Бесконечный сеанс «Кино». Загадочное бессмертие Виктора Цоя

Данный удивительный феномен произошёл сам по себе без каких-либо особых усилий со стороны музыкантов. Создаётся впечатление, что творческое бессмертие или хотя бы долговечность случайным образом выбирает своих протеже. Однако, как будет видно из этой статьи, это только первое впечатление. Видимо всё дело в особой группе крови, встречающейся только у последних героев своей эпохи.

Доброе утро, последний герой!
Доброе утро, - тебе, и таким, как ты!
Доброе утро, последний герой!
Здравствуй, последний герой!

Несмотря на то, что со дня смерти лидера коллектива и последовавшего за этим распада группы прошло более 27 лет, надписи «Цой жив!» и поныне украшают различные строения и сооружения, демонстрируя подлинную легендарность этой энергетически мощной не раскрывающейся до конца личности.

Подобное массовое поклонение людей разных возрастов немного напоминает всеобщую тризну западного музыкального сообщества, наступившую после внезапной кончины Джима Моррисона 3 июля 1971 года в Париже. После этого печального события также ходило немало слухов, что Великий Король Ящериц выжил, а на кладбище Пер-Лашез был закопан пустой гроб. Но в физической смерти Цоя мало кто сомневается, однако смириться с нелепостью трагического случая, вырвавшего кумира молодёжи 90-х, даже сегодня готовы далеко не все.

Девять лет феноменального триумфа

Ребятам из группы «Кино» везло с самого начала – далеко не у всех начинающих рок-команд продюсером первых двух альбомов становится легендарный Борис Гребенщиков. Падкий на всё необычное БГ наверняка своим утончённым музыкальным нюхом почуял незаурядный талант бывшего слушателя художественного училища, а в тот момент кочегара котельной Виктора Цоя. По инициативе «Гребня» довольно неуклюжее название группы «Гиперболоид инженера Гарина» трансформируется в краткое и ёмкое «Кино», которое после превращения чем-то напоминает не менее лаконичный и многозначительный «Аквариум» и загадочные «Двери» (Doors).

Затем был взрывной успех в стенах знаменитого Ленинградского рок-клуба, штаб-квартира которого располагалась на улице Рубинштейна. А после выхода в 1984 году диска «Начальник Камчатки» и в 1985 году альбома «Ночь» количество концертов и поклонников растёт в геометрической прогрессии. И вскоре уже вся молодёжь страны со вкусом и вызовом напевает:

Мама анархия!
Папа – стакан портвейна!


К концу- 80-х годов этот коллектив и Виктор Цой становятся одним из самых популярных музыкальных проектов, питающих быстро обрастающую медийным жирком советскую рок-тусовку. Песня «Мы ждём перемен!», прозвучавшая в выразительном финале картины Сергея Соловьёва «АССА», дала старт принципиально новому «Кино», породившему вулканический ажиотаж у всего молодого поколения СССР.

Перемен требуют наши сердца,
Перемен требуют наши глаза,
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен
Перемен! Мы ждем перемен

В то время вся страна ждала перемен, поэтому эта призывная песня быстро стала гимном всех неформальных объединений. Несмотря на такой фурор, от политики группа «Кино» всегда держалась на почтительном расстоянии. В своих немногочисленных интервью Виктор Цой всегда подчёркивал собственную аполитичную позицию, выдержать которую во времена хаоса и распада Великой державы было достаточно сложно. К слову, как раз в беседах с журналистами поэт и музыкант представал простым немного стеснительным молодым человеком, который вполне искреннее демонстрировал естественное непосредственное удивление собственным успехом.

Где кроется таинственная дверь в магический кинотеатр Виктора Цоя?

Дело в том, что большинство песен группы «Кино», как показало время, вольно или невольно попадают в резонанс со вкусами молодежи любого поколения. Особая магия ритма, романтично-героическая тематика, предельно простые тексты, фактурная аскетичная образность - все эти ингредиенты смешиваются в нужных пропорциях и подаются в наши уши в виде нехитрого, но очень вкусного блюда. Блюда, рецепт которого невозможно повторить, так как главной составляющей является уникальная природная квинтэссенция под названием «Молодость».

Действительно, любая композиция, словно под действием волшебного стакана портвейна, возвращает людей старшего поколения в сумбурные перестроечные годы. А представителям нынешней молодёжи впрыскивает в вены желание перемен, свойственное каждому юноше или девушке «со взором горящим». И всем нам невольно хочется хоть ненадолго стать героями песен Цоя, которые видели ночь, гуляли всю ночь до утра, после чего желали удачи в бою и снова уходили в непростую Ночь.

Героизм и романтика, замешанные на примитивных, но завораживающих шаманских ритмах ударных инструментов – вот, пожалуй, и весь секрет возрастной универсальности творчества группы «Кино». Но это слишком смелый вывод, которого для бессмертия точно не достаточно!

Мардонг Виктора Цоя – вперёд в бессмертие!

Конечно, без Цоя не было никакого бы кино – это признают все участники этого коллектива. И вот эта яркая личность погибает в автомобильной аварии, успев подарить миру более ста не менее ярких песен. Как тут не вспомнить строки Владимира Высоцкого, посвящённые Василию Шукшину:

смерть самых лучших выбирает
и дёргает по одному
ещё один ушёл во тьму-
не буйствует и не скучает…

Мардонг – это особый термин тибетской религиозно-философской концепции, обозначающий сваренное в жире яка тело умершего мага, которое затем обмазывается глиной, раскрашивается и устанавливается, наподобие русских икон, на перекрестье важных дорог. Такой мистический монумент призван отгонять злых духов и настраивать путников на медитацию в дальнем пути.

Виктор Пелевин придал этому понятию принципиально новый смысл, заявив, что особенно интересны духовные мардонги, представляющие собой способ увековечивания великих личностей их собственным творчеством. Если принять на вооружение это любопытное определение, мардонг Виктора Цоя, сваренный в кипящей лаве советского рок-н-ролла, сегодня накрепко установлен в сердцах разновозрастной аудитории слушателей. Такой нерукотворный памятник постоянно подпитывается фанатизмом последующих поколений, готовых изменить этот мир или принять таким, как он есть.

Сегодня кому-то говорят: «До свиданья!»
Завтра скажут: «Прощай, навсегда!»
Следи за собой – будь осторожен!

Это драматическое напутствие последнего героя начала 90-х стало своеобразным пророчеством, определившим слишком короткий жизненный путь справедливого и непримиримого героя фильма «Игла» - быстрого на ответный удар товарища Моро. И сегодня, читая в очередной раз надпись «Цой жив!», каждый из нас вправе призадуматься над скоротечностью и иллюзорностью бытия под звездой по имени Солнце. Существования, которое можно увековечить только будучи честным до конца, как во всех своих земных образах, так и в своём победоносном творчестве.