место падения Тунгусского метеорита. Нам же предстоит раза в три более длинный путь и много работы, нужно фотографически освоить всю реку. На прощание Сергей Леонидович всё же насовал нам кое-каких продуктов, как не отказывались. Взяли, не обижать же человека. Да ещё пару досок выпросили для строительства палубы на нашем корабле. И всё это время он приговаривал – «А вот на Кирьяновской конторе Руденко вам ничего не даст». Странно было это слышать. Не поверю, что здесь люди себя могут вести как-то по-другому.
Часа через три-четыре, выйдя из очередной речной петли, увидели у правого берега лодку. Где-то тут, судя по карте, должна быть некая Илимская контора. От места нашей вчерашней стоянки, сюда по прямой километров семь, но по реке уже напетляли раза в два больше. Так оно и есть, вот на взгорке правого берега показалось несколько деревянных строений. Единственного обитателя Илимской конторы обнаружили в одной из изб. Он представился Ямпольским Сергеем Леонидовичем и оказался интересным человеком и гостеприимным хозяином. Когда подошёл второй наш экипаж, мы сидели в избе, мирно беседовали о разном, угощались чаем и жареной рыбой, а ближе к реке уже топилась баня. Очень правильное дело смыть с себя городскую пыль перед началом большого пути.
Сергей Леонидович, похоже, соскучился по обществу и по общению, хотя одиночество для него совершенно не новое состояние. Сам он из Новой Игирмы, это ближайший отсюда посёлок, лежащий где-то южнее. Но большую часть своей жизни провёл в тайге, в том числе и на Илимской конторе. А ему уже седьмой десяток лет идёт. Так что он всё здесь знает. Вот только здоровье стало подводить, нога совсем отказывается работать. Зато память ясная, можно позавидовать. Наизусть читает целые отрывки из классических книг. Сейчас лето, поэтому приходится Леонидычу коротать время одному. Но придёт осень, наступит охотничий сезон, и здесь соберутся охотники из Новой Игирмы. На одном доме и табличка висит соответствующая – «Катангский производственный участок коопзверопромхоза». А вообще Илимская контора основана очень давно, что-то около 260 лет назад, в качестве фактории поставлена купцом по фамилии Черных. В то время здесь постоянно жил его приказчик, вёл торговлю с местными эвенками, скупал соболей и другую пушнину, взамен продавал ружья, боеприпасы и всё остальное необходимое. Какое-то время даже и приличное количество населения было. Вплоть до того, что существовала своя школа. Теперь осталось лишь несколько домов. А хозяин всё старался проявить гостеприимство. Пока мы по очереди наслаждались баней, сходил на реку, будто в магазин, несколько раз бросил блесну и притащил пару крупных щук на ужин.
Утром пришло время прощаться. Но уходит только наша двойка, Сергей и Лариса уступили уговорам Леонидыча остаться ещё на денёк. Собственно говоря, мы и планировали расстаться, у нас разные цели и разные задачи. Ребята приехали отдохнуть, порыбачить и сплавляться намерены только до Ванавары. Дальше хотят посетить место падения Тунгусского метеорита. Нам же предстоит раза в три более длинный путь и много работы, нужно фотографически освоить всю реку. На прощание Сергей Леонидович всё же насовал нам кое-каких продуктов, как не отказывались. Взяли, не обижать же человека. Да ещё пару досок выпросили для строительства палубы на нашем корабле. И всё это время он приговаривал – «А вот на Кирьяновской конторе Руденко вам ничего не даст». Странно было это слышать. Не поверю, что здесь люди себя могут вести как-то по-другому.
Берег реки у Илимской конторы. Это такой специальный частокол через всю реку, чтобы можно было в узком проходе ставить так называемую «морду», ловушку для рыбы.
Пятого июля оттолкнулись мы с Кириллом от гостеприимного берега Илимской конторы и отправились в свой дальний и долгий путь. Надо сказать, что эта охотничья база стоит в единственно приемлемом месте на всю округу. Такие живописные и сухие взгорки будут не скоро. А пока вокруг нечто однообразное и неприглядное. Течение в маленькой, петляющей и готовой завязаться в узел речушке, почти отсутствует. Таёжный занавес оставляет видимость только в пределах речного коридора. Никаких возвышенностей на горизонте не наблюдается, зато полно болот. Короче говоря, не самое фотогеничное место на планете. Тут ещё и завалы стали попадаться. Виной тому упавшие деревья и перегородившие реку. Порой приходится немало времени потратить на их разбор, где-то и топором помахать. А в один из дней уткнулись в такой большой завал, что ничего не оставалось делать, как обносить всё своё хозяйство по берегу, через лес и густые колючие заросли. Виной всему большой деревянный плот, неизвестно кем и когда рубленный. Вероятно, этим горемыкам сплавщикам далеко сплавиться не удалось. Уткнулись в первый же завал, не смогли пройти и бросили своё сооружение. И оно крепко закупорило реку, собирает за собой всё, что плывёт сверху. Настоящая плотина получилась, бобрам обзавидоваться. Рановато всё же воздвигли палубу на нашем судне. Даже полностью разгруженный катамаран поднять было можно, но более чем на пять метров за раз не перенести. Не знаю дальнейшую судьбу этого препятствия, но координаты его на то время сообщаю - 58°10,53 с.ш.-104°23,925 в.д.
А как-то, ближе к вечеру застала мощная гроза. Едва успели растянуть тент, как началось нечто невообразимое. Ветер пытался повалить все деревья одновременно, раскачивая их в разные стороны, и что-то ему действительно удавалось. Мы отсиживались под тентом, когда неожиданно сзади раздался резкий треск. Оказалось, что сорвавшаяся с дерева ветка прошла насквозь, пробив довольно крепкое и плотное полотно тента. Затем с неба хлынули мощные потоки воды. Через некоторое время стихия всё же успокоилась, буря ворчливо и недовольно ещё давала о себе знать, уходя всё дальше, в своё логово.
Приходится признать, что самая верхняя часть реки оказалась самой неинтересной. К тому же и передвигаться здесь быстро не получается. Течения нет, всё в меандрах, да ещё завалы постоянно напрягают. Так и ждёшь очередного подвоха. Последний завал заставил потрудиться и понервничать прямо перед впадением довольно большого правого притока, под названием Чула. Но зато после слияния река сразу как-то раздалась, распрямилась, стала просторнее. С этого момента завалы больше не докучали.
Приходится признать, что самая верхняя часть реки оказалась самой неинтересной. К тому же и передвигаться здесь быстро не получается. Течения нет, всё в меандрах, да ещё завалы постоянно напрягают. Так и ждёшь очередного подвоха. Последний завал заставил потрудиться и понервничать прямо перед впадением довольно большого правого притока, под названием Чула. Но зато после слияния река сразу как-то раздалась, распрямилась, стала просторнее. С этого момента завалы больше не докучали.
На устье реки Чула. Этот приток принёс почти столько же воды, сколько и сама Катанга. Теперь река стала шире, а ненавистные завалы больше не мешали нашему движению.
Тут и до Кирьяновской конторы дошли. Было это уже десятого июля. Строения увидели издалека. На хорошем месте стоит контора, на возвышении левого берега. Вот только хозяев на месте не оказалось. Собаки есть, свежая рыба в садке, привязанном в воде у берега есть, а лодки нет и людей нет. Наверное, уплыли куда-то хозяева по своим делам. А мы то пришли в первой половине дня и надеялись сегодня помыться в бане. Но как-то неудобно здесь самовольно хозяйничать. Пошли пока осваивать местные ракурсы и территорию базы изучать. Кроме основной жилой избы и бани есть ещё несколько строений. Особенно колоритно выглядела летняя кухня, лёгкое сооружение, стены и потолок которой были покрыты корой. А внутри, в углу, обычный очаг. Стоит разжечь огонь, как в воздух поднимается невероятная туча комарья. Нигде ещё не встречал такой их концентрации. Но то, что можно было видеть между стёклами двойных рам в избе, особенно поразило. Там залежи из комариных трупов, мощностью сантиметров по двадцать. Не удивительно, что кому-то из множества исследователей Тунгусского метеорита пришла в больную голову одна из многочисленных и, наверное, самая смешная гипотеза происхождения этого явления. Будто там однажды сконцентрировалась такая критическая масса комарья в воздухе, и создались такие хитрые условия, что вся эта туча просто взорвалась, повалив в округе все деревья.
Через пару часов ожидания всё же не выдержал, затопил баню. Авось простит хозяин. Да вот немного погодя и моторка затарахтела чуть ниже по реке. Как и предполагалось, Анатолий Николаевич Руденко тоже оказался интересным человеком, хорошим собеседником и гостеприимным хозяином. Когда-то они с Леонидычем были друзьями и соратниками по охоте, но видно какая-то кошка пробежала между ними. Теперь не очень хорошо отзываются друг о друге, но это не имеет никакого значения. По поводу бани Николаич отозвался одобрительно, а потом и замечательный ужин соорудил. Эх, поели таймешатинки малосольной. Вообще-то рыбалка на этой реке не плохая. Щука ловится без проблем, да и тайменя зацепить можно. Вот чуть ниже будет правый приток, под названием Долбочан. Так на эвенкийском это означает мать тайменя. Да только некогда нам, не за этим пришли. Либо по реке передвигаемся, либо фотосъёмкой заняты, не до развлечений.
Что касается Кирьяновской конторы, то она тоже построена очень давно, вроде как 230 лет ей уже. Здесь также купец Черных Кирьян Иннокентиевич постарался. Место-то удобное, тут и тропа эвенкийская проходила, было с кем торговать. Гоняли здесь местные жители оленей с Непы на Ангару. Есть такой приток у Нижней Тунгуски. Когда-то даже и часовня стояла, пытались тунгусов в православную веру обратить. Сам Анатолий Николаевич родом с Украины, но с детства мечтал о необжитых таёжных краях. Вот и воплотил свою мечту в жизнь в этих местах. Ему уже седьмой десяток лет идёт, но это ещё крепкий мужик. Каждое лето проводит здесь, да бывает и на зимний период задерживается, поохотиться. Видно, что человек не только в гармонии с миром, но и самим собой. Вот и сына скоро ждёт в гости, обещал приехать на охоту.
Через пару часов ожидания всё же не выдержал, затопил баню. Авось простит хозяин. Да вот немного погодя и моторка затарахтела чуть ниже по реке. Как и предполагалось, Анатолий Николаевич Руденко тоже оказался интересным человеком, хорошим собеседником и гостеприимным хозяином. Когда-то они с Леонидычем были друзьями и соратниками по охоте, но видно какая-то кошка пробежала между ними. Теперь не очень хорошо отзываются друг о друге, но это не имеет никакого значения. По поводу бани Николаич отозвался одобрительно, а потом и замечательный ужин соорудил. Эх, поели таймешатинки малосольной. Вообще-то рыбалка на этой реке не плохая. Щука ловится без проблем, да и тайменя зацепить можно. Вот чуть ниже будет правый приток, под названием Долбочан. Так на эвенкийском это означает мать тайменя. Да только некогда нам, не за этим пришли. Либо по реке передвигаемся, либо фотосъёмкой заняты, не до развлечений.
Что касается Кирьяновской конторы, то она тоже построена очень давно, вроде как 230 лет ей уже. Здесь также купец Черных Кирьян Иннокентиевич постарался. Место-то удобное, тут и тропа эвенкийская проходила, было с кем торговать. Гоняли здесь местные жители оленей с Непы на Ангару. Есть такой приток у Нижней Тунгуски. Когда-то даже и часовня стояла, пытались тунгусов в православную веру обратить. Сам Анатолий Николаевич родом с Украины, но с детства мечтал о необжитых таёжных краях. Вот и воплотил свою мечту в жизнь в этих местах. Ему уже седьмой десяток лет идёт, но это ещё крепкий мужик. Каждое лето проводит здесь, да бывает и на зимний период задерживается, поохотиться. Видно, что человек не только в гармонии с миром, но и самим собой. Вот и сына скоро ждёт в гости, обещал приехать на охоту.
Общий план. Слева баня, в середине летняя кухня, правее основная изба. На заднем плане что-то вроде недействующего склада.
С пустыми руками от Николаича, конечно же, уйти не удалось. С благоприятными впечатлениями о единственном жителе Кирьяновской конторы отправились утром дальше, на поиски новых впечатлений. И они не заставили себя ждать. В этот же день дошли до порогов. Теперь это будет совсем другая река. От упомянутого уже Долбочана, Катанга несколько километров течёт ровно по границе Иркутской области и Эвенкийского автономного округа Красноярского края. Ночуешь на правом берегу, пять часов прибавляй к московскому времени, ночуешь на левом, четыре часа. Но это будет продолжаться не долго, потом окончательно и бесповоротно уйдём в Эвенкию.
Здесь река утыкается в не очень высокую, но, тем не менее, возвышенность. По левому берегу она носит почему-то название – хребет Румын. И это событие здорово поменяло характер Катанги. Теперь это шустрая, порожистая речка с множеством камней, разбросанных по руслу, передвигаться стало веселей, но нужно быть осторожными. Встречаются локальные пороги, но часто это просто сплошные и затяжные порожистые участки, где очень легко можно застрять на камнях. Так и было несколько раз. Трещал тогда деревянный каркас, но держал, терпеливо ждал своего освобождения из плена. А самое главное окружающее пространство неузнаваемо поменяло свой облик. Всё стало гораздо более привлекательным, не только чтобы посмотреть, но и чтобы запечатлеть. Конечно же, особое украшение реки здесь останцы, причудливыми башнями восстающие местами по берегам. Вот уж теперь-то по праву можно назвать реку Подкаменной Тунгуской. Множество ассоциаций могли вызвать эти каменные конструкции, сложенные обычным песчаником. Тут тебе и стены крепости, облики целых городов, иногда можно угадать силуэт какого-то животного или человека, сказочного существа вроде гоблина. А вот и нечто фаллическое угадывается. Есть над чем поработать.
Здесь река утыкается в не очень высокую, но, тем не менее, возвышенность. По левому берегу она носит почему-то название – хребет Румын. И это событие здорово поменяло характер Катанги. Теперь это шустрая, порожистая речка с множеством камней, разбросанных по руслу, передвигаться стало веселей, но нужно быть осторожными. Встречаются локальные пороги, но часто это просто сплошные и затяжные порожистые участки, где очень легко можно застрять на камнях. Так и было несколько раз. Трещал тогда деревянный каркас, но держал, терпеливо ждал своего освобождения из плена. А самое главное окружающее пространство неузнаваемо поменяло свой облик. Всё стало гораздо более привлекательным, не только чтобы посмотреть, но и чтобы запечатлеть. Конечно же, особое украшение реки здесь останцы, причудливыми башнями восстающие местами по берегам. Вот уж теперь-то по праву можно назвать реку Подкаменной Тунгуской. Множество ассоциаций могли вызвать эти каменные конструкции, сложенные обычным песчаником. Тут тебе и стены крепости, облики целых городов, иногда можно угадать силуэт какого-то животного или человека, сказочного существа вроде гоблина. А вот и нечто фаллическое угадывается. Есть над чем поработать.
Не так далеко ниже Кирьяновской конторы начинаются пороги. Здесь уже не пройти на моторной лодке и Николаич никогда не был ниже первых порогов
Красиво впадает в Катангу правый приток, под названием Чулакан. И почему-то именно с этого места стала появляться саранка. Помнится, эта дикая лилия в изобилии украшала берега по Нижней Тунгуске. Поэтому и удивительно было не видеть её здесь до сих пор. Вероятно, берега не соответствовали её запросам. Но теперь всё встало на свои места. Хотя, возможно, слишком красив этот цветок для не очень броской природы тунгусской земли и смотрится порой чем-то инородным. А ещё, говорят, луковицы саранки вполне съедобны, но пробовать не приходилось.
Довольно часто по берегам реки можно было встретить зимовья. Почти все из них всегда открыты и пустуют. Обычно промысел здесь начинается осенью и зимой. Так что мы не раз пользовались возможностью ночевать не в палатке.
Дальше встретилось небольшое заброшенное селение Угоян. Здесь река закладывает какую-то неимоверную петлю. Проходишь километров пятнадцать и вдруг оказываешься практически там же, буквально в полукилометре от того места, что уже проходили. Это место даже так и называется – урочище Перетаска. Видно делали тут волоки через небольшой перешеек. Так вот, Угоян стоит на левом берегу, почти посередине этой петли, то есть в дальнем конце от Перетаски. Честно говоря, не очень благоприятное впечатление оставил заброшенный посёлок, состоящий из десятка ещё не очень старых домов, вперемешку с какими-то развалинами и разбросанным вокруг железом и прочим барахлом. Есть что-то трупное во всём этом. Однако кто-то явно сюда всё же наведывается и был совсем недавно. В одной избе мирно отсчитывал секунды будильник, создавая лишь лёгкую иллюзию присутствия живого духа.
Через некоторое расстояние река входит в хребет, под названием Ломонос. И вроде высоты так себе, чуть больше пятисот метров над уровнем моря, выше горушки не поднимаются, но как-то тесно они тут кучкуются, создают ощущение горной местности, заставляют реку петлять, искать проход между ними. А вот порогов на удивление нет. Ну а за Ломоносом, вновь как на Угояне, только пошире, с размахом, Катанга закладывает длинную петлю и опять посёлок, но на этот раз первый жилой - Чемдальск называется. Кирилл пытался найти какой-то смысл в этом названии, что-то вроде, чем дальше, тем хуже. Но даже местные жители по поводу названия ничего внятного сказать не смогли. Однако посёлок стоит уже давно, лет триста. На данный момент взрослых жителей человек около тридцати. Но много пустующих домов. Когда-то была в Чемдальске более активная жизнь. Даже школа восьмилетняя работала, до сих пор стоит ниже по реке, на взгорке. Теперь только начальные классы работают, а потом нужно в Ванавару детей отправлять. Кстати, часть местных домов перевезена из Угояна. Говорят, их целиком сплавляли по реке, не разбирая. Верю, потому что видел уже на больших реках перенесённые вниз по течению целые и почти невредимые избы, выброшенные на берег. Причём это происходило без людского участия, во время наводнения. Есть в Чемдальске и действующая метеостанция. Из Ванавары раз в неделю, по средам прилетает АН-2. Билет на то время стоил всего 450 рублей. Население смешанное, и русских встречали и украинца одного, но чаще полукровки с изрядной тунгусской составляющей. В посёлке задерживаться не собирались, хотели немного пополнить запасы провианта и двигаться дальше, но планы неожиданно изменились. Магазин кое-какой есть, но в нём мало что есть. Но нам много и не нужно. Работает он, конечно, по требованию. То есть нужно найти сначала продавщицу, а потом уже идти с ней в магазин. Искать долго не пришлось, сразу же указали правильное направление. Но хозяйка оказалась хлебосольной, так уж здесь полагается, в магазин сводила, а потом снова к себе повела, обедом кормить. Не каждый же день гости издалека по реке спускаются. Пока гостевали, погода всё больше хмурилась, иногда и дождичком баловалась. А когда распрощались с благодарностью, и пошли на берег к катамарану, ливануло так, что к берегу прибежали уже мокрые до нитки. Ну, куда же теперь плыть. Так и пришлось возвращаться, отрывать хозяйку от любимого сериала. Смотрят в Чемдальске телевизор, даёт электричество небольшая дизельная электростанция, не круглосуточно, конечно.
Короче говоря, пристроили нас в посёлке на проживание в местном избирательном участке №29. Прекрасная изба, с жилым чердаком, есть небольшая печка. Вероятно у них здесь что-то вроде клуба для разных культурных мероприятий и собраний. А погода совсем распоясалась, весь следующий день хлестало, но мы отсиделись в тепле и уюте. Это было двадцатого июля и как оказалось, на этом лето и закончилось. Да нет, будут ещё хорошие, тёплые деньки, но совсем немного. Вольготно купаться в реке, как было до этого, уже не получится.
Через некоторое расстояние река входит в хребет, под названием Ломонос. И вроде высоты так себе, чуть больше пятисот метров над уровнем моря, выше горушки не поднимаются, но как-то тесно они тут кучкуются, создают ощущение горной местности, заставляют реку петлять, искать проход между ними. А вот порогов на удивление нет. Ну а за Ломоносом, вновь как на Угояне, только пошире, с размахом, Катанга закладывает длинную петлю и опять посёлок, но на этот раз первый жилой - Чемдальск называется. Кирилл пытался найти какой-то смысл в этом названии, что-то вроде, чем дальше, тем хуже. Но даже местные жители по поводу названия ничего внятного сказать не смогли. Однако посёлок стоит уже давно, лет триста. На данный момент взрослых жителей человек около тридцати. Но много пустующих домов. Когда-то была в Чемдальске более активная жизнь. Даже школа восьмилетняя работала, до сих пор стоит ниже по реке, на взгорке. Теперь только начальные классы работают, а потом нужно в Ванавару детей отправлять. Кстати, часть местных домов перевезена из Угояна. Говорят, их целиком сплавляли по реке, не разбирая. Верю, потому что видел уже на больших реках перенесённые вниз по течению целые и почти невредимые избы, выброшенные на берег. Причём это происходило без людского участия, во время наводнения. Есть в Чемдальске и действующая метеостанция. Из Ванавары раз в неделю, по средам прилетает АН-2. Билет на то время стоил всего 450 рублей. Население смешанное, и русских встречали и украинца одного, но чаще полукровки с изрядной тунгусской составляющей. В посёлке задерживаться не собирались, хотели немного пополнить запасы провианта и двигаться дальше, но планы неожиданно изменились. Магазин кое-какой есть, но в нём мало что есть. Но нам много и не нужно. Работает он, конечно, по требованию. То есть нужно найти сначала продавщицу, а потом уже идти с ней в магазин. Искать долго не пришлось, сразу же указали правильное направление. Но хозяйка оказалась хлебосольной, так уж здесь полагается, в магазин сводила, а потом снова к себе повела, обедом кормить. Не каждый же день гости издалека по реке спускаются. Пока гостевали, погода всё больше хмурилась, иногда и дождичком баловалась. А когда распрощались с благодарностью, и пошли на берег к катамарану, ливануло так, что к берегу прибежали уже мокрые до нитки. Ну, куда же теперь плыть. Так и пришлось возвращаться, отрывать хозяйку от любимого сериала. Смотрят в Чемдальске телевизор, даёт электричество небольшая дизельная электростанция, не круглосуточно, конечно.
Короче говоря, пристроили нас в посёлке на проживание в местном избирательном участке №29. Прекрасная изба, с жилым чердаком, есть небольшая печка. Вероятно у них здесь что-то вроде клуба для разных культурных мероприятий и собраний. А погода совсем распоясалась, весь следующий день хлестало, но мы отсиделись в тепле и уюте. Это было двадцатого июля и как оказалось, на этом лето и закончилось. Да нет, будут ещё хорошие, тёплые деньки, но совсем немного. Вольготно купаться в реке, как было до этого, уже не получится.
Посёлок Чемдальск – первый населённый пункт на нашем пути, а значит самый верхний на реке. Здесь нашли гостеприимный приют на целые сутки, пережидая непогоду.
От Чемдальска до Ванавары 180 километров по реке. Этот путь проделали довольно быстро, всего за четыре дня. Втянулись уже в работу, да и река теперь шустрая, помогает. На каком-то этапе стали попадаться километровые столбы по берегам. Встретившийся первым, наполовину стёршейся надписью на доске возвещал о том, что до устья осталось 1275 километров. Это значит, пройдено уже 425 километров. Дальше эти указатели будут красоваться через каждые пять километров, позволяя оценить пройденный путь и представить дальнейший. Не всегда, конечно, они попадались на глаза. Километров за двадцать пять до Ванавары, в Катангу влила свои воды довольно большая река Тэтэрэ, практически сопоставимая по размерам с первой. Вот теперь Катанга будет окончательно называться Подкаменной Тунгуской, без всяких оговорок.
Люди теперь встречаются всё чаще, по берегам иногда красуются полевые станы косцов. Сейчас самое сенокосное время. Уже на подходах к Ванаваре нам даже частным извозом пришлось позаниматься. Стоит на левом берегу мужик и громко кричит, пытается привлечь внимание тех, кто на другом берегу находятся и, вероятно, в палатке дрыхнут. Увидел нас, за помощью обратился, вы, мол, побеспокойте там этих бездельников, пусть меня к себе перевезут. Да уж чего там, мы и сами можем перевезти. Так и заработали на обед, накормили нас вкусным борщом.
В этот день в посёлок не пошли, поздно уже. Все необходимые заведения наверняка закрыты. Встали на ночёвку чуть не доходя, километрах в трёх. Но посёлок отсюда виден, стоит на возвышении правого берега. Зашли туда утром, катамаран оставили на лодочной стоянке. Хозяева лодок несут караул по очереди, сидят в балке, поставленном для этого здесь же, на берегу. Вот сегодняшнего дежурного и попросили приглядеть за нашим хозяйством. Делать в посёлке нам особо нечего, только родным позвонить, да харчей прикупить. Почти на входе в посёлок своим названием рассмешило кафе «Метеорит», жаль закрытое. Да уж, славой своей затмило это, до сих пор не понятое явление, саму реку. Вот именно недалеко от Ванавары и произошёл этот страшный взрыв над тайгой в 1908 году. Будь это где-нибудь в Америке, жили бы ванаварцы припеваючи и кафе бы не закрывались, а только открывались. Раскрутили бы машину туристической индустрии. Может быть и к лучшему, что не Америка здесь, а Россия, потому и сохранились ещё не тронутые не то что уголки, а просто огромные территории. Но приходится, зато местным жителям выживать за счёт тайги. Собственно, как на протяжении многих сотен лет и ранее. И судя по всему, живут не так уж и плохо. Посёлок чистенький, магазинов достаточно, всё наиболее необходимое имеется. Связь с миром тоже налажена, дозвонились без проблем. Основная сложность здесь доставка необходимого горючего. А без этого никак, электричество даёт дизельная электростанция. Доставка не проста, весной снизу по реке, но это далеко и пороги мешают. Зимой же, когда замёрзнут болота, открываются зимники. Ванаваре тоже немало лет, с незапамятных времён ставили на этом месте эвенки свои стойбища. А потом вроде поселилась одна русская семья, Ваня и Варя. Вот оттуда и пошло название Ванавара. Но это только версия. Сейчас здесь смешанное население, да русских пожалуй и больше будет. А всего что-то около трёх тысяч проживает. Летает АН-24 в Красноярск, раза три в неделю. А ведь мне уже приходилось тут бывать. В 1999 году наш самолёт сделал в Ванаварском аэропорту промежуточную посадку на пути в Туру.
Все городские дела не заняли много времени, пора возвращаться на берег и отправляться дальше. Дежурный по лодочной стоянке хотя и не забыл о гостеприимстве, угостил чаем, но и бдительность проявил. Попросил немного подождать, а сам на мотоцикле поехал в посёлок, якобы что-то ему там нужно. Вернулся быстро, а минут через пять, будто невзначай, охотничий инспектор заявился. А нет ли у нас незарегистрированного оружия? Да у нас его никакого нет, вместо ружей только штативы, что и продемонстрировали.
Прямо напротив Ванавары, на противоположном берегу, виднеется километровая отметка. И возвещает она, что осталось до устья 1145 километров. Путь не близкий уже прошли, по расстоянию примерно треть. Теперь нас ждёт вторая треть, это как раз от Ванавары до Байкита. Удобно расположены два самых больших посёлка на реке, разбивают её примерно на три равные части.
Надо сказать, что вторая треть оказалась самой однообразной и неинтересной. Поэтому и заняла меньше всего времени. Понадобилось только две недели на этот шестисоткилометровый участок. Да и река не плохо движется, помогает. Течение есть практически везде, да и пороги иногда не очень сложные встречаются. Ландшафты ничем особенным не впечатляют, остаётся только ловить какие-то редкие состояния. Так что эта часть даже и не запомнилась как-то, будто всё в один день уложилось. Да и сознание уже перестроилось и восприятие времени изменилось. То, что казалось необычным и непривычным стало естественным и обыденным. Понятно, почему местные жители удивляются, что люди издалека приезжают к ним. Но всё же кое-какие впечатления запомнились. Первая жилая деревня после Ванавары называется Оскоба. В неё не заходили, но останавливались для съёмки и на чай на более высоком противоположном берегу. И поразились тем, что в течение часа, пока там находились, не заметили на улицах ни одного местного жителя. Полная тишина. Говорят, что там живут староверы.
Между Оскобой и Мирюгой большой участок реки, называемый урочище Кривляки. И действительно, река здесь кривляется, здорово петляет между горушками. На удивление именно здесь не было замечено ни одного зимовья по берегам, казалось бы, в самом глухом, охотничьем месте. И не встречена ни одна моторная лодка, теперь уже не редкость в других местах. А вообще, всё чаще удаётся ночевать в избах. Очень редко попадаются зимовья, закрытые на замок, в основном же, пожалуйста, заходи и живи. Порой очень даже не плохие дома, хоть на постоянное место жительства переселяйся. Мне это привычно по опыту других путешествий, но вот Кирилл не перестаёт удивляться такому коммунизму. Но на самом деле замки навешивать нет особого смысла. Хороший человек ничего не возьмёт и оставит всё в полном порядке, а плохому замок не препятствие.
Сразу за следующей деревней Мирюгой, ночевали на устье правого притока под названием Подпорожная, проходили чуть выше порог, потому так и называется. Утро порадовало танцующим туманом над поверхностью воды. Вероятно, на слиянии двух рек образовались воздушные потоки разной температуры, что вызвало локальный очаг конденсации в виде облачка тумана, постоянно меняющего свою конфигурацию.
Чуть ниже впадения Северной Токуры встретили так называемый экологический лагерь. На выделенные администрацией Эвенкийского округа деньги, сюда вывезли детей из Туры, якобы для приобщения к традициям предков. Поставлен импровизированный чум, что-то из бересты мастерят. На момент нашего прибытия, в основном детей уже увезли обратно в Байкит, а оттуда в Туру. Остались лишь несколько взрослых, девочка лет пяти и совсем ещё малыш, пухлощёкий и потешный, но смотрит на гостей серьёзно. При нём бабушка, рассказывает, что в этих местах когда-то родилась и это территория её рода. В своё время тут проходила тропа на Ангару.
На устье Камо зашли в гости на действующую метеостанцию. Нас, конечно, угостили всем, что было на столе. А была полная сковородка жареного мяса. И пока угощались, наслушались от уже пожилого начальника метеостанции привычных речей по поводу того, как сейчас плохо жить и как раньше было хорошо. Но как он только узнал, что мы из Москвы, виноватыми во всём оказались москвичи. Этому уже давно не удивляюсь, в краях далёких принято хаять и обвинять в своих бедах не только правительство, обитающее в Москве, но и самих обитателей этого города.
К Байкиту подошли седьмого августа. Вернее, так же как и на Ванаваре, остановились ночевать чуть выше посёлка. А точнее прямо на устье большого правого притока, под названием Чуня. Этот вечер подарил незабываемый закат, достойное украшение нашей тунгусской фотографической коллекции. В посёлок попали на следующий день, причём ещё на подступах к нему имели неожиданное знакомство. Причалили к берегу, чтобы со стороны снять Байкит, а тут рядом грузовик остановился. Здесь есть небольшой отрезок дороги по берегу к Чуне на сенокосы. Из машины вышел высокий мужчина, выяснил кто мы, зачем и откуда, а затем спросил, не знаем ли мы Владимира Коваля. В то время лично знаком не был, но какой же пейзажный фотограф не знает братьев Ковалей. Вот именно на Чуне провёл уже множество фотографических сезонов старший Коваль, то есть Владимир. И останавливается он в Байките, как оказалось, как раз у этого человека. Ну а что же Байкит. Посёлок совсем не малый, около пяти тысяч жителей, почти настоящий город. И позвонить, куда надо смогли и купить необходимых продуктов. Катамаран в это время опять же остался на берегу, под присмотром сторожей на лодочной стоянке.
В этот день в посёлок не пошли, поздно уже. Все необходимые заведения наверняка закрыты. Встали на ночёвку чуть не доходя, километрах в трёх. Но посёлок отсюда виден, стоит на возвышении правого берега. Зашли туда утром, катамаран оставили на лодочной стоянке. Хозяева лодок несут караул по очереди, сидят в балке, поставленном для этого здесь же, на берегу. Вот сегодняшнего дежурного и попросили приглядеть за нашим хозяйством. Делать в посёлке нам особо нечего, только родным позвонить, да харчей прикупить. Почти на входе в посёлок своим названием рассмешило кафе «Метеорит», жаль закрытое. Да уж, славой своей затмило это, до сих пор не понятое явление, саму реку. Вот именно недалеко от Ванавары и произошёл этот страшный взрыв над тайгой в 1908 году. Будь это где-нибудь в Америке, жили бы ванаварцы припеваючи и кафе бы не закрывались, а только открывались. Раскрутили бы машину туристической индустрии. Может быть и к лучшему, что не Америка здесь, а Россия, потому и сохранились ещё не тронутые не то что уголки, а просто огромные территории. Но приходится, зато местным жителям выживать за счёт тайги. Собственно, как на протяжении многих сотен лет и ранее. И судя по всему, живут не так уж и плохо. Посёлок чистенький, магазинов достаточно, всё наиболее необходимое имеется. Связь с миром тоже налажена, дозвонились без проблем. Основная сложность здесь доставка необходимого горючего. А без этого никак, электричество даёт дизельная электростанция. Доставка не проста, весной снизу по реке, но это далеко и пороги мешают. Зимой же, когда замёрзнут болота, открываются зимники. Ванаваре тоже немало лет, с незапамятных времён ставили на этом месте эвенки свои стойбища. А потом вроде поселилась одна русская семья, Ваня и Варя. Вот оттуда и пошло название Ванавара. Но это только версия. Сейчас здесь смешанное население, да русских пожалуй и больше будет. А всего что-то около трёх тысяч проживает. Летает АН-24 в Красноярск, раза три в неделю. А ведь мне уже приходилось тут бывать. В 1999 году наш самолёт сделал в Ванаварском аэропорту промежуточную посадку на пути в Туру.
Все городские дела не заняли много времени, пора возвращаться на берег и отправляться дальше. Дежурный по лодочной стоянке хотя и не забыл о гостеприимстве, угостил чаем, но и бдительность проявил. Попросил немного подождать, а сам на мотоцикле поехал в посёлок, якобы что-то ему там нужно. Вернулся быстро, а минут через пять, будто невзначай, охотничий инспектор заявился. А нет ли у нас незарегистрированного оружия? Да у нас его никакого нет, вместо ружей только штативы, что и продемонстрировали.
Прямо напротив Ванавары, на противоположном берегу, виднеется километровая отметка. И возвещает она, что осталось до устья 1145 километров. Путь не близкий уже прошли, по расстоянию примерно треть. Теперь нас ждёт вторая треть, это как раз от Ванавары до Байкита. Удобно расположены два самых больших посёлка на реке, разбивают её примерно на три равные части.
Надо сказать, что вторая треть оказалась самой однообразной и неинтересной. Поэтому и заняла меньше всего времени. Понадобилось только две недели на этот шестисоткилометровый участок. Да и река не плохо движется, помогает. Течение есть практически везде, да и пороги иногда не очень сложные встречаются. Ландшафты ничем особенным не впечатляют, остаётся только ловить какие-то редкие состояния. Так что эта часть даже и не запомнилась как-то, будто всё в один день уложилось. Да и сознание уже перестроилось и восприятие времени изменилось. То, что казалось необычным и непривычным стало естественным и обыденным. Понятно, почему местные жители удивляются, что люди издалека приезжают к ним. Но всё же кое-какие впечатления запомнились. Первая жилая деревня после Ванавары называется Оскоба. В неё не заходили, но останавливались для съёмки и на чай на более высоком противоположном берегу. И поразились тем, что в течение часа, пока там находились, не заметили на улицах ни одного местного жителя. Полная тишина. Говорят, что там живут староверы.
Между Оскобой и Мирюгой большой участок реки, называемый урочище Кривляки. И действительно, река здесь кривляется, здорово петляет между горушками. На удивление именно здесь не было замечено ни одного зимовья по берегам, казалось бы, в самом глухом, охотничьем месте. И не встречена ни одна моторная лодка, теперь уже не редкость в других местах. А вообще, всё чаще удаётся ночевать в избах. Очень редко попадаются зимовья, закрытые на замок, в основном же, пожалуйста, заходи и живи. Порой очень даже не плохие дома, хоть на постоянное место жительства переселяйся. Мне это привычно по опыту других путешествий, но вот Кирилл не перестаёт удивляться такому коммунизму. Но на самом деле замки навешивать нет особого смысла. Хороший человек ничего не возьмёт и оставит всё в полном порядке, а плохому замок не препятствие.
Сразу за следующей деревней Мирюгой, ночевали на устье правого притока под названием Подпорожная, проходили чуть выше порог, потому так и называется. Утро порадовало танцующим туманом над поверхностью воды. Вероятно, на слиянии двух рек образовались воздушные потоки разной температуры, что вызвало локальный очаг конденсации в виде облачка тумана, постоянно меняющего свою конфигурацию.
Чуть ниже впадения Северной Токуры встретили так называемый экологический лагерь. На выделенные администрацией Эвенкийского округа деньги, сюда вывезли детей из Туры, якобы для приобщения к традициям предков. Поставлен импровизированный чум, что-то из бересты мастерят. На момент нашего прибытия, в основном детей уже увезли обратно в Байкит, а оттуда в Туру. Остались лишь несколько взрослых, девочка лет пяти и совсем ещё малыш, пухлощёкий и потешный, но смотрит на гостей серьёзно. При нём бабушка, рассказывает, что в этих местах когда-то родилась и это территория её рода. В своё время тут проходила тропа на Ангару.
На устье Камо зашли в гости на действующую метеостанцию. Нас, конечно, угостили всем, что было на столе. А была полная сковородка жареного мяса. И пока угощались, наслушались от уже пожилого начальника метеостанции привычных речей по поводу того, как сейчас плохо жить и как раньше было хорошо. Но как он только узнал, что мы из Москвы, виноватыми во всём оказались москвичи. Этому уже давно не удивляюсь, в краях далёких принято хаять и обвинять в своих бедах не только правительство, обитающее в Москве, но и самих обитателей этого города.
К Байкиту подошли седьмого августа. Вернее, так же как и на Ванаваре, остановились ночевать чуть выше посёлка. А точнее прямо на устье большого правого притока, под названием Чуня. Этот вечер подарил незабываемый закат, достойное украшение нашей тунгусской фотографической коллекции. В посёлок попали на следующий день, причём ещё на подступах к нему имели неожиданное знакомство. Причалили к берегу, чтобы со стороны снять Байкит, а тут рядом грузовик остановился. Здесь есть небольшой отрезок дороги по берегу к Чуне на сенокосы. Из машины вышел высокий мужчина, выяснил кто мы, зачем и откуда, а затем спросил, не знаем ли мы Владимира Коваля. В то время лично знаком не был, но какой же пейзажный фотограф не знает братьев Ковалей. Вот именно на Чуне провёл уже множество фотографических сезонов старший Коваль, то есть Владимир. И останавливается он в Байките, как оказалось, как раз у этого человека. Ну а что же Байкит. Посёлок совсем не малый, около пяти тысяч жителей, почти настоящий город. И позвонить, куда надо смогли и купить необходимых продуктов. Катамаран в это время опять же остался на берегу, под присмотром сторожей на лодочной стоянке.
Итак, пройдена ещё одна треть от общего расстояния, осталась только одна из трёх. И как оказалось, да и как ожидалось, это самая фотогеничная часть реки. Теперь мы знаем свои возможности, знаем, что оставшееся расстояние не так велико и не потребует слишком много времени. Поэтому можно немного поменять тактику и позволить себе подольше задерживаться в отдельных, наиболее интересных местах. А славится эта часть реки именно своими столбами, то есть останцами. И если у вас есть задача просто наснимать красивых пейзажей непременно на Подкаменной Тунгуске, при этом не напрягать себя протяжённым маршрутом, то для этого надлежит прилететь на местном самолёте из Красноярска в Байкит и начать именно отсюда свой сплав.
Первые, достойные серьёзного внимания комплексы останцов, или так называемые столбы, начинаются уже в 20 километрах ниже посёлка и тянутся километров пять. В отличие от тех, что встречались ещё в самом верху, на Катанге, эти останцы сложены базальтами и имеют поэтому несколько другой облик. Те были всё же монолитные и с плавными формами. Эти же будто сложены из кирпичиков, даже слегка напоминают конструкции в детской игре «лего». Стоят себе по берегам стражами, будто реку охраняют. Или вдруг возникнут крепостные стены, а то ещё что-нибудь чудное угадывается. Особенно богаты останцами небольшие каньонообразные ущельица, образованные короткими боковыми ручьями, в них и устраивали днёвки в поисках благоприятных ракурсов. Вот только погода не очень позволяла раскрыть все возможности. На одной такой стоянке, где провели пару дней, посчастливилось относительно близко познакомиться с местными обитателями. Как только высадились на берег, сразу стало ясно, что здесь живёт медвежье семейство. Всё истоптано вокруг, навалены кучки, красноречиво рассказывающие о рационе хозяев этого ущелья. Судя по всему, прописана тут мамаша с двумя медвежатами. На второй день погода решила дать неограниченные возможности для работы, и мы разбрелись от лагеря, каждый в поисках своего, наилучшего ракурса. Вернее Кирилл остался где-то ближе к входу в ущелье, а мне всё казалось, есть что-то лучшее где-то подальше и поэтому постепенно, с работой стал смещаться вверх по ущелью. И чем выше уходил, тем больше признаков присутствия местных обитателей находил. Так и почти до самого конца ущелья добрался, оно не более двух километров будет. Вот тут-то они и дали о себе знать. Похоже, видели нарушителя давно, но не раскрывались. А тут, можно сказать, припёр к стенке. Медвежье семейство, конечно, могло подняться на горку и спокойно уйти. Но такой расклад, наверное, показался им не справедливым. В какой-то момент, метрах в ста от меня, за ручьём послышался грохот осыпаемых камней, потом грозно зарычала медведица, стали недовольно порявкивать и медвежата. Увидеть недовольных так и не удалось, не давали скрывшие их густые лесные заросли. Идти дальше не решился, постояв немного для порядка, ретировался. Так суверенитет жителей был соблюден, но и нам спокойно дали работать в нижней части ущелья.
Собственно говоря, интересным здесь оказывалось устье практически любого притока и маленького и большого. Продолжительная рабочая стоянка получилась на устье Большой Нирунгды, красивом правом притоке. К месту пришли промокшие и промёрзшие. Не даёт погода расслабиться, вот опять сегодня забавлялась холодным дождичком со встречным ветром в придачу. А предвестником этого безобразия оказалась необычная шелковистая облачность, которую даже не поленились запечатлеть. Обнаруженный объект, то есть устье Большой Нирунгды, не оставлял сомнений в необходимости уделить ему внимание. По самой Тунгуске протяжённой и высокой стеной у самого берега, вплоть до устья притока, выстроены останцы, да и по Нирунгде они есть. И возглавляет весь этот ряд изваяний, одна причудливая каменная конструкция, напоминающая то ли голову петуха, то ли мужика в шляпе. Поражает, как эта сложенная из отдельных блоков и кажущаяся совершенно неустойчивой фигура ещё держится. Сомнительно, что в таком виде она долго простоит. Вот только подходящее место для стоянки сразу не нашлось. Как позже выяснилось, чуть ниже устья есть избушка, но об этом тогда не знали, да и хотели остаться выше, потому что именно здесь все красоты. В поисках приемлемого местечка слегка углубились в лес и наткнулись на тропинку, которая вывела к хорошо спрятанной, но добротной избе. Если что и скрашивает суровый быт таких путешествий, то именно такие сюрпризы, преподнесённые в самое нужное время. Катамаран, вместе со всеми пожитками, затащили вверх по Нирунгде, поближе к избе. Теперь можно затопить печку, спокойно просушиться, приготовить ужин, поужинать за столом и улечься спать на просторных нарах. В каждом путешествии есть какой-то момент, какая-то точка маршрута, воспоминания о котором потом долго греют душу. На Подкаменной Тунгуске это место оказалось здесь, в замечательной избе на устье прекрасной Большой Нирунгды. И это не смотря на то, что пришли сюда тринадцатого в пятницу.
Правый берег Подкаменной Тунгуски на устье Большой Нирунгды. Здесь, кроме ландшафтных прелестей, можно наблюдать интересный геологический разрез. Сами останцы сложены базальтами. А в основании заметна полоса пород белого цвета. Это известняки. Как известно, это продукт морских отложений. Далее местность поднялась и стала сушей, где в дальнейшем происходили вулканические извержения. В результате чего образовались базальтовые покровы.
Дальше несколько дней шли вниз по реке без днёвок, но и не спешили, уделяли внимание интересным объектам. Сразу за Нирунгдой два несложных порога со смешными названиями – Бабушка и Дедушка. Здесь на берегах, кое-где разбросаны куски гагата. Дальше посёлок с необычным названием – Полигус. Там пытались выйти на связь с Москвой, но оказалось, такой возможности нет, то ли временно, то ли всегда так. Сразу за довольно шустрым порогом Мучной, наблюдали выброшенный на берег большой речной транспорт, буксировщик барж. Вокруг него суетился народ, говорят, ещё весной тут уселись, и до сих пор не удаётся стащить в воду, а сделать это нужно до ледостава. Он потому так и называется этот порог, потому что в своё время многие баржи с мукой потеряли здесь свой груз, пустили на корм рыбе. Ниже очень большого острова Коченятский ночевали в небольшой компании на устье левого притока Дягдагли. Эту парочку из Свердловска, сплавлявшуюся от Байкита на резиновой лодке, встретили уже давно. Периодически догоняли, потом вновь отставали, занятые работой. А остров Коченятский, от слова коченеть, так назван вроде бы потому, что кто-то здесь здорово помёрз, не имея, почему-то, возможности перебраться на берег.
Посёлок Полигус. Небоскрёб - здание администрации. Приветливая женщина - зам главы администрации.
Потом наступило время Большого порога. Серьёзность этого препятствия трудно было оценить по скудным описаниям из старых туристических отчётов. Но местные жители немного попугивали. Действительно, порог оказался самым значительным на всей реке, пришлось слегка напрячься. Но на самом деле, для сплава на катамаране это препятствие не опасно. Вот только оказалось, что порог двухступенчатый, о чём не знали. Вторая, не менее мощная ступень, приняла нас, когда уже расслабились и победно смотрели вперёд, но тут же пришлось всё дублировать. Однако, препятствие осталось позади, не нанеся никакого урона, не считая немного воды, захлестнувшей мою правую ногу. Скорое окончание маршрута стало более осознаваемым с этого момента. Впереди маячила только серия Вельминских порогов, а дальше ровная вода до самого Енисея.
Однажды заночевали, не доходя трёх километров устья большого левого притока, под названием Вельмо. Заприметили на правом берегу удобную избушку. Рядом впадает Нижний Байкитик, небольшая речушка. Заняли жилище по-хозяйски, а немного погодя и настоящие хозяева нагрянули, мужик с большой бородой и парнишка, его сын. Приплыли на моторной лодке, наверное, ночевать здесь собирались, да не стали гостей выгонять. Мало того, какие продукты были, нам оставили, ещё и выловленным тут же хариусом поделились. Здесь, на устье Нижнего Байкитика их сетка стоит. А вообще это жители Бурного. Выше по Вельмо, в семи километрах от устья, стоит деревня с таким названием. Там же в Вельмо одноимённая речка впадает. И живут там настоящие староверы, не плохо, говорят, живут. Теперь даже не плохо быть староверами, молодёжь в армию не забирают.
Вельмо внесла свежую струю в воды Подкаменной Тунгуски. На протяжении нескольких километров они вроде как рядом текут, не перемешиваясь – прозрачная и зеленоватая вельминская вода и бурая вода Подкаменной Тунгуски. Серия же Вельминских порогов ничем не удивила, прошли спокойно.
Однажды заночевали, не доходя трёх километров устья большого левого притока, под названием Вельмо. Заприметили на правом берегу удобную избушку. Рядом впадает Нижний Байкитик, небольшая речушка. Заняли жилище по-хозяйски, а немного погодя и настоящие хозяева нагрянули, мужик с большой бородой и парнишка, его сын. Приплыли на моторной лодке, наверное, ночевать здесь собирались, да не стали гостей выгонять. Мало того, какие продукты были, нам оставили, ещё и выловленным тут же хариусом поделились. Здесь, на устье Нижнего Байкитика их сетка стоит. А вообще это жители Бурного. Выше по Вельмо, в семи километрах от устья, стоит деревня с таким названием. Там же в Вельмо одноимённая речка впадает. И живут там настоящие староверы, не плохо, говорят, живут. Теперь даже не плохо быть староверами, молодёжь в армию не забирают.
Вельмо внесла свежую струю в воды Подкаменной Тунгуски. На протяжении нескольких километров они вроде как рядом текут, не перемешиваясь – прозрачная и зеленоватая вельминская вода и бурая вода Подкаменной Тунгуски. Серия же Вельминских порогов ничем не удивила, прошли спокойно.
За порогами приглянулось устье правого притока, под труднопроизносимым названием – Майгунгна. Шустрая и порожистая речка красиво и шумно впадает в Подкаменную Тунгуску. Как раз застали паводок, обильные дожди постарались. Можно сказать, на наших глазах Майгунгна вздулась жёлтой водой и бешеным потоком старалась побыстрее сбросить лишний груз в большую реку. На самой же Тунгуске этот паводок что-то не очень сказался, уровень воды почти не поднялся. Неподалёку от устья, конечно, обнаружили избушку для нашего удобного проживания. Маленькая совсем, в дверной проём приходится буквально вползать. Надо отметить, что в этой части реки, где живут староверы, почему-то все избушки такие маленькие. Неужели, действительно им присущ аскетизм. В избушке кое-как разместились вдвоём, но тут ещё и потесниться пришлось, гости приехали на катере, везут какие-то грузы вниз по реке. Оставили двух мужиков на рыбалку, а сами дальше отправились, заберут на обратном пути. Ну что же, в тесноте, да не в обиде. Поделились друг с другом, чем могли. На Майгунгне провели три дня, всё никак не давала погода раскрыть творческий потенциал этого места. А ветер гулял такой, что стоящий штатив запросто валил на землю. Но выпасли всё же несколько интересных моментов, дождались и скудных проблесков солнца.
А дальше в рабочем порядке стали потихоньку перемещаться к выходу из реки. Чуть выше посёлка Суломай, выше острова Чёрный, горы напоследок, будто прощаясь, сжимают Подкаменную Тунгуску в своих объятиях, чтобы потом уже насовсем отпустить до самого Енисея. Это место здесь называют Щёками. Берега на прощание радуют глаз своими каменными изваяниями, река красиво извивается в узком и глубоком проходе. В Щёках тоже ночевали в небольшой избушке. Она стоит на крутом берегу, высоко от воды, метрах в двадцати-тридцати по вертикали, но, судя по всему, весной вода поднимается прямо под эту избушку. Так тесна эта каменная горловина, служащая своеобразными воротами на пути к Енисею.
В "Щёках" каменные скульптуры также баловали своими сюжетами. Этот вот явно индеец в профиль.
Групповой автопортрет. Кирилл на переднем плане. Где-то уже перед выходом на Енисей. Кто-то, глядя на этот снимок сказал: - ну вы тут как братья. Ну да, два месяца вместе, в таёжных условиях. Заросли слегка.
На Енисей вышли 28-го августа, благополучно пересекли эту огромную реку от правого до левого берега и остановились на пристани в посёлке Бор. Здесь пришлось пару дней ждать проходящий пароход до Красноярска и здесь закончилось наше долгое путешествие по Подкаменной Тунгуске, реке достойной того, чтобы о ней мечтать, достойной воплощения мечты.
Источник:
реклама
Не хочу и никогда не хотел в Турции, Египты и прочие места с быдло контингентом. Дикая природа - что может быть интереснее?!
Эххх, жаль не было никогда финансовых возможностей для такого туризма. А теперь - возможности может и нашлись бы, но нет надежных единомышленников.
А для меня,почему-то,если не клюёт,то и пейзаж всегда не красивый))