32378
1
В девяностые годы в армии, как и во всей стране, творилось непонятно что, и на волне этого беспредела некоторые умудрялись зарабатывать деньги. В нашей части это наследие лихолетья выразилось в том, что несколько помещений (В действующей ВОИНСКОЙ ЧАСТИ!) отдали различным предпринимателям.
Так в помещении полузаброшенного клуба заработал магазинчик, а в закрытом КПП – что-то вроде кафе для солдат.
Лет десять предприниматели чувствовали себя в полной безопасности. Ни одна проверка, будь то пожарные или санстанция на территорию части не допускалась! Местного врача, отвечающего за санитарное состояние столовых, ушлые торгаши прикормили.
И творили, что хотели.
И тут в город приехал новый шериф!
В смысле на должность ответственного за санитарное состояние части поставили вновьприбывшего лейтенанта медицинской службы, то есть меня.
Я был необстрелян, неопытен, но полон радужных мечтаний навести везде порядок. Реакция столовых на появление нового проверяющего меня порадовала. Робкие попытки подсунуть мне в портфель бутылку с универсальной валютой, я пресек на корню гордой фразой:
- Я не пью.
Начпроды приуныли. Я накатал пятистраничный акт с кучей нарушений и поставил сроки выполнения. Сразу скажу, что все мои замечания им пришлось учесть, ибо в армии с этим строго.
Более-менее разобравшись с контингентом в погонах, я перешел к гражданским.
Недели две я поганой метлой гонял бабок с семечками, сигаретами, водкой и пирожками. Каждое утро эти бабки перелазили забор части, устраивались прямо под стеной медроты и вели свой нехитрый бизнес. От пирожков солдат скрючивало в три погибели, и они приползали ко мне:
- Доктор, дизентерия!
Водка втихую распивалась по ночам в казармах. Да и вообще, нахождение на территории части БАБОК с серыми мешками и клетчатыми сумками меня нервировало. Больше всего бесило то, что про этих бабок знали все дежурные офицеры. Но офицеры были местными, бабки приходились им всякими знакомыми-родственниками, поэтому их никто не гонял.
Я вызывал на бабок милицию, выгонял их с помощью гогочущих солдат патруля. Бабки проклинали меня, обещали всякие кары на мою голову, жаловались командиру.
Но тут я победил. Бабки переместились за забор, и оттуда вели свой коварный бизнес.
Территорию за забором я не контролировал.
Пришло время кафе и магазина. Магазинчик сдался быстро. Достаточно было одного акта нарушений, и его хозяйка поняла, что меня лучше слушать. Мигом закупила новое оборудование, витрину-холодильник для скоропортящегося продукта, выбросили все просроченное, отмыла с дезсредствами пол и стены.
А вот с кафешкой у меня началась война.
В первый мой визит я слегка офигел. На витринах лежали пирожки и беляши просроченные дня три или четыре. Хозяйка закупала эту продукцию у местного привокзального буфета по смешной цене и продавала это солдатам.
Мол, голодные, все сожрут, и молодые – ничего им не будет!
Нелегальная торговля водкой и сигаретами процветала. В кафешке не было воды. Совсем. Ни горячей, ни холодной. Вялая сонная продавщица без головного убора и спецодежды, просто вытирала руки о засаленный фартук. Вода на бывшее КПП подведена была, но чтобы за неё не платить – хозяйка отключила все краны.
С потолка на головы посетителей и в их тарелки сыпалась побелка. В помещении хранения продуктов, рядом со стоящими на полу подносами с пирожками лежали зимние шины от хозяйского джипа и битое оконное стекло.
Я присел за пластиковый столик, который не мыли со времен нашествия Наполеона, разогнал жирных нахальных тараканов, и наваял АКТ. С кучей нарушений.
Поставил сроки исполнения – месяц, и ушел в закат.
Через месяц я вновь приехал в кафешку и понял, что на мой акт положили тот орган, которого у продавщицы и хозяйки по анатомическим особенностям не было. Я грозно нахмурил брови и наваял второй АКТ с предупреждением. А так же вызвал хозяйку на разговор.
В назначенное время владелица кафешки не явилась. Моим актом воспользовались вместо туалетной бумаги, ни одно из нарушений не исправили.
Тогда я попросил у продавщицы телефон хозяйки и предупредил, что буду вынужден закрыть её предприятие, а дело передать в прокуратуру.
Владелица примчалась через пять минут. Пятидесятилетняя бабища с громким голосом торговки с рынка. Она орала так, что даже я, привыкший к командным голосам военных, слегка оглох.
Грозила сорвать с меня погоны, выгнать из нашей части, нажаловаться генералам и самому министру обороны.
Я держался, как пионер-герой. К счастью мое непосредственно начальство относилось к медицинской роте, в которой связей у тетки не было. Поэтому угрозы анальных кар со стороны командира части меня мало трогали.
Я предложил решить вопрос миром. Как минимум выдать продавщице униформу, завести ей санитарную книжку, включить воду и перестать торговать просрочкой.
И колеса с продуктового склада убрать!
Меня послали в пешее эротическое путешествие и обозвали сволочью.
В процессе разборок приехал теткин муж. Но в драку не полез, стоял, курил, и бросал на меня грозные взгляды.
Минут через пять мне все-таки стали угрожать физической расправой. Я позвонил в медроту и оттуда в спешном порядке подтянулись два лейтенанта и капитан – мои приятели.
Ребята в спор не вмешивались, просто стояли и смотрели, но муж хозяйки понял, что сила не на его стороне, сел в машину и больше не выходил.
Я предупредил тетку о последствиях её действий и протянул третий акт. Бумаги полетели мне в лицо.
- Хорошо, - сказал я.
И уехал.
Военная прокуратура принимать дело отказалась. Они вежливо послали меня к гражданским. А вот гражданские удивили. Меня принял вежливый товарищ в синем мундире, внимательно выслушал, просмотрел все три моих акта, покивал головой и выпроводил.
Через два дня в кафешку нагрянула проверка городской санстанции. Впервые в истории главный санитарный врач города выбил у командира части разрешение, и на владелицу кафе свалилась целая комиссия. Они нашли столько нарушений, что мои жалкие три акта просто рядом не стояли. Вскрылись махинации с просроченной продукцией, с нелегальной торговлей алкоголем и сигаретами, да ещё столько всего, что и перечислять долго. Вслед за санстанцией на тетку по проторенному пути свалились пожарные, налоговики и в финале прокуратура.
Тетка кинулась к командиру части, но тот, почуяв, что пахнет жареным, умыл руки.
Владелице выписали громадный штраф и ещё долго у неё были проблемы. Санстанция с тех пор приезжала с проверками каждые три месяца. В одну ночь в кафешке был проведен ремонт, подключена вода, вылизан склад, закуплено оборудование, нанята другая продавщица с санитарной книжкой и прочее, и прочее…
В финале меня вызвал в кабинет командир части и, глядя в стол, негромко сказал:
- Доктор, ты это…, ты скоро уедешь, а нам тут жить. Не надо так.
А ведь я до последнего пытался решить вопрос миром.
©DoktorLobanov
Лет десять предприниматели чувствовали себя в полной безопасности. Ни одна проверка, будь то пожарные или санстанция на территорию части не допускалась! Местного врача, отвечающего за санитарное состояние столовых, ушлые торгаши прикормили.
И творили, что хотели.
И тут в город приехал новый шериф!
В смысле на должность ответственного за санитарное состояние части поставили вновьприбывшего лейтенанта медицинской службы, то есть меня.
Я был необстрелян, неопытен, но полон радужных мечтаний навести везде порядок. Реакция столовых на появление нового проверяющего меня порадовала. Робкие попытки подсунуть мне в портфель бутылку с универсальной валютой, я пресек на корню гордой фразой:
- Я не пью.
Начпроды приуныли. Я накатал пятистраничный акт с кучей нарушений и поставил сроки выполнения. Сразу скажу, что все мои замечания им пришлось учесть, ибо в армии с этим строго.
Более-менее разобравшись с контингентом в погонах, я перешел к гражданским.
Недели две я поганой метлой гонял бабок с семечками, сигаретами, водкой и пирожками. Каждое утро эти бабки перелазили забор части, устраивались прямо под стеной медроты и вели свой нехитрый бизнес. От пирожков солдат скрючивало в три погибели, и они приползали ко мне:
- Доктор, дизентерия!
Водка втихую распивалась по ночам в казармах. Да и вообще, нахождение на территории части БАБОК с серыми мешками и клетчатыми сумками меня нервировало. Больше всего бесило то, что про этих бабок знали все дежурные офицеры. Но офицеры были местными, бабки приходились им всякими знакомыми-родственниками, поэтому их никто не гонял.
Я вызывал на бабок милицию, выгонял их с помощью гогочущих солдат патруля. Бабки проклинали меня, обещали всякие кары на мою голову, жаловались командиру.
Но тут я победил. Бабки переместились за забор, и оттуда вели свой коварный бизнес.
Территорию за забором я не контролировал.
Пришло время кафе и магазина. Магазинчик сдался быстро. Достаточно было одного акта нарушений, и его хозяйка поняла, что меня лучше слушать. Мигом закупила новое оборудование, витрину-холодильник для скоропортящегося продукта, выбросили все просроченное, отмыла с дезсредствами пол и стены.
А вот с кафешкой у меня началась война.
В первый мой визит я слегка офигел. На витринах лежали пирожки и беляши просроченные дня три или четыре. Хозяйка закупала эту продукцию у местного привокзального буфета по смешной цене и продавала это солдатам.
Мол, голодные, все сожрут, и молодые – ничего им не будет!
Нелегальная торговля водкой и сигаретами процветала. В кафешке не было воды. Совсем. Ни горячей, ни холодной. Вялая сонная продавщица без головного убора и спецодежды, просто вытирала руки о засаленный фартук. Вода на бывшее КПП подведена была, но чтобы за неё не платить – хозяйка отключила все краны.
С потолка на головы посетителей и в их тарелки сыпалась побелка. В помещении хранения продуктов, рядом со стоящими на полу подносами с пирожками лежали зимние шины от хозяйского джипа и битое оконное стекло.
Я присел за пластиковый столик, который не мыли со времен нашествия Наполеона, разогнал жирных нахальных тараканов, и наваял АКТ. С кучей нарушений.
Поставил сроки исполнения – месяц, и ушел в закат.
Через месяц я вновь приехал в кафешку и понял, что на мой акт положили тот орган, которого у продавщицы и хозяйки по анатомическим особенностям не было. Я грозно нахмурил брови и наваял второй АКТ с предупреждением. А так же вызвал хозяйку на разговор.
В назначенное время владелица кафешки не явилась. Моим актом воспользовались вместо туалетной бумаги, ни одно из нарушений не исправили.
Тогда я попросил у продавщицы телефон хозяйки и предупредил, что буду вынужден закрыть её предприятие, а дело передать в прокуратуру.
Владелица примчалась через пять минут. Пятидесятилетняя бабища с громким голосом торговки с рынка. Она орала так, что даже я, привыкший к командным голосам военных, слегка оглох.
Грозила сорвать с меня погоны, выгнать из нашей части, нажаловаться генералам и самому министру обороны.
Я держался, как пионер-герой. К счастью мое непосредственно начальство относилось к медицинской роте, в которой связей у тетки не было. Поэтому угрозы анальных кар со стороны командира части меня мало трогали.
Я предложил решить вопрос миром. Как минимум выдать продавщице униформу, завести ей санитарную книжку, включить воду и перестать торговать просрочкой.
И колеса с продуктового склада убрать!
Меня послали в пешее эротическое путешествие и обозвали сволочью.
В процессе разборок приехал теткин муж. Но в драку не полез, стоял, курил, и бросал на меня грозные взгляды.
Минут через пять мне все-таки стали угрожать физической расправой. Я позвонил в медроту и оттуда в спешном порядке подтянулись два лейтенанта и капитан – мои приятели.
Ребята в спор не вмешивались, просто стояли и смотрели, но муж хозяйки понял, что сила не на его стороне, сел в машину и больше не выходил.
Я предупредил тетку о последствиях её действий и протянул третий акт. Бумаги полетели мне в лицо.
- Хорошо, - сказал я.
И уехал.
Военная прокуратура принимать дело отказалась. Они вежливо послали меня к гражданским. А вот гражданские удивили. Меня принял вежливый товарищ в синем мундире, внимательно выслушал, просмотрел все три моих акта, покивал головой и выпроводил.
Через два дня в кафешку нагрянула проверка городской санстанции. Впервые в истории главный санитарный врач города выбил у командира части разрешение, и на владелицу кафе свалилась целая комиссия. Они нашли столько нарушений, что мои жалкие три акта просто рядом не стояли. Вскрылись махинации с просроченной продукцией, с нелегальной торговлей алкоголем и сигаретами, да ещё столько всего, что и перечислять долго. Вслед за санстанцией на тетку по проторенному пути свалились пожарные, налоговики и в финале прокуратура.
Тетка кинулась к командиру части, но тот, почуяв, что пахнет жареным, умыл руки.
Владелице выписали громадный штраф и ещё долго у неё были проблемы. Санстанция с тех пор приезжала с проверками каждые три месяца. В одну ночь в кафешке был проведен ремонт, подключена вода, вылизан склад, закуплено оборудование, нанята другая продавщица с санитарной книжкой и прочее, и прочее…
В финале меня вызвал в кабинет командир части и, глядя в стол, негромко сказал:
- Доктор, ты это…, ты скоро уедешь, а нам тут жить. Не надо так.
А ведь я до последнего пытался решить вопрос миром.
©DoktorLobanov
Гражданская прокуратура не занимается НИКАКИМИ военными вопросами. И лейтёхиным актом могли лишь подтереться.
Но вот б.ля.дь, что мешало командиру в/ч эти вопросы решить за пять минут?
Рядовых они не мучили чисткой резервуаров. Их там 7 ед. было. Все - проштрафились на гражданке и чтоб избежать уголовки их-мажориков в армию. Рядом с городом где проштрафились. Каждый выходной - полная "поляна".
Примечание. Я с группой своей там проездом был. Достоверность изложеного можно лекго проверить. Просто одно дело читать Дело, а другое - видеть воочию, выслушать комментарии и прочувствовать на месте непосредственно от участников событий.
Приезжал один генерал с северного округа. Много издел. Потом то ли его назначили в этот округ, то ли в другой, не так важно. Вообщем его "приняли" по "полной".
Да ещё, у того генерала были Бреге, почти как у митрополита, это те которые исчезли на руке, но остались в отражении.
Вопрос напрашивается: чего я молчал? Ответ: а чего тут говорить? один в поле - не воин! У автора поста хотя бы полномочия были, трудовой контракт, какой никакой. У меня впереди ещё пара курсов обучения "на бюджете", семья, пристарелый отец за которым следить. Не сравнивайте. Автору респект уже поставил. А сейчас это уже раскрыто и не имеет значения.
- Положено - ешь!
- Так не положено...
- Не положено - не ешь!
-----------------------------
- Вот такая история!
- Да, полная лажа...
"- Доктор, ты это…, ты скоро уедешь, а нам тут жить. Не надо так. "
Читал на пикабушке все посты этого автора. Суть в том, что он надзорный орган и никакого подчинения командиру части он не имеет.
У нас тоже капитаны бывало при солдатах полканов разносили, это норм.
Просто капитан - проверяющий из штаба армии, а полкан - всего лишь начальник службы батальона.
мёд.службы тоже разные бывают и с разными полномочиями. То, что вы описали, к организации автора не имеет никакого отношения, это внутриполковая служба.