7k
Очередной плагиат
Вот оригинал
Из-за острова на стрежень, на простор речной волны,
Выплывают расписные острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин с молодой сидит княжной
Свадьбу новую справляет, сам веселый и хмельной.
А она, закрывши очи, не жива и не мертва,
Молча, слушает хмельные атамановы слова.
Позади их слышен ропот: «Нас на бабу променял!
Только ночь с ней провозжался, сам наутро бабой стал».
Этот ропот и насмешки, слышит грозный атаман,
И могучею рукой обнял персиянки стан.
Брови черные сошлися – надвигается гроза.
Алой кровью налилися атамановы глаза.
«Ничего не пожалею, буйну голову отдам» –
Раздается голос властный по окрестным берегам.
«Волга, Волга, мать родная, Волга – русская река,
Не видала ты подарка от донского казака?
Чтобы не было раздора между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная, на, красавицу прими!»
Мощным взмахом подымает он красавицу княжну –
И за борт ее бросает в набежавшую волну…
«Что ж вы, братцы, приуныли? Эй ты, Филька, черт, пляши!
Грянем, песню удалую на помин ее души…»
Из-за острова на стрежень, на простор речной волны,
Выплывают расписные острогрудые челны.
Вот оригинал
Из-за острова на стрежень, на простор речной волны,
Выплывают расписные острогрудые челны.
На переднем Стенька Разин с молодой сидит княжной
Свадьбу новую справляет, сам веселый и хмельной.
А она, закрывши очи, не жива и не мертва,
Молча, слушает хмельные атамановы слова.
Позади их слышен ропот: «Нас на бабу променял!
Только ночь с ней провозжался, сам наутро бабой стал».
Этот ропот и насмешки, слышит грозный атаман,
И могучею рукой обнял персиянки стан.
Брови черные сошлися – надвигается гроза.
Алой кровью налилися атамановы глаза.
«Ничего не пожалею, буйну голову отдам» –
Раздается голос властный по окрестным берегам.
«Волга, Волга, мать родная, Волга – русская река,
Не видала ты подарка от донского казака?
Чтобы не было раздора между вольными людьми,
Волга, Волга, мать родная, на, красавицу прими!»
Мощным взмахом подымает он красавицу княжну –
И за борт ее бросает в набежавшую волну…
«Что ж вы, братцы, приуныли? Эй ты, Филька, черт, пляши!
Грянем, песню удалую на помин ее души…»
Из-за острова на стрежень, на простор речной волны,
Выплывают расписные острогрудые челны.
4
13k
Позвал как то коллег и решили немного снять стресс. Через 20 минут плавно перешли на обсуждение доклада у высокого руководства. Тут секретарша заглядывает и что то хочет сказать. Посмотрев на нас и на то что у нас на столе говорит "Ну я скажу что у вас совещание до конца для" и закрыла дверь. Вот так внешний антураж может немного не соответствовать действительности.
1
269k
25 декабря родился американский кинопродюсер Джозеф Майкл Шенк, который стал основателем и президентом корпорации «20th Century Fox». Он сыграл важную роль в развитии киноиндустрии в США и даже получил "Оскар" за свои достижения.
Однако самым ценным призом для него стала любовь Мэрилин Монро. Джозеф влюбился в молодую актрису и сыграл ключевую роль в её карьере. Они были вместе несколько лет. После расставания она вспоминала о Шенке: «Я сидела у его ног и слушала его. Он был полон мудрости, словно великий ученый. Мне нравилось смотреть на его лицо, оно отражало историю города, а не просто было лицом мужчины. В нем отразилась вся история Голливуда». Джозеф ушел из жизни в 1961 году. Осталась его звезда на "Аллее славы" в Голливуде и лучшая в мире киноиндустрия. Фотография ниже сделана Милтоном Грином в 1953 году.
В финале заглянем в его паспорт: Джозеф Майкл Шенк родился в городе Рыбинск Ярославской губернии (Россия) в семье еврея Хаима Шейнкера, который работал приказчиком в конторе волжского пароходства, и звали этого легендарного "американца" Иосиф Михайлович Шейнкер.
Однако самым ценным призом для него стала любовь Мэрилин Монро. Джозеф влюбился в молодую актрису и сыграл ключевую роль в её карьере. Они были вместе несколько лет. После расставания она вспоминала о Шенке: «Я сидела у его ног и слушала его. Он был полон мудрости, словно великий ученый. Мне нравилось смотреть на его лицо, оно отражало историю города, а не просто было лицом мужчины. В нем отразилась вся история Голливуда». Джозеф ушел из жизни в 1961 году. Осталась его звезда на "Аллее славы" в Голливуде и лучшая в мире киноиндустрия. Фотография ниже сделана Милтоном Грином в 1953 году.
В финале заглянем в его паспорт: Джозеф Майкл Шенк родился в городе Рыбинск Ярославской губернии (Россия) в семье еврея Хаима Шейнкера, который работал приказчиком в конторе волжского пароходства, и звали этого легендарного "американца" Иосиф Михайлович Шейнкер.
11
269k
Внук провёл у бабушки лето. Смотрит, как мама долго собирается в магазин и говорит:
– Ну ты и кулёма!
– Кто, кто? – Мать в изумлении смотрит на сына. – Кто я, Серёжа?
– Горе ты моё луковое, – Серёжа ковыряет в носу. – Шибче, шибче надо собираться. Зенки протрите.
– Отец, ты слышал? – кричит мать.
Заходит папа, на ходу завязывая галстук.
– Ну и что тут у вас?
– Серёжа перешёл на бабушкин язык, – сообщает мать. – Говорит как инопланетянин.
– Бабушкину феню значит освоил, – делает выводы отец. – Ну, Серёжа, что ты ещё знаешь?
– Не ерепенься. Стул пришпандорь. Не бухти. Посикунчики будете? Вы что там вошкаетесь? – сообщает Серёжа изображая при этом шаркающую бабушку. – Синеньких накушались?
– Каких ещё синеньких? – мать в изумлении смотрит на сына.
– Синенькие – это баклажаны, – переводит с бабушкиного языка отец. – А ещё помню, она нас с братом фашистами называла, когда мы окно разбили.
– А меня мелким шкодником, – сообщает Серёжа. – Когда на лисапеде восьмерку сделал.
– На чём, на чём? – удивлённая мама перестаёт перед зеркалом красить губы.
– На лисапеде, – поясняет папа. – Вразумела?
– Хоть ты на эту бабушкину феню-офеню не переходи, – говорит мама. – Серёжа, а как у тебя сейчас настроение и всё такое?
– Если лихоманки не будет, бог даст до шести доживу, – сообщает Серёжа.
Папа медленно сползает по стенке и громко-громко при этом хохочет.
– Ну ты и кулёма!
– Кто, кто? – Мать в изумлении смотрит на сына. – Кто я, Серёжа?
– Горе ты моё луковое, – Серёжа ковыряет в носу. – Шибче, шибче надо собираться. Зенки протрите.
– Отец, ты слышал? – кричит мать.
Заходит папа, на ходу завязывая галстук.
– Ну и что тут у вас?
– Серёжа перешёл на бабушкин язык, – сообщает мать. – Говорит как инопланетянин.
– Бабушкину феню значит освоил, – делает выводы отец. – Ну, Серёжа, что ты ещё знаешь?
– Не ерепенься. Стул пришпандорь. Не бухти. Посикунчики будете? Вы что там вошкаетесь? – сообщает Серёжа изображая при этом шаркающую бабушку. – Синеньких накушались?
– Каких ещё синеньких? – мать в изумлении смотрит на сына.
– Синенькие – это баклажаны, – переводит с бабушкиного языка отец. – А ещё помню, она нас с братом фашистами называла, когда мы окно разбили.
– А меня мелким шкодником, – сообщает Серёжа. – Когда на лисапеде восьмерку сделал.
– На чём, на чём? – удивлённая мама перестаёт перед зеркалом красить губы.
– На лисапеде, – поясняет папа. – Вразумела?
– Хоть ты на эту бабушкину феню-офеню не переходи, – говорит мама. – Серёжа, а как у тебя сейчас настроение и всё такое?
– Если лихоманки не будет, бог даст до шести доживу, – сообщает Серёжа.
Папа медленно сползает по стенке и громко-громко при этом хохочет.
27
