21765
12
11 мая исполнилось 295 лет со дня рождения знаменитого Мюнхгаузена. Кто-то познакомился с ним благодаря пересказу Корнея Чуковского «Приключения барона Мюнхгаузена», другие - одноименному мультфильму, третьи узнали о нем, посмотрев фильм Марка Захарова «Тот самый Мюнхгаузен». Трудно поверить, но реальный барон существовал и вполне заслужил свою посмертную славу.
В страну снегов и медведей
Несмотря на множество противоречивых слухов, сопровождающих каждый чих знаменитого барона, Иероним Карл Фридрих фон Мюнхгаузен действительно появился на свет в мае 1720 года в семье полковника Отто фон Мюнхгаузена — в немецком городке Боденвердер, в герцогстве Брауншвейг-Люнебург (Нижняя Саксония). Жители городка и не подозревали, что событие это прославит Боденвердер на весь мир и станет неиссякаемым источником дохода для городской казны.
В 1735 году началась русско-турецкая война. В боях участвовал (а позже и стал генералиссимусом русской армии) принц Антон Ульрих Брауншвейгский. Когда двое его пажей погибли на поле боя, он попросил выслать им замену. Охотников ехать в страну снегов и медведей оказалось немного, но все же нашлись. Добровольцами стали двое юношей — фон Хойм и фон Мюнхгаузен. Они и отбыли в декабре 1737 года в далекую Россию.
×
«Действительно чрезвычайно красивы»
Успев поучаствовать в боях с турками, Иероним оказывается в гуще светской жизни: в 1739 году с необыкновенной пышностью отмечается долгожданное бракосочетание принца Антона Ульриха с племянницей русской императрицы принцессой Анной Леопольдовной. Мюнхгаузен с любопытством наблюдает придворные нравы, верно служит своему покровителю, карьера его стремительно идет на взлет.
В самом деле: в 18 лет — корнет кирасирского полка, в 20 — лейтенант, в 21 — поручик и командир лейб-гвардии. Ясно, что его ждет блестящее будущее! Но дворцовый переворот, случившийся в ночь с 5 на 6 декабря 1741 года, перечеркнул радужные планы.
На престол взошла Елизавета Петровна, дочь Петра I. Вся Брауншвейгская фамилия была арестована и заключена в Рижскую крепость. По иронии судьбы Мюнхгаузен, служивший в то время в Риге, стал невольным стражником своих благодетелей. (Ходили слухи, что поручик помогал сношению узников с внешним миром, но обычно словоохотливый барон никогда не упоминал об этом периоде.)
В 1744 году он становится участником еще одного судьбоносного для России события: встречает на российской границе следующую в Петербург 15-летнюю принцессу Софию Августу Фредерику Ангальт-Цербстскую, будущую императрицу Екатерину II, и ее мать Иоганну Елизавету. Последняя заметила, что выстроенный для торжественной встречи полк кирасиров и командир почетного караула (Мюнхгаузен) «действительно чрезвычайно красивы». На три дня гостьи остановились в Риге, где караулом также командовал поручик, он же провожал царственных особ в сторону Петербурга.
Не забывал Мюнхгаузен и о личной жизни. В том же 1744 году он обвенчался с Якобиной фон Дунтен, дочерью судьи, живущего в собственном поместье недалеко от Риги. В тех краях он с любимой женой, служа, охотясь и очаровывая неистребимым жизнелюбием соседей, и провел шесть лет. По утверждению рижан, шесть счастливейших лет его жизни.
Наконец в 1750 году он получает долгожданный чин ротмистра и через некоторое время испрашивает годовой отпуск «для исправления крайних и необходимых нужд» — раздела с братьями оставшегося после отца наследства. Затем отбывает с молодой женой в родной Боденвердер. Как оказалось — навсегда.
В самом деле: в 18 лет — корнет кирасирского полка, в 20 — лейтенант, в 21 — поручик и командир лейб-гвардии. Ясно, что его ждет блестящее будущее! Но дворцовый переворот, случившийся в ночь с 5 на 6 декабря 1741 года, перечеркнул радужные планы.
На престол взошла Елизавета Петровна, дочь Петра I. Вся Брауншвейгская фамилия была арестована и заключена в Рижскую крепость. По иронии судьбы Мюнхгаузен, служивший в то время в Риге, стал невольным стражником своих благодетелей. (Ходили слухи, что поручик помогал сношению узников с внешним миром, но обычно словоохотливый барон никогда не упоминал об этом периоде.)
В 1744 году он становится участником еще одного судьбоносного для России события: встречает на российской границе следующую в Петербург 15-летнюю принцессу Софию Августу Фредерику Ангальт-Цербстскую, будущую императрицу Екатерину II, и ее мать Иоганну Елизавету. Последняя заметила, что выстроенный для торжественной встречи полк кирасиров и командир почетного караула (Мюнхгаузен) «действительно чрезвычайно красивы». На три дня гостьи остановились в Риге, где караулом также командовал поручик, он же провожал царственных особ в сторону Петербурга.
Не забывал Мюнхгаузен и о личной жизни. В том же 1744 году он обвенчался с Якобиной фон Дунтен, дочерью судьи, живущего в собственном поместье недалеко от Риги. В тех краях он с любимой женой, служа, охотясь и очаровывая неистребимым жизнелюбием соседей, и провел шесть лет. По утверждению рижан, шесть счастливейших лет его жизни.
Наконец в 1750 году он получает долгожданный чин ротмистра и через некоторое время испрашивает годовой отпуск «для исправления крайних и необходимых нужд» — раздела с братьями оставшегося после отца наследства. Затем отбывает с молодой женой в родной Боденвердер. Как оказалось — навсегда.
Очень правдивый фантазер
Экое дежавю. После войн, снегов, придворных интриг и дворцовых переворотов наш герой оказывается в полусонном провинциальном городке детства. Барону, больше известному нам по рисункам Гюстава Доре в виде сухонького задорного старичка с лихо закрученными усами, в то время было 30 с небольшим. Что ж, он страстно предается охоте, к которой приобщился еще в поместье тестя, и вспоминает о былой бурной жизни в далекой России. Впрочем, в отличие от многих вояк, мучающих окружающих бесконечными однообразными байками, так «аранжирует» и интерпретирует свои истории, что слушателям остается только восхищенно ахать: «Ай да барон!»
Рассказы, превратившиеся в целое действо, местную традицию, проходили обычно в охотничьем павильоне поместья, где на стенах висели трофеи (позже его назовут «павильон лжи»). Другим излюбленным местом для «выступлений» был трактир гостиницы «Король Пруссии» в соседнем Геттингене.
Один из слушателей так описывал происходящее: «Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша… Он жестикулировал все выразительнее, крутил на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии». Вы обратили внимание на «очень правдивый человек»? Такова была репутация реального барона Мюнхгаузена.
Один из слушателей так описывал происходящее: «Обычно он начинал рассказывать после ужина, закурив свою огромную пенковую трубку с коротким мундштуком и поставив перед собой дымящийся стакан пунша… Он жестикулировал все выразительнее, крутил на голове свой маленький щегольской паричок, лицо его все более оживлялось и краснело, и он, обычно очень правдивый человек, в эти минуты замечательно разыгрывал свои фантазии». Вы обратили внимание на «очень правдивый человек»? Такова была репутация реального барона Мюнхгаузена.
Царские нравы: карлицы в пироге
Нет, он вовсе не преувеличивал свои подвиги, а брал реальный случай, выворачивал его наизнанку и вместе со всеми хохотал над собой. А иногда и выворачивать не требовалось — так абсурдно выглядела реальность. Так, например, знаменитый полет на ядре: «Мы осаждали какой-то турецкий город, и понадобилось нашему командиру узнать, много ли в том городе пушек... Храбрее всех, конечно, оказался я... Когда из пушки вылетело ядро, я вскочил на него верхом и лихо понесся вперед… Конечно, во время полета я тщательно пересчитал все турецкие пушки...» Все смеются, никто не верит, а ведь Мюнхгаузен действительно оказался «храбрее всех» и совершил успешную разведку в тыл врага — правда, не на ядре.
Вытаскивание себя за волосы из болота возникло по мотивам достаточно тяжелого форсирования русской армией притоков Днестра. Или вот байка о семи куропатках, простреленных шомполом и сразу зажарившихся. Кто б еще так весело мог интерпретировать случай на плацу, когда шомпол вылетел из солдатского ружья с такой силой, что раздробил ногу лошади принца Антона Ульриха?
Зато поездка в санях русской императрицы с бальным залом, полным молодых офицеров и придворных дам, была всего лишь легким преувеличением: Екатерина II действительно путешествовала в огромных санях с кабинетом, спальней и библиотекой. Нельзя назвать вымыслом и рассказ о гигантском паштете, который был подан императрице: «Когда с него сняли крышку, наружу вышел одетый в бархат человечек и с поклоном преподнес императрице на подушечке текст стихотворения». Существует документальное описание свадьбы племянницы Петра I Анны Иоанновны, когда из собственноручно разрезанных царем двух огромных пирогов выбежали на стол карлицы и станцевали менуэт. И чем отличается выдумка от правды?
Выставили лжецом!
Жизнь текла. Он дважды продлевал отпуск и наконец подал прошение об отставке с просьбой о присвоении чина подполковника. Но получил ответ, что прошение надо подавать на месте, в Россию не поехал и в 1754 году был отчислен, как самовольно оставивший службу. Так барон и остался ротмистром, так и подписывался до конца жизни: «русский ротмистр фон Мюнхгаузен».
Слава гениального рассказчика росла, послушать его водили знакомых. Грех было не воспользоваться таким талантом. Что и сделал не в добрый час попавшийся на его пути Рудольф Эрих Распе, литератор и ученый с подмоченной репутацией, попавшийся на краже нумизматической коллекции и бежавший из-под ареста.
Слава гениального рассказчика росла, послушать его водили знакомых. Грех было не воспользоваться таким талантом. Что и сделал не в добрый час попавшийся на его пути Рудольф Эрих Распе, литератор и ученый с подмоченной репутацией, попавшийся на краже нумизматической коллекции и бежавший из-под ареста.
Будучи на мели, Распе решил оборотить словесный фейерверк барона в твердую валюту. В 1785 году в Оксфорде вышло анонимное «Повествование барона Мюнхгаузена о его чудесных путешествиях и походах в России». Успех был феерический: уже в следующем году книгу переиздавали шесть раз. Вскоре издание о приключениях барона, дополненное новыми историями, вышло и на немецком языке. Тоже анонимно (автором был поэт и ученый Готфрид Август Бюргер).
Барон был в ярости! Его честное имя ославили, выставили лжецом! Хотел вызвать на дуэль, судиться, но как привлечь к ответственности анонима? Так литераторам все и сошло с рук. А к дому «барона-вруна» потекли толпы зевак, на него буквально стали показывать пальцами! Да и письма приходили весьма нелестного содержания. Пришлось выставить кордон из слуг и жить как в осаде.
Барон был в ярости! Его честное имя ославили, выставили лжецом! Хотел вызвать на дуэль, судиться, но как привлечь к ответственности анонима? Так литераторам все и сошло с рук. А к дому «барона-вруна» потекли толпы зевак, на него буквально стали показывать пальцами! Да и письма приходили весьма нелестного содержания. Пришлось выставить кордон из слуг и жить как в осаде.
«Так был отмщен Мюнхгаузен»
Дальше мы вступаем в область слухов и домыслов. Почти незамеченной прошла книга «Дополнение к удивительным путешествиям...», трехтомное издание которой вышло в 1794 году. Автор — лютеранский священник Людвиг Шнорр. Место издания — город Боденвердер. В предисловии указано, что рассказы записаны со слов самого фон Мюнхгаузена. Исследователи полагают, что последнее, как ни странно, может быть правдой, и книга эта — своеобразный реванш уже весьма пожилого барона.
Среди прочих там есть рассказ о микроскопической планете, где «... было большое болото. Я увидел, что оно кишело маленькими зверьками... Я внимательно присмотрелся и обнаружил на их лбах имена, как клейма, — "кузнецы лжи Мюнхгаузена". Лжецов, которые приписали мне этот мерзкий пасквиль, — книгу, в которой нет и десяти моих сказок... и вскоре снова раздался Глас: "Так был отмщен Мюнхгаузен"».
В «Дополнениях» есть рассказ о втором путешествии барона в Россию, хотя считается, что Мюнхгаузен Боденвердера не покидал. Есть история про околдовавшую его трактирщицу, «которая вытянула начисто все его соки, так что его кошелек походил на пустую оболочку» и рядом упоминание о том, что у Иеронима в законном браке не было детей.
А вот уже известная нам байка о гигантском паштете для императрицы, из которого вышел человечек, дополняется бароном таким образом: «Между нами говоря, это был мой маленький наследник, оставленный во время первого путешествия и который между тем весьма подрос. И эта проделка мне великолепно удалась». Действительно ли у официально бездетного Иеронима Карла был сын, рожденный в России, или это очередные выдумки?
Среди прочих там есть рассказ о микроскопической планете, где «... было большое болото. Я увидел, что оно кишело маленькими зверьками... Я внимательно присмотрелся и обнаружил на их лбах имена, как клейма, — "кузнецы лжи Мюнхгаузена". Лжецов, которые приписали мне этот мерзкий пасквиль, — книгу, в которой нет и десяти моих сказок... и вскоре снова раздался Глас: "Так был отмщен Мюнхгаузен"».
В «Дополнениях» есть рассказ о втором путешествии барона в Россию, хотя считается, что Мюнхгаузен Боденвердера не покидал. Есть история про околдовавшую его трактирщицу, «которая вытянула начисто все его соки, так что его кошелек походил на пустую оболочку» и рядом упоминание о том, что у Иеронима в законном браке не было детей.
А вот уже известная нам байка о гигантском паштете для императрицы, из которого вышел человечек, дополняется бароном таким образом: «Между нами говоря, это был мой маленький наследник, оставленный во время первого путешествия и который между тем весьма подрос. И эта проделка мне великолепно удалась». Действительно ли у официально бездетного Иеронима Карла был сын, рожденный в России, или это очередные выдумки?
Был ли мальчик?
Хотите верьте, хотите нет, но официально признанный российский наследник Мюнхгаузена действительно существует. Только род свой ведет не от трактирщицы, а от княжны Голицыной, которая, познакомившись с красавцем-поручиком на свадьбе принца Антона Ульрика, родила от него вовсе не мальчика, а девочку. Которую затем во избежание скандала передали на воспитание в семью атамана Наговицына.
Так, во всяком случае, утверждает Владимир Нагова-Мюнхгаузен, в 2004 году отстоявший в Прохладненском суде Кабардино-Балкарии право носить имя знаменитого предка.
История нахождения документов, подтверждающих родство, не менее реалистична, чем рассказы барона. В полуразрушенном доме в Архангельске, доставшемся в наследство от тети, обнаружился плюшевый мишка, в котором, в свою очередь, обнаружились рукописи на немецком языке и среди них — дневник княжны Голицыной, где все было расписано преподробнейшим образом. По итогам признания Владимир создал в водонапорной башне музей Мюнхгаузена, выпустил книжку о детстве и отрочестве барона, а также для поддержания имиджа стрелял из пушки по Северному полюсу солеными огурцами.
Иероним фон Мюнхгаузен после смерти своей верной Якобины в 74 года женился на 17-летней дочери соседа-помещика (бес в ребро!). Кончилось это плохо: скандальным разводом, разорением и одиночеством. Но в памяти всего мира барон, благодаря «ославившим» его писателям, остался неунывающим весельчаком, всегда готовым вытащить себя за волосы из любого болота.
Так, во всяком случае, утверждает Владимир Нагова-Мюнхгаузен, в 2004 году отстоявший в Прохладненском суде Кабардино-Балкарии право носить имя знаменитого предка.
История нахождения документов, подтверждающих родство, не менее реалистична, чем рассказы барона. В полуразрушенном доме в Архангельске, доставшемся в наследство от тети, обнаружился плюшевый мишка, в котором, в свою очередь, обнаружились рукописи на немецком языке и среди них — дневник княжны Голицыной, где все было расписано преподробнейшим образом. По итогам признания Владимир создал в водонапорной башне музей Мюнхгаузена, выпустил книжку о детстве и отрочестве барона, а также для поддержания имиджа стрелял из пушки по Северному полюсу солеными огурцами.
Иероним фон Мюнхгаузен после смерти своей верной Якобины в 74 года женился на 17-летней дочери соседа-помещика (бес в ребро!). Кончилось это плохо: скандальным разводом, разорением и одиночеством. Но в памяти всего мира барон, благодаря «ославившим» его писателям, остался неунывающим весельчаком, всегда готовым вытащить себя за волосы из любого болота.
Источник:
Прообразом Врунгеля был знакомый Некрасова по фамилии Вронский, любитель рассказывать морские небылицы о самом себе. Его искажённая фамилия так подходила для главного героя, что первоначально книга и должна была называться «Приключения капитана Вронского», однако, из опасения обидеть друга, автор был вынужден искать другую фамилию.
Прототипом одного из главных героев повести, старшего помощника Лома, был курсант морской школы Иван Манн. Фамилия этого персонажа по-немецки означает «мужчина» (Mann), а по-французски «мужчина» — «l’homme» (звучит как русское «Лом»)
Улыбайтесь господа :)
http://www.minhauzens.lv/content/lv/272/Minhauzena-muzejs.htmlhttp://www.minhauzens.lv/content/lv/272/Minhauzena-muzejs.html
Хотя он больше тематический парк чем музей. Потому что там аутентичных вещей практически нет, даже усадьба новострой на старом фундаменте, кроме одного крыла, но посетить стоит.
- Будет! Будет! Шашлык из тебя будет! Абра! Швабра! Кадабра!")))
И, получается, не только барона ославили, но и верную Якобину Захаров очернил...