Кодовое имя «Гомер»: почему Дональд Маклейн был самым опасным шпионом из «Кембриджской пятерки»

Дональд Дуарт Маклейн (встречается также вариант транскрипции фамилии как Маклин) родился 25 мая 1913 года в Лондоне, в семье сэра Дональда Чарльза Хью Маклейна, либерального политика и члена британского парламента от Либеральной партии. Про таких обычно говорят, что «родился с золотой ложкой во рту».

Маклейн получил привилегированное воспитание и образование − сначала учился в элитной школе Gresham’s, а затем поступил в Тринити-колледж Кембриджского университета, где познакомился с тремя будущими участниками известной агентурной сети «Кембриджская пятёрка» − Гаем Бёрджессом, Кимом Филби и Энтони Блантом, там же увлекся коммунистической идеологией, а позднее был завербован советской разведкой.

Маклейн был первым из знаменитой «Кембриджской пятёрки», кто занял высокий пост в МИДе. Карьеру в британском Foreign Office он начал в 1934 году, сумев скрыть свои коммунистические взгляды. Работал на различных дипломатических постах: сначала в Париже, потом в Лондоне. В 1944-48 годах был первым секретарём британского посольства в США, где имел доступ к важным секретам, включая данные по атомному проекту США (Манхэттенский проект). В 1950 году он возглавил Американский департамент в британском МИДе. Работать на советскую разведку Маклейн начал фактически с первых дней своей дипломатической службы.

«Блистательной “Кембриджской пятёрке”, наверное, нет равных в мировой истории разведки». Евгений Примаков, директор СВР России в 1991–1996 годах

Дональд Маклейн (сначала под кодовым именем «Уайзе», позднее − «Гомер») сыграл критически важную роль в обеспечении доступа СССР к информации о западных атомных исследованиях и стратегиях, а также сведениям о переговорах по созданию НАТО, что серьёзно сказалось на балансе сил Запада в годы холодной войны.

Работая в посольстве Британии в США Маклейн дважды повышался в должности, став в итоге первым секретарем посольства, благодаря чему получил доступ к еще большему количеству совершенно секретной информации о разработке атомного оружия и ходе Манхэттенского проекта. Одним из самых важных фрагментов информации, переданной в СССР, были сведения о реальном положении дел в американской ядерной программе, которая по факту была в гораздо худшем состоянии, чем считалось.

Например, один из планов ядерной войны против СССР, разработанный в США в 1947 году, предполагал нанесение удара по 24 советским городам с использованием 34 атомных бомб. Но в наличии на тот момент было только 12-13 готовых ядерных зарядов. Помимо ограниченного количеств готовых бомб в Пентагоне отмечали и отставание по количеству "средств доставки" − самолетов В-29 в специальной модификации Silverplate. Эта информация, безусловно, была сверхсекретной. Но не для Москвы − стараниями Маклейна.

«В официальной истории Маргарет Гоуинг «Британия и атомная энергия, 1945 −1952» верно сказано… что в 1947 -1948 годах все секретные бумаги вашингтонского посольства, касающиеся атомной энергии, проходили через меня. Лорд Глэдвин прав, когда пишет в своих «Мемуарах»… что я был его главным советником в посольстве во время его секретного визита в Вашингтон, имевшего целью начать первые англо-американо-канадские переговоры, которые привели в итоге к заключению Североатлантического договора… То, что было секретным, перестало быть таковым в считанные месяцы, а не годы». Дональд Маклейн, письма Деннису Огдену, август-ноябрь 1980 года.

После работы в британском посольстве в США (1944 -1948 гг.) Маклейн некоторое время работал в Лондоне, а затем был переведен на дипломатическую службу в Египте, где считался ключевым должностным лицом посольства, ответственным за координацию военного планирования США и Великобритании и за отношения с правительством Египта. Однако, уже в 1950 году вынужден был вернуться в Лондон − он стал злоупотреблять алкоголем и со временем его пристрастие к спиртному стало слишком заметным, создавая риски для его шантажа и вербовки. В Британию Маклейн вернулся главой Американского департамента МИДа.

Шпионскую деятельность Маклейна британская контрразведка могла остановить еще на ранней стадии. В 1940 году агент НКВД по имени Уолтер Кривицкий, сбежавший на Запад, дал британской контрразведке МI5 информацию практически о всех известных ему советских агентах − всего около 100 человек, в том числе и о 30, работавших в Англии. Он не знал всех имен, но дал подробные описания агентов, которые, как он считал, работали на Москву.

Одно из описаний явно подходило под Дональда Маклейна, однако британские контрразведчики из МI5 по какой-то причине не провели необходимых проверок, или провели их небрежно. Возможно, здесь сыграли свою роль принадлежность Маклейна к британской элите и его очень высокое положение в обществе, благодаря которым сотрудники MI5 просто не поверили перебежчику, считая, что человек с такой родословной − истинный английский аристократ − просто не мог быть агентом НКВД.

«Маклейн считался исключительно трудолюбивым работником в посольстве. Он приобрел репутацию человека, который всегда берёт на себя запутанную работу коллеги, если тот был болен, уезжал в отпуск или просто не проявлял должного рвения. Таким образом, он мог проникнуть в самые секретные места, представлявшие наибольший интерес для НКВД». Роберт Сесил, дипломат, коллега Маклейна

Тем временем, поток секретных материалов и их ценность, поставляемых Маклейном, были таковы, что нелегальный резидент советской внешней разведки в Лондоне Теодор Малли даже потребовал от Центра выделить для передачи этих документов «самостоятельную линию» связи. Что и было сделано, хотя и заняло время.

Материалы, которые накануне Второй мировой войны Маклейн передал советской внешней разведке, в архиве занимали около сорока коробок, каждая из которых содержала примерно 300−350 страниц. Таким образом, в Москву было отправлено свыше 12 тысяч страниц секретных документов! А за период с 1941 по 1945 год Москва получила от него еще более 4,5 тыс. документов, многие из которых Маклейну приходилось переписывать по памяти, потому что не было возможности вынести их «с работы» и тем более не было возможности сделать копии по месту работы.

Под подозрение Маклейн попал лишь на рубеже 1950 - 1951 годов после сложной криптоаналитической работы по проекту VENONA (программа контрразведки США, предназначенная для расшифровки сообщений, переданных разведывательными службами Советского Союза). Кольцо вокруг Маклейна стало сжиматься. Кстати, здесь тоже не обошлось без предательства − помощь в дешифровке сообщений резидентов советской разведки оказала информация, которую слил американцам шифровальщик советского посольства в Канаде Игорь Гузенко.

Летом 1950 года криптоаналитикам ФБР удалось частично дешифровать одну из телеграмм, отправленной в Москву ещё в 1945 году резидентами советской разведки в США, в которой сообщалось о секретных англо-американских переговорах. Проанализировав список лиц, имевших доступ к этой информации, контрразведка западозрила двух человек, одним из них был Дональд Маклейн.

Ким Филби, который в то време тоже работал в Вашингтоне, понял, что британские контрразведчики совместно с ФБР фактически вышли на Маклейна. Он предупредил его и Гая Бёрджесса о результатах расследования в рамках проекта VENONA, и проинформировал советскую резидентуру о надвигающейся опасности (в том числе и для самого Филби). В итоге Москва решила вывести своих агентов из игры и срочно эвакуировать их в СССР.

27 мая 1951 года Маклейн и Бёрджесс прибыли в Москву, но факт, что они находятся в Союзе, советские власти признали только спустя пять лет. Местонахождение бывших агентов было публично раскрыто в феврале 1956 года после интервью с корреспондентами Reuters и The Sunday Times.

Для британских аристократов началась новая жизнь. И надо заметить, что Дональд Маклейн сумел прекрасно адаптироваться к ней и успешно интегрировался в советское общество.

Первые годы Маклейн жил в городе Куйбышев (ныне Самара). Летом 1955 года, он получил разрешение переехать в Москву, где ему предоставили квартиру на Большой Дорогомиловской улице, а также небольшую дачу в мидовском поселке Чкаловский.

Он получил советское гражданство, звание полковника КГБ, а также новое имя − Фрейзер Марк Петрович. Изучал русский язык, получил докторскую степень, преподавал международные отношения и был специалистом по экономической политике Запада и иностранным делам Великобритании. Был награждён орденом Красного Знамени и орденом Трудового Красного Знамени. В 1972 году он добился возвращения своего имени. В СССР оно звучало так − Маклейн Дональд Дональдович.

«В отличие от Кима Филби и Гая Бёрджисса, он [Маклейн] старался стать членом советского общества и помочь построить коммунизм. Со свойственной ему энергией он овладел русским языком и ко времени нашего знакомства писал и говорил по-русски без ошибок». Джордж Блейк, агент советской разведки в Британии.

Умер Дональд Маклейн в Москве в 1983 году. После смерти был кремирован, а урна с его прахом была перевезена в Лондон и помещена в фамильный склеп. Там она хранилась до 1985 года, пока сын не перевез её в США, где сейчас живёт семья.

Вместо эпилога: какие же последствия имела деятельность Дональда Маклейна и «Кембриджской пятёрки» в целом?

Из пяти агентов, входивших в Кембриджскую шпионскую сеть, Маклейн не был самым известным, но, по мнению многих историков, он предоставлял Советскому Союзу наиболее ценные разведданные, поскольку его положение высокопоставленного дипломата в Министерстве иностранных дел давало доступ к большему количеству информации, чем у остальных четверых. Он мог сообщать Москве «самые интимные подробности» процесса принятия англо-американских решений.

«Если считать целью разведки предоставление правительству или важным государственным деятелям сведений, которые помогут им принять нужные решения, то разведчиком века приходится признать Дональда Маклейна. Он обеспечивал нас политической, экономической и научной информацией, которая направляла стратегию наших руководителей на протяжении более десяти лет — и каких!». Юрий Модин, резидент советской разведки в Англии, куратор Дональда Маклейна

Бегство Маклейна в СССР в 1951 г. стало международной сенсацией и привело к глубокому кризису доверия между разведслужбами Великобритании и США. Американцы были потрясены масштабной утечкой информации, усомнились в надежности британских спецслужб и требовали проведения жёстких чисток кадров.

«Кембриджская пятёрка» стала едва ли не самым эффективным агентурным проектом НКВД-КГБ. Благодаря работе этих агентов СССР получил важнейшие сведения, в том числе о ядерных программах США и Великобритании и планам по созданию НАТО.

Группа высокопоставленных агентов, много лет эффективно работавших в высоких кабинетах британских властей, существенно повысила репутацию советской разведки. Безусловный успех такой продуманной агентурной сети стал символической идеологической «победой» СССР над Западом.

kubnews.ru